© Ольга Карклин, 2024
ISBN 978-5-4485-2624-4
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Ольга Карклин
Римское небо
Вопрос не только в том, как относились в Риме к Катуллу и его поэзии при его жизни, от которой теперь остались только копии копий единственной книги Катулла Веронского «Кармина» и его личная история, ставшая почти мифом, но ЧТО значит его поэзия сегодня?
Впрочем, в ней нет ничего застывшего: поэзия Катулла, как и кристалл его жизни – скользит в Пространстве-Времени, виртуальном пространстве вечности, искусства, поэзии, философии, истории, жизни.
То, что она живет и живая не подлежит никакому сомнению.
Но как это может рассматриваться, пониматься, сознаваться, интерпретироваться в период завершения прежней системы вещей?
Вопрос в том, как относиться к Катуллу и его поэзии сегодня?
В 1300 году в библиотеке Веронского монастыря монахами этого же монастыря была обнаружена старинная рукопись на латыни, книга Катулла Веронского «Carmina», посвященная Корнелию Непоту и некой Деве Покровительнице.
С этой рукописи, впоследствии утраченной, были сделаны две копии, от которых, в свою очередь, произошли многочисленные изводы 15 в.
Если бы не эта счастливая случайность, поэзия Катулла осталась бы неизвестной современному миру.
К моменту обнаружения рукописи прошло 68 лет после введения папой Григорием IX постоянно действующей Инквизиции из судей монахов для борьбы с еретическими движениями отступников от официальной христианской доктрины.
Можно предположить что те, кто хранили этот свиток все эти годы и дальше, не раз рисковали своими жизнями.
Именно с обнаружения этого свитка и началась вторая жизнь поэзии Катулла.
Катулл снова вернулся в мир. Таинственная Дева все же позаботилась о нем. И Божество небес, к которому обращался поэт в своей книге, действительно покровительствовало Катуллу.
Катулл возвращается из забвения.
Прямо в тот же день, когда я собралась, наконец, опубликовать эту книгу в окончательной редакции, вдруг случайно обнаружила книгу Марио Раписарди «Катулл и Лесбия» на итальянском языке.
Что ж, я прочла и перевела ее.
Марио Раписарди – переводчик, поэт, философ, писатель, профессор итальянской и латинской литературы, жил в 19 веке.
Читая эту книгу, я изумилась: можно было бы сказать, что в каком-то смысле она явилась зеркальным отражением моей книги, с той лишь разницей, что у меня фокус внимания сосредоточен на самих героях, а у него – на окружающей их обстановке: политике, экономике, социуме, укладе, морали и тд. и т. п.
В остальном же его книга показалась мне близнецом моей в некотором смысле, за двумя исключениями.
Однако эта книга была написана в 1875 году!
Так давно, с таким интервалом во времени!
И вот, я беру на себя смелость процитировать некоторые моменты из нее как экспозицию к истории в моей книге:
«Если судить внешне, Римская республика не могла быть ни мощнее, ни ужаснее. Покорив весь Италийский полуостров, укротила, если вообще не подчинила полностью Испанию; поработила Грецию и трансальпийскую Галлию; проникла в Африку до Гетулии, в Азию до долин Фасиса и южных склонов Кавказа; покорила Сирию, Палестину, все побережье Средиземного моря, за исключением Египта, Рим еще не насытился столькими завоеваниями; он опасается, подобно Александру, что земля слишком тесна для его побед; хотя война, уже ставшая инстинктом, обратилась в привычку и необходимость. Юлий Цезарь приходит, сеет раздор среди галлов, останавливает нашествие гельветов, обезоруживает Ариовиста; проходит триумфально среди льдов Гибернии, лесов и болот Сабины, руин и пламени готов, не без храбрости захватывает, полностью пленяет спорные британские берега, бросая вызов священным рощам друидов, попирая их таинственные святыни, собрав над их неукротимыми главами более страшные бури, чем те, которые девять Дев Саина умели успокаивать и отдалять громовыми и пугающими звуками своих варварских систр.
Блеск военной жизни не мог не отбросить яркий отсвет на гражданскую жизнь Рима: сорок пылающих огней вокруг Цезаря во время его самого прославленного триумфа наверняка чего-то стоили. Народ ликовал, радуясь величественному зрелищу с таким количеством огней, со столькими слонами, столькими шестами, нагруженными вражеской добычей, такому количеству легионов, такому количеству трофеев; три превосходных слова: veni, vidi, vici, (пришел, увидел, победил), записанные на табличке и с большой помпой пронесенные перед триумфатором Понта, они напоминали трезубец Гомеровского Нептуна, эффектно воспроизводя поразительную быстроту этих побед.