Читать онлайн
Стихи любимой

Стихи любимой
Павел Саксонов

© Павел Саксонов, 2016

ISBN 978-5-4483-5735-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

«От горячей головы – горячий стих…»

От горячей головы – горячий стих.
Как если бы ветер, взяв разгон от Азор,
Пересек океанский простор
И, упав на Карибы, не стих.

В нем рифма неправильна, сбивчив слог.
Но пальма под ним сгибает ствол.
Возможно, мечтает, чтоб он ушел.
А может – чтобы не смог.

В их силе и гибкости вечности страсть.
Им страшно и больно вдвоем.
Один разрушает устроенный дом,
Вторая боится упасть.

Но им друг без друга нельзя: искони
Рождается ветер, чтоб пальму ласкать,
Рождается пальма, чтоб ветер узнать —
Вини хоть кого, не вини.

Вот если б всё было без пальмы и ветра,
Всё точно измерено до сантиметра,
Что было бы с миром? И был бы он сам?
Кричали бы чайки? Светились бы горы,
Под солнцем свои открывая просторы
Встающего солнца лучам?

«Если взять шоколад и смешать с волосами…»

Если взять шоколад и смешать с волосами,
Если карего капнуть немного в глаза,
Если родинка у, а не между бровями,
Если знать, что из глаз может вытечь слеза,

Если губы припухлы и с привкусом кофе,
Получается в мыслях готовый портрет:
Не любителем будь я – художником-профи,
Я б из мыслей извлек его тут же на свет!

«То ли дождь, то ли снег…»

То ли дождь, то ли снег
Сыплются на землю.
Где-то воет лиса – или волк? —
Я им внемлю.

В остальном – тишина,
Даже звуки клавиш
Еле слышно. И то —
Если их придавишь.

Семь столетий назад
Так сказал китаец:
Слышишь ведь? Слышно, как
Пробегает заяц!

Жил он тоже один
И почти в лесу.
Мог по вою узнать
Волка и лису.

Как же звали его?
Я не помню… ладно:
Нужно жару поддать —
На дворе прохладно.

«Каша есть, молоко подогрето…»

Каша есть, молоко подогрето.
Чайник тоже вот-вот закипит.
Только Лена неведомо где-то:
Может, с картами, может быть, спит.

Может, снится ей что-то прекрасное:
Склоны гор, озаренные светом,
Небо, солнце… И личико ясное
Улыбается тихо при этом.

«Может, так, что от брови рукою…»

Может, так, что от брови рукою
Лена прядь шоколадных волос
Отмахнула, на карты с тоскою
Поглядев как на нудный вопрос.

Чашку с кофе взяла, бутерброды,
Отодвинула карты и вот,
Подчиняясь законам природы,
С наслаждением ест бутерброды:
Ведь работа – не волк, подождет!

«Когда так тихо, кажется вот-вот…»

Когда так тихо, кажется вот-вот
Бог, черти знают, что произойдет.
Чуть половица скрипнет – что за на?
И что за тень у зеркала видна?
Звон капель в воду бочки у стены —
Заложные крадутся колдуны?
Еще туман под самое окно:
Идет волнами в свете фонаря —
Туман двенадцатого ноября?
«Не может быть!» «Вот то-то и оно!»

Жизнь деревенская полна чудес.
За каждым деревом здесь виден бес.
Что ни сказание, всё сводится к тому —
Всё неизбежно, без других концов, —
Что каждого из нынешних жильцов
Упырь в туман уволочет или во тьму.

«Как тебя звали когда-то…»

Как тебя звали когда-то,
Звали меня?
Тысяча лет миновала
Или ни дня?

Где целовались и жили
И сколько лет?
Были мы вместе с тобою,
Может быть, нет?

Если бы вспомнить хоть что-то —
Совсем чуть-чуть…
Правда: лишь самую малость —
Самую суть!

Чтобы узнать тебя лучше;
Чтобы понять;
Чтобы когда-нибудь глупо
Не потерять.

«Я закрываю глаза…»

Я закрываю глаза
и вижу твои глаза:
Они не черные, но в них черным-черно —
Как-будто пришла гроза,
Пусть кажется, гроз сезон миновал давно.

Тихонько падает снег.
Бывают ли снежные грозы?

«Луна по-прежнему на небосводе…»

Луна по-прежнему на небосводе:
Холодная, исходит серебром —
Всё освещает как перед концом,
Когда нет сил ни так, ни по природе.

Легко на сердце, но в душе тоска:
Любовь на сердце, а в душе тревожно.
Свет льется серебром, но как же сложно
Его принять за луч от маяка!

«Снова ветер: бьется в крыше…»

Снова ветер: бьется в крыше,
Крыша тягостно звенит…
Ты такое не услышишь:
Город ветру – не магнит.

Там, где ты легла, у ветра
Сил уже на крыши нет,
Нет просторов в километры,
Чтоб наделать кучу бед.

Спи спокойно, безмятежно,
Сны хорошие смотри,
Где тебя целую нежно
От заката до зари.

«Вчера мело, сегодня тает…»

Вчера мело, сегодня тает:
Капель – как будто бы весной;
Со звоном с крыши снег слетает…
Но всё неважно: что с тобой?
Где ты? И как ты? Неужели
На сердце вьюга и метели?
А может, сердце отойдет
И, словно после снегопада,
Любовь по каплям будет радо
Принять с подоблачных высот?

«Ты – свет. Неважно, что туман…»

Ты – свет. Неважно, что туман
Тебя окутывает. Важно,
Что ты, любимая, в туман
С туманом борешься отважно.

«Снег при нуле подобен хрусталю…»

Снег при нуле подобен хрусталю:
Чуть ступишь – хруст от сломанного кома.
Напоминает мне, что я не дома,
Напоминает: я тебя люблю.

«Твое лицо – перед глазами…»

Твое лицо – перед глазами.
На нем глаза – как пропасть для меня.
Я к шоколадным волосам тянусь руками,
Не отличая ночь от дня.

«Могло бы быть и так: стоим мы у плиты…»

Могло бы быть и так: стоим мы у плиты
Вдвоем, но не лаская и без взгляда.
Котлеты хмуро в сковородке жаришь ты,
А я – над чайником. И ты не рада.
И я не рад. А после мы вдвоем —
Чужие в доме, в общем-то, чужом.

«Престранный факт: дочь Солнца – ты…»

Престранный факт: дочь Солнца – ты,
А я не солнце, но сейчас
Я как отец тебе: от глаз
Не прячь полученной от Солнца красоты.

«Но боже мой, чего бы я ни дал…»

Но боже мой, чего бы я ни дал
За глаз твоих прикрытых огонёчек:
Я б в благодарность так тебя ласкал,
Что пусть уж это будет между строчек!

«Воображай сама: у океана…»

Воображай сама: у океана
Недостижимо дно. Ты – океан.
Ты – женщина. Без дна. Тебе я дан
Всё воплотить без всякого обмана.

Раскрой свои фантазии, чтоб мог
Их все я воплотить, пока есть силы.
Чтоб после мы лежали бок о бок
И я, как ослабевший ветерок,
Касался нежно океана милой.

«Так и вижу: серебрится…»

Так и вижу: серебрится
Сумрак утренний от снега,
Лене сон чудесный снится,
На лице прекрасном – нега.

То чуть брови шевельнутся,
Приоткроются чуть губы…
Что за образы несутся
За улыбкой белозубой?

Как бы мне проникнуть в эти
Лены сонные виденья? —
Я отдал бы всё на свете
И без всякого сомненья!

Я бы в памяти хранил их,
Чтобы, встав, о них напомнить,
Раз уж Лена, встав, не в силах
Сны свои же долго помнить.

«Короток зимний день…»

Короток зимний день.
Утренний сумрак и сумрак вечерний:
Первый сонливей, второй – эфемерней.
Свет же меж ними – тень.

Только что было светло.
Вроде на миг лишь один отвернулся,
Глядь, а уж сумрак обратно вернулся:
Темень опять намело.

Было бы солнце – ладно:
Час или два под его лучами
Что-то на благо делают с нами,
Сердцу не так прохладно.

Если же серое просто
Небо висит над городом,
Веет на душу холодом,
Будто бы нам девяносто.

Можно, однако, согреть
Сердце и душу. Такая картинка:
В волосы с неба слетает снежинка,
Чтоб в шоколаде сгореть,

Но поначалу – искрится, искрится,
Прежде чем в каплю воды превратиться.

«Там, где кондоры не для туристов…»

Там, где кондоры не для туристов,
Там, где снежные шапки ласкают взор —
Я люблю тебя, не различая:
Что будет дальше, что есть, что было до сих пор.

«Не лгут тебе видения…»

Не лгут тебе видения
О разных именах:
Ты – Лена без сомнения,
Вживую и во снах.

Вот скажешь «Лена», сладостью
Ты таешь на губах.
Я повторяю с радостью
Вживую и во снах:

Есть Лена – сказка сказкою,
А в то же время есть!
Как будто кто-то с ласкою
Несет благую весть.

«Если б солнце не вставало…»

Если б солнце не вставало,
С головою б одеяло,
Можно было бы лежать —
То поспать, то помечтать.

То взгрустнуть для всех незримо,
То, сама себе смеясь,
Посылать всех вдаль и мимо,
Оборвав любую связь.

Если б солнце не вставало,
Сон сменялся бы мечтой —
Был бы мир под одеялом
И приятный, и простой.

Но зловредное светило
Что ни утро, то встает
И с настойчивою силой
Светом резким в окна бьет.

Одеяло – не спасенье,
Хоть укройся с головой.
Что суббота с воскресеньем,
Если мир вокруг такой? —

Подавай ему Елену:
Без Елены жить никак!
Вот и хочется полено
В мир швырнуть или башмак!

Смотришь ты на всё устало
И в душе твоей мечта:
Вот бы солнце не вставало,
Вот бы лечь под одеяло,
Под которым жизнь проста.

Не сердись на мир и солнце:
Что поделать, раз уж ты
И сама как свет в оконце —
Свет любви и красоты!

«Озадачен я немало…»

Озадачен я немало:
Два глагола – ser, estar.
Мне бы сердце подсказало,
Что любить – навеки дар.
Это значит (по идее)
Постоянство, то есть soy.
Почему же грамотеи
Покачали головой?
Пусть убьют себя об стену!
Сами пусть в любви están!
Мне же дар любить Елену
Не на время кем-то дан!

«Солнышко светит и птички поют…»

Солнышко светит и птички поют,
Только на сердце тоска:
Солнце зайдет через десять минут,
С птицами песенки птичьи уснут —
Ночь без любимой близка.

«Зеленеют листики…»

Зеленеют листики,
Распустившись чуточку.
Это словно в мистике,
Если на минуточку:
В сердце наслаждение —
Больше и не надо,
А в душе сомнение,
Словно и не рада.
Словно больше малого
Хочет без зазрения:
Поцелуя алого
И в глазах томления;
Чтобы бастионами
Сердце не встречало
И слова чтоб стонами
Сердце замещало.
Ну а дальше… далее
Всё яснее ясного:
Руки вниз по талии
В поисках прекрасного!

«Чудесное утро и солнечный день…»

Чудесное утро и солнечный день.
Вот вечер чуть-чуть не того:
Откуда-то тучки примчались, и тень
Прикрыла его волшебство.

Но это нестрашно для любящих глаз,
В которых не тучи, а ты:
В них солнце сияет и прямо сейчас —
В них солнце твоей красоты.

«Как птица, не познавшая гнезда…»

Как птица, не познавшая гнезда,
Пойду тебя, любимая, искать.
Тебя найду, возможно, и тогда
Смогу хотя бы взглядом обласкать.

Покину ради этого свой дом:
Ведь где-то ты живешь, и я туда,
Возможно, что приду, чтобы вдвоем
С тобой бывать хотя бы иногда.¹

«Вернулось лето мягкой силой…»

Вернулось лето мягкой силой:
Еще не жарко, но тепло.
Поцеловать бы губы милой
С такой же мягкой, теплой силой —
Ее ведь время запасло!

«Поторопился я о лете…»

Поторопился я о лете…
Вот так как скажешь наперед,
И всё, как будто по примете,
Уже совсем не так идет.

Куда исчезло солнце? Тучи
Закрыли небо. Дождь идет.
Посмотришь, даже дуб – плакучий:
Как будто плачет наперед.

А может, всё не так уж скверно?
Ведь если глянуть наперед,
Сказать мы сможем достоверно:
Как всё, и этот дождь пройдет!

«Не знаю, почему, но, хоть убей, не спится…»

Не знаю, почему, но, хоть убей, не спится.
Хоть вовсе не ложись: уже совсем светло.
Фантазия к тебе летит как будто птица,
Но, долетев, снаружи бьется о стекло.

Пойду грузить машину: поеду, пусть и рано.
Ворочаться в постели – бессмыслица уже…
Так грустно одному на краешке дивана:
Забытый пограничник на дальнем рубеже.

«Всё в тумане. Холод – лютый…»

Всё в тумане. Холод – лютый.
Всё скукожилось и спит.
Только Паша пресловутый
По газону тарахтит.

Косит, чуть печален взглядом,
Но с улыбкой на губах:
Представляет, будто рядом
Та, что в сердце и в мечтах.

То есть ты: любовь и сила.
Ты: прекрасная во всем,
Что бы ты ни говорила!

Паша косит под дождем…

«Час бежит. Часы проходят…»

Час бежит. Часы проходят.
Сердцу неспокойно, плохо:
Ни покоя не находит
С облегчением от вздоха,

Ни причины дальше злиться —
Да и злость ли бушевала?
Разве злыдня не сестрица,
Хоть и злыдне зло сказала?

Всё у нас в любви безумно,
Даже прямо по-злодейски:
Поцелуи остроумно
Ядом смазаны индейским.

Правда, сладок яд почище
Тех амброзии с нектаром,
За которыми ручищи
Тянут боги – и недаром!

Раз глотнешь – душа пропала.
Два – за уши не оттянешь.
Вот и хочется к началу,
И буянишь, и буянишь!

Виновата ль злыдня в этом?
Виноват ли злыдня тоже?
Оба – нет по всем приметам:
Даже бесятся похоже!

Не размахивай газетой,
Толку в мухобойке нету,
Раз уж боги силой этой
Затопили всю планету.

«Чем-то осенним повеяло: это…»

Чем-то осенним повеяло: это
Солнце, возможно, слегка охладевшее,
Ветер с прохладцей оттуда, где лето
К осени клонит лицо пожелтевшее.

Может, оттуда, где даже сменилась
Осень зимою уже, а на горы
Вплоть до весны синева опустилась,
Солнцем в долинах рисуя узоры.

Может, оттуда, где ламы шерстистые
Бродят по инеем схваченным травам,
Глядя на небо: высокое, чистое,
Общее каждому – правым, неправым.

«Спроси любого, есть ли чудеса…»

Спроси любого, есть ли чудеса,
Ответит каждый: да, конечно.
Вот только каждый ли успешно
Их перечислит – эти чудеса?

А я скажу: улыбка, танец
Твоей походки, цвет волос
И даже то, что на вопрос
Я отвечаю, как повстанец!

Ведь кто я, если не бунтарь,
Твою не слушающий волю?
Я, может, сам себя неволю,
Но я хочу, как было встарь:

Хочу свидетельствовать чудо!
Хочу улыбку глаз твоих!
Хочу, чтоб небо на двоих
Блестело звездами, покуда

Твой поцелуй – ведь тоже чудо! —
Меня б настолько наполнял,
Чтоб без подсказки я сказал:
Моя любовь к тебе оттуда!
И тут же пальцем указал

На звездный небосвод.

«Сколько будет ночей…»

Сколько будет ночей,
А за ними рассветов,
За рассветами – дней
Без возможных ответов:
Может, сложатся в годы,
Может так, что в десятки…
Ждать у моря погоды
Или плыть без оглядки —
Дело смелости, веры: для каждого Бог
Участь ровно по вере его приберег.

В море вышел – Колон:
Для Колона погода —
Разновидность препон,
Но совсем не невзгода.
Побоялся ж отплыть —
Так и сгинул в безвестности:
Ни морей победить,
Ни далекие местности
Невозможно без веры и смелости: Бог
Милосерден во всём, но вот в этом Он строг.

«Пусть над рейдом не солнце, а тучи…»

Пусть над рейдом не солнце, а тучи.
Пусть за рейдом волненье всё круче,

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

---

notes

Примечания

1

Перевод Canto de las Ñustas.