Читать онлайн
Хорь и Калиныч. Маленькие поэмы

Хорь и Калиныч
Маленькие поэмы
Алексей Козлов

© Алексей Козлов, 2016

© Алексей Козлов, дизайн обложки, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Хорь и Калиныч

Есть в нашем крае деревня,
Не помню названия всё ж,
Раньше большие кочевья
Здесь вынимали нож.
Реки, леса и хаты —
Вот наш обычный ландшафт!
Жили здесь чаще солдаты,
Списанные на брудершафт.

Ссыльные в ветхой станице
Всё то стругали пень,
Как мне хотелось влиться
В тихую жизнь деревень!
В маленькой нашей станице
Изоб, пожалуй, под сто,
Любит здесь люд веселиться,
На дрын повесив пальто,
Любят бодаться колами,
Матерный любят частуш,
Любят дремать под стволами
Старых, корявых груш.
Бабы у нас красивы,
Не вавилонский сброд,
А парни все как гориллы,
Добрые наперечёт.
В этой деревне с обеда,
Деля и стол и кровать,
Жили два добрых соседа
Хорь и Калиныч их звать.
Хорь и Калиныч с испуга,
Иль без причины, кто б знал,
Любили жестоко друг друга,
Надев эполеты на бал.
Вместе они в мировую
Шли на германский редут
Мстить за отчизну святую,
Там, где лишь ляхи живут!
Солнцем овитые нивы!
Дон в угасании зорь!
Хорь отродясь белогривый,
Ну а Калиныч – как смоль.
Часто упившись в ср. ку,
Наш неземной кагал
Весело шёл в атаку,
А впереди – генерал.
В Февральскую, когда адом
Наполнился сельский дом,
Грабили царские склады,
Полные вражьим вином.
Быстро и точно стреляли,
Бегали, как братва,

Песню потом запевали
Стройные голоса два.
Песня у них величаво
Часто будила Фому —
Всё о Фабричной заставе,
Там, где закаты в дыму!
Которому Мать не успела
Даже уж слова сказать,
Когда за рабочее дело
Он заспешил умирать!

Есть в нашей родине слава!
В белых чулках, на коне,
Держа под мышкой бухало,
Скажет комбат, как бывало:
– Солдат Комсомольцев!
Ко мне!
Ко мне! Мы не пыль при дороге!
И не звериный сброд!
Знают на небе боги,
Кто здесь веками живёт!
И сразу из далей и высей,
Из сопок и дальних болот
В ответ донесётся: «Возвысим
«ОССОВИАХИМ» и Флот!»
Годами в военном горниле,
Под вспышками звёздных зорь
Честно отчизне служили
Верный Калиныч и Хорь.

В платье из кошенили
В чёрных чулках на меху
Вместе они кружили
В кавалерийском полку.
Вместе рубали белых,
Когда им привелось
Вдвоём проявляли смелость,
А не позорный авось!
Библия -луччая книжка,
А не …ня-заморочь!
Сын был у Хоря – мальчишка,
А у Калиныча – дочь.
Так бы их сердце и билось,
Дней уходила чреда,
Когда б той порой не случилась
В деревне большая беда.
С этой тревожной эпохой
Словно сроднился поэт,
Должно быть ещё с Еноха
Не было таких бед!
Дорогой от барского сада,
На хутор Колючий Пырей
Ехала с песней бригада
Вдоль колосистых полей,
«Хлеба стране!
Да скорей!»
Казалось чего ещё надо?
В мире большая страна!
Мы замочили гада —
Гада меньшевика!
Мы замочили кадета!
Тут им не Альбукир!
Кто нам спасибо за это
Скажет на весь мир?
Больше белый не будет
Гадить с попом заодно,
Больше кулак не прокутит
Всё трудовое зерно!

В это же время за морем,
В тихой святой стороне
Стройный Калиныч за Хорем
Тихо трусил на осле.
Ах, золотистые дали,
Солнечный склон на горе!
Часто на фронте мечтали
Люди о новой поре!
Везли они в город на рынок
Снизку сушёных рыб,
Пару германских пластинок
И найденный в поле гриб.
Вместе они увидали
Пыльный отряд ездоков,
Вместе они поскакали
Встретить троих седоков,
Спросить их: «Питья не надо!
Может, ещё чего?»
А тут из Колхозного сада
Солнце уже ушло.
Хмурились донские дали,
Громко кричали враны —
А комсомольцы искали
Спрятанный хлеб страны!
Обшарили всю округу,
Тыкали штыком в копну,
И говорили друг другу:
«Хлеб спасёт нашу страну!»
Было его немало,
И обнаживши сталь,
Партия их послала
С заводов и фабрик вдаль!
Двое – малые ребята,
Третий – тёртый калач,
Всем – ничего не свято,
Плачь ты хоть тут, иль не плачь!
Долго не стал собираться
Солдат Комсомольцев вдаль:
– Мы – коммунисты ведь, братцы,
А не какая-то шваль!
Жизнь – не простая штука!
В ней победит не любой!
Был командир у них – сука,
Настоящий плейбой!
Калиныч неловко спешился,
С мыслями: «Ай-яй-яй!»
Он в этот год отличился —
Снял неплохой урожай.
И Хорь не обижен в пьянке,
Значит, расклад таков:
Снял он с хорошей делянки
Семьдесят семь мешков:
Десять мешков толокнянки,
Динадцать – мака стебли,
Сою он спрятал в портянки,
И двести мешков конопли.
«Вокруг нас ленивые морды,
Бия баклуши живут!»
В нём закипала гордость
За свой, за крестьянский труд!
Марья была довольна:
«Купим платок и шаль!
К Троице треугольный
Добавим летучий фонарь!
И заживём, как Саша…
Мельник! Ты помнишь его?..
Дом его – полная чаша!
В доме навалом всего!
Расчёска – о ней в гордыне,
Мечтал хитропопый Арон,
«Библия» в ледерине
И голубой патефон!
Теперь душевная рана!
Перевернулось всё вмиг!
Наполеоновским планам
Путиловец сделал кирдык!
А комсомольцы галдели:
«Это понятно ежу!
Вы, товарищ Петелин,
Не правы, я вам скажу!
Всякий в пустыне скиталец!
Вот, что я вижу, старик:
В рот им засунь только палец-
Руку отхватят вмиг!
У каждого хата с краю,
А хлеба навалом средь дыр!
Я этот народец знаю!
Всё закопали в сортир!»
Вы говорите, не надо
Вечером драть дышло,
Мол, из колхозного сада
Солнце уже ушло!
Умеет дать подзатыльник
Мелкопоместный барон!
Есть у него и будильник,
И городской патефон!»
Кто его знает, как встретят
Нас хуторяне под ночь,
Не каждый второй из них бредит
Нам с продразвёрсткой помочь!
Придётся метелить их горько,
Приказ командарма таков!

Хорь и Калиныч тихонько
Глянули из кустков.
Переглянулись неловко,
Руку подали вслед —
Коль уж идёт перековка,
То верных рецептов нет!
Прокравшись по кошенили
В революционном брэду,
Путиловцев всех замочили
В тихом колхозном саду.
Всех аккуратно разули,
Ни слова не выдав из уст,
И на могиле воткнули
Пышный смородинный куст.
Долго кукушка рыдала,
И каждый думал: «По мне!»
Долго заря полыхала
В невыносимом огне.
Жнец уберёт, что посеет,
Всё справедливо в миру!
Куст каждый год пламенеет
В августе на юру!

Есть в нашем крае деревня,
С названием Богудож.
Раньше большие кочевья
Здесь вынимали нож.
Вспомнилось старая рана
Рыжий комбат на коне,
И голосок из тумана:
«Солдат Комсомольцев!
Ко мне!»
Зимою по горло валило.
Снежное море в свету.
Я, вспомнил, когда это было, —
В тридцать первом году!
Вспомнилась дева – отрада,
Пыльное овин и село,
И как из колхозного сада
Солнце за гору ушло…

Хроника

О, как ужасно в век суровый,
Неблагодарный и пустой
Пребыть колхозною коровой
С босой, понурой головой!
Как грустно видеть в щель сарая
Топор, ведро, верёвку, пень,
А там вдали, где птичья стая —
Ошмётки дымных деревень!
Бежит по косогору стадо!
Грустит о добром Ильиче
Горбун с пропитым в детстве взглядом
С хлыстом тяжёлым на плече!

Как жутко муравьём родиться,
И на горбу таскать бревно,
Чтоб выжив чудом, возгордиться
И говорить: «Мне всё равно!»
Как больно быть пчелой – и мимо
Лететь неведомо куда!…
Их участь, впрочем, несравнима
С ужасной участью совка!

Не в плавках сила! Сила – в знаньях!
С тоской посматриваю я
На повторенья, заклинанья!
На участь честных средь ворья!
О, смертнорусская истома!
Да, наш удел весьма суров —
Как гости пребываем дома
Средь нагловатых чужаков!
Веками – пыль, глупцы и мухи,
Грязь непролазная дорог,
И те же нищие старухи,
Привыкшие латать носок!
Спит под звездой нерукотворной
Земля, рождающая дух…
Дух безнадёжности покорной
К всевластию навозных мух!
Пусть насмехаются соседи!
Всем вопреки умеем мы
Жить без Божественных Комедий
Комедией своей судьбы!
Порой средь дикого бедлама,
Спасаясь чудом от беды,
Мы смотрим в землю…
Где же яма,
В которой кончатся следы?
Прекрасны плесени узоры!
Чу, наводняют сирый стан
Легко линяющие своры
Попов, бандитов, партизан…
Кого ещё судьба подкинет?
О том не знает человек!
И это он пройдёт, и минет
Неведомо который век!
Рабы рабов при слове мёртвом!
Видать Всевышний нам велел
Дышать веками духом спёртым,
Отбросами заморских дел!
Но как придёт захватчик лютый
С освобождением своим,
Рабы в течение минуты
(Невесть зачем!) кончают с ним!
Чтобы потом свои сатрапы,
Забыв об участи рабов,
Набив карман, потёрли лапы
И улыбнулись средь гробов!

Я вижу их! Паны и слуги,
Запёртые в земную клеть…

P.S. …Не надо мне бы на досуге
Немецкой хроники смотреть!

Ходоки

В Лабутенах выделки нездешней
Сквозь поля, «Макдональдсы» и дрок
Шёл в Москву один хипарь сердешный,
По мирскому делу ходочок.
Нос картошкой, покрасневший яро,
Шарф на шее, сумка на горбе,
Ну и разумеется гитара
С фестиваля песни ДЦП.
В нём жила, как глист, мечта пиита
Повидать Володю, и ходок
По пути поддрачивал сердито,
Выдувая изо рта парок.
Шол в Москву увидеться с Мессией
Сорок дней и сто ночей подряд
Попросить «Недлинную Гуссию»
Уканать, уехать, принять йад!
Прекратить кристян и смердов грабить,
Сбереженья бабушкам вернуть.
Удивлялись все – такая память
Совести вовек не даст уснуть.
Уходили и сменялись лица,
Исчезал во тьме за домом дом
Удостоверение партийца
Прижимал он к сердцу кулаком.
Оттого, что родину наверно
Он любил с любою властью врозь,
Шол он сквозь раздолбанные фермы
И через погосты шол насквозь.
Проходил без шума робкой тенью,
Без кощунства, воплей и пальбы
Через монастырские владенья,
Где молились честные попы.
Шол и шол, переступая ловко
Чрез говно и всяческую слизь.
Он полгода не снимал толстовку,
И смотрел последним глазом ввысь.
Жаль не знал он Фоканова Вовку,
А не то б они точняк сошлись.
Не хотел стрелять он из базуки,
А хотел спросить орлов в гнезде:
Что же вы наделали здесь, суки?
Вы живёте здесь иль абы где?
Так и шол, стуча клюкой мужчина
И когда был несказанно пьян,
Кепарём или кустом жасмина
Гнал зелёных инопланетян.
Сверху облака и звёзды плыли

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.