Читать онлайн
Благодарна тебе, Светлый столб…
Ксения Бартеньева
© Ксения Бартеньева, 2016
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Густая тьма… Что знаешь ты о ней?
Она – милее счастья, слаще боли, матери родней.
Ее слепящее сияние таврует, выедает нежно душу… Я —
Кружусь в кадрили с мороком, пьянея от чужого горя…
Еще виток, еще… Не уставая! И снова, голову теряя,
Пляшу в объятьях цепких. Не жалея, не прощая,
Неистово, легко – бесстыже-голая – по куполам шагаю!
И только звук… Противный, ноющий – рвет тело изнутри.
– Довольно, хватит!.. – оглянулась. – Кто тут?!
– Здесь мы – посмотри…
Сверчковый храм. Звон колокольни. Капли еще теплой крови.
По мне, умершей в танце с Темным, плакали?.. Сверчки.
Благодарна тебе, Светлый Столб…
Благодарна тебе, Темный Столб…
Ну и что?!! Она работала с обоими столбами. Она не умела иначе, ведь в грязном колдовском ремесле, грань между черным и белым так ничтожно мала…
Это было достаточно беспечно, словно прогулка по тонкому льду. Но и отказывать людям – не хотела. Она старательно нарабатывала свой опыт, как растят любимый капризный цветок – с пристрастием. А, может быть, ей просто было скучно, ведь жизнь – такая бессмысленная штука… За привороты не бралась, даже когда видела нежелание жить клиентки. Или – клиента.
– Я люблю его!!!! Я не могу без него жить!!!! Я так его-о-о-о люблю…
Вопли рассекали полумрак просторной комнаты, обставленной солидной темной мебелью. Тощая черноволосая женщина, удобно расположившаяся в рыжем кресле с кожаной обивкой, с истинно женским любопытством рассматривала просительницу, почти валявшуюся сейчас у ее ног. Девчушка, рыдавшая взахлеб, была юной и хорошенькой, как цветочек. Женщина брезгливо сморщила нос, оценивая… Плачущая была совсем молоденькой. Чего им не хватает?.. С досадой развернулась к окну. Эти порывы были ей непонятны. Зачем же так упиваться отчаянием? Неужели любовь – эти бесполезные эмоциональные фортели – так важна? Вовсе нет! Для чего тогда заморачиваться и все усложнять? Не любит один – полюбит другой! Ради чего же портить жизнь ему, себе – бессмысленностью приворота? Приворот – это стальная цепь с шипованным ошейником. Шаг влево, шаг вправо… И – тоска, маета… У некоторых – если вторжение достаточно агрессивно и защита Кролика слаба, просто зависимость, невозможность жить на расстоянии. И возвращаются, чтобы потом сбежать – на свободу. И снова возвращаются… И бродят вокруг, понимая даже невозможность ситуации. Но… Не уходят – далеко, путаются под ногами, словно – на цепи. И снова – рывок! Рывок… Грубый, беспощадный. И снова Кролик у ног Хозяйки… Зачем?! Ведь Хозяйке он больше не нужен – такой ручной. Приворотом заказчица обрывает привязку от сердца… Своего сердца. Поэтому – Кролик уже не нужен. Но… как пунктик в стильном дамском блокнотике ручной работы – даже очень ничего!
– Зачем это тебе? – вкрадчиво поинтересовшись, ведьма, без разрешения, по-хозяйски взяла сигарету, прикурила, уродуя надменной гримаской лицо. Комнату деликатно заполнял гадкий смрад. Девчушка – встрепенулась, подняла голову. Вполне осмысленно провела взглядом сизый клубок. Наконец… Встретилась глазами с ведьмой. Та – удобно залипла в равнодушном креслице, равнодушно глотая отвратный сизый дым. Черные глаза вопрошающей методично, упорно сверлили в глазах малышки вполне ощутимую дыру, пытаясь добраться до мозга… До сознания?
– Я его люблю. Я жить без него не могу…. Честное слово… Я не хочу без него жить!!! – лепетала светловолосая крошка.
В голосе девчонки был надрыв… Брезгливо сжав губы, женщина недоверчиво покосилась на нее. Какого хрена они – бабы эти – втрескиваются в таких же идиотов, как сами?! Нахрена – в самом обычном процессе (отношениях, то есть) – искать себе на нижние_90 приключений?! Потянулась, смяла сигарету в пепельнице, потерла тонкие пальцы.
– Ты… будешь его любить через шесть месяцев? А через год? А через семь лет?.. – тыкала в ребенка вопросами – словно спицами.
Молчание… Хорошее молчание. Ведьма честно пыталась не улыбаться – довольно саркастически. Детеныш пытается думать и это хорошо…
– Буду!!!! Я всю жизнь буду его любить!!!! Я ни спать, ни есть не могу!!!! Я…. Что-нибудь с собой сделаю!!!! Помогите мне!!! Я прошу вас, пожалуйста – помогите!!!! Я убью себя. Я – сделаю это. Сделаю… – неожиданно коварство ржавчины прорезалось рванью в писклявом фальцете.
Девчонка и вправду была дико худой. Глаза – огромные. Может, потому что личико – тощее? Милый, приятно-светлый взгляд приятно-светлых глазищ. Рот – неожиданно большой, красивые пухлые губы. И что в ней может не нравиться? Почему ее не любит этот (уже заказанный на приворот ею) идиот?..
Звуки… Всхлипывания – сначала жалобные, почти щенячьи. Стыдливый скулеж, затем рычание – гортанное, отвратительное в своем отчаянии. Наконец, просто рев – яркий, звонкий, красивый. Жесткий, пронзительный. Чудная какофония. Ее великолепие могло бы заворожить, если бы Ора не знала, чем это все обычно завершается – у некоторых. Чем иногда завершаются эти милые, предательские петли в сознании…
Девчонка, раскапустившись некрасиво, сидела на полу и выла. Плакала – уже не стесняясь, иногда утираясь просто маленькой лапкой, размазывая слезы и сопли по личику. Отвратно. Ведьма повела носом… Где-то рядом – совсем близко замаячил, засверкал призывно финал этого действа. Гостиную словно накрыли серой скатертью… Комнату в единое мгновение подернуло темной пеленой, из хищной прожорливой утробы которой отчетливо доносился отчаянный писк перепуганных минуток последнего месяца жизни этой малолетки… Ее – юную дуреху – уже готовили. Это – было оно… Работа. Надо подымать попу.
– Дай руку.
Ора уже сидела рядом с ней. Пол… был холодным. Но малышка сейчас ни на что не обращала внимания.
– Дай руку! – низко, жестко рявкнула.
Ребенок в момент закрыл рот, заторможено испуганно повернула голову.
– Давааай…. – ей протягивали ладонь. – Как тебя зовут?
Светлый взгляд встретился с темным. Светлые длиннющие ресницы дрогнули, из-под них выскользнули остаточные слезинки, торопливо пробежали по щекам.
– Нааа… таша! – еле вымолвила. Икота мешала говорить.
«На-та-ша. Еще одна Наташа, Маша, Даша…».
– Не реви, я помогу…
Светлый взгляд не отрывался от темного, робко спрашивая. Еще не веря, но уже – снова возвращая к жизни хозяйку…
Узенькая горячая ладонь доверчиво легла в холодную. Ора сжала нежные пальчики. Мать твою! Поток эмоций хлынул на нее. Наверное – сбил бы с ног, если бы она стояла. Отчаяние, боль, недоверие, боль. Страх?.. Снова – боль. И… она не ошиблась. Клубок эмоций был накрыт серой, простенькой в своем величии, сеткой. Пустота. Девочку – готовили. Она сама себя приговорила. Как бы это случилось – неважно. Главное – приговор был подписан…
– Поверни ладошку к земле, – четко отдавала приказы. Правую ладонь крошки Ора крепко удерживала в своей руке. – Ближе… еще ближе… А теперь – отдавай вниз боль. Думай о нем и отдавай…. Толкай переживания, отчаяние, мысли о нем в ладошку – на выход. Я – помогу. Давай…
Натка приподняла, недоумевая, бровки, но подчинялась. Опустила вниз голову, закостенела вмиг, словно ледяной стала и… Ора ехидненько улыбалась. Действительно, толчками по тощей ручонке, вываливались вниз эмоциональные сгустки. Фу… как в канализации… Излишняя привязанность – всегда нехорошо пахла… Ведьма гадливо сморщила нос. Малышка с ума сходила по этому оболтусу. Сейчас ей станет легче. Земля всегда забирает. И Темному Столбу – подпитка. А Ора – всего лишь катализатор процесса. Она помогала – своей энергией выжимала девчонку досуха. Вниз. Надолго это не поможет, истинная любовь – это регенерирующая опухоль, даже Время не всегда может дотла вытравить ее. Но и забрать Наташу Ора не могла позволить. Светлый Столб – властно уплотнился вокруг женщин, приказывая… Темный – не отпускал комнату, вплотную, липуче прикасаясь к Светлому, серел настойчиво плотными манящими бездонными облаками… Нееет! Натке – еще не время. У нее еще будет и семья, и детки… Двое? Похоже на то. Если только Ора сейчас возьмется, не откажет ей – ведь будущее меняется каждый день…
Все. Хватит! Женщина разжала руку. Ладошка девчонки выпала – на пол, светлые глазищи распахнулись. Рот немного приоткрыт. Ора улыбнулась, подняла голову, мазками взгляда касаясь потолка. Так и есть. Серая скатерка – растворилась. Пока – растворилась. Она снова не ошиблась: Нату НАДО брать в работу. Иначе… Пустота. Кладбищенская пустота.
Поднялась. Ноги затекли, все-таки – не пятнадцать. Хотя… для своего возраста ведьмы выглядят очень прилично!
– Его зовут… Саша? Что-то крутится на «А»… Александр? – она уже опять сидела в кресле и дымила гадкой сигаретой. – Поднимись с пола – немедленно!!!
– Алексей, Алеша… Мы познакомились полгода назад… – лепетала малышня, поднимаясь и зачем-то пятясь от Оры к тяжелым бархатным шторам. – В салоне сотовой связи… Я меняла…
«О, покровители!!! – мысленно взвыла женщина. – Счас начнется нескончаемое повествование о са-а-а-ааа-мой большой любви на всем белом свете… За что мне это? А?..»
– Я не сразу его увидела… Там столько людей! А он… Он был такой… – доверчиво делилась малышка.
– После приворота начинаются проблемы – у заказанного, – прервала этот словесный пон… поток! – ведьма. – Во всех областях: дома – в отношениях, на работе – страдает карьера, финансы – сливаются в дыру… Очень часто – мужчинки спиваются…. Очччень часто… Ты же… не хочешь этого – для своего любимого мужчины?..
Молчание. Молчание – это хорошо. Никогда не поздно вправить мозги. Даже, если от этого – очень больно…
– Я помогу ему. Если он будет рядом – с ним ничего не случится. Я буду его защищать! Лишь бы он был рядом. Рядом со мной… – убеждала Натка. – Мне не надо его денег, у него – нет карьеры, что ему терять?
Звонкий хохот. Раскатом. Ора смеялась во весь рот – нимало не стесняясь. Замолкла. Вмиг – погрустнела, словно потеряла что-то.
– Он потеряет себя – в одночасье. Он – никогда не будет прежним. Он… вернется, но никогда не будет любить тебя так, как ты этого хочешь. Так, как это было у Вас раньше. НИКОГДА не будет больше этого счастья… Счастье – оно не случается по принуждению… Запомни это.
Кроха действительно его любила. Личико девочки опять стало ледяной маской. Она – словно ушла. Далеко – внутрь себя.
Ведьма тоже молчала. Ей было о чем подумать.
Приворооооот…. Это действо никогда не бывает светлым. В энергетической оболочке пробивается огромная дыра, куда сливается энергия. Поэтому – неудачи, апатия к жизни. Сколько мужиков спивается вокруг! А неудачников? А просто тюленей, что все бока отлежали на диване?! Зачем добавлять к этому числу увальней еще одного? Может, обойдется?..
– У тебя это пройдет. Не сейчас. Ты – приезжай. Я помогу забыть. Хочешь? – уговаривала. – Но… Не порть мальчишке жизнь. Да и себе. Ты еще встретишь свое счастье – попозже. Я – вижу. Не делай сейчас зло. Ты же его любишь еще. Не делай….
Она действительно его любила.
– Дайте сигарету! – попросила.
Затянулась некрасиво, выдохнула.
– Я люблю его. И не хочу делать ему больно. Я подумаю, спасибо Вам… – почти скандируя, заставила себя ответить.
Ора уже знала – малышка не вернется за приворотом. Ее чувство действительно было любовью – всепрощающей и всепоглощающей, делающей сильнее и заставляющей расстилаться по полу в обожании, гордой – в своей неземной красоте и воистину божественной – в стремлении оградить от всех невзгод предмет обожания.
«… и огради мя от всех невзгод, мыслимых и немыслимых…»
Ора грустно улыбалась. Ната уже сделала свой выбор – в доме ведьмы, куда пришла за приворотом. Она еще придет дважды – это ведьма тоже уже знала… Первый раз – с заказом обряда на забывание, во второй – с заказом на встречу любви.
– А… Вы знаете?.. Мне – легче. Словно выкупалась. Спасибо Вам… – Ната прощалась, стоя на пороге дома. Затем смешно потянулась к ней и, неожиданно неуклюже клюнула ее детским поцелуем в щеку.
Ора стояла у окна. Курила. Провожала взглядом светловолосую. Затем… Здесь же… Склонила гордую темную голову:
– Благодарна тебе, Светлый Столб…
– Благодарна тебе, Темный Столб…
Людской ручеек из страждущих и молящих о помощи во все времена – без праздников и выходных дней – омывал низкий порожек небольшого темного старинного дома на этой тихой, с односторонним движением, узкой улочке. Люди шли и шли, ведьма выслушивала, помогала, часто не считаясь с усталостью и личными предпочтениями. Посещения просителей не поддавались никакому упорядочению и графику, ведь беда не приходит по расписанию, и в этом своем странном занятии Ора была самым лучшим психотерапевтом маленького городка, но – не в этот вечер. В данный момент она сама была для себя загадкой. Ее состояние нельзя было определить, как обычную усталость. Женщина словно возводила вокруг себя стену… Изящную невесомую удивительно-прочную стену из хрустальных парапетов. Отрешенность! Она эмоционально отмежевывалась от чего-то… Какое-то тревожное предчувствие грызло ее изнутри и не давало выключить голову. Что-то должно было случиться. Какое-то несусветно-важное для нее событие уже ждало ее за дверью – не сегодня, так завтра, в ближайшее время… Она должна быть готова. К чему?… Япоонский сад! Ведьма раздосадовано хмыкнула. Да выключи ты уже это шестое-пятое-девятое чувство! Так же ни жить, ни влюбиться по-человечески, без оглядки, невозможно – надо же обнюхать потенциального претендента на ее честь на наличие всяких-там очумительных несовершенств… Ка-а-ак все сложно в жизни ведьм! Понурила голову.
Шелк льнул к ее руке. Нежно, стыдливо даже касаясь человеческой кожи, живой шелк снова и снова настойчиво, но осторожно поглаживал ее пальцы, словно пробуя на вкус… От удовольствия женщина слегка сморщила нос – эти деликатные прикосновения рассыпали по ее коже ворох колючих искр, сноп холодных обжигающих вспышек… Ора нехотя открыла глаза – она стояла возле внушительных размеров террариума, правая рука ее была опущена вниз и внутрь стеклянного дома, последняя фаланга указательного пальца правой руки ведьмы была накрыта черным шелковистым комком. Комок был живым и нежная поросль его опушки вызывала у Оры неизменный восторг. Узкая кисть медленно сжалась, затем женские пальчики поползли навстречу лапам огромного паука… Громадная брахипельма терпеливо ждала. Затем подняла красивейшую черную лапу, постояла так (замечтавшись?..) некоторое время и снова прикоснулась ею к пальцу подруги.
Это была их игра… Ее и Ррр… Стоило немалых усилий завоевать доверие пушистого комочка с размахом лап около шестнадцати сантиметров. Сначала паучиха отдергивала лапу, затем – спустя ооочень долгое время, привыкла и уже покорно ждала нового касания. Словно большая кошка, что доверчиво подставляет бока под нежные руки хозяина.
Любимку звали Ррр. Самочка. Красивое создание – мохнатые черные лапы, впечатляющая размерами головогрудь, ярко-рыжая опушка суставчиков длиннющих ног… Красавица. Ну и что?! Кошек Ора не любила. Собак – тем более.
– Ррррр…. Котеныш маленький…. Как ты, солнышко?.. Ррррр… – тягуче прошептала Ора. И… Громадный паучище после пары приветственных топтаний бесшумно и пугающе стремительно для своего немаленького размера катился по женской руке… Ведьма замерла, ругнув себя за беспечность – допустить перемещения Ррр к локтю было нельзя, она могла сорваться и упасть, поэтому… Женщина аккуратненько раскрыла ладошку и завораживающе медленно поднесла ее к пауку, словно предлагая маленькое уютное креслице для размышлений. Паук остановился. Великолепное соцветье маленьких глаз еще раз коснулось взглядом подруги, пара мохнатых лап приподнялась, затем опустилась – словно грозный любимец колебался с решением.
– Привет, Красота… – тихо приветствовала свою любимицу ведьма. – Как ты тут? Соскучилась?
Ррр не отвечала. Впрочем – и ответить при всем своем желании не смогла бы.
Ожидание затягивалось – птицеед застыла над раскрытой ладонью. Недоверчивости на ее мордочке не наблюдалось (да и кто бы ее там разглядел!), но обычной порывистости и любознательности поубавилось…
«Может, линять на днях собирается?.. Скорлупку сменить задумала? – спросила себя Ора. – Надо посмотреть график линьки… Или – взрослеем, степенность репетируем?..»
Ребенок уже не был маленьким – Ррр было почти четыре года, но в сравнении с возможной продолжительностью жизни пауков женского рода, взрослеть Ррр будет еще долго…
Словно услышав мысли подруги, брахипельма решилась и соскользнула осенним черно-рыжим листочком в ладонь, приподнялась на лапках, словно потягиваясь, просела и заклякла неподвижно, явно наслаждаясь соседством и теплотой человека. Просидеть так, полностью погрузившись в свой паучий внутренний мир, предаваясь процессам самопознания, Ррр могла долго, поэтому Ора тоже принялась устраиваться в кресле. Кто сказал, что пауки – глупы, что дальновидности в них не больше, чем у инфузории?.. Женщина от негодования может быть и тряхнула бы плечом, но побоялась потревожить свою «чернушку». Спустя пару лет близкого знакомства с этим милым существом ведьма пришла к мысли, что умнее пауков – только пауки. И выживут, в случае чего – тоже только пауки, ведь благоразумия и терпимости в них больше, чем в некоторых ее клиентах… Ведьма все еще саркастически морщила физиономию, когда Ррр проснулась, снова повелительно подняла переднюю лапу, замерла (очевидно, приказывая своей убого-двуногой подруге переместить себя назад – в домик), и Ора поспешила исполнить паучье распоряжение! Постояла еще немного возле террариума. Все-таки пауки – чудесные создания! Никаких ненужных эмоций и поступков! Всем бы так…
И снова слезы… Ведьма скучающе зевнула, взглядом попыталась найти что-то интересное за окном и, не встретив ничего, достойного ее внимания, продолжила слушать.