Книга
Мой старший брат Иешуа

Давным-давно зав. кафедрой всеобщей истории Борис Дмитриевич Козенко не ленился в сотый раз объяснять своим дипломникам: "Во введении вы должны ответить на вопрос: "что вы хотите доказать?" Не показать, но доказать! Просто знания материала недостаточно!" Не хочу быть категоричным, поэтому выскажусь осторожно: я не знаю, нашел ли автор романа "Мой старший брат Иешуа" для себя ответ на этот вопрос. И не сводится ли этот ответ к банальному "не так все это было?"

"Мой старший брат Иешуа" - очень странная книга. Настолько непривычная для нашей фантастики (да и для нашего "мейнстрима"), что даже не сразу можно сказать, на что она похожа. Градус непривычности такой, что Дмитрий Володихин поспешил назвать роман художественной неудачей (как практикующий христианин, обсуждать содержание он просто отказался) Володихин, конечно, был не прав - Лазарчук добился мощнейшего художественного результата, просто использовал для этого не вполне конвенционные приемы. Другую традицию, даже другие традиции. Его книга похожа сразу на несколько важных книг, отчетливо "не наших". В числе родственников романа я бы назвал "Сто лет одиночества" Маркеса, книжку Фейхтвангера об Иосифе Флавии и.. "Последнего кольценосца" Кирилла Еськова.

Как же так, у Еськова же фэнтези! Тролли, гоблины и умбарские пираты! Ну да, конечно. Но разница только в материале. Попробуйте представить, что знаменитая трилогия Толкина - текст по-своему столь же священный, как Новый завет, а наши знания об Иудее, Галилее и Самарии времен первых цезарей столь же неточны, фантастичны и литературны, как и представления о жизни Гондора и Раздола: сходство подходов авторов к материалу станет очевидным. Канон писали верующие для верующих или тех, кому предстояло уверовать. А жизнь проще и страшнее романтических представлений о происшедшем. В жизни не однажды предают и, самое главное, персонажей, важных для сюжета, обычно побольше, чем в легенде... Людей в жизни вообще больше, и для плавного течения легенды их приходится слеплять в единые фантастические фигуры...

Лазарчук, как бы опираясь на как бы где-то существующий перевод как бы аутентичного апокрифа (во как завернул! Но такова легенда о происхождении источника романа) пишет хронику событий в Палестине и Сирии, связанных с семьей плотника Иосифа - от имени младшей сестры Иешуа Машиаха, Деборы. Деборы, которая была женой Иоханаана - ну да, "предтечи" - и которая мстила убийцам за своих родных. И, к моменту, когда она рассказывает свою историю, покарала всех, кто не успел умереть от других причин.

Ничего себе сюжет? Добавьте к этому, что персонажей в книжке как в "Иудейской войне", что автор никогда не путает Магдалу Египетскую с тремя другими городами, носившими это название (а это важно, потому что Мария была из Магдалы), тем более не путает многочисленных Иродов (сыном "главного" Ирода и оказывается Иешуа, имеющий, таким образом, все права на трон)... Еще добавьте легкое перо и остроумие - чего стоит хотя бы сцена, в которой самым младшим членам семьи нужно объяснить, отчего нелья молиться за больного Ирода Антипу и Мария говорит просто "я не велю"...

И вы получите мощный роман, от чтения которого невозможно оторваться. Рискну предположить, что невозможно даже "воцерковленным" православным, а не только агностикам вроде меня.

Но когда оторваться все-таки удается, восхищение эрудицией автора, его пером и его умением имитировать точное знание о том, о чем точных знаний у историков нет и быть не может... Вот тогда приходится спросить себя: что же он хотел доказать? Не показать (мастерство, знание настоящих источников, знакомство с иудейскими и христианскими традициями, остроумие и проч) а доказать?

И приходится ответить себе "я не знаю". Разве что теорема Лазарчука редуцируется до "се человек".