Читать онлайн
Русская философия. Анализ истории. Том 2

Том 2

Предисловие

Что такое Истина? Есть мнение, что все в этом мире относительно. А есть мнение, что Истина одна. Как можно начать писать эту книгу, если в самом главном вопросе нет ясности?

Представьте, что вы идете по лесу и встречаете человека попавшего в яму. Вы берете палку и один конец протягиваете ему, чтобы он мог вылезти. И вот он карабкается из своей ямы. Это нормально, ибо мы правильно себя тут позиционируем. Но есть иные точки зрения, согласно коим мы видим противостояние интересов. Один тянет конец на себя, а другой тянет на себя. В пределах этого возникает множество теорий, в соответствии от того, как мы будем сдвигать свой акцент. С одной стороны, палка принадлежит тому, кто ее первым нашел. С другой стороны, он отдал эту палку другому и не может претендовать на обладание ею. С третьей стороны, они оба правы и палку надо поделить между заинтересованными сторонами. С четвертой стороны, все мнения – это лишь разные формы выражения одного и того же. С пятой стороны, все относительно… и так до бесконечности. Самое страшное в том, что все доктрины не лишены логики и потому уже претендуют на Истину. Хотя каждая из них и все они вместе бьют только по одному и тому же капсюлю детонатора, приводящего в движение механизмы разрыва бомбы. Палка перестает быть инструментом спасения. В результате гибнут оба. Истина же только одна – один спасает другого. Наша система образования изначально вводит нас в данную сферу бесконечного поиска истины. Изначально мы начинаем искать черную кошку в темной комнате. Причем кошки там нет. Повторюсь, что есть только один образ истинного мировосприятия – один спасает из ямы другого. Мы, русские, тянем мир из бездны и вне этого плана мы никто.

Из всех доктрин только это нужно называть истиной. Это есть критерий Истины, который должен быть выражен в любой научной доктрине.

Научный анализ, как и все иные языковые понятийные системы, как и вообще вся природа вокруг нас рассматриваются мной как формы межличностных отношений Личностей Святой Троицы, как между Собой, так и с человеком. Один говорит Другому только одно: «Я Тебя люблю». И слышит ответ: «Я Тебя тоже люблю». И вновь и вновь до бесконечности в пределах семейных межличностных отношений. Вне их, вне семейных отношений ничего не существует. Таков Предвечный Совет и мы в Нем сопряжены и соучаствуем, ибо таковое это бытие и Царствие Небесное при нашей земной жизни111-11-1.

Жизнь требует возрастания до Образа Бога, а потому для участия в Этом Совете, человек в процесс богообщения включает все большие и большие миры. Мы захватываем теперь не только эти глубины океанов и Земли, но и космос, и околоземного космического пространства. Жизни свойственно наступать на смерть отвоёвывать у нее все большие и больший пространства.

Что я ставлю целью в этом томе461?

Все дело в том, что человеку дано не верное определение, а потому и многие суждения становятся не верными, а научный анализ становится средством примирения двух точек позиционирования верной с не верной. Человек – это процесс межличностных отношений Личности Творца Бога Троицы и человека, это Тот Самый Предвечный Совет, соучастником Коего дано право быть человеку в пределах Замысла Божьего о человеке. Именно по этой причине, человек и Бог – это одно целое. Именно по этой причине, человека надо рассматривать не в том виде, как нам это привычно, а в его отношениях с Богом, с тем, без чего он жить не может, а потому следом за ним ничто на Земле жить не может. Человека надо рассматривать как систему, состоящую из Солнца, солнечного луча и солнечного зайчика на поверхности Земли. Но это также частный случай, ибо человек возник уже в тот самый момент зарождения Вселенной, что есть исповедь на своем уникальном языке о том самом грехопадении, о коем повествуется в Писании190 на языке нам привычном – на русском. Именно по этому в человеке все едино. Именно по этому подобное рождает свое подобие, подобие познается подобным, подобное стремится к подобному, а также все формы Закона Сохранения. Все это в прообразе того, что человек, пребывающий на Вершине видит мир под собой в монолитном единстве, а когда он спускает к подножию Вершины, то виды меняются, но вид с Вершины и вид, открывающийся у подножия подобны, тождественны и едины в образе Закона Сохранения, ибо человек на Вершине и у подножия оной – один и тот же. Весь научный анализ, всякая человеческая деятельность утверждает именно это единство и это одиночество всего. Всякий ученый ищет только это единство, которое мы по естеству своему человечности в детстве называли беседой любящих друг друга сердец, Бога и человека. Сфер-областей во Вселенной абсолютное множество и каждая из них имеет свое бытия благодаря тому, что на свойственном для нее уникальном понятийном природном языке исповедует именно это положение вещей – межличностное общение любящих сердец.

Итак, второй, третий, четвертый и пятый тома – это некоторые примеры того, как реализуется эта мысль в окружающем нас мире посредством различных понятийных и языковых систем из различных сфер-областей бытия: математики, физики, биологии, физиологии, психологии, истории, экономики и так далее. Второй том – это математический анализ, философия, физика.

Часть 1. Вводные понятия

Весь материал мы поделим на три части. В первой будут сформированы и наглядно представлены законы Вселенной, как они работают и в каких пределах. Далее, просмотрим как эти законы реализовались на физиологии человека и исходя из физиологии как они проявились в иных частностях, а именно в самой истории России, и потом на основе всего сказанного сделаем выводы.

На страницах последующих томов создается собирательный образ Вселенной и человека в ней. Мы в каждом случае позиционируемся то на новой точке мировосприятия и даем соответствующее новое имя Богу, то вновь возвращаемся на исходное, а именно к Его естественному Месту Бытия и зрим уже мир с Его Высоты. Сопоставляем и пытаемся их примирить в одном едином целом две точки. Это важно, ибо фокусируясь на какой-либо научной проблеме, из полученных кирпичиков выстраиваем комплексное решение её. Это удобно. Просто всякая научная доктрина всегда как-то уникальна в себе и при этом является частным случаем общего, подчеркивает какую-то одну сторону, оказавшуюся востребованной. Поэтому оная требует адаптировать в нашем сознании общее в определении частного, чтобы через эту призму общего понять законы бытия частного. Это мы проделываем в первом томе и в «Научном анализе», где перечисленные и общеизвестные оттенки в определенных совокуплениях освещают поставленные вопросы в физике, математике, биологии, истории, экономике, рукопашном бое.

С другой стороны, нам очень сложно свидетельствовать о процессах внутреннего мира Начала начал, а потому раскрываем его в масштабах окружающего Центр Начала начал пространства(смотри 111-11-2). Такова природа человека, которая раскрывает в развернутом виде только одно – природу Начала начал. Также как это делает система координат, ибо оная, на самом-то деле, раскрывает нам очевидным образом суть процессов и явлений в точке начала координат(смотри 111-11-2). В принципе, это утверждение ключевое. Мир вокруг нас во всей своей яви исповедует только то, что заложено во внутреннем мире бесконечно малого(смотри 111-11-2). Мы видим развернутое полотно, на котором удобоприемлемо для наших природных возможностей изображена вселенная абсолютно малой величины(смотри 111-11-1 и 111-11-2). Об этом важно нам сделать заявление в самом начале, чтобы читатель имел ясное представление о том, о чем здесь повествуется. Когда мы вносим какие-то инструменты, то надо помнить, что не смотря на их усложненную формулировку их значение только одно и оное вписывается именно в озвученную в этом абзаце систему(смотри111-11-1).

К примеру, когда мы ведем речь об исторических процессах, о законах эволюции, то неизбежно раскрываем свойства внутреннего мира Начала начал, только вот таким вот специфическим понятийным языком. Языковых систем много, даже множество, причем множество абсолютное, но все они пытаются всеобъемлюще раскрыть только одно – происходящее во внутреннем мире этого бытия, а именно то, что является Началом начал. При этом это всегда выглядит несколько односторонне – бросается в глаза только то, что явно выражено как характерный для личности признак, но это так и останется только одна какая-то сторона Божественной реальности. Итак, мы рассказываем здесь только о личности и о межличностных отношениях, между коими любовь чистая и искренняя.

В этом же прообразе, для того, чтобы уверенно идти в будущее, необходимо хорошо знать опыт прошлого. А потому, чтобы ясно представлять то, что нам действительно нужно, как человекам разумным, следует разобраться в природе вещей и выявить то, как о правильном выборе человечеством пути в истории свидетельствует физиология(смотри 111-11-2) человека. Сама природа несет в себе образ этого пути111-11-3. И исходя из этого верного понимания о себе самом, нам явственно откроется то, что именно исповедует история. Времени прошло достаточно много – согласно научным данным, сотни тысяч лет и даже миллионы лет развития эволюции в самых ужасных условиях выживания. А так как осознаваемая нами история только-только перешла 2000-летний рубеж после Рождества Христова, то в этих рассматриваемых нами относительно малых пределах времени бытия людей (хотя бы в пределах 3-8 тысячелетий) очень сложно разглядеть то общее, которое явственно может обозначиться в текущем ныне частном в течение миллионов веков. Верный путь наделен вечностью, ибо оный наиболее верно исповедует нам о Начале начал. То что несет ложное отражение Истины, ложное выражение Начала начал, то ушло в небытие и мы об этих явлениях знаем косвенно. Поэтому есть смысл пойти иным путём, избегая изучения множества ответвлений от правильного течения эволюции, рассмотреть только саму природу человека, на которой отпечатался только этот и только этот путь эволюционного становления жизни в верном направлении 111-11-4, его живучестью и образом вечности форм жизни. Также следует обратить внимание на том, что понятие верного пути очень много имеет других имен в зависимости от того, в какой отрасли человек этот верный путь из прошлого в будущее ищет или на каком языке понятий о верном пути говорит. На языке веры верным путем в вечность люди назвали Божественное. На языке физики и химии – это Закон Сохранения. На языке экономики – верное решение. На языке математики – постоянство начала. На языке истории – свидетельство о промысле Божьем. И так далее. Эти имена хотя и важные, но только лишь слагаемые жизнеутверждающего верного пути в будущее.

Для удобства и ясности изложения материала стало необходимым сначала построить модель мира, исходя из тех посылов, которые привычно пребывают в поле нашего зрения, адекватно вписываются в жизненное пространство, не выходя за пределы естественной возможности чувственного познания, в границах умственно постигаемой реальности бытия материи. То есть это то, с чем работает современная наука. Чтобы ответить на тот или иной вопрос, нам останется только найти то место на нашей модели Вселенной, в котором решение проблемы очевидно и при этом мы видим, как изучаемое явление гармонирует со всей совокупностью единого целого этого бытия. Именно по этой причине, для освящения каждого случая, необходимым будет давать точные координаты позиционирования себя на нашей схеме, а для этого придётся модель мира вновь и вновь рисовать, выстраивать эту модель. По этой причине повторений придётся делать много. Это необходимость возникает в любом рабочем процессе, а потому прошу терпения.

Моделей Вселенной несколько, но, несмотря на их различность, суть, выражаемая ими, остается той же. Это удобно, ибо к каждой проблеме, решаемой современной наукой, нужен свой уникальный подход, который не имел бы покушение на верное православное понимание(смотри 111-11-1). Далее на этот стержень нам останется правильно «надеть одежды» известных научных доктрин, привлекая на помощь мнение признанных великих. Опираясь на них, удержим верный курс, заданный святыми отцами Православной Церкви. В их очень не простое время было далеко не чуждыми веяния мировых учений и культур. Чтобы спасти свою паству, им приходилось исповедовать веру на специфическом понятийном языке учений сложившихся к тому моменту времени в данном народе. То есть веру Христову востребовано было «одевать в специфические одежды» (смотри 111-11-1), свойственные духу своей эпохи. Теперь только остается перечислить те «одежды» или языковые понятийные системы, чтобы переложить на веяния современного мира. Это процессы физики и химии; это зависимости математического анализа; это процессы эволюционного становления Вселенной и человечества; это история людского рода и его экономических систем; это системы рукопашного боя и монашеского делания(смотри 111-11-2). Это позволит увидеть, что данный стержень, соединяя противоположности и делая их составной частью друг друга, представляет нам единство мира. Созерцая все вокруг, только и только стоя на этой точке созерцания абсолютной примитивно-понятной простоты, мир предстает перед нами как на ладони, ведь только в этом случае мы смеем утверждать, что мы верно понимаем происходящее111-11-5. Так как Православие не имеет верхнего предела аскетического подвига, творимого ради лучшей качественности богообщения (ограничения имеет только наша плоть), то нет предела близости Богу и к высоте Его Истины. Именно по этой причине остается, стоя на аскетическом подвиге, брать за основу догматическое богословие Православия. Об этом первые две части книги (2,3 тома).

Исходя из всего ниже изложенного во втором томе, есть необходимость в общих контурах пролить свет на область определения точных наук. Во-первых, всякое утверждение теперь оказалось в иных пределах пространственных границ. Пространство теперь, не смотря на свою постоянность может быть искривлено в пределах этого постоянства и стабильности. Мы выясним также исходя из того, что этот зримый мир есть порождение человека, то отсюда следует только одно, что человек в любой отрасли познания и посредством любой отрасли познания может познавать только самого себя(смотри 111-11-5). Инструмент познания естеством земной природы лежит в сфере, где функционируют границы и формы, то есть мы видим только границы и формы и можем оперировать только границами и формами. А именно умственным познанием мы привержены только к причинно-следственному механизму развития Вселенной. И бытийствует причинно-следственный механизм по законам богословия в данной сфере (за основу взята точка созерцания чувственно созерцаемого мира). Поэтому душевный мир, как связь с Божественным так и останется трудно досягаемым для научного анализа. Для него – это точка, которая не имеет величины. Можно строить абсолютно мощные циклотроны, но с их помощью природу свободы выбора познать никогда не сможем. Познаем природу закономерностей, а природу самоопределения – никогда, ибо природа самоопределения исповедует Божественное, явленное специфически, чисто в естественном для анализа образе – пустотой. То есть природа самоопределения всегда остается в пределах выражения свойств пустоты. (Это важное заключение, ибо пустотой в мире духовном является только отсутствие грехов. Следовательно покаяние – основа всего живого.) Хотя, не трудно предположить, что эволюция становления научного анализа движется ко всё более и более точному свидетельству как раз о том, что ему, анализу, недоступно по природе – о природе личности, то есть о мире душевном, а потому в процессе становления постепенно обретает схожесть со свойствами души, ибо совершенства в чем-то ином, кроме как более подобного Божественному нет. Всякое самое глубинное душевное свойство личности обязательно проявится в обозреваемой природе вещей. Чем тоньше его оттенок, тем оное очевидным образом дольше распознается как реалия. Всякое движение, если таковое имеет место быть, направлено только в одном направлении – к выражению только Божественных свойств личности. Ничего иного в этом бытии нет. Душа даже в сфере анализа или бесконечной границы форм ищет себе не инородное, а только родственное. Иными словами, даже число – духовная инстанция. Если человек не увидел в данном явлении самого себя, свой образ и подобие, то явление считается не познанным. То есть личность должна распознать полноту выражения самой себя. Это важное высказывание, ибо человек везде познает только самого себя и Бога только через самого же себя. Это и есть человек. Мы должны ясно себе представлять, что человек – это не то, что привычно пребывает в поле зрения, но он есть то, что скрывается за этим или то, что предшествует этому. В первую очередь он есть причина всего того окружения, что оказалось в поле нашего зрения, ибо только в пределах прообраза и подобия причины возможно хоть какое-то общение и единство. Только в сферах причины каждый из нас находит взаимопонимание и единение, ибо человек – это личность, которая пребывает во Царствии Небесном. Вне Царствия Небесного человек личностью быть не может и уходит в небытие. То есть привычно созерцаемый человек – это иное имя причины или набор имен оной, он еще и радость бытия и, как следствие, все сопутствующее этому определению. То есть человек – это два в одном, а именно Первопричина и верный образ исповеди о Первопричине в пределах бытия земного. То есть человек – это счастье, это набор понятийных языковых систем для общения с Личностью, это Начало начал и первопричина, это экстаз, это образ верного пути эволюции, это образ верной мысли о Первопричине, образ верного богословия, образ познания Бога и это личность. Если мы все это суммируем в одно, то перед нами возникнет нечто несколько иного определения. Образ верного богословия и верной мысли в сочетании с Началом начал и экстаза. Как это совместить? Начало начал – только что родившийся ребенок. А образ верной мысли и богословия – это уже свойственно человеку преклонного возраста, успешно прошедшему через множество испытаний и опасностей. Образ верного пути эволюции – это уже естественный отбор. Познание Бога и набор языковых понятийных систем, свидетельствующих о первопричине – человек может познавать только самого себя и Бога через себя. Вне себя самого человек познать Бога не способен, да и невозможно сие. То есть высоко развитая природа чувственного познания – это уже дар видеть Бога, посредством всего того, чем обладает каждый из нас. Вне этого дара видеть Творца и вне межличностного общения природа существовать не может. Всякое естество имеет бытие только как посредник, как уникально сложенная система или связь между Личностями Творца и человека. Перед нами человек преклонного возраста, который смог сохранить в себе младенца, то есть чистосердечность Начала начал или радость ребенка (ради этого первозданного своего состояния практикует нирвану индус). В тоже время сформировал путь своей жизни и представление о Творце в богообщении, то есть сформировал представление о самом себе, как о Начале начал на понятийных языках своего времени. Подобное рождает только свое же подобие, то есть всякая система внешне должна иметь только прообраз младенца и исповедовать сущностное естество, которое вписывается в пределы того, чем человек был и остается навсегда, если живет. Это и есть перво-принцип, задающий все остальное в процессе формирования человечества. Что тут совершенство? Он есть совершенство, как Начало начал? Или он совершенство, как верное свидетельство о Начале начал, совершенствующееся до самого конца жизни?

Это аскет высокого подвига воздержания ради более всеобъемлющего и плодотворного богообщения. Это монах. Монах – это и есть человек в наибольшей достоверной полноте определения о совершенстве. В нем и Начало начал, и все остальное, верно раскрывающее суть радости Начала начал. В этом прообразе все остальное, всякая научная доктрина – попытка выразить события в самом человеке в первопричине, в самом Начале начал посредством специфических инструментов понятийного языка. С одной стороны, человеку нет смысла стяжать в себе природу богомладенца, ибо оная являет себя самопроизвольно в самом непосредственном обращении к Личности Бога. А с другой стороны, есть необходимость во время процесса моления делать какие-то подвижки в природе души и в окружающей нас среде, чтобы делать богообщение более качественным. Последнее обстоятельство породило научную революцию. О богообщении есть смысл говорить разнопланово. И каждый план важен, да так, что трудно понять, где важнее.

Так как человек познавая самого себя познает только Бога, то человек – это и есть Начало начал. Всякий ученый ищет в явлении замкнутую завершенность в образе Бога и в прообразе самого себя и Начала начал, то есть в прообразе замкнутости, которую несет в себе само бытие точки. Пункта бытия, с коего началось попавшее в поле зрения все. Физика – это тоже рассказ души о себе самой посредством специфического понятийного языка науки, но опять же только в пределах религиозного опыта. То есть она всегда упирается в набор суждений о человеке посредством ограниченных природой инструментов исследования. Человек – это Начало начал, а потому ученый всегда ищет во всем свое подобие, отражение самого же себя – причину явления, его начало начал. То есть во всем ищет прообраз самого себя. Когда он находит свой прообраз в явлении, то сие в науке называется научным открытием, благодаря чему человек получает власть над событием или явлением. Он может управлять явлением, что и становится научно-технической революцией. Именно это дало возможность человечеству приручить животный мир, окультурить растения. Это же позволило приручить мир материи, соделать ее в прообразе самого себя. Но, несмотря на это, живым видением, то есть душевной любовью, физика так и не сможет стать никогда. Хотя будет копировать более и более точно, создавая опасную иллюзию живого. То есть человек для неё – не как для нас – вечная любящая душа, а останется только лишь тем, что попало в поле ее функциональной досягаемости, остается только лишь сводом законов материального мира, каким бы уровнем развития физика не была. Вот это страшно. Это касается не только физики, но и любой доктрины. Иными словами, человек только в одном случае может подмять под себя мир и Вселенную, если он в богообщении, то есть сам несет в себе ребенка, хранит в себе его образ Начала начал. Но этого мало, ибо только как удобство научная революция бессмысленна, а потому не возникла бы в бытии. Зачем это все, если после смерти вместе с телом уходит в небытие все земное. Это было бы верным, если бы не одно важное обстоятельство. Человеку нужно общение с Личностью Творца, ибо только в общении с Ним он остается человеком по природе. Плоть ему, если оная не способствует утверждению самого главного, связи с Творцом, то сильно мешает. Мотив научной революции только в этом – помочь плоти быть помощницей душе в молении Богу. Она, плоть, должна быть в прообразе Творца. Казалось бы на этом можно закончить… . Но это не так. Нужно внести разъяснение о том, что такое прообраз Творца. На страницах книги об этом проведен анализ, дано определение образа Творца для плоти. Там сказано, что плоть имеет образ смерти или пустоты. Ибо Бог для нас сокрыл Свое Лицо, для нас Его нет, а образ этого «нет» надо выразить и оный будет иметь образ этого «нет» поэтому научный прогресс, на самом деле несет в себе именно это предназначение – посредством его живое тело уподобляется смерти и при этом остается живым. Этот же смысл нам несет евангельский эпизод, где Спаситель возносится на Небо с Плотью, откушав до этого рыбу и хлеб.

В чем именно образ этого «нет». Всякая деятельность не должна отвлекать внимание от Творца. Обладание опытом владения материей служит как раз этому и только это качеству бытия, а именно обуславливает возможность быть в единстве с Творцом. Это есть самое правильное определение совершенству, чем мотивируется эволюционное становление к совершенству. Само по себе богообщение очень разноплановое по природе, имеет бесконечное множество образов-граней. То есть акцентироваться на чем-то одном в ущерб всему остальному нельзя. Поэтому и научный прогресс нельзя ставить только в одном виде служения. Перед нами разнообразие реализации его в общении личностей.1122

Человек способен совершенствоваться и совершенствовать мир вокруг себя только в одном случае, если он аскетизмом и богообщением хранит в себе младенца. Научный прогресс, как возможность владеть энергией, вспомоществует этой возможности оставаться младенцем. Да, человек остается ребенком, не искушенным, но именно это качество нужно Творцу. Не знания и не опыт, а именно детское отношение к Нему.

После этого, в третьей части, мы постепенно перейдём к обсуждению материала, более адаптированного к нашим уже современным реалиям. Ведь ныне, в связи с новыми открытиями в науке, стоят несколько иные задачи перед людьми, а потому свидетельствовать о человеке, о его верном пути ко спасению приходится совсем иначе, к примеру, в космонавтике, видеть верные пути освоения коей значимо в пределах возможностей уже всего человечества. Хотя бы по той причине, что один искусственный спутник Земли ныне стоит астрономических сумм денег, а что уж говорить о целом направлении космических исследований. Ведь важно не знание того, есть ли вода на спутнике Юпитера, а владение энергией, ибо только энергия несет в себе прибыль всего.

Работа выглядит несколько сумбурной, но что сделаешь, если так устроен мир, в котором управляемый хаос свидетельствует о Творце. Просто порядок заложенный в хаосе может быть распознанным только в промежутках времени не сопоставимых с возможностями человека. Хаос Точно также надо сказать о сложности изложения данного материала в том, что каждая философская и научная доктрина имеет свою актуальность как истина только в определённых функциональных пределах. Мыслителей множество и трагедия в том, что при попытке объединить их, сделать одним целым учением, что весьма важно, люди идут ложными путями. Вместо того, чтобы искать что-то одно естественно общее им всем и, распознав его, говорить об этом единстве именно в этом общем посредством понятийного языка данного мыслителя, почему-то пытаются своими умозаключениями низложить этот порядок вещей, затмить, сделать единым в противоестественных природе единства в иных гранях природы. Создаются даже теории, которые искусственно «натягивают» это единство. Тем самым нарушаются дозволенные естественные границы, в пределах коих эти теории имеют истинное значение, а потому активируются противоестественные природе Вселенной напряжения. Почему-то ученые пытаются применить истинное высказывание там, где оное уже становится ложным. Представьте себе этот титанический труд, в коем надо ставить все на свое естественное место для верного исповедования Истины. Лучше тогда вообще сказать, что Бог вообще не познаваем – это будет вернее и честнее.

Лучом света в темном царстве становится Алексей Федорович Лосев. Он в своих работах идёт иным путём, причем единственно правильным – он находит то, что является общим для всех научных доктрин (ведь в пределах этого общего разыгрывается весь этот сюжет истории мироздания) и, сформировав свой набор инструментов, понятный для всех (и для простолюдинов, и для учёных с узкой специализацией понятийного языка), изъясняет проведённые важные исследования, в коих мы видим видовые усложнения одного и того же общего для всего. Тем самым нам ясна суть вещей, а именно их особенно сложенный уникальный путь усложнения общего в развитии до частного. Таким образом, уже в то тяжёлое для православной Руси время, он, непокорный греху и его ереси монах на понятийном языке науки начинает свидетельствовать о Боге. Нужно с уверенностью сказать, что о.Андроник (Лосев) более фундаментально обозначил целое направление в науке, а точнее учение об общем для всех наук. Он смог на языке теории соединить в нашем мировосприятии Божественное и мир в том его состоянии, в коем пребывает оный после грехопадения, его «… крайних пределов тварного, областей наиболее удаленных от Бога…». Так как жизнь утверждена Богом, то без Божественной полноты в прообразе Его невозможна. Следовательно, жизненно востребованным остается свидетельствовать о Боге теперь уже и в новых критериях, естественных для крайних пределов нашего падения, а именно в критериях логического обоснования математическим анализом. Это тоже неотъемлемая, очень значимая часть нашей жизни, которую надо защищать. Просто этот участок границы Родины самый слабый и уязвимый для вторжения сил бездны в жизненное пространство человека. Ведь только через эту нишу нашей жизненной Вселенной постоянно происходит проникновение зловещих сил. Потому неизбежно пребывая в борении с силами смерти, многие мыслители по любви своей к человечеству выходили на эту тропу сражений как в античности, как во времена Средневековья, так и теперь уже выходим мы православные в эти сложные времена.

Ч.1-1 Кто есть человек. Слово «экстаз» в переводе с древних языков означает «выход из своей сущности». Человек не может идти туда, где ему плохо, как и вообще все вокруг идет туда, где ему естественно быть. Так вот все в этом мире служит лишь тому, чтобы человек, пребывающий в нем, был постоянно вне своей сущности, вне себя. Экстаз – это другое имя состоянию торжества над собой, ибо только в торжестве духа над телом радость бытия. Природа экстаза – это выход из себя. Ради этого бытия человека в счастье Бог заповедал трудиться в поте лица. Не ради наказания, а ради того, чтобы человек остался во Царствии Небесном, неся в себе природу с печатью греха. Бог посылает всякое нам, чтобы как бы выгнать нас из самих же себя и, чтобы мы приблизились к Нему, чтобы мы продолжали жить в этом торжестве, в экстазе. Ибо теперь, чтобы видеть белое, появилась потребность иметь представление о черном. То есть тяжести бытия нам даны только как посредство, для того, чтобы мы лучше видели радости Царствия Небесного. Но сам по себе экстаз – это не самоцель, как у практикующих Нирвану, а лишь структура-инструмент, опосредовано коего человек пребывает в богообщении. Такова же суть молитвы. Все вокруг имеет прообраз Богородицы. Даже сама смерть наша – это тот же самый экстаз, последняя земная реалия того, что молитвенник делал каждый день во время трудов или скорбей – тот же самый выход из самого себя.

Человек счастья не может усидеть на месте – он постоянно бежит к тем, кто этим счастьем не обладает, испытывает потребность в том, чтобы помочь им также обрести торжество над смертью. Не может он быть счастлив, когда рядом несчастье. Настоящий воин не может не быть несчастным, ибо победа всегда несет в себе одну лишь цель – поделиться радостью. Если победитель радостью не делится или не обладает, то это не победа, а начало поражения.

Материя и счастье имеют схожесть в одном – они стремятся туда, где оных нет. Таким образом мы можем предположить о том, что счастье и материя – это разные реалии одного и того Бытия, которому свойственно наступать на небытие. Жизни свойственно наступать на смерть, отвоевывать у нее новые пространства. Только счастье является бытием.

Но дело то все в том, что материальный мир вышел из Царствия Небесного вместе с человеком. Бог за первородный грех низверг из Рая не только человека, но и Землю с ее материальным естеством. А потому этому миру вокруг естественно быть только во Царствии Небесном, то есть именно так, как это было в первозданном виде. Ну, казалось бы, душа идет во Царствие Небесное после смерти тела, сотворив многие подвиги благочестия и дела благие. Ну и какое к этому имеет отношение материальный мир? Если бы мир материи к этому никакого отношения не имел, то Творец забирал бы души людей, еще в самом раннем младенчестве, ведь грехов у них еще нет. Но нет ведь, он дает человеку годы и десятилетия жизни. Счастье человека вечное и, казалось бы, соверши подвиг аскезы, замори себя во Имя Божье и все – вот Оно Царствие Небесное. Это самый прямой путь к Богу. Причем самый быстрый. Но «нет» говорит Бог прп. Серафиму Саровскому и требует, чтобы он из затвора вышел к людям. Полнота образа Божьего, вне коей невозможно спасение. Бог не принимает то, что не подобно Ему. Все, что не подобно Ему, не может войти в общение с Ним, как с личность с Личностью. То есть делиться своим счастьем богообщения – это означает быть в земных реалиях немного дольше. Торможение движения к Богу заключено именно в этом. И вот, благодаря нам, еще один человек обрел радость бытия и теперь надо вновь с кем-то делиться, чтобы бытие земное опять стало более вечным. Сам Спаситель взял на Себя все грехи мира, привязав к Себе радостью Духа Святого. Он вошел в мир как человек и Его теперь бытие земное для нас вечно. Он поднялся на Небо с плотью. Человек же поднимает даже материю, формируя противоречие двух дополняющих друг друга реалий в прообразе экстаза, в прообразе выхода из себя. Точнее в прообразе змея-искусителя, образ который обрело человечество после общения с ним. Человек идет во Царствие Небесное, а хвост его тянется за ним и благодаря хвосту голова может совершать это движение вперед. Он отталкивается хвостом, чтобы голова перемещалась вперед. В этом же прообразе мы влечем за собой материальный мир. Чем массивнее этот хвост, тем медленнее наше движение к подобию Творца. В этом прообразе материя соучаствует в богообщении тем, что позволяет человеку беречь мир душевный в моменты богообщения. Не стяжать спокойствие духа, а беречь то, что было заложено во Царствии Небесном до грехопадения777-06-06. Общаясь со змием, человек нарушил порядок, ибо он общался с тварью так же как с Богом, то есть поставил тварь на одну полку с Богом в своем уме, но в самом образе змия человечество образ Божий не утратило, ибо нет покушения на связь с Ним даже в таком образе и потому есть перспектива становления до Его образа. Что и произошло и происходит в процессе эволюции. Змей так и остался в нас, то есть мы его носим в себе с тех давних времен. То есть материальный мир следует за человеком в вечность, что и породило все то, что мы называем научным прогрессом. Благодаря этому человечество имеет возможность стать вечным в земных реалиях.

Всякое противоречие мы рассматриваем как взаимно дополняющие друг друга грани и противоположности эти, на самом деле, как части одного единого целого, имеют только одну тенденцию – тенденцию движения данной реалии к совершенству, свойственному Абсолюту бытия. Противоречия заложены именно этим движением к Абсолюту. Именно в этом же прообраз экстаза, в коем одно следует за другим. Человек, как бы сообразует этому все окружающее бытие, соединяет собой бездну и Царствие Небесное и в торжестве одного над другим безмерно счастлив единством того и другого. Мир через него, через человека устремляется в естественное для себя состояние, в коем он был до грехопадения. Таков образ богообщения. Теперь рассмотрим самые различные вариации этого суждения, в коем вне единства противоположностей нет подобия Творцу и потому Оный не слышит молитву.

Ч.1-2. Бытие в Раю радостью – это иное имя жизни. Бог так устроил для нашего же блага, чтобы мы оставались насельниками Царствия Небесного. С помощью малых ядов мы убивали бы в себе то, что не от Бога, уводящее от радости Его Царствия. Бог непобедим и не сокрушим ничем, а потому Его творение в прообразе Его, в пределах той же степени подобия Ему, обладает тем же качеством – в пределах степени своего богоподобия оное ничем несокрушимо. Исходя из этого свойства, яд сам по себе не губителен, но в малых количествах губителен для паразитов (бес тоже жизнь, творение Его) и действует как исцеляющее. К примеру, за всю свою жизнь мы должны съесть смертельную дозу яда (пищевой соли в несколько тон), но если растянуть его потребление, то жизнь утверждается. Также при жаре в 120 градусов жить невозможно, но 5-10 минут бани действует как исцеляющее. Жить в ледяной воде проруби невозможно, но 10-15 секунд действует как исцеляющее. Змеиный, пчелиный яд, лекарства есть невозможно, но чуть-чуть в допустимых пределах – действует как исцеляющее. Голод убивает людей, но в малых дозах действует как исцеляющее. Физический труд может убить человека, но в пределах допустимых действует как исцеляющее. Вся наша жизнь в испытаниях ядами для искупления первородного греха, ибо это есть условие соблюдения образа экстаза. Это есть условие бытия во Царствии Небесном, в Коем мы, как неуничтожимая реалия, пребывали уже бы при жизни земной, а сама неизбежность, то есть физическая смерть ничего не решала для вечности нашей души, для её жизни вечной Царствия Небесного. От того, что тебе дал Бог нельзя бежать и невозможно. Ибо трудностью мы убиваем в себе то, что слабо и не от источника всех радостей – не от Бога. А без радости нет жиого – это есть грех. Но так говорить нельзя. Установка в данном виде – лишь некая точка созерцания, согласно коей мир сей призван быть ядом для инородной жизни в человеке. Это односторонний взгляд, адаптированный к востребованному данному стечению обстоятельств. На самом же деле человек призван в поте лица преобразить Вселенную и соделать её чашей радости Божественной, наполненной до краев Духом Святым. И вот это качество жизни – бытие в процессе постоянного возделывания окружающего мира до Образа Чаши для Божьего присутствия, Его Святого Духа – есть норма бытия людей?????. И если человек не живет в этом замысле Творца, не преобразует Вселенную, то Вселенная становится ядом, убивающим все то, что мешает человеку быть образом и подобием Богу. Можно было сразу сказать о порядке вещей, который положен в основу всего – радостью творение радости – но, мне нужно сделать акцент на самом образе мышления, ибо это есть также одна из граней природы человека, которая также должна утверждать счастье и как бытие, нуждается в исповеди о Творце. В частном случае, для некоторых операций анализа можно допускать такие вот определения, но только в пределах общего плана замысла Бога о человеке, в пределах дозволенных Богом участии его в Предвечном Совете Самой Святой Троицы.

 Ч.1-1. Русский жаждет быть там, где душе хорошо. Это значит, что ему привычно соединять в себе крайности. Это тоже в прообразе экстаза, при котором на одной чаше весов груз тяжелого бремени, а на другой радость Царствия Небесного. В сильном контрасте высокая степень переживаемого экстаза??????. То есть все лишения и стеснения свобод востребованы душевным счастьем, а потому русский пойдёт по своей воле вслед за этими отшельниками-монахами. Они наш путь и они нам дают образ всей полноты мировосприятия, и они ведают о том, как идти тернистыми дорогами не надрывая свою природу, но понуждая её бережливой постепенностью. Радость имеет много условий своего бытия, при коих никак нельзя стоять на месте, и в то же время переборщить в движении с нагрузкой тоже нельзя. Ведь дело совсем в ином. Эти люди довели себя до такого аскетизма не усилием воли, а стремлением усилить постоянную радость в душе более сильным единением с Богом. Человек, достигший результатов силой воли и духа, становится злым и надменным и утверждает бытие тем же, ему естественно быть тираном, ибо смотрит на мир через самого себя. Не смотря на самые выдающиеся успехи, это есть грех и в Православии называется язычеством. Страшно то, что этой победой усилием воли произошло утверждение своей правоты. Этим трагедия усугубилась, ибо победа стала началом, первым звонком грядущего поражения. Если есть чистая радость (а чистая радость имеет место быть только при чистоте духовной, ибо такова реальность естества Нирваны), то само её присутствие медленно и уверенно выталкивает человека на поверхность к Солнцу, без усилий и без напряжений мышц. Воздушный шарик, наполненный воздухом всплывает на поверхность благодаря естеству своей природы, а не усилием мышц и энергозатратам. Будьте как дети. Именно храня в себе образ и подобие беззащитному ребенку, формировался человек в эволюции, без всяких там сильных копыт, рогов и пасти и т.д. Чистота духовная также является словом богообщения, которое слышит Творец. Пусть в нем нет полноты присутствия всей динамики, но Бог принимает и такую жертву. Поэтому природа держится за этот образ и следует за ним и через него к Богу. Поэтому нам люди высокого подвига нужны для того, чтобы подсказывать нам верную дорогу по тернистому пути восхождения без усилия воли. Нужен тот, кто благодаря чистоте прошёл по этой дороге и не ошибся, не порвал свое естество усилием или переусердием и, в то же время, в меру сил понуждал себя в восхождении. Также как далеко не всякий спортсмен может пройти свой спортивный путь, не оказавшись инвалидом до конца дней. Просто сам по себе экстаз молитв и духовного торжества затмевает чувственную природу и человек не замечает того предела своих возможностей, в забытьи невольно преодолев который он начинает себе вредить и становится инвалидом. Своего коня можно загнать до смерти. Сам факт, что он смог дожить до этих дней и счастлив в полноте – для нас это есть свидетельство, что перед нами святыня-путеводитель, которую надо беречь для следования за ним. В радости о Боге всякая самая тяжелая нагрузка становится не замечаемой частью физиологического процесса, также как дыхание, пищеварение и так далее. А без радости, даже мизерные нагрузки за письменным столом становятся тяжелой травмой психики, от которой нужно восстанавливаться, давать ране зарубцеваться. Вот что особенно ценно нам. Итак, мной выражены некоторые образы-грани богообщения. Это важно для изложения остального материала.

Следует сказать о том, что после всех наших исканий мы должны будем придти к выводу, что настоящий воин мечтает принять схиму. Это критерий, благодаря коему, мы имеем право утверждать о том, что наши суждения были верны.

Для автора. Подстрочные ????? подчеркивают мысль, которая как-то должны быть сопряженной с другими мыслями этого тома. Сопряжение должно произойти посредством цифрового кода. Я это оставил на более позднее время работы с текстами. Какие цифры будут стоять мне пока затруднительно говорить.

1.0.Фундамент эволюции. Начальные установкисм.ссылку306.

Для чего написана эта книга? В данной ситуации востребована философия, которая могла бы выразить новое, как хорошо забытое старое, на новом ясном современном языке понятий. Необходимо сформировать в новой форме старые постулаты устроительства государственности и общественной безопасности. Знание – это сфера свидетельства о Божественном, также как Закон, ведь каждому из нас надо принимать мир не только интуицией, но и разумением. К примеру, если в нашем уме нет ясного представления о предстоящем, если нет плана то мы не можем ни творить, ни идти, ни возделывать. Закон, если не помогает жить, то он мешает и его нет для нас. (Только имеющий духовный опыт победы в борении с силами бездны видят путь и могут идти против логики вещей). Сначала, мы все осмысливаем, а потому только приступаем к творчеству. То есть мышление остается востребованной составной частью полноты жизни в Божественном триединстве закон-идея-творчество и выкидывать из этого триединства осмысление, как и вообще любую из них, никак нельзя. Правильно мыслить Бога – спасение для человека и мыслить человек может только о Боге, ибо нет более ничего в этом бытии, кроме Него. Мыслить Его, чтобы сказать Ему слово и услышать от Него слово. Именно по этой причине, возникла и будет всегда возникать потребность к осмыслению Божественного, ведь, чтобы идти к Нему, надо пытаться давать определения о Нем в контексте любой ситуации, в которой мы оказались и ищем Истину. Человечество зародилось не сто лет назад и даже не тысячу. Это миллионы лет мотивированного контрастом Ему постепенного становления, а потому отвергать опыт прошлого, как несовершенное и отжившее нельзя. Ибо то, благодаря чему жизнь зародилась, благодаря этому она продолжает свое бытие всегда. Иными словами, сама её суть остается незыблемой и довлеет над нами, и подчиняет нас своим законам, и по этим же законам мир будет жить вечно. Человек – это счастье и внутренняя духовная радость, а не хорошие бытовые условия. Есть радость, то и пещера становится раем.

Изложение материала лучше начать с обсуждения вопросов, которые перед людьми всегда стояли и будут стоять извечно. И один из самых главных задается о том, как победить смерть? Ответив на него, мы получим еще один критерий-схему богообщения, в который должна вписываться любая научная доктрина, если оная несет в себе Истину. То есть мы сможем торжество жизни над смертью выразить с помощью научных понятийных языковых систем современности и это будет Истиной для любой научной доктрины. Это всегда несет желанную радость и все ей сопутствующее.

Надо сказать, что ответы на них всегда исходят из самого понимания о мире. Само по себе мировосприятие людей ориентировано двояко в зависимости от выбора точки позиционирования при созерцании мира: либо на идеализм, то есть с верой в существование в Творца-Бога; либо на отрицание высших сил – атеизм. В принципе, надо сразу сказать, что одно другим не исключается вовсе. Если идеализм исповедует Первопричину всего, то атеизм – это уже то, что относится к полноте, столь нужной для присутствия Первопричины в данных реалиях бытия. Оба мировосприятия по своему правдиво раскрывают произошедшее и дополняют друг друга в бытии. Ведь противном случае атеистическая точка зрения даже не возникла бы в реальности, так как то, что не востребовано не способно проявиться. Это значит, что они, хотя и не равнозначны, но друг друга только лишь дополняют, ибо раскрывают разные грани Истины. Тогда мы конкретизируем проблему и упростим вопрос, что из этих образов мировосприятия общее, а что есть частный случай от этого общего? Ведь, в конечном счете, перед нами именно так стоит задача: или мир состоит из хаоса, а потому богов люди создали себе для удобства, или Бог создал мир, порядок и людей в нём. И тут, в определении об Истине, сразу надо поставить все на свое законное место. Ведь Истина – это не нечто безличное и не определенное, и аморфное. Истина – это всегда живое, это Личность. Когда мы ищем Истину, то мы пытаемся разглядеть свое отражение в той реалии, в которой осуществляем этот поиск. Мы ищем Личность и характерные личностные черты. Путник встретил на своей дороге упавшего в глубокую яму. Он нашел длинную палку и подал один ее конец в яму. Один спасает жизнь другого. Вот это Истина. Современная наука же позиционирует себя иначе. Ученые привязываются к иной точке мировосприятия – к самой палке. Один тянет на себя, а другой на себя. «Кому принадлежит палка?» – задают они вопрос. И вот тут начинается полемика в поиске Истины. Одни говорят, что палка принадлежит тому, кто ее нашел. Другие – тому, для кого он ее искал. Третьи – ее надо разделить соответствующим образом. Четвертые – утверждают о том, что все эти формы мышления остаются разными гранями Истины в самых разнообразных сферах. Пятые – палка высшая истина, раз из-за неё столько полемики. Гитлер утверждал, что война – это и есть жизнь. Сам факт, что каждый тянет на себя палку – есть норма бытия, в коем выживает сильнейший. И так далее. Но ни один из них не скажет о том, что идет акт спасения в процессе общения двух личностей. Один вытаскивает другого из беды. Ищут там Истину, где оной быть не может в природе вещей. Если мысль не утверждает живое, то истинным оная быть не может. В противном случае, все теряет всякий смысл. Истина – это есть сам жизнь. Противостояние происходит всегда только в одном срезе между жизнью и смертью. То есть в результате победы, должно установится торжество жизни над смертью, то есть не должно быть погибших. Следовательно, победа в противостоянии всегда принадлежит всем и побежденному в первую же очередь. Победа, как торжество живого, не имеет границ. Вот почему живое – это когда один спасает другого, вытаскивает его из беды. Это когда один тащит другого ослабленного к Богу, к совершенству, к радости бытия, к силе. Такова природа Истины в земных реалиях. Вне этого ничего в природе вещей нет и не существует. В этом же любовь Божья, образ коей мы здесь утверждаем. В этом же межличностные отношения в образе всей Вселенной111-11-1.1.

Все во Вселенной заточено только под одно и то же – под межличностные отношения. Все остальное вокруг – это то, что связывает нас между собой и Богом, благодаря чему мы являем основное свойство жизни – возрастаем до Божественного совершенства во всем. Это есть стимул и мотивирующий фактор всех форм эволюции.

1.0.-1. Во всем содержании труда, чтобы верно понимать о порядке, мы постоянно будем обсуждать один и тот же вопрос: «Что такое хаос?» Востребовано верным выражением Истины постоянно менять ракурсы обозрения, что и будет делаться по ходу изложения темы, но неизменным останется только сам вопрос о соотношении хаоса и порядка.

Итак, что такое хаос? При поиске ответа на этот вопрос всякий из нас сталкивается с противоречием, в котором ясно одно, что хаос остается хаосом только в нашей ограниченной в возможностях чувственной природе. Если мы что-то воспринимаем, то уже сам этот факт возможности воспринимать реальность, свидетельствует об одном – никакого хаоса нет, ибо, исходя из приведенного нами (в этой книге) определения о природе познания, все распознается только в контрасте, который в нашем случае звучит как единство крайностей порядок-хаос или пустота-хаос. Любое проявление хаоса становится зримо лишь посредством сильного ограничения, свойственной всякой воспаленной чувственной природе, его (ограничения) абсолютной ничтожности. Мы не видим подобия Богу и самим себе. Божественный порядок опосредовано греховного воспаления как порядок не распознается в виду несоизмеримости, но распознается оный только в виде составляющей порядка – в виде хаоса. Дело в том, что природа человека ограничена грехом. Но, несмотря на это, остается той же, в какой оная была в замысле Божьем, она не изменилась. Изменилось только положение человека на карте Вселенной, он перестал быть там, где ограничение природы становится достоинством. И, так как утратило естественное для себя, то стало недостатком. Противоестественное положение человека во Вселенной соделало его слабым. Потому появилась плоть, без которой жизнь души в данной реалии невозможна. Ведь, если в пределах этого ограничения оказывается центр Бытия, в коем стянуты все нити мира во едино – в этих границах ограничения все нити мира пересекаются, то мир весь оказывается познанным даже такой немощной ограничением природой. Ограниченность природы не чувствуется, в этом случае ее даже нет. Нет слабости и человек всесилен. Кстати, сие есть один из смыслов Колеса Велеса. Ограничение перестает быть достоинством и становится пороком, когда разум изменяет своему непосредственному предназначению и своему месту в бытии, когда теряет центр всех пересечений. С этого момента уму приходится познавать мир простым перечислением попавшего в поле зрения фактического материала и иметь «опыт сын ошибок трудных». А так как порядок не освидетельствуется, так как мы не понимаем смысла множественных взаимодействий, то и явлен Божественный порядок всегда отсутствием порядка или чувственной пустотой. Оная, хотя есть неотъемлемая часть хаоса, но все же именно пустота в контрасте пустота-хаос есть начало всякого порядка343. Пустота имеет влияние свойственной себе реальностью, обыкновенным отсутствием всякого порождения греха. Этим безгрешным влиянием обусловлены возможности выражения свойств пустоты в реалии хаоса. Почему? Потому, что действует закон пустоты: всё стремится к прообразу пустоты, а именно к абсолютной лимитированности её, к меньшему внутреннему противоречию, ведь в пустоте противоречий вообще нет и оная абсолютно лимитирована. А это возможно либо только в пустоте, либо только в порядке Богом откровенной структуры, в коей одно другому не противоречит, но гармонично дополняет (это по определению о Божественном) и выражает. Чего-то третьего не дано, а потому мир состоит либо из пустоты, либо из материи, как несущей в себе структуру. Не столкновение в противопоставлении, а действенная цельная связь, в коей передается информация и энергия между связанными между собой дополняющимися противоположностями.

Всякое взаимодействие имеет двойственное значение. Единство – это свойство Божественное, тогда всякое совпадение – это специфически сложившийся прообраз этого единства, который вершится только в естественной для единства сфере Божественного бытия и потому уже есть первый элемент порядка, оказавшийся в поле зрения. Также следует напомнить о том, что хаос воспринимается нами хаосом только в одном случае. Когда природа познания сильно ограничена. Хаос нам не понятен, ибо, как структурный порядок, он воспринимается только с позиции Божественного. А то, что нам не понятно, то воспринимается пустотой. Всякое развитие или движение всегда оказывается в пределах Замысла Божьего и всегда будет обусловлено влиянием пустоты, то есть влиянием простого отсутствия всякого греха.

Поэтому, с одной стороны, взаимодействие – это свидетельство об единстве взаимодействующих сторон. Просто это единство созерцается разумом вне контекста всей совокупности мироздания, а потому воспринимается не так явно, как хотелось бы. А с другой стороны, взаимодействие – это есть проявление противоречий. В нем неизбежно имеет место быть стремление свести эти противоречия на нет, то есть стремление противоречия к пустоте их, к взаимной нейтрализации111-11-1,1 во время взаимодействия – стремление к отсутствию напряжения111-11-1,1. То есть, с одной стороны, частица неуничтожима, а с другой стороны оная стремится исчезнуть из противоестественной ей и нам греховной реалии, то есть стать Божественным порядком, наиболее максимально выразить единство, несущим образ этой пустоты. Весь мир един не сам по себе, а только в Боге и через Бога111-11-6, а потому всякое взаимодействие по сути есть совпадение – есть уникально сложившееся, специфическое выражение этого единства или свидетельство о Нем. Так возникает череда счастливых случайностей или точных совпадений, как первые оттенки структуры, выражающей свойства и пустоты, и хаоса одновременно в одном, ибо подобное рождает только свое подобие обоюдно. Просто это два состояния бытия. Первое – движение к Нему, порождающее противоречия(111-11-1,1). Второе – это уже бытие в Нем, когда цель достигнута и потому нет противоречий, порождаемых движением к Богу. Пустота рождает счастливые случайности, как единство через Бога, то есть через естественную радость быть единым в Нем, в Его Райских Обителях, как естественное подобие самоё себя, в коих противоречия минимизированы и становятся дополнением одного другим в структуре. К примеру, яблоко – это сонмище точных совпадений, образующих структуру. Так как яблочная клетчатка остается структурой, то оная остается не видимой для органов распознания вкуса. То есть, если органами вкусовых чувствительных центров вкус не воспринимается, то его нет, ибо надо сначала разрушить клетчатку-структуру, из коей потечет яблочный сок. Если мы возьмем клетчатку в первородной цельности, то не познаем вкуса777-07-07.3. То есть, с одной стороны, если есть противоречие, то будет распознаваемое нами движение. А с другой стороны, если противоречия исчерпаны и становятся взаимным дополнением в структуре, то как движение уже не распознается. С одной стороны, Божественный порядок может быть распознаваемым только в бесконечности, а с другой стороны, так как Его Тело цельно, то остается не видимым еще и по этой причине – по причине замкнутости цельности и единства.

Итак, если дать определение порядку, то мы увидим, что порядок – это зеркальное отражение пустоты в пределах возможности хаоса свидетельствовать о пустоте самим собой и при этом, не нарушая свои законы – законы хаоса (я бы добавил стоицизма). Точнее, следует сказать, что зеркальное отражение пустоты в хаосе имеет два значения: абсолютная разрозненность частиц и порядок их построения, в котором нет противоречия, отсутствие которого свойственно пустоте. Что такое хаос, мы не знаем, но даже если сказать, что хаос – это разрозненные ничем не связанные частицы, то все равно общим для них будет трёхмерное пространство, которое связывает и пустоту, и частицы в нем. Мы видим в пустоте свой образ, мы видим структурность пустоты – трехмерность ее777-01-3. Именно в пределах этого порядка, в пределах отсутствия противоречия в чистом виде777-03-2 (Точка несет в себе первый элемент противоречия, а именно его первопринцип выражения в бытии, который раскрывается во всеобъемлющей полноте во множественных процессах эволюционного развития Вселенной. То есть речь идет о первопринципе первоэлемента сочетания порядка и противоречия в одном777-01-1.3) мы видим Творца или замечаем Его через то, что инородно Ему и себе. Вне пространства нам даже подумать невозможно. Получается, что пустота и частица, если рассматривать в срезе отсутствия противоречий – это одно и то же только в разных инобытийных сферах. Ибо в пустоте и в порядке есть, с одной стороны, единящее их общее, а с другой есть то, благодаря чему они подобны друг другу – нет противоречия, нет противостояния777-01-1.4. А потому они взаимно сопряжены, дополняют друг друга в сопряжении, пребывая в процесс движения к Абсолюту бытия. Просто вне этого процесса ничего не существует777-01-1.5. Именно по этой причине всякий хаос стремится уподобиться тому, в чем он пребывает – пустоте. Именно по этой причине хаос структурируется, упорядочивается и он есть всегда порядок, не смотря на свою хаотичность. Ибо сам факт того, что мы его, хаос, распознаем как реальность, свидетельствует о том, что хаос – это порядок, который распознается во временных промежутках или с расстояний не сопоставимых с природной возможностью человека, оказавшегося отдаленным от Творца447. Порядок в хаосе есть всегда и виден человеку, если он пребывает в соответствии с Замыслом Бога на естественном для себя Месте – в богообщении рядом с Ним. Иными словами, инобытие, в его абсолюте, человеку помыслить возможно, а зреть чувственно нет, ибо чувственно узнаем его только через отделенное родство ему и родственное самим себе. То есть мыслим мы о нём только через то, что имеет хоть какую-то природную близость нам, живым. Мы мыслим о свойствах инобытия через все, оказавшееся в поле нашего зрения. Так как все имеет прообраз пустоты инобытия43, то получается, что мы, как живые физические существа, видеть можем только живое в межличностных отношениях, которое явлено нам физической пустотой1 и только через природное подобие ей – грани живого и такие его реалии как пространство в чистом виде, постоянство, устойчивость, единство и неизменность пустоты – некоторые из них, из проявлений небытия43. В принципе всеми этими качествами обладает любая микрона бытия, а потому сам факт того, что мы чувственно распознаем реальность, говорит только об одном – мы чувствовать можем только физическую пустоту, как неотъемлемое свойство Творца, благодаря чему мы имеем радость быть в поступательной динамике движения к Богу, благодаря богообщению. Река течет в океан и, благодаря этому движению к большей полноводности, мы можем зреть стабильность зеркала водной глади, в коем отражается небосвод. Вот эта стабильность, неизменность в чистом виде и есть пустота, которая представлена нам пространством со структурой трехмерности. То есть в пределах этой пустоты происходит динамически активное богообщение – это уже иной вопрос, но в данном случае речь идет о распознавании Творца специфическими инструментами и только в сфере, имеющей ограничение в природных свойствах. Хочу сказать только одно, хотя имеет место быть ограничение, но без богообщения посредством данного набора свойств даже данная реалия иметь бытие не может. Это тоже уникально сложенная речь Богу. Просто через человека данная речь имеет не только формальное выражением, но и большую полноту и осознанную составляющую всеобъемлющности природы личности. Именно по этой причине мир служит Богу и говорит Ему славословие через человека или образом человека более полно. Поэтому, если человек утратил связь с Творцом, то для мира Вселенной он перестает иметь значение и уходит в небытие уже при жизни. Он начинает противостоять окружающей действительности, благодаря чему некоторые мутации становятся полезными в борьбе за выживание.

Для дальнейших суждений, нужно акцентировать внимание на важном свойстве живого: живое наделено свойством возрастать447. Причем возрастание может идти только лишь в одном направлении в сторону Бога и до абсолютного совершенства в Боге, ибо чего-то иного нет в бытии. От простого к сложному, но так как подобное порождает только свое же подобие, то всякое усложнение происходит в пределах той самой изначальной абсолютной простоты, из которой возникла эта сложность. Абсолютной простотой всегда остается пустота, как носитель простоты в чистом виде (благодаря чему всякое самое сложное усложнение не выпадает из поля зрения, если человек позиционирует себя в естественном для себе я месте миропонимания). Таким образом, пустота остается составляющей любого явления. Но пустота в чистом виде есть носитель еще и устойчивости, ибо пустота абсолютно устойчива по определению, ибо не изменяется, благодаря чему бытие явления обусловлено устойчивостью, как свойством абсолютной простоты, породившем явление. Таким образом, возрастание – это первый признак живого и естественный процесс жизни, это еще одно имя образа Божьего.

Понятно, что даже пустое пространство, в котором мы распознали в абсолюте своего проявления родственные нам оттенки живой личности, должно быть наделенным процессом живого внутреннего возрастания до Абсолюта, в противном случае, пустота перестает быть пустотой в данном образе ее проявления – не будет самого пространства с его трехмерностью777-01-9.

В поле зрения воспаленной природы попадает только его же подобие. В нашем случае нас интересует только его конкретный оттенок – отсутствие порядка. Хотя следует сказать о том, что в самом естестве Царствия Небесного ничего не нарушилось. Изменилось только позиционирование человека во Вселенной – оное стало противоестественным. Благодаря этому мир перестал быть понятным и потому Божественный порядок воспринимается как хаос. Но, не смотря на воспаление387, природа остается творением Божественным. То есть порядок в пределах природы человека не инороден порядку Божественному – есть также проявление хаоса, в пределах которого возникает одна из разновидностей хаоса, частный случай его (на самом деле порядок, явленный в хаосе, может быть распознанным только в промежутках времени, не сопоставимых с возможностями воспаленной грехом человека). Понятный человеку порядок возникает на теле мирового бесконечного порядка Вселенной – порядок в удобоприемлемых пределах для распознавания его личностью, несущей в себе природу воспаленную грехом.

Каждая область бытия – это такая сфера, в которой Божественное представлено несколько уникально и специфически, со свойственной для природы каждой сфера своеобразностью. Свою уникальную своеобразность описания Божественного имеет и порядок. Структура в пределах бесконечной Вселенной и структура ограниченного мира человека – это сфера порядка. Но также как порядок бесконечной Вселенной свидетельствует о пустоте греха, также и наш порядок (в удобоприемлемых пределах для личности, несущей в себе природу воспаленную грехом) несет в себе свидетельство о Божественном в том же образе и в той же свойственной для него манере – той же пустотой, то есть отсутствием греха, создающим противоречия. То есть исповедует о Нем тем, что противоречия в упорядоченной структуре сведены до некоторого минимума, до наибольшего подобия пустоте отсутствия противоречия. Иными словами, перед нами и хаос, и порядок. То есть упорядоченный хаос или порядок – некоторый частный случай хаоса, возможное стечение хаотичности, в пределах коей оформилось живое, в виде упорядоченности. Исходя из этого, нет смысла останавливаться на том, что не имеет значения для нас как относительно неживое, как разного рода проявления хаоса, ибо востребовано нам только знание о жизни.

1.0.-2.Структурный порядок несет в себе, с одной стороны, чисто формальное проявление хаоса (одно из бесконечного множества), а с другой стороны, печать постоянства в прообразе пустоты и сообразно своему прародителю, Началу начал, то есть сообразно точке. Точка, как Начало начал – это с одной стороны образ устойчивости, неизменности, неразрушимости, единства не исключающих, а дополняющих друг друга противоположностей, то есть прообраз всякого порядка. А с другой стороны, первопринцип, задающий образ отличия от пустоты, первый элемент хаоса и непостоянства. Ибо точка и пустота различны. Точка – это уже есть величина или степень отклонения от абсолютной пустоты, хотя и абсолютно малая. А ведь устойчивость, неизменность, неразрушимость, единство – это различные имена пустоты. То есть порядок – это просто иное имя пустоты на специфическом языке природы хаоса777-01-7. Дело в том, что эти реалии живого (образы постоянства) в условиях природы хаоса соприродны хаосу и явлены только в сфере формальностей, то есть если формально инородны пустоте – они наделены временностью. Если бытие имеет форму, то мы его видим. А если формы нет, то и распознания нет. Поэтому порядок возникает из ничего, то есть из хаоса. Подобное порождает только свое подобие, то есть пустота порождает пустоту только уже в специфических образах: постоянство, неизменность, устойчивость, единство. Словом, неразрушимость пустоты порождает все тоже самое, своё же подобие – неразрушимость, которая предстает перед нами во всяком порядке вещей в каждом витке усложняющегося развития, в движении от простого к сложному по спирали в единстве и борьбе противоположностей, при коем одно тянет за собой другое к Абсолюту совершенства – неразрушимость по отношению к разрушимости и ее множественным хаотичным воздействиям. В противном случае, если нет постоянства, единства и так далее, то это не попадает под определение о порядке – это не структура. Пустота своим специфичным влиянием стимулирует свое подобие, а именно отсутствие противоречий, которое возможно только в структурных порядках, ибо в порядке противоречия оказываются дополнениями друг друга. А это образы пустоты, возникающие в среде хаоса. Только пустота вызволяет из него, из хаоса, то есть призывает из небытия к бытию свое подобие. А потому всякая случайность – это грань пустоты, более отчетливо выделяющаяся для нашей возможности обозревать в хаосе Божественное, то есть порядок. С другой стороны, порядок со всеми обозначенными ранее его свойствами в то же время соприроден хаосу, то есть временный. Почему? Потому, что порядок – это то, что обозревается в такой сфере бытия, как броуновское движение. Две частицы, столкнувшись между собой на мгновение становятся упорядоченной структурной системой, которая далека от всеобъемлющей полноты. Так как нет подобия Ему во всем остальном, составляющем полноту, то нет и подобия Ему в другом свойстве., «бросающимся в глаза» – в свойстве вечности. Структура тут же рассыпается, чтобы свидетельствовать о полноте и вечности Его в иных свойствах, которые зримо не раскрываются в столкновении. Мир стремится к большей полноте выражения Абсолюта, то есть Творца. Само присутствие Его обуславливает влияние лишь одной полярности, благодаря чему все вокруг развивается в возрастании777-01-6. Из всего сказанного становится ясным одно, что возрастание, как другое имя жизни, возможно только в одном направлении – только к Богу. Но в специфике нашего понятийного языка (пустота-вещество) сие звучит иначе – к более сильному подобию пустоте, ибо в понятийном языке данной сферы бытия ничего иного абсолютного и более элементарного подобия Богу для вселенной нет и Сам Бог пребывает где-то в пределах пустоты. Хотя, надо сказать, что пустота имеет много иных имен (Благодать Божья, счастье и так далее), но это только ее иные имена, которые звучат в пределах озвученного (пустота-вещество). Наш понятийный язык с его какими-то иными именами природно не вписывается в сферу осмысления данной конкретной проблемы, ибо в пределах способности вести обоснование в данной ограниченной сфере свидетельства о Творце перед нами возникает только одно обобщающее абсолютно все вокруг имя специализированного языка – пустота. Очевидным образом сие нам раскрывается из примера с трамваем, который движется из пункта А в пункт Б. В пределах простого механического перемещения сокрыт бурлящий поток жизни внутри трамвая. Люди встречаются, общаются и наводят межличностные отношения. Но в поле зрения механики попадает только вот это примитивное движение из А в Б. То есть пустота – это очень грубый инструмент, с помощью коего мы не видим конкретно Личности Бога и межличностные отношения в привычной полноте, зато видим Его через те Его свойства, которые неизбежно попали в поле зрения благодаря этому инструменту.

У Бога свойств и граней множество. Каждое имя Его характеризует уникальное сочетание этих свойств и граней. Систематизировать и говорить обо всех возможных сочетаниях, образующих какие-то уникальные имена не представляется возможным, так как их множество. Но есть смысл говорить о самом абсолютно элементарном, с коего все начало быть, чтобы видеть его множественные образы в вещах бесконечного мира. Речь идет о точке.

Все начало быть из точки и точка Начала начал несет в себе все составляющие. Во-первых, точка несет отличие от пустоты, оная есть первый элементарный вектор перемены, семя измены небытия, хотя и самое элементарное. То есть мы уже здесь видим тот самый первопринцип, задающий соотношение порядок-хаос (пустота-точка, бытие-инобытие) в пределах коего осуществляется развитие сюжета становления Вселенной777-01-11. В хаосе заложена пружина самоорганизации, направляющая коей есть упорядочивающая пустота. То есть пустота специфично влияет на множественный хаос, принуждая его бытие к образу своего подобия, приводит хаос к самоорганизации. Он так и остается хаосом, но теперь уже в его бытии заметен порядок – просто это частный случай положения вещей. Мы зрим на пространство хаоса и замечаем только то, что оказалось в области подобия нашему естеству – структурную упорядоченность, в коей противоречия становятся взаимными дополнениями. То есть мы как бы ногой пытаемся в этом болоте нащупать твердую кочку, только мозг это делает почти мгновенно и в его область анализа попадает бесконечно больше.

Проявление подобия пустоте также всегда многогранное, то есть имеет много имен и одно из них выражается в наибольшей крепости, а другое имя – в наибольшей текучести, а третье имя – в наибольшей легкости. Все три имени, как несущие в себе один и тот же прообраз – образ пустоты, как-то уживаются в одном одновременно. Чуть ниже по тексту я дам этому явлению новое имя – стеснение, благодаря коему мы созерцаем свойства пустоты или видим иные имена ее. Это нужно, ибо для ответа на иные вопросы возникнет необходимость выразить иные грани бытия. Таким образом, в данных суждениях мы ничего нового не нашли, но только сформировали новый наименее выразительный или наиболее костный специфичный понятийный язык свидетельства о Боге, сотворившем мир. Хотя, к сожалению, на нем разговаривает значительной число людей науки, но, несмотря на это, посредством наиболее общих определений (пустоты и хаоса), сформировали общий закон, в пределах которого должен работать и работает весь контент бесконечных дефиниций. Это есть научный анализ, начиная от ядерной физики и заканчивая законами общества. То есть должны быть готовы к развитию событий только в этой сфере, то есть нельзя выходить за её пределы.

Новое определение о самом элементарном элементе бытия (о точке), о Начале всех начал, исходит из того, что мы можем созерцать. Если дать определение природе человека, то перед нами встает очевидное – природа человека двоичная43. Но нам интересно теперь само соотношение двух составляющих нашу природу двоичности. Так как точка – это есть то, что оказалось в поле нашего обозрения, то, относительно всего остального пространства пустоты, оная терпит развитие от небытия пустоты к бытию точки в образе взрыва. То есть природа постоянства и природа перемен соотносятся как бесконечно великое к бесконечно малому в том же прообразе, в каком соотносится абсолютная пустота к точке – в этом соотношении бесконечность отличий. Также пространство соотносится к точке. Также абсолютно общее соотносится к абсолютно частному, то есть Божественное ко всему тому, что стало нести в себе печать первородного греха Адама. В этом есть Лосевское «… становление синтезирует подвижной покой бытия единицы с принципом упорядочения, объединения, собирания инобытийных полаганий…» (§89 Диалектическая формула натурального ряда). Это важное замечание, ибо всякое эволюционное становление в инобытии точки всегда будет в пределах общего – в пределах влияния абсолютной пустоты, формируя интересные образы о себе постоянном.

Точка – это величина изменения пустоты или величина отличия от нее, в прообразе коего разворачивается рисунок видимого бытия. А так как радостью утверждается все, то бытие точки уже есть принцип осуществления контраста, как прообраз экстаза, в коем, повторюсь, радостью утверждается бытие Вселенной. Если мы стоим на берегу реки, то видим течение вод только потому, что берег – постоянная точка отсчета. Иными словами, мы видим все вокруг только потому, что мир течет, то есть он есть отличие от постоянства, он не есть пустота перемен. Ведь даже самом нашем организме заложена эта двоичность.

Точка – это первопринцип структуры субординации, которая потом тождественно выразится в строении Вселенной и в превую очередь человека. В ней заложены две крайности единого, которое потом получит иное имя для отражения, подчеркивающее важную составляющую нашего бытия – двоичность или экстаз.

Эти общие определения важны для более ясного понимания природы человека. Мною потом уже будет раскрыто то, как это укладывается в природе людей. Итак, мы провели некоторые зарисовки общего плана. Так как это то, что было наиболее общим, то в пределах этого общего и в прообразе озвученных ранее элементарных процессов общего разворачивается весь этот сюжет истории становления Вселенной и человека в ней. Далее нам остается утверждать все сказанное ранее но только иными языками понятий философии, а также точных наук и истории Руси.

1.0.-3.а) Повторюсь, мы не знаем что такое хаос. И даже если даем ему имя определения, то неизбежно наделяем его теми свойствами, о которых к этому моменту уже имеем представление – мы зрим его как живое существо и сами того не замечаем, что этим мы хаос наделяем предрасположенностью к возрастанию до совершенства Абсолюта. Ведь мы, являясь живыми, замечаем в хаосе только то, что нам родственно и подобно, имеет причастность к живому, а именно не его самого, а то, что он изображает – образ пустоты. Сам факт, что мы видим хаос, то уже этим обозначаем предрасположенность к развитию эволюционного становления в таком вот хаосе, в котором пустота оказывает свое организующее, структурирующее влияние на материю и материя оказывает влияние на пустоту. В этой границе-срезе разыгрывается весь сценарий истории Вселенной.

Подобное родит только свое подобие, а потому точка всегда будет тождественна всему тому, что из нее произошло в эволюционном становлении. Поэтому всякая случайность, как и любая неслучайность – взаимодействие, свидетельствующее только о Начале начал – о точке. Именно по этой причине, столкновение всегда будет иметь только прообраз Начала начал – только точку. Так как прообраз ее далек от первоначала абсолютной крайностью специфичности, а потому и образ самого взаимодействия абсолютно далек от вечности – оное всегда должно быть мгновенным. Это видим мы в броуновском движении. Случайность всегда остается в пределах подобия точке и из этой сферы выпасть не может, как и не может выпасть из своего тождества ей. Случайность заявляет нам о некотором свойстве, которое выпало из привычно созерцаемого порядка вещей. Хотя сие есть случайность, но все равно, это еще одно свидетельство о полноте единства, но также в образе все того же Первоначала всего вокруг. Просто это такая речь Бога, законченный смысл которой распознается не сразу, как нам это привычно в повседневности, а с огромного расстояния или большого промежутка времени после многих своих повторений. Повторения делают явление доступным для анализа. В противном случае о случайности, как о явлении, говорить нельзя, ибо вне этого случайность не попадает ни под какое определение.

Также надо помнить, что всякое взаимодействие – взаимодействие двух реалий, связанных одним прошлым и потому они являются тождественными прошлому и друг другу родственными в любом случае. И потому взаимодействие, как проявление того самого изначального единства, происходит в той же самой сфере единения, в коей было все вокруг в момент Начала начал777-02-1.

Иначе, как инородные друг другу по происхождению, в никакое взаимодействие оные бы не вступили, как не подобные друг другу. Следовательно, всякое взаимодействие происходит между реалиями, вышедшими из одного и того же Начала начал и исповедует только об этой первопричине всех явлений, хотя и воспринимается нами как счастливая случайность в хаосе множеств взаимодействий. Таким образом, мы созерцаем вокруг только свой же образ и подобие в межличностных отношениях с Богом, благодаря чему подобное взаимодействует только со своим же подобием по причине одного единого Начала начал. Мы всегда имеем дело с точкой, в пределах формального образа которой разворачивается весь театр мироздания, но на более совершенном утонченно-нежном понятийном языке обыденных реалий. Личность Творца предстает перед нами в сфере материального мира как порядок, но своеобразно то в виде пустоты, то в виде точки, то в виде формы (окружности с радиусами ноль и бесконечность, и т.д.). Так как мы видим окружающий мир вплоть до самых глубин космоса, то это говорит только о том, что все это было когда-то и остается до ныне точкой или одним Началом начал. Это первое. Второе, сам факт того, что мы наблюдаем за происходящим вокруг и можем вести какие-то суждения о происходящем в самых далеких уголках Вселенной, говорит об одном, что Начало начал – это сам человек777-02-3. Из человека и через него вышла вся видимая Вселенная со множеством ее физических явлений. Это то самое первое явление контраста, в коем есть две крайности единого, о котором мы говорим, как о экстазе. Так как все вышло из одного Начала начал и так как Оное тогда уже было человеком, то естественным для человека остается то самое первое положение в Начале начал и потому, только по этой причине, все вокруг нам родственное и только потому имеет сопряжение с нашим разумом посредством телесных органов чувств. Когда-то мы все были одним целым в ином проявлении природы Вселенной и все вышло вместе за нами из этого единого проявления природы, вышло следом за нами и в нашем образе (экстаза), как подобие нам. Ведь то, что нам не подобно в образе воспаления природы – все то выйти не могло из Того Бытия. Человек вытянул из того мира в эту сферу бытия то, что ему родственно по единому образу поражения природы и человек стал родителем всего вокруг в своем новом образе, несущем поражение природы – в образе червя или змия искусителя. (Позже мы увидим, как выражается образ змия даже в самой элементарной частице зримой вселенной). Просто чувственная природа поражена первородным грехом, а потому видит только то, что также имеет поражение первородным грехом, как свое же подобие. Поэтому физически зримая окружающая вселенная – это то, что оказалось в сфере постижения чувственной природы, пораженной первородным грехом. Первородный грех привнес в этот мир человек и потому мир этот несет в себе то, благодаря чему он как подобие видим ему – первородный грех человека. Человек, как образ Божий или как пребывающий в Теле Христовом, является Членом (в пределах дозволенного) Предвечного Совета Троицы, имел и имеет власть в этом плане как образ Его. И именно своим благим намерением или волеизволением448 помимо Предвечного Совета родил эту видимую вселенную из самого себя. Как несущий образ Творца, создал ее своим первородным грехом и теперь, по-прежнему оставаясь у истоков его (Начало начал), зрит мир сей посредством его телесной чувственной природы, пораженной первородным грехом и мыслит его. Если человек пытается пребывать на Предвечном Совете посредством невозможного, а именно посредством природы первородного греха, то мир предстает перед ним хаосом и даже уходит из виду. Ибо, если созерцать Вселенную через то, чего нет в естестве Божественного, то мир предстает, как отсутствие всего реального. Отсутствие порядка – это и есть иное определение хаоса. Если же человек в единстве с Творцом в Замысле Предвечного Совета, то наоборот, перед взором открываются пути богообщения и во всем открывается божественная красота Вселенной. Два в одном, при котором, с одной стороны Вселенная рождается человеком в сфере, в коей есть первородный грех и представлена как часть хаоса. И с другой стороны, мир остается в богообщении с Ним посредством человека и исповедует о Нем, являя нам красоты мира, то есть представлена вечностью. Так как человек родил мир своим волеизволением вне Предвечного Совета, то он временный есть. Нет вечности в первородном грехе. Два в одном, то есть все же человек рождает Вселенную для данной специфической сферы временного бытия, в которой мир исповедует о Боге в данной специфике, свойственной для этой сферы греха. Мы видим мир, как свое же подобие.

(07.01.00)Благодаря тому, что человек родил сию Вселенную, мы зрим эти далекие миры, как родственные нам, как наше детище. Теперь же человек познает мир, а именно самого же себя. Человек имеет возможность познавать только то, что он есть сам – он и есть этот мир. То есть своим же волеизволением человек пытается вернуть мир в прежнее состояние. Мы потом, ниже по тексту узнаем, что соединить и восстановить утраченное можно только на Голгофе Христовой и в многочисленных прообразах Её. Только на Голгофе Христовой отворяются Врата Царствия Небесного. И потому только на Голгофе зародилась жизнь и чтобы быть тем, чем была жизнь изначально, надо жить в том же прообразе, в коем зародилась жизнь, для чего необходимо уничижить все то, что этому мешает – нужно идти на Голгофу. Поэтому бери свой Крест и восходи к вершине, тогда обретешь все остальное. Если возьмешь что-то иное, то потеряешь даже то, что имел. Повторюсь, Голгофа – это то Место Вселенной, в коем зародилось все живое на Земле. На Ней все начало быть и на Ней все закончится. Это схоже с каменными столбами у нас на Северном Урале, названными в народе Семь Братьев. Верхняя кромка вершин каменных изваяний когда-то в самом начале времен была поверхностью или частью огромного горного ландшафта. Воды, морозы и ветра сделали свое дело, разрушили то, что поддалось разрушению и перед нами возникли каменные столбы, но верхний край коих так и остался напоминанием о том времени самых первых моментов истории Земли. Вот почему Вершина вершин Голгофа Христова остается тем Местом, в котором соединяется Царствие Небесное и царство земное и возвращение-восхождение Христа на Эту Вершину становится неизбежным. И нам следует идти за Ним. Это еще один поперечный срез соотношения порядка и хаоса, открывающий нам иные тонкости окружающей реалии777-07-7.3.

б) Броуновское движение имеет две составляющие, в коих частицы либо перемещаются, либо сталкиваются. Перемещение частиц свидетельствует о трехмерном пространстве активной пустоты, от которой исходит влияние. Столкновение – это взаимодействие. То, что частицы между собой взаимодействуют говорит о том, что они имеют что-то общее и родственное происхождение – происхождение из одного общего начала. Поэтому взаимодействие частиц между собой не может выпрыгнуть за грани себя и происходят именно в пределах природы этого начала, в пределах естества заложенного в каждой частице и остается образом и подобием начала начал. В каждом взаимодействии подчеркивается еще какая-то грань начала. Итак, даже если Творца нет и, как говорят материалисты, природа явления случайная, то сам факт того, что произошло взаимодействие, то это свидетельство о первопричине и как-то там в пределах свойств природных возможностей будет выстраивать хоть и отдаленное, но свидетельство о начале – структурный порядок только в прообразе начала. Мы видим двоичность берег-река43. Просто подобное порождает только свое же подобие.

Стр.571 112211 Присмотримся к самой пустоте внимательнее. Согласно диалектическому закону все пребывает в развитии от простого к сложному. Хорошо. Вот перед нами усложнение простоты в границах законов пустоты в данном явлении, попавшее в поле зрения нашей ограниченной возможностями природы. Хотя видимый спектр очень узенький, но это не означает, что все нами не видимое и представленное чувственной пустотой не существует. Хотя и предстает перед нами пустотой. То, что является простотой, оное по-прежнему вступает в активное взаимодействие, но в данных временных промежутках об этом взаимодействии нам ничего узнать. Чем абсолютнее простота, тем больший промежуток времени оная требует, чтобы заявить о себе. О том, что в пустоте есть некоторая невидимая активность мы узнаем опосредовано только косвенных доказательств, да и то в одном лишь случае, если этих взаимодействий произошло не одно, а множество. Только на основе этого можно вести анализ. Чем абсолютнее простота, то заявление о ней в естественной нам реальности требует большего количества взаимодействий. Являясь насельниками невидимого Царствия Небесного(смотри111-01-1.1) мы видим только насельников Царствия Небесного, которые также чувственно безвидны. Невидимый образ, хотя и созерцается нами как пустота телесными очами, становится видимым через посредник. Тем самым, само первоначало двух взаимодействующих явлений хоть и имеет свое уникальное влияние, ибо оное родственно им обоим, но зримо распознаваемо только в образе их поведения при взаимодействии. Начало начал заявляет о Себе всюду и во всем, но, если в пустоте это заявление Себя (Начала начал) происходит в самом чистом виде, то во всех иных случаях сие заявление о пустоте чувственно распознается через посредники. Вне пустоты и ее трехмерного пространства ничего не существует. Пустота, сама по себе активна покоем, то есть оная активирует в окружающем хаосе покой и тем самым упорядочивая реальность тем, что противоречия нейтрализуется взаимным дополнением. А покой – это в высшей степени абсолюта счастье по ограниченному односторонностью определению. Две взаимодействующие реалии в момент контакта исповедуют нам о Начале начал, подчеркивают еще одну какую-то уникальную грань. То есть взаимодействие заявляет о свойствах пустоты уже односторонне, то есть несколько засорено или затуманено. Из-за этого мы видим одно и упускаем из виду все остальное. Но все свойства пустоты есть и тут, ибо лежат в основе во всей полноте во всяком взаимодействии. В противном случае, вне свойств пустоты, кои заключены в каждом явлении, взаимодействие бы никак не состоялось. Итак, если нет пустоты, то и нет всего того, что заявляет о ней и несет её образ в специфическом чувственно распознаваемом выражении – нет взаимодействия. Пустота – первооснова, первопричина всего. Если сказать о человеке, что он есть продукт эволюционного становления от простого к сложному (так говорят атеисты), то и молитва тогда просто обретает иное имя, то есть в контексте понятийного языка материалиста в поле зрения попадают специфические посылы и динамическое активное богообщение звучит иначе. Нам надо принять образ пустоты, а именно чувственной пустоты, чтобы свидетельствовать о ней в новом порядке – творить пустоту. (Узнаете Веданту, Буддизм, Индуизм, а именно практику выхода в Нирвану? Человек отказывается от всяких желаний и влечений) Почему именно пустоту? Потому, что именно чувственная пустота является первым признаком добра(смотри777-01-2.4) и радости449. Радость здесь – это пустота или отсутствие горя, ошибок и травм тела, психики. Толстой сказал, что любовь – это «как палец, о котором я начинаю думать, когда он болит». То есть, как только палец возник в нашем сознании не как чувственная пустота, а как реальность, так сразу же мы говорим о том, что порядок вещей разрушен. И мы восстанавливаем этот образ пустоты в самих себе – лечим палец449. Если палец здоров, мы даже не вспоминаем о нем (перед нами образ пустоты). В богообщении это важный момент, ибо надо быть подобным Ему для беседы с Ним, так как подобие только с подобным себе может общаться449. Говоря языком материалиста, мы должны быть чувственно пустыми, чтобы общаться с пустотой. Бога нет в поле желаемого распознавания, но от этого ничего не меняется.

Таким вот образом, не сказав ни слова о Боге, мы понимаем, что нового ничего не произнесли, но только далее Ему иное звучание на ином понятийном языке материализма и все… Мы всегда имеем дело с точкой, в пределах формального образа которой разворачивается весь сценарий мироздания, но на более совершенном утонченно-нежном понятийном языке обыденных реалий. Язык материалиста – это язык форм. И материалист правильно говорит о том, что в формах нет чувственности, ибо чувственность и духовность – это более утонченный и более глубокий понятийный язык о том же самом – о Боге. Хотя нельзя сущность называть языком, ибо это природа естества, а язык – это набор форм. Ощущение присутствующей сущности – это тоже познание, рассказ или свидетельство. Материалист, хотя и заявляет о Творце, но говорит о том, что во время свидетельства о Боге нельзя смешивать одно с другим, нельзя смешивать понятийные языки из различных сфер мировосприятия, ибо одно остается всегда в границах другого. В противном случае, сие становится не научным. Также как глаза или рот, или нос остаются в пределах определения социума человека, но отдельно под определение социума не подходят и остаются только в нем. Так и духовное остается в пределах материалистических формальностей. В то же время нельзя отделять одно от другого, ибо и то, и другое свидетельствуют об одном и том же. Мы увидели в самом-самом абсолютно общем плане то, что материя может как-то вести себя только в пределах своей (Богом установленной) естественной возможности развиваться к более совершенному выражению свойств распознаваемой пустоты посредством ограниченной грехом природы, но для верующего сие есть выражение свойств Бога. Форма свидетельствует о Боге только своей абсолютной лимитированной оптимальностью, которая имеет абсолюты в пустоте, в точке, окружности, сфере, в шаре и так далее. Оптимальность становится критерием простоты, с помощью которого форма исповедует о Боге??????1122.

Так как мы рассмотрели два абсолютно крайних случая мировосприятия, то из всего сказанного, становится понятным, что все наши суждения о мире не могут выпасть из этих крайних пределов – всякое суждение пребывает где-то между ними и выльется, в конечном счете, только лишь в то, что мы будем удобно для себя менять имена одних и тех же реалий в этой же общей схеме Вселенной и при этом будем верно обозначать границы возможности свидетельствовать об Истине. Также как след, оставленный человеком в грязи, в каких-то пределах возможного свидетельствует о человеке. Но только в пределах возможного и не более того, на что способна грязь с её свойствами. Хорошо сей момент показал великий отец Андроник (Лосев) в своей «Хаос и структура». Он давал разные имена одним и тем же понятиям и показал образы гармоничного сопряжения их между собой. То, что он взял на себя – всегда было непомерной ношей для исповеди о Боге. С помощью такого крайне неудобного инструмента, в основе коего лежит естество самого дна Вселенной, «крайнего предела бытия тварного» (то есть числа) говорить о полноте Истины невозможно. Хотя усложнение формы в бесконечном развитии попытается в пределах абсолютной оптимальности формально выразить каждую грань сущности. Так произошло формирование природы человека. Логика и её число – это тонкая характерная для формы граница, это последняя хрупкая, легко ломающаяся твердь, разделяющая нас с бездной небытия. Как только форма теряет оптимальность, свойственную окружности, так сразу же перестает быть подобной пустоте и разрушается. То есть несмотря на осязаемую омертвелость логики (которая выражает единое целое живого тела не только оптимальностью, но и через непрерывность причинно-следственных принципов отношений между бытием и небытием), всё же в ней есть грани Божественного, посредством коих логика опять же в пределах своих возможностей свидетельствует о живом Боге – только единство выражено теперь иначе – непрерываемой цепочкой суждений причинно-следственного механизма железной логики777-02-7. Здесь с помощью логики свидетельство о Боге происходит свойством непрерывности. В противном случае, логика выпадает из поля зрения, как неподобие Богу и потому инородность нам. Об этом нам говорит Алексей Федорович. Но, не смотря на сложность поставленной задачи, мыслитель блестяще справляется с ней. По известным причинам, не сказав ни слова о Боге, он свидетельствовал о Нём с помощью того грубого образа мировосприятия, ценностями коего жило русское общество. В тот тяжёлый для Православия исторический момент это было особенно востребованным и потому опасным. Требовало мужества и отваги, и безграничной любви к Родине, ибо приходилось стоять против власти тиранов. Вне всякого сомнения Алексей Федорович Лосев (в монашестве о. Андроник) – личность героическая, а о степени его святости должно засвидетельствовать нам время.

1.0.-4.В этой работе, чтобы не преступать пределы православного догматического богословия и не впасть в ересь, вплотную будем также пользоваться трудами Владимира Николаевича Лосского и говорить его понятийным языком. Он тоже воин и высочайший мыслитель Руси, который смог изложить основные моменты веры только уже естественными для православного верующего категориями близкими к современному языку понятий. Да много было ученых до него, но он в этом плане ближе всего к нам. Оба учёных, прибегая к относительно диаметральным понятийным системам для изложения Божественных принципов, утверждали одно и то же – они не смещали центры и тем самым не вводили их в противопоставление (это приводит в конечном счете к крови), тем самым наделяли общество способностью жить, ибо только эта кондиция бытия единомыслия и единства мировосприятия имеет значимость для нас живущих.

То есть, если сказать о Боге на понятийном языке абсолютного Его отрицания (при котором событие есть не Воля Личности, а случайность), то этим мы назовем ещё одно имя Господа. Также как и абсолютная пустота атеистов – имеет место быть как относительно верное утверждение, ибо пустота присуща Ему, как прообраз абсолютной непознаваемости посредством привычного нам набора инструментов (воспаленного грехом естества чувственной природы), давая повод утверждать о своей правоте упертым атеистам. Потому и случайность – не Воля Божья. Но атеизм страшен не в том, что отрицает бытие Бога, ведь от этого в природе вещей ничего не меняется, но меняется в нас самих. Атеизм страшен совсем в другом – каждый из нас путник и потому идёт туда, куда направлен его взгляд. Если видит перед собой пустоту и хаос согласно мировосприятию атеиста, то будущее его хаос и пустота. Поэтому мы, верующие, даже в капельке росы видим премудрость Божью, хотя это может быть наивно и не научно выглядит, но правды в данном случае больше, чем в самой гениальной теории научного анализа. С другой стороны, следует быть нежным по отношению к самим деятелям науки и на понятийном языке научной доктрины правильно дать имя Премудрости Божьей. Тогда восстановится баланс и в общественном сознании не появится черных дыр, оформленных как законное пребывание сил бездны там, где им нет места, где их бытие становится преступлением против Бога и человечества.

1.0.-5. Для того, чтобы дальше вести предложенные в этих книгах исследования, чтобы знать где именно искать Истину, необходимо точно знать, что именно мы ищем. Ведь очевидно, что не каждое знание приносит человечеству пользу. Не каждое знание животворит. Чем наделено живое? Живое наделено чувством распознания окружающей действительности. А потому выстраивая новую доктрину, мы не должны быть тем, чем ныне является мировая научная элита, которая ищет Истину методом тычка, то есть на основе результатов научного эксперимента. Невозможно распознать бесконечно общее посредством бесконечно малого частного случая. Но общее распознается только через его же подобие – общее всеобъемлющее понятие. Мы должны видеть Истину в общем плане и только потом сможем созерцать то место, которое отведено множественным частностям в этом общем. Так как для познания Творца мы прибегаем к мышлению, то неизбежно в этой области мировосприятия определяется новый критерий красоты и полноты созерцания Божественного – мы можем зреть Истину в некоторой новой специфике её проявления, свойственной только миру мышления – разумность устроения мира. Мы учимся читать замысел Бога и жить теперь еще и этой красотой. То как этот способ познания работает ныне есть извращение, житие с которым требует массу энергозатрат. Ведь надо не констатировать новые научные факты, а уже знать о них заранее. Аппетиты растут с быстрыми темпами, потому потребность в экспериментах все больше и больше. То есть в скором будущем для восполнения затрат от такой жизни в извращении не будет хватать даже солнечной галактики. Стремление к познанию в такой кондиции жизни убьет все. Иными словами, нам следует хорошенько разобраться в самой природе нашего познания и понять, что именно мы хотим и что должны получить на самом деле и, соизмерив себя с Божьим Замыслом, начать уверенное строительство чего-то там нужного в экономике. Мы должны научиться умом видеть реальность не испытывая её, подобно апостолу Фоме, «не вкладывая перста в ребра» для распознания Божественного на ощупь. Вы поймите, что сильно велика цена такому вразумлению, которое получил апостол Фома. Какой смысл создавать теорию, если ей невозможно пользоваться, если с помощью её невозможно предсказать результаты опытов. Мы уверенно идем по лесу не потому, что соблюдаем правила и законы, а потому, что имеем способность видеть перед собой дорогу, соизмеряя ее с конечной целью путешествия. Мы должны открыть глаза ума, чтобы не ведая о том, каков мир мы могли бы уверенно выстраивать поведение материи; мы, не прибегая к практической науке и не ведая ничего, могли бы уверенно сказать о том, как устроен атом или как устроен космос. Не имея сверхмощные телескопы, нам должно быть открыто устройство космоса с его множественными галактиками и созвездиями. Тогда не надо было бы проводить дорогостоящие эксперименты, если это итак можно спрогнозировать. Мы бы уверенно конструировали бы материю с нужными для нас свойствами и уверенно знали о том, куда имеет смысл направить вектор своей научной деятельности. Без этого качества научных исследований не может быть даже и речи о будущем науки во всех её формах и специализациях.

1.0.-6. Форма в масштабах бесконечных промежутков времени стремится выразить грани и свойства внутреннего мира. Каждая реалия естества материи заявляет о себе сразу же, но распознанию поддается только в процессе развития. То есть материя живет сразу в двух реалиях и подчиняется обоим законам. При этом один закон работает в пределах функционального пространства другого. К примеру, кинетическая энергия метеорита, захваченного гравитационным полем планеты не пропадает, а подчинившись влиянию, адаптируется в пределах теперь уже иных реалий – движения по окружности вокруг планеты. Энергия не исчезает, а прячется в новой форме проявления, оставаясь той же по сути. То есть любое явление как-то исповедует не только то, что мы привыкли свидетельствовать научным анализом, но и то, что законам анализа не поддается. Из того же примера, вроде бы метеорит предстает перед нами с привычным набором свойств, но отдельные грани внутреннего мира этого небесного тела распознаются уже иначе – на огромных расстояниях и в иных промежутках времени в движении метеорита в космической пустоте. Чем глубже запрятано свойство внутреннего мира явления, события или предмета, тем большие и более грандиозные масштабы нужны для раскрытия и освидетельствования его, как реальности. Иными словами, есть в этом теле и другие свойства, которые распознаются в масштабах уже иных, уже во всей Вселенной. Как научиться сопрягать одно с другим? Изначально, для формирования ответа на этот вопрос, хотелось бы уточнить области определения, в которых работают эти влияния (над этим работали такие выдающиеся ученые Лосский В.Н. и Лосев А.Ф.).

Для этого поставим один эксперимент. Сразу сделаю пояснение, чтобы не было каких-то недоразумений. На этот опыт в процессе повествования придётся ссылаться часто. Дело в том, что исследуемые нами вопросы многогранны и всегда касаются только одного и того же – бытие Бога, но в самых различных сферах жизнедеятельности и умного искания. То есть во всех случаях идет речь об одном и том же принципе жизни, ее миростояния в Нем362. А так как этот принцип имеет место в каждой фибре бытия, то постоянно приходится прибегать к нему в суждениях для обоснования Истины, при этом в каждой конкретной ситуации предварительно адаптируя его (сей принцип), в специфике понятийного языка, соответствующей для природной реалии обсуждения вопроса. Активируя какую-то востребованную спецификой поиска решения задачи грань озвученного принципа, нам открывается верное освящение изучаемых проблем, возникших в процессе исследований. Также как огнём мы пользуемся, вычленяя в нем какое-то одно нужное в данный момент свойство. То мы используем его для освещения, то нам нужно его жаркое тепло для приготовления пищи, то просто хотим сжечь какой-то мусор и так далее. Но суть огня во всех случаях та же самая и для каждого случая мы вынуждены делать одну и ту же процедуру – производить один и тот же процесс разжигания его. Также и в нашем случае, для освещения какой-то новой реалии, нам потребуется акцентировать внимание на одном и том же принципе, и проводить тот же самый эксперимент, который этот принцип выражает. Хотя, кроме этого опыта нам придётся прибегнуть также и к другим наглядным примерам и точно также для освещения различных граней акцентировать внимание на каком-то ином интересующем свойстве. Таким образом, созерцая мир посредством самих себя мы его видим и при этом видим грани живого. Это на будущее, чтобы читающему быть готовым к частым повторениям. Это нормальный творческий процесс.

1.0.-7.Итак, возьмем абсолютно тонкую прямоугольную доску и выведем её в состояние вертикального равновесия с опорой на ровный пол362. Понятно, что если мы её выпускаем из рук, то оная падает и мы, применив весь свой багаж научных знаний законов механики, можем предсказать траекторию и место падения её. Почему так происходит? Потому, что для мертвой материи такое поведение материи естественно. Но жизнь подчиняется иному закону – несмотря на все то, что выводит нас из равновесия, мы не падаем, как прямоугольная доска под действием сил тяготения, а наоборот выравниваем свою вертикаль, восстанавливаем равновесное состояние. Равновесное состояние в любой грани имеет образ постоянства, что означает тождество пустоте. Жизнь, пребывая в постоянных колебаниях возле точки абсолютной устойчивости и абсолютного равновесия, как бы включает в себя обе эти составляющие – распад и восстановление. Одновременно оная утратив равновесие падает, и в то же время вновь выводится в равновесие, тем самым порождая волновые колебания. Так как природа нашего познания суть такова, что чувственному и умственному освидетельствованию поддается только то, что подобно нам по природе вещей, то чувственно воспринимаемый мир – это тоже кондиция равновесия, устойчивости и стабильности (характерные черты постоянства пустоты). Дело в том, что сам по себе процесс распада – свидетельство о том, что в бытии есть нечто такое, что до распада обладало всем спектром стабильности, устойчивости. Мы видим не распад, а то самое до распада, которое начало распадаться – свой образ и подобие – мы видим равновесие (пустоту колебаний), только явленное нам опосредовано распада. Мы видим пустоту посредством событий, иначе говоря, видим абсолют равновесия посредством колебания. То есть Божественное в нас видит только подобие Ему в окружающем мире, зримое опосредовано процесса распада. К примеру, яблоко мы видим органами вкуса после того, как откусили и расщепили клетчатку плода. Мы понимаем, что это было яблоко. В переложении на математическую концепцию Отец Андроник (Лосев) назвал эту кондицию мироздания аксиомой числового первопринципа. (Логический анализ о.Андроника пребывает в области функциональных природных возможностей математического числа свидетельствовать о законах живого).66776677?????

Хочу повториться, так как всякое явление оказалось в поле нашего чувственного освидетельствования, то неизбежно оное наделено нашим подобием, то есть обладает тем же набором свойств и качеств. Ибо подобное познается только своим подобием. Отсюда следует важное. Если вводить в сопряжение две эти реальности в соответствии с поставленной перед нами задачей, то мы можем отвечать на многие вопросы. Можно научиться прогнозировать поведение природы без научного эксперимента, ибо всякое поведение природы свидетельствует о Боге без нарушения законов механики только в естественных для механики границах определения и в пределах Божественного предопределения. В противном случае, современная наука так и останется набором фактов, полученных эмпирически. Согласитесь, что надолго нас не хватит с такой постановкой вопроса.

Далее по тексту мы будем говорить о том, что ранее распознанным быть не могло, ибо специфика инструментов познания этого произвести не могла. Ранее по тексту все о чем мы будем говорить на понятийном языке тех инструментов звучит как «ноль», ибо лежит вне поля зрения.

Всякое научное утверждение несет в себе, в первую очередь, свидетельство о Божественном, точнее в границах сферы данного научного поиска, несет в себе свидетельство о Его каком-то уникально-специфическом явлении в пределах исследуемого материала. Проводя исследования, с самого начала нам следовало бы утвердиться на том, что мы видим и можем видеть только Бога и пребываем в межличностном общении с Ним. Ибо для нас живых ничего более востребованным, кроме Божественного, быть не может. Таким образом, мы слышим Бога, видим Бога, распознаем Бога, нам может открыться новая способность видеть ещё одну специфическую сторону Истины Его, равно как узнавать о Ней через глаза или уши, или как-то иначе. Все это формы непосредственного контакта с Творцом в процессе богообщения361.

Настоящая истинная теория должна безошибочно прогнозировать, в противном случае мы остаемся в познании подобными обыкновенной животной скотине, которая получив плохой опыт в будущем использует его для самосохранения. Нам также нужен плохой опыт в любом проявлении, но только как свидетельство о хорошем опыте. Это очень важно, ибо природа созерцания суть такова, повторюсь снова, что в ней виденье Божественного основа основ есть, а все остальные формы познания – суть множественные производные дефиниции, формальные видоизменения основы основ, многоликие образы этой основы, хотя также значимые для полноты приобщения ко Творцу361. Человеческая эволюция в отличие от животных имеет направление к возможности все более полного познания Бога, к более многогранному свидетельству о Нём, и более плодотворному общению с Ним. (То что мы видим ныне – это беснование зверя, жаждущего пожирать все живое на своем пути).

Сформируем некоторые установки, которые станут необходимыми нам в некоторых примерах конструирования и с помощью коих мы, ничего не ведая о строении мира и исходя из некоторых посылов, теоретически сформируем модель и потом сравним с тем, что видим. А именно речь пойдёт о том общем первоначале (которое, по слову о.Андроника, есть суть аксиоматики по природе естества), как об ещё одном имени понятия единства, а именно единящего присутствия Божьего, явленного нам в данной специфике выражения или представленного нам в виде распознанной в таком вот уникальном образе грани или свойстве Вселенной. Почему мы это делаем? Мы хотим видеть всю истину, а не распознавать её какие-то оттенки опытным путём. А природа чувственного распознания суть такова, что в ней всегда есть неподвижная точка отсчета43 (того самого берега), относительно которой мы мерим, чувственно определяем степень различия её от исследуемой реальностью. Так вот обладая точной постоянства, нам востребовано виденье именно точки постоянства посредством какого-то специфического свидетельства о ней. Если мы видим то, что заложено в основе основ нашей же природы, то говорим, что нам это понятно. Без этого нам не распознать всеобщую относительность «течения реки» – такова природа наших чувств. Надо заметить, что в данном случае, неизменная точка постоянства – это специфическое имя личности, это уникально сложившееся в данной реалии свидетельство о живом мыслящем индивидууме. То есть видеть истину и общаться с другой личностью – это значит видеть постоянство через его влияние, производной частью природы которой является всякое явление, оказавшееся в поле нашего обозрения. Точнее всякое явление – это специфическое свидетельство о постоянстве (о береге) Личности – мы пытаемся распознать его в какой-то неведомой для нас пока ещё реальности, через какой-то проводник363. Итак, сформируем важные установки.

1.0.-8.Согласно священному Писанию, жизнь есть дыхание Бога. Если всё было сотворено Богом, то очевидно в Его прообразе должно обладать Его естественным свойством неуничтожимости, явленной в самых различных сферах и образах проявления, получившей имя Закона Сохранения. Иными словами, если сказать, что Бог есть, то этим высказыванием мы даем новое имя опытно распознанному Закону Сохранения (хотя так говорить нельзя, ибо именем является Закон Сохранения). Точнее древние люди на своём понятийном языке религии сформировали это свойство сохранения жизни и бытия вообще, что потом перешло в Таинство Святой Евхаристии, когда на Престоле разделяется Тот, Кто разделенным Быть не может. Мы это понимаем не только по тому, что Господь не может творить и рождать инородное Самому Себе, а ещё и потому, повторюсь вновь, что вечность жизни распознана опытно на практике, также как законы сохранения энергии, законы сохранения материи, которые человеку удалось открыть разумом в сфере материального мира. Древние судили о Боге во Вселенной также, как на своём понятийном языке судят о вечности мира современные физики и химики. Как в те времена, так и сегодня люди ни с чем более дела не имели и иметь не будут.

1.0.-9. Для нас важным будет заметить, что Божественное имеет энергию, несущую в себе образы единства и постоянства. Иными словами, вне всякого сомнения у закона сохранения есть такие имена, как: закон сохранения энергии (в физике); закон сохранения массы (химия); закон сохранения количества движения (в кинетике); закон сохранения единства (в математике); закон сохранения постоянства (в философии); закон сохранения образа Божьего (в биологии и различных от неё ответвлениях); закон сохранения промысла Божьего (в истории). И так далее. Во всех этих формах Закона Сохранения (энергия, движение, масса, единство, постоянство, образ Божий и промысел Его) постоянно переходят из одного состояния в другое, оставаясь при этом неизменным одним и Тем же. К примеру, закон сохранения постоянства мы увидели в порядке вещей. Просто понятие постоянства является общим и для порядка, и для пустоты. И порядок, и пустота – это различные формы проявления свойства постоянства. Следовательно, пустота и порядок – суть одно и то же, а потому одно рождает свое подобие в другом или постоянство переходит из одного состояние в другое согласно Закону Сохранения. Но почему тогда порядок чувственно распознается, а пустота нет? Во-первых, не грамотно поставлен вопрос. Ибо пустота и порядок – это одно и то же и нам следует думать и говорить только о пустоте, имея в виду ее совершенство в абсолюте. Порядок – это то, что несет в себе это совершенство, нам нужно правильно мыслить не только потому, что такое мышление есть проявление настоящей Истины, но и потому, что такая форма исповеди остается жизнеутверждающей.

В пустоте распознается постоянство и порядок тоже распознается как постоянство. Это звучит в том же прообразе жизненной ситуации, когда путник вытаскивает попавшего в яму с помощью палки(смотри111-11-1.1). То есть через порядок мы видим образ совершенства для себя и мы за него крепко хватаемся, и он тянет нас за собой к отсутствию ограничений, к прежней свободе, в коей естественно нам быть. Пустота – это имя дыхания жизни, вдунутого Богом, ибо критериями мира материи сие не может звучать иначе, но в любом случае, чувственно воспринимаем мы только то, что позволительно нам воспринимать Богом. Наша поражённая грехом чувственная природа, как черное, позволяет созерцать спасительное белое. То есть отсутствие грехов или пустота пороков выступает для нас пустотой чувственной, а потому и порядок для нас тоже является чувственной пустотой греха, ибо всякое познание дано нам только через разрушение порядка – этот момент разработан в содержании иных томов этой книги. Просто счастье для нас – отсутствие несчастья, то есть чувствуя пустоту, то есть отсутствие несчастья и боли, мы счастливы и здоровы. (Палец на руке мы не чувствуем и не замечаем, пока он здоров, то есть порядок в структуре здорового тела – это есть пустота нестроения и разрушения). Мир несет в себе все свойства пустоты364 и именно по этой причине несет в себе бесконечную многогранность ее выражения. Так как мир был создан из ничего и только в некотором порядке, ибо только это «ничего», как постоянство, наделено этим свойством, а поэтому только оное было источником постоянства и только оное могло передать это своё свойство греховной пустоты, свойственной порядку вещей, стать структурой порядка вещей в космосе и во Вселенной, её гармонией. Тут нет нарушения закона природы – закона сохранения чувственной пустоты, распознаваемой только первородным грехом как пустота. Активность пустоты в том, что мы цепляемся за нее и в то же время оная крепко держит нас и влечет за собой к себе, к свободе от всего чувственного.

1.0.-10.Этот момент хорошо описывает отец Андроник, причем с помощью самого тяжёлого понятийного языка математики. Точка, прямая, плоскость, пространство и так далее – все они несут специфические выражения свойств постоянства пустоты или свидетельствуют о ноле, как об абсолютном постоянстве. Каждое измерение несет в себе эту печать постоянства ноля и специфически сложенную величину отличия, благодаря чему мы можем распознавать заключенную в них всех пустоту аналитически. То есть пустота остается основой: точки, прямой, плоскости, пространства и так далее. Для нас все перечисленное, как и все множественные их проявления – понятийные языковые системы о пустоте или отсутствии величины отличия. Просто все они наделены абсолютным постоянством пустоты (то есть абсолютного ноля) и востребованы только лишь для этого450. Ноль-постоянство – это энергия, явленная во множественных выражениях. В этом явлено «самотождественное различие», как сказал бы этот великий философ в работе «Хаос и структура». Данное фундаментальное утверждение нам понадобится в ходе обсуждения.

Пустота – носитель энергии. Почему? Потому, что все то, что попало в область ее влияния с этого момента носит ее печать. С этого момента, имеет когерентность в одном общем для всего, попавшего под влияние пустоты, свойстве. Все имеет в себе Начало начал и имеет прообраз диполи, в коей одна грань так и остается образом и подобием Начала начал, а другая выражает усложнение. Все частицы в Начале начал подобны между собой и даже идентичны, но различны в образе усложнения в развитии. А потому именно этим краем цепляются за пустоту, при этом соорганизуясь в порядок вещей в образе пустоты. Таким образом, точка пустоты становится источником, в котором реальность хаоса обретает одно общее для всех направление. Это-то и становится тем, что мы называем излучением. Появляется упорядоченность, которая обуславливает одно направления воздействия – это становится свидетельством о пустоте450 в деле, то есть энергией. Это есть истина хотя бы по той простой причине, что энергия не может реализоваться тем, где нет для нее естественной основы. Источник энергии и окружающая его реальность пространства – идентичны по естеству природы777-01-111. Вот почему везде работает закон неуничтожимости

1.0.-11.Этот же закон о вечности и неуничтожимости жизни со всем ему сопутствующим набором множественных проявлений, распознали древние. Отличие от нас только в том, что сформировали они этот закон на своём понятийном языке религии – строили менгиры, дольмены, кромлехи в Европе и по всему миру (современные культовые сооружения).

Рассмотрим с иной стороны. Чувственно воспринимаемые и греховная пустота (отсутствие греха), и порядок тождественны. Отсутствие греха имеет много упорядоченных форм самовыражения (государственность, религиозность). По природе жизнь абсолютно вечна, но временны противоестественные себе и Богу ориентации ее. Тут два в одном. Вместо свободы теперь нужна ограничивающая скованность для того, чтобы противоестество направления развития живого не имело разрушительного влияния. А в другом случае, так как оная имеет вечное, непреходящее в бытии реального, то только благодаря тому, что естественным образом для Царствия Небесного ориентирована на сослужение Творцу. Поэтому закрепощение, скованность, ограниченность свобод – есть, на самом деле, процесс непрерывного перехода из одного состояния свидетельства о Творце в иное, ибо для возможности бытия нужна полнота всеобъемлющая. А полнота не может быть вмещенной в какое-то даже самое малое ограничение, но может вместиться постепенно в бесконечном бытии. А так как полнота все же может вместиться в ограничение хотя в таком вот образе, то уже это обстоятельство бытия процесса вмещения обуславливает быте всякого явления. То есть тут нет покушения на природу человека, а значит нет чувственного ко греху освидетельствования временного, ибо это принадлежит уже вечности451. Иными словами, жизнь абсолютно вечна, временными могут быть только всегда противоестественные (из-за ограниченности) Богу формы её, а потому мы распознаем только изменчивую внешнюю инородную Богу формальность451.

Так как данная реальность инородна Богу, то инородна природе человека, а потому как инородное приносит боль. Просто боль в малых пределах становится чувством, или малым возбудителем нервной системы, но по природе сие остается болью в прообразе высказывания Льва Толстого о природе любви (любовь – это как палец, который воспалился). То есть пустота – это имя здоровой и устойчивой жизни172. Но чтобы познать саму сущность внутреннего мира, нам необходимо разрушать форму, уничтожать инородное Богу временное, в поте лица добираться до вечной Истины и животворить ей самого себя. Таково определение процессу пищеварения.

К примеру, пусть мы ходим не на ногах, а на руках – это противоестественно, а потому временно – мы устаем быстро и вновь жаждем отдыха и встать на ноги. Нет, не связали по рукам и ногам, а просто извратили образ жизни. Скованность в возможности Божественного творчества и при этом свобода в извращении Его подобия – условие ада. И наоборот, скованность во грехе, но раскрепощение в Боге – условия Рая. Новая реалия образа жизни, хоть и извращенная уже, но остается жизнью451, а потому требует для себя полноты богообщения и богословия на новом понятийном языке. (Пустота172 постоянно переходит из одного состояния в другое451) Слово Божье теперь должно прозвучать в новом для себя естестве природы. Неполнота богословия – ад или рай растянутый до бесконечности (то есть рай бесконечно малыми дозами). Отсюда понятно о самой природе страха перед смертью – это страх остаться тем, кто мы есть при жизни, то есть мы боимся остаться абсолютно скованным в служении Богу и в такой кондиции перейти из этого века в жизнь вечную после смерти. Представьте себе, что Вас замуровали в бетон и при этом имеет возможность дышать. Так вам суждено жить вечно – вот что ждет грешника. Просто душа чувствует свою участь из-за сковывающего душу греховного образа жизни и для своей переориентации в естественное требует себе священника для исповеди. Это следствие не выплеснутой энергии в Его созидающем творчестве, скованной инородностью Богу. При противоестественной ориентации мы не сможем более двигаться, дышать, видеть, чувствовать, любить и так далее – просто мы становимся во всем этом скованными. Да-да, это все есть и присутствует, но в естественном для себя образе не может реализоваться как причастие к Источнику-причине абсолютно всех радостей – Божественной радости. Кстати, это та самая фобия замкнутых и стеснённых пространств, которую испытывают абсолютно все люди в разной степени проявления. Сама душа человека из-за грехопадения получила скованность плотью, а потому мы вынуждены жить в извращенной среде и по сковывающим наши свободы законам, ибо грехом мы сильно ограничены возможностью нашего тела – как бы ходим по земле на руках. Грех ничтожен, а Бог великий, а потому для свидетельства о Нем в богословии необходимо бесконечно великое время, а без этого нет жизни. Вне свидетельства о Нем ничего не существует, а потому сковано для возможности свидетельства о Нем. Свидетельство о Нем продолжает быть (из-за чего все существует как реальность), но благодаря ограничению уже это свидетельство бесконечно для нас растянуто во времени. Именно поэтому же материя, хотя и таит в себе чудовищные энергии (ядерных реакций), но для нас они закрепощены Богом, ибо грехом Адама ориентированы противоестественно Богу, а потому, как творчество в Божьем Замысле, не востребованы, ибо разрушают живое. Но не смотря на свое закрепощение постепенно вбирают в себя всю Божественную полноту и благодаря этому живет и имеет место в бытии.

1.0.-12. Таким образом, как бы охарактеризовали на понятийном языке механики то место, где находится Бог. На большее, на более глубокое свидетельство о Боге ограниченные в природе механические законы не способны. Также как, вновь повторюсь, земная грязь в пределах своих возможностей свидетельствует о том человеке, который оставил в ней след своего сапога – не более. То есть о том, во что он был одет, каков цвет его глаз и так далее, этот отпечаток сапога в грязи нам раскрыть не может. Точно также с помощью механики рассуждать не приходится о душевных переживаниях, пользуясь её критериями познания. Иными словами, в пределах границ области функционального определения механики, более точно и полно эти моменты выражаются посредством иных более совершенных тонких граней человеческой природы и при этом раскрывают нам суть вопроса только понятиями веры. Хотя в этом месте следует продолжить мысль в ином направлении и сказать о том, что звуковая волна – это тоже механика, как и движение рук, ног, кровообращение. В процессе эволюции развития механика в сопоставимых вечности промежутках времени стремится к более точному раскрытию внутренней природы. Благодаря этому усложнению мы можем судить даже о душевных переживаниях личности. Этот процесс усложнения неизбежен, хотя всякое свидетельство о Боге и о Его бесконечной, множественной многогранности всегда будет ограничено пределами возможностей тварной природы, хотя и в более совершенных тонких гранях ее. То есть нам всегда будет открыта только лишь одна какая-то грань, специфически выраженная не всеобъемлющая односторонняя полнота исповеди о Творце – отпечаток Его сапога в грязи, только может быть уже иного уровня и более падших сфер. Пусть это будут уже не протектор от Его сапог, а даже глаза Божьи, но всё равно мы понимаем, что это только лишь еще одно Его свойство, мизер по отношению ко всей сокрытой множественной многогранной бесконечности Творца. Поэтому этот стоицизм, выраженный более современным понятийным языком, так и останется только лишь описанием, но не Сущностью, то есть судьбой, но не Промыслом, то есть законом справедливости, но не Любовью Божьей, то есть разговорами, но не делом. То есть так и останется ограниченностью, причем бесконечно далекой от реальности.

Иными словами, так как в поле нашего адекватного распознавания оказалась такая грань Божественного, как Закон Сохранения, то нам удастся только лишь распознавать различные формы выражения этого закона, как отпечаток протектора сапога Одного и того же Путника. А если дать определение жизни, что это есть постоянное общение с Богом и познание Его в становлении до Его святого Образа, то становится ясным направление движения всех эволюционных токов живого – к возможности ко всё более и более полному и глубокому, и всеобъемлющему подобию, и познанию Творца в Его свойствах, через внешние Его проявления. Тогда Закон Сохранения становится Законом Сохранения Жизни, а все остальное – это разные грани. Например, закон сохранения постоянства, закон сохранения единста, закон сохранения полноты, закон сохранения цельности и замкнутости и так далее777-03-01. То есть опосредовано «отпечатков протектора сапога» в более высших сферах мы узнаем того же самого Путника более многогранно и всеобъемлюще. Жизнь вечна по природе Божественного естества, а закон – форма выражения этой вечности в нашем земном бытии. Иными словами, придёт время и мы сможем распознавать Творца через гораздо большее, чем, к примеру, просто глаза, но и другие свойства. К примеру, на каком-то этапе может быть научимся понимать Его речь. Эта эволюция к более лучшему всестороннему познанию Бога в Его свойствах обусловлена совершенством человека, заключающимся именно в этой возможности подниматься до некоторого абсолютного предела во все большем обоженьи себя. Мы называем желудь дубом благодаря возможности этого семени стать высоким деревом (но если что-то нарушить в нем, то это уже не дуб). Так и природа жизни совершенна именно в этой возможности стать абсолютом подобия Богу. Жизнь явлена именно в этом стремлении к более качественному богообщению посредством ещё одного подобия Творцу. Оная раскрывается также и в этой еще одной грани, благодаря чему наша природа постоянно открывает в себе какие-то новые до селе не известные стороны и из семени во вселенной развивается древо. Поэтому наше спасение в том, что Бог не познаваем благодаря Своей абсолютной бесконечности, а потому жизнь, как непрерывный процесс становления образа Божия в пределах Его же прообраза и как стремление ко всеобъемлющей полноте познания Его, будет испытывать это становление к совершенству всегда. Скованность в этом – ад. Но следует заметить также, что как сама форма и формирование более совершенного организма в процессе эволюции, позволяющего лучше распознавать полноту Божественных граней, ко спасению человека перед Лицом Божьим не имеет значения. Ибо имеет значение только для нас, то есть для устроения более совершенного земного порядка, более комфортного Божественного присутствия в наших реалиях, для удобосложения вещей в понятийном наборе языковых инструментов межличностных отношений, для улучшения служения Богу в государстве (через это мы входим в межличностные отношения с Богом). Но при этом только «жертва Богу дух сокрушен» так и остается условием вечности жизни людей. Не многосторонность Богообщения, а сокрушение духа, наступающая через такое общение. Ведь самая главная победа в жизни любого человека – обретение Царствия Небесного, множественными, многосторонними и многообразными производными коего становятся все процессы жизнедеятельности. Спасение происходит не от формы, а от сути внутреннего мира души; не от научно-технического прогресса, а от самой душевной чистоты природы человека. Вот в этом срезе видно то, чем отличается древний первобытный человек от современного, ведь Богу неважно сколько талантов у каждого из нас. Ему важно спасение души, обретение ей Царствия Небесного. Более того у человека, талантов-достоинств, как бы и совсем нет, в отличие от множества достоинств дьявола. Но, в отличие от насельника ада, есть радость богообщения, плавно переходящая во Царствие Небесное. Этот момент так и останется неизменным, хотя, надо сказать о том, что множество достоинств-талантов – это также образ Божий. Образ совершенства, который востребован также только для одной цели, как необходимость поддержания себя в раю. Но абсолют оптимальности всегда остается пустота и точка. Точка – абсолютное несовершенство в многообразии, но при этом абсолютное совершенство в свойстве оптимального. Одно и то же свойство остается совершенством в одном случае и несовершенством в другом. Но так как оба остаются совершенством, то неизбежно и точка, и бесконечное множество достоинств должны как-то быть двумя гранями одного единого. И мы видим сие. Человек сначала представлен миру в виде точки оплодотворившейся женской яйцеклетки, а потом уже явлен нам в виде разностороннего организма. Таков образ и всей Вселенной: и точка, и множественность граней, каждая из коих является совершенством в абсолюте.

Совершенная форма выражения внутреннего мира, востребована только для бытия радости в земных условиях, помогает адаптироваться счастью в этом мироздании. А так как счастье, как свойство Бога, всегда безгранично, то будет эволюционно изменяться всегда к более лучшему выражению внутреннего обожженного состояния. К счастью, так никогда и не достигнет абсолютной полноты. Естественным будет только одно, что происходит постепенное взаимно дополняемое совмещение одного с другим. это всегда в прообразе головы и хвоста, при котором хвост толкает голову к цели. Просто иначе представлять наше бытие во Вселенной нельзя. Наука и прогресс должны стать составной частью жизненных процессов и только в данной, в противном случае оная становится лженаукой. Итак, мы имеем дело со взаимодействием первостепенного со второстепенным без взаимного ущерба и в единстве. В данный реалиях первое без второго невозможно и даже второе обуславливает бытие первого. То есть природа организма человека эволюционно подстраивается только под более комфортное всестороннее пребывание радости в земных условиях777-06-06. При этом надо сказать, что эволюция человечества движется в иную сторону совсем, чем принято научным сообществом. Если в среде животных происходит постоянная борьба, в которой выживает сильнейший и это качество радостной непобедимости формирует образ, то человек выжил благодаря тому, что имеет радость богообщения и умирает вместе с ней. Человек приходит на Литургию, чтобы остаться тут навсегда, если бы не послушание и долг перед семьей и ближними – через них надо служить Творцу. Присутствие этой радости обуславливает все остальные токи дальнейшего возрастания в Боге и формирует образ человека. Радость дает человеку дар видеть свое подобие – радость в различном её обличии или видеть счастье, имеющего иные имена: безопасность жизни, энергоносители, красоту в этическом и эстетическом смысле. Радостью в Боге человек видит эту же радость во Вселенной и естественным желанием стать приобщенным к ней посредством вычленения её. Если мы радости дадим иное имя, характеризующее его в иной сфере бытия, к примеру пустота или отсутствие горя, то перед нами возникает следующая картина. Мы живем в пустоте и благодаря ей имеем возможность обходить опасность стороной. Там где пустота, там и безопасность человека. То есть пустота – это Тело Бога, быть частью Которого стремится человечество и вообще все живое. Всякая фома возникает на границе с пустотой и формально характеризует свойства пустоты посредством природы. Пушинка летит и вместе с воздушным потоком обходит стороной все, избегает столкновения. Почему? Потому, что пушинка максимально сообразна воздуху или пустоте того, чем оная сама является по естеству, то есть имея при этом родство материей. Человек пребывает там, где пустота и, имея максимальную сообразность ей, обходит стороной всякое столкновение с непустотой. Это и есть прообраз Пасхи Христовой. Только до Рождества Христова сие было пророчеством о том, что Спаситель мира пройдет мимо смерти. А после Воскресения Его, сие стало уже исповедью о Нем. Победить смерть Христос мог только в этом образе, ибо как-то иначе эта победа человечеством бы не воспринималась, ибо мы распознаем все только в прообразе человеческой природы и только наше подобие можем созерцать.

Так рождается научно-техническая революция. К примеру, человек своей радостью смог увидеть то место во Вселенной, в котором он в безопасности, то есть именно здесь оный сохраняет свое счастье, и, как следствие, возможность мыслить ради устроения своего счастья. И это место – есть близость края пропасти, граница между смертью и жизнью – жизнь там, где опасность смерти в особенной близости. В том же числе с помощью каких-то инструментов. Зверь, хоть и сильный, и всемогущий, но к границе не подходит – бежит от неё, ибо заточен на победе не над самим собой, а над жертвой, которую зверь посредством своих физиологических достоинств толкает в пропасть вместо себя. А так как сие есть торжество только над слабым, а не над сильным, то есть торжество не над самим собой, то и естественным будет только такое звериное поведение. Именно так, подойдя близко к смертельной опасности, подпустив к себе смерть и постоянно проходя мимо нее, человек смог взять её в руки. Он взял в руки огонь и смог даже занести его в деревянную избу, в которой жил. Таким образом, пребывая в радости Царствия Небесного, человек может видеть радость и жизненный путь даже на самом краешке пропасти, на которой он очутился по грехопадении и благодаря дару видеть может даже спокойно жить возле неё и даже обнимку с ней. Горем зрим подобие ему – видим ад, борьбу, яд, безвыходность положения и грех во Вселенной и в ближнем своем. А видеть ад можно только слепотой духовной. Такой человек думает о том, что Бог создал женщину слабой для возможности насилия над ней, а потому народ-носитель таких идей обречен на вырождение, как враг самому себе и своей же природе. А на самом деле ее слабость – это защита жизни вообще. Все это важно сказать, ибо мы ориентируем научный анализ так, чтобы он живительно вписывался в нашу реальность. Если человек, согласно диамату, есть вершина совершенства становления в эволюционном развитии, то это означает только одно: все процессы, которые открывает человек в науке, задействованы в природе организма и всякая деталь в нашем теле как-то сопряжена в достижении общей цели – жить. В этом же прообразе мы должны вести все научные суждения. Именно для этой цели мне придется сначала акцентировать внимание на научных задачах, а потом вновь и вновь переходить к проблемам души. Это нормально и остается в прообразе живого. Благодаря этому мы можем раскрыть множество иных вопросов, которые стоят перед людьми. Этот побочный эффект имеет значение для современности.

1.0.-13.С радостью человек может вечно жить даже не только на краю пропасти (между адом и Раем), но и жаждет так жить и возрастать в радости, то есть ее ему становится постоянно мало. Человек в радости самоорганизуется ради утверждения ее торжества во Вселенной и жаждет познать неизведанные формы её (радости) носителей во Вселенной и далеко в космосе. Почему младенец растет и развивается? Самым важным условием его роста то, что он несет в себе радость, которая всепоглощающая. Тот, кто имел радость, тот и сберёг её, того оная и взрастила, и потому не потерял стойкость и рвения к борению, и потому остался жить и продолжил свой род, ибо смог передать свою радость потомкам. Трагедия может прийти с неожиданной стороны, ибо, если это движение к Богу очень быстрое, то сим можно нарушить нежную природу человека. Именно по этой причине, Бог переселяет человечество в земные реалии, чтобы дальнейшее движение к Богу было удобоприемлемо постепенным, без сверхсильных перенапряжений для немощной воспалившейся грехом природы людей. Применительно к нынешнему моменту, живому надо дать возможность эволюционного возрастания в прежнем ритме и в тяжёлых внешних условиях, в коих формировался древний человек. То есть жизнь на селе, в прежнем её укладе, со всеми её рисками бытия так и остается ключевым и самым значимым знаменателем, и нормальным условием для возможности возрастания человека – это условие нашего пребывания во Вселенной. Информационный поток в деревенской среде многократно более насыщенный и многогранный. Научный прогресс востребован в ином совсем – либо как инструмент, улучшающий условия непосредственного богообщения в процессе трудов в поте лица, либо для возможности жить там, где окружающие условия не позволяют быть счастливым так, как это было прежде во Царствии Небесном. И то и другое по сути одно и то же, активированное по-разному. С другой стороны, во Царствии Небесном всего этого не было и человек, общаясь непосредственно напрямую с Творцом, не нуждался в проводниках Себя – оные оказались востребованы только лишь для того, чтобы продолжать быть в прежнем межличностном общении с Ним, ибо ослабленная грехом природа требует к себе нежности. Ради того, чтобы вновь оказаться в естественном для себя состоянии Царствия Небесного окружающая природа приносит себя в жертву, благодаря чему человек в удобоприемлемых условиях может стать подобным Ему в свойстве вечности Его, то есть продлить земное время нашего бытия, столь нужное для настоящего покаяния. Ведь каким бы развитым научный прогресс не был, в любом случае, идти по правильному пути к радостному счастью остается не за машиной, а за самим человеком. Человек идет к Богу, а машина ему помогает, все сильнее и сильнее включая в себя всю Вселенную. Даже если с научной революцией придётся покончить раз и навсегда – человек сделает выбор и пойдёт не за хорошими условиями для плоти, но именно за своим душевным комфортом, утверждающим богообщение. Богообщение – это иное имя жизни. Техника призвана сослужить богообщению, а не уничижать его сытостью и ленью. Эволюция идет в самом человеке и при этом только в одном направлении – к более лучшим способностям держать и хранить Божественную радость. Что-то в нем такое улучшается и это-то и становится самым важным достижением в становлении, и Бог закрепляет оное в природе человечества Судом Своим, явленном в каких-то тяжелых испытаниях. (Может быть даже сам научный прогресс призван какое-то время поддерживать человека, пока идет формирование в нем нового Божественного признака). Возникает новый образ лучшего подобия Богу, в котором человек проходит мимо смерти иначе. У каждого из нас есть время на покаяние, на возвращение к прежнему образу Творца. Поэтому живое остается живым также как желудь остается дубом, будущим деревом. То есть идти мимо опасности (прервать межличностное общение с Творцом) не только благодаря своей Божественной чистоте (подобно пушинке в воздухе), но и теперь уже даром видеть перед собой дорогу. Да, человек согрешил, но у него теперь есть время на возвращение, благодаря дару видеть и обходить опасности. Человек видит Бога тем, что отличен от абсолютной чистоты Его, то есть отличен (от пустоты) отсутствия грязи. Теперь уже не расчёты и не асфальт под ногами (хотя это тоже востребованная часть природы познания Истины), а ясное видение верных путей обуславливает возможность уверенно идти в будущее в обход препятствий. Благодаря чему человек получил время для своего возвращения к подобию Творца. Возможно, что научная революция погибнет, но останется сам человек в радости для дальнейшего возрастания в Бог и в Его счастье. Наука никуда от него не денется и вновь наберет прежние обороты, лишь бы жива была душа человека, то есть он сам. Гораздо важнее и проще видеть радостью предстоящее, чем его вычислять аналитически. Это также как опытный плотник, выстраивая дом не пилит строительный материал согласно своим расчётам и потом собирает изделие, а в процессе самой сборки шаг за шагом притирает каждое бревно к общей будущей структуре строения избы. По мере возникновения надобности и по месту востребованности делает замер, и потом только отпиливает по этому замеру. То есть при строительстве дома каждое бревно обрабатывается непосредственно перед самим уже процессом укладки: вытёсываются пазы только перед самым моментом его установки в сруб. А не так: обработать все бревна и потом пытаться их подгонять в друг к другу в структуре дома, из-за чего возникает множество ошибок, несоответствий, хаос в конструкции. Даже здесь мы видим образ Пасхи, возможность пройти мимо ошибки. Иными словами, человек хранит свою радость и радостью руководствуется в пошаговом принятии верных решений на каждом новом венце строящегося дома и, последовательно правильно выводя всё строение дома, радостью возводит себе обитель радости. Таково новое определение соотношения хаоса и структуры. Все брёвна разные, а потому каждое из них требует индивидуального подхода в решении. Жизнь просто такова, что невозможно в ней все рассчитать, зато можно видеть перед собой путь и идти по нему постепенно к цели.

Сама эволюция жизни следует именно по этой схеме, которая во всей своей полноте отразилась в природе людей. Наше тело – это запечатленный образ пути движения ко всеобъемлющей полноте выражения Божественного и современность – одна из последних бесконечных звеньев цепи, ведущей за Христом в будущее. Просто в процессе эволюции становление могло идти только по этому принципу, то есть только в сторону подобия Богу по Христианскому пути. Священное Писание дает уже конечный осмысленный результат-ориентир, в противном случае главный смысл, живое богообщение людей, затерялся бы во множестве не нужных слов и понятий.

1.0.-14. Еще одна интерпретация367 беседы личности человека с Личностью Творца посредством бесконечно ограниченного природой соотношения хаоса и структуры. Допустим, что некто возжелал составить карту местности, попытался выразить единство и взаимосвязность попавших в поле его зрения фрагментов в окружающей Вселенной. И вот он измеряет расстояния между объектами и в пропорциональных соотношениях выводит на листе бумаги. Мы понимаем, насколько сложен и трудоемок этот метод познания, причем предполагает бесконечно много ошибок. Мудрый просто залез на вершину и без всяких множественных расчетов и измерений срисовал открывшуюся реальность и там ошибки не будут существенными. То есть самое важное становление до совершенства происходит не в возможностях верно воспринимать мир посредством точных вычислений, а в даре созерцания. Человечество совершенствуется в своём внутреннем мире и в первую очередь стремится лучше отчетливее созерцать всеобщее радующее единство, и этот главенствующий процесс возрастания никак нельзя уничижать хорошими бытовыми условиями, создающиеся городскими инфраструктурами, научным прогрессом. Бог их дает, но не для этого совсем, но чтобы сделать комфортнее единство в богообщении, активирующий этот процесс возрастания.

1.0.-15.Таким вот образом человек беседой с Ним соблюдает основной закон природы367 – закон сохранения образа Божьего. Вне Образа Творца общение невозможно. А если говорить о ещё более специфическом частном выражении этого общего понятия, то есть адаптировано к нашим потребностям жить – закон сохранения радости. До грехопадения, эта радость была естеством жизни во Царствии Небесном, а после грехопадения приходится много трудиться в поте лица, чтобы поддерживать себя в том же состоянии жизненного естества, помогать Богу утверждать Закон Сохранения в земных реалиях, что и есть сослужение Ему366. Для этого мы делаем ремонт своего жилища, наводим Божий образ Царствия Небесного, то есть держим порядок в обществе и во всем мире. В противном случае, Закон Сохранения радости начинает работать без нашего присутствия и соучастия, что становится трагедией для человека.

После порчи грехом жизнь не остановилась, а это означает, что выдержаны абсолютно все те требования полноты радости, которые свойственны Божественному изначального Царствия Небесного даже в таких скованных грехом земных условиях. Повторю еще раз, абсолютно все. Радость бытия во Царствии Небесном – это как хождение канатоходца по канату, при котором главное – это равновесие на канате, а не то, что он делает в этот момент. Если есть равновесие, то в пределах равновесия и все остальное возможно. Этот образ канатоходца заложен в самой схеме формирования образа человека в процессе эволюции, при котором, если есть главное – радость, то в пределах ее остальное все возможно366. Значит отвергать сей сокровенный, выстраданный мириадами лет образ жизни или что-то менять в образе быта, или добычи хлеба насущного – есть преступление перед человечеством, ибо уничижается самое важное условие бытия живого, дающего возможность дальнейшего эволюционного становления – радость в экстазе, как победа над греховной страстью в самом себе365. Экстаз радости заложен в основании всего мироздания и имеет множество имен. Во всем заложен образ Пасхи Христовой и имя Ее в каждой сфере звучит по-разному. Например, Вселенная с Богом в Центре, экстаз, Нирвана, организм человека, Солнечная система, атом, молекула, диполь в химии и так до бесконечности перечисления. Весь мир этим жив.

Поэтому следует сказать, что преступлением будут инородные природе человека и Богу направления в совершенствовании себя, а также нельзя изменять изначальному непосредственному единству с Богом Царствия Небесного и, не смотря на выдающиеся достижения науки, надо хранить сложившийся многими тысячами лет уклад быта, с его естественно малым уровнем энергоёмкости. Надо само естество жизни северного человека адаптировать в новые условия выживания. С этим славянские народы уже столкнулись после сразу же Великого Переселения и, чтобы не изменять своей специфике образа жизни, решили этот вопрос так, как сие дошло до наших дней. Иными словами эта кондиция живого, коя пришла нам из бесконечного прошлого так и осталась условием жизни и явлена, как ещё одна грань Закона Сохранения, ещё одна форма его выражения. Преступление этих пределов дозволенного приведёт к гибели вообще всего на Земле.

Итак, во имя своей жизни человек призван быть в общении с Творцом, которое имеет много граней проявления в свойствах и сферах окружающего мира. Мы вычленяем каждое свойство для обозрения для того, чтобы отвечать на какой-то конкретный вопрос, помятуя о том, что это только лишь отдаленное выражение одного и того же самого важного в бытии вообще – беседы личностей в данной сфере мироздания. Нам не надо бороться за проявление какого-то свойства Акта единства, а просто пребывать в беседе с Личностью, быть в единстве с Ним, а все остальное приложится автоматически самостоятельно без всякой борьбы. Итак, ведя суждения в озвученной нами сфере реальности, мы призваны сослужить проявлению Закона Сохранения. Изначально надо сказать, что специфика строения организма человека обусловлена именно этим и только этим стремлением уже здесь, при жизни пребывать во Царствии Небесном, а не как конечный результат единства и борьбы противоположностей в жесточайшем естественном отборе. Эволюция организма стимулирована победой не над жертвой во имя себя, а над собой в воздержании и в стеснении быта ради ближних. Хотя физическая крепость и развитость мышц нашего тела всё же стимулированы в той мере, в какой сие востребовано необходимостью выживания, но опять же только для того, чтобы данная кондиция Божественного присутствия оставалась на человеке в той же степени душевного комфорта и счастья, в какой оная пребывала изначально на нем во Царствии Небесном. Нет ничего сильнее радости в Боге. Вне счастья от торжества духа Божьего и Царствия Небесного жизнь невозможна. Именно этот момент оформил привычное для нас обличие человека366. Хочу сказать, что так как сильнее радости в Боге нет ничего, то какое-то иное бытие (более чем это востребованное и какое-то более необходимое), чем духовная стойкость в радости перед силами бездны в душе, на природе людей эволюцией выразиться не может, в результате чего мы имеем то, что в привычном виде явлено в нашем естестве. Если нет участия в духовной брани, то и нет борьбы, в процессе которой определяются специфические победоносные видимые образы строения живого организма, адаптированного к специфике противостояния. Специфичность строения тела человека заточена на активацию торжества в борьбе над собой, над своей природой греха, даже если сие в ущерб собственной жизни. Победное стояние в духовной брани – основа основ во всю историю жизни, а потому в той же степени востребовано и в наши дни. И никакие достижения научного прогресса, и никакие удобства, связанные с ним, не должны покушаться на эту естественно сложившиеся ритм и гармонию. Ведь, повторюсь, счастье человека есть норма здоровой внутренней жизни, определяющая все остальное. Это бытие в экстазе (когда есть торжество над самим собой) обусловлено только комфортом трудового процесса в поте лица, а не комфортными условиями бытия. Это разные и даже противоположные понятия. И при этом всякое торжество над собой или всякий экстаз, или всякое сверхсложная научная доктрина, структура мироздания вообще вписываются в следующее: один вытаскивает из беду другого ради спасения его.

Мы вновь дали новое имя беседе личностей через отношение хаоса и порядка, только теперь составляющие соотношения назвали иными именами.

1.0.-16. Итак, два аспекта живого: 1.Единство с Богом в прообразе связанной с Ним точки отсчета и созерцания мира; 2. Возможности природы человека.

Одно всегда по некоторой мере возможности дополняется другим, но никак не подменяет или заслоняет, как это имеет место в науке в наши дни из-за огромного скачка научного прогресса. Любая форма жизни – это состояние канатоходца, для которого жизнь – удержание равновесия тела на канате. А будет ли он в пределах этого равновесия радоваться, идти по нему, плясать на нем или даже ездить на велосипеде – второстепенное, явленное только как возможность. Жизнь – это одно, а эволюция – это другое уже. Это ее свойство, опосредовано коего полнота Божественного присутствия становится более и более всеобъемлющей. Все пребывает в подобии Изначальному, а потому все изменения происходят в пределах этого подобия Ему и в то же время по пути наибольшего выражения всех Его граней в пределах богообщения. В этом же образе каждая фибра природы человека и даже всей окружающей вселенной несёт в себе цель вспоможения пребыванию души в торжестве от общения с Богом. Не пустая и бесцельная оборона в противостоянии за пребывание в земных условиях, а прижизненное бытие души и духа во Царствии Небесном и дальнейшее движение к Богу совершенствованием своего подобия Ему в сферах бытия, которые природно еще более близки к Нему. Они, эти сферы, есть в каждом из нас, но не активированы для богообщения, либо плохо активированы. Тут надо обязательно добавить важное, что природа имеет неоднородность из-за разной степени близости к Богу. В тех сферах, которые наиболее приближены ко Творцу, время сильно заторможено и по мере приближения оное течет все медленнее и медленнее, а в Самом Нем стоит вообще. Соответственно и сами эволюционные процессы становления образа Божьего в каждой сфере бытия текут по-разному, либо даже бесконечно долго666-1-01. Поэтому некоторые сферы бытия становятся активными в богообщении только в самые последние моменты эволюции после многих мириад лет эволюционного становления.

Бог находится вне всякой досягаемости и везде Его присутствие остается нетронутым. В этой недосягаемости заложено «пройти мимо» и мы исповедуем именно это и именно в этом наше спасение. Один вытаскивает другого из ямы и в этом есть спасение для того, кто из ямы. Ибо если тот, который наверху, прыгнет к нему в яму, то будет идти речь о надобности спасения уже обоих. Такова динамика богообщения, межличностных отношений в любви. Может быть трудно говорить о научности данного высказывания, но важно для воспитания человека перевести суждение в этот ракурс. Хотя бы по этой причине сие будет Истиной, не говоря уже обо всем остальном. Это важно сказать, ибо каждая научная доктрина в конечном счете подводит ученого именно к этой границе бытия, выводит на эту площадку вершины, за пределами коей выше инструмент исследования натыкается на пустоту. Дальнейшее продвижение вверх ограничено возможностями самой природы инструмента познания. Но как только мы меняем инструмент познания, так сразу же получаем возможность подниматься выше и мы понимаем, что бытие пустоты тоже обязано определенной динамике тонкого внутреннего мира. Об этом сказано в данной книге34. Но исходя из всех суждений о пустоте(смотри777-01-1.4), мы подводим в конечном счете опять к одному и тому же знаменателю(смотри11-11-1), в коем один вытаскивает из ямы другого. Таково воспитывающее свойство Истины000-01-07.

Как видим, пройти мимо смерти в прообразе Пасхи Христовой, имеет свое тождественное выражение в природе психики – экстаз, где ум находится вне тела и при любых стечениях обстоятельств должен быть на том же своем месте. Уму нельзя участвовать в любых процессах физиологии человеческого организма, а также в самом процессе нудного физического труда, но только держать радость в себе вне этого и над этим, чтобы все остальное приложилось. Мозг в первую очередь несет в себе только счастье, а потом уже все остальное. В противном случае, ум перестает видеть верную а потому радостную цель. То есть достижение цели не несет в себе радость, что характеризует ее как ошибку. Ошибка приводит к смерти и потому мы ничего не знаем. Сие просто не дошло до нас из древности. Если ум не несет в себе радость (не важно по какой причине), то в его существовании теряется смысл. Дуракам всегда везет.

Солнце пребывает вне постижения и это тоже прообраз Праздника Жизни вечной(смотри777-03-01). Иными словами, всякое проявление Закона Сохранения обусловлено изначальным бытием Первоначала и при этом его не досягаемостью. Так как экстаз – это внутреннее умное делание и главный активатор жизни, то во внутренней природе головного мозга человека все адаптировано под выполнение данной задачи – кондицию состояния разума, а именно успешное именно духовное победоносное делание: хорошая память, глубокое мышление, высокая духовная и душевная природа созерцания Его. Для этого же самого в природе физиологии организма главная артерия, исходящая от сердца, поставляет мозгу наиболее очищенную и наиболее насыщенную кислородом и полезными веществами кровь. И это все только для того, как говорят ученые, чтобы возникла ясность ума, столь востребованная в плодотворном делании на духовной ниве исихазма, позволяющая отчетливее видеть Его. Мне думается, что еще и для того, чтобы ясность ума в образе Бога и в образе Солнца, и в прообразе Пасхи Христовой была вне досягаемости для всего инородного этой ясности ума и даже сильной боли или усталости. По себе скажу, что ясность ума, столь нужная для плодотворного творчества – штука капризная. Для радости ума надо хорошо выспаться, нужно хорошее самочувствие, нужна бодрость. Либо полезный труд на свежем воздухе постоянно менять умственным. Плодовитая ясность ума – это дело очень тонкое. Требует особого внимания. Именно этим же занимается сама природа человека и даже вся Вселенная служит именно этому состоянию разума людей. Только в этом случае феноменально работает память, благодаря чему все понятийные инструменты для анализа оказываются всегда «под рукой». От этого зависит жизнь человека, продолжит ли он свой род. При этом, повторюсь, много такого в течение дня, которое покушается на ясность ума в радости, хотя именно такое состояние здоровья самое желанное. Исходя из такого посыла, если мы дадим определение жизни иное364, то нам становится ясным направление эволюции становления человечества. Мы видим еще одно направление движения к Богу в человеке – сама физиология природы нашей шествует к Нему(см.666-1-01).

Представьте себе, что вы проснулись утром, у вас хорошее настроение, светлость и ясность ума. Это-то и есть счастье. Его надо сохранить ну если не на всегда, то хотя бы максимально долго. То есть в этом мире много всякого такого, которое может осквернить радость и работоспособность мозга. И вот надо идти именно теми путями, в коих ясность ума остается такой как утром. Именно мимо всего инородного следует нам пройти мимо. Перед нами новый прообраз Пасхи. Мы, как тот водонос в библейском празднике Опресноков, несем собой кувшин, наполненный радостью бытия, данную нам еще при самом рождении в утробе матери. Мы его несем и обходим все то, что попадается нам на пути, чтобы не расплескать его содержимое. Сама эволюция жизни и становления организма человека, как мы видим, имеет только эту цель и имеет бытие только в этом прообразе. Все в нашем организме заточено только под одно – на высокую работоспособность мозга ради плодотворного бытия в экстазе богообщения. Всякая фибра нашего тела призвана оберегать радость от всего того, что мешает ей иметь место в данном бытии. И даже сам физический труд любой тяжести – это тоже покушение на радость бытия человека, это тоже травма психики. Для него ясность ума в радости также должна быть не досягаемой. Всякая аскеза направлена не на закалку силы воли или на крепость мышц, или еще чего-то, а также имеет только эту цель – хранить радость бытия в ясности разума. Более того, сие имеет место быть не только в нашем организме, но и, как говорит нам история человечества, вся Вселенная мотивирована именно этим соединителем в природе человека Бога с видимым миром. Мы призваны тянуть за собой мироздание во Царствие Небесное. Ничего более Вселенной не движет. Таков прообраз недосягаемости Бога. Отсюда следует определение высшего экстаза – это есть не свойство плоти, а состояние плоти в радости через дух соединенный с Богом. То есть только ясность ума, также как палец руки, когда здоровый не чувствуется – его как бы нет. Но именно отсутствие всякого чувства есть признак того, что палец здоров и именно это есть радость. Этот момент отразился в практике Нирваны. Получается, что смерть греха – высшее качество совершенства. Все это в прообразе Пасхи Христовой отразилось на природе человека – природа человека проводит сознание мимо всего того, что инородно спокойствию и невозмутимости духа. Ясность разума человека – основа всего на Земле и мы должны обходить стороной опасность даже оказавшись в ней самой. Мы должны обходить стороной физическую боль и тяжбы физического труда. Это, как учение, имеет наиболее отчетливое выражение в Индуизме с его различными практиками Нирваны. Физический труд – это тоже покушение на природу радости и организм человека так выстроил свою физиологию в процессе эволюции, что позволяет мозгу пройти мимо этой опасности, позволяет быть уму вне самого процесса физического труда. То есть та самая радость бытия в утренние часы даже в изнурительном физическом труде не притупляется и даже усиливается. Таков путь человека от самого младенчества до старости. Человек призван пронести дар или радость ребенка через всю свою жизнь и только так он попадает во Царствие Небесное.

Отсюда нам понятен путь эволюции всей Вселенной. Пусть жизнь – это огненная плазма. Плазма имеет структуру развития. Чем ближе мы к источнику возгорания, тем сильнее нам открываются какие-то возможности управления энергией огня. В конце концов берем то, что оказалось причиной или источником энергии огня в руки и теперь его воздействие можем концентрировать на чем-то конкретно, целенаправленно. Мы обретаем способность управлять им. Так вот эволюция организма человека именно такой имеет образ – мы лучше распознаем некоторые сокрытые глубинные свойства грани, приближаемся к точке воспламенения все ближе и ближе. Благодаря эволюции в этом направлении мы можем все лучше и лучше управлять своим телом. Движение к точке воспламенения предполагает несколько вариантов решения задачи и все они выразились на природе людей(см.666-1-01). Даже сопротивление естеству жизни оказалось на пользу, оказалось живительным условием. Сопротивлением процесс горения невозможно затушить, но можно только замедлить его до бесконечности, коя также есть свойство Божественное – быть везде и всегда370. Сопротивлением растянули до предела, благодаря чему на каждом ее фрагменте развития плазменного потока появилась возможность пошагово, акцентировано более подробно и более развернуто распознавать, и констатировать свойства плазмы370. Растяжение процесса воспламенения привело к тому, что человек научился отчетливо видеть мир во множественных деталях красках, а дальнейшее движение к самому эпицентру, к краю, уже позволяет различать посылы-предтечи будущего совсем иначе. В конце концов, как это замечательно нам говорит Мирча Элиадэ, так возникла религия. В организме человека множество всяких процессов и все они заточены под одно единственное – способствуют видеть мир ясностью ума. Культовые религиозные действия несут в себе тоже самое – это продолжение внутреннего процесса человека. Подобное могло породить только свое же подобие. Из внутреннего мира вышла и вся вселенная, а потому мы будем постоянно давать новое имя Богу на том понятийном языке, на котором приходится богословствовать.

Почему в эволюции становления организма человека было уделено столько внимания работе ума (более того плодотворная работа ума стала основой всего)? Вся природа и каждая микрона нашего тела и вселенной, в конечном счете, призвана только этому – вспомоществовать плодотворной работе мозга. Оная следует через мозг во Царствие Небесное, держит связь с ним. Потому, что всякая микрона бытия природно сама дает свое специфическое имя Богу. Оная свидетельствует о Творце на своем уникально сложенном в процессе своей эволюции понятийном языке природы (хотя такие высказывания не корректны, ибо речь идет не о свидетельстве о Боге, а о том, что мы призваны быть проводником мира во Царствие Небесное(смотри000-01-07). С этим можно согласиться, если взять за точку отсчета и начало всех начал Творца, как отсутствие заблуждений и ошибок. Мы берем в руки причину или источник энергии огня в руки и теперь его воздействие можем концентрировать на чем-то конкретно, целенаправленно. Хотя о богообщении так говорить не корректно, но (07.01.00) именно в этом прообразе молитвы пребывает человек во Вселенной. Перед нами новое имя человеку – это молитва Богу, это образ Богообщения с Ним111-1-11. Любая наука в этой позиции освящения реальности адаптируется под теоцентризм, получает составляющую наиболее близкую к Божественному. И даже математика, как крайняя форма грубого богословия, в меру своих функциональных возможностей, исповедует нам Божественное в чистом виде. Отец Андроник Лосев в своем труде «Хаос и структура» замечательно показывает нам то, как математическое число, хотя и является крайним пределом бытия Вселенной, но по-прежнему относится к категории живого или остается в области бытия живого, то есть его границы, за гранью цельности и целостности которой абсолютное ничто. Не смотря на то, что число есть дно естества Вселенной, оное остается частью живительной полноты, а потому востребованной. Что уж тогда говорить о материи и науках, её изучающих. То есть материя – это тоже форма богословия и жизни, в противном случае оная была бы, как неподобие, вне области созерцания живыми существами, ведь подобное распознается подобным. И тем более невозможно быть ей строительным материалом для тела. Именно по этой причине, заключает великий Лосев, материя, как и само число – категории духовные или разные формы и степени духовного бытия. Ибо, ещё раз повторю, орудуя числом, как инструментом, мы неизбежно попали в сферу постижения духовной жизни. Каждая микрона бытия имеет структурность, а так как, в пределах своей реалии, всякой структуре присущи крайности минимума и максимума, то выражены понятийным языком, свойственном уникальности своей природы. Всякий минимум или максимум распознается в соотношении заложенного в природе человека критерия, который духовный по естеству.

Закон Сохранения в самых различных его вариациях выражения в природе вещей – это духовная составляющая, выражающая свойство Божественного быть абсолютно вечным и непреходящим на каждой микроне бытия. Всё подчинено Закону Сохранения и человек сослужит этому промыслу Божьему, пытается вечно хранить жизнеутверждающий порядок вещей, знание о коем человеку заложено еще до его грехопадения на естественной Родине своего бытия – во Царствии Небесном. Человек в постоянном стремлении сохранить естественное Бога (порядок) в противоестественных для жизни сферах из-за поражения грехом (хаосе). Жизнь по природе своей не терпит односторонности, ей нужна абсолютная многогранность. Мы не видим зайца, затаившегося в траве, но только при движении его. Мы не понимаем изображения на фото, ибо Солнце непростительно становится равнозначной частью всего остального, ибо в реалии совсем не так. Также как человек не может быть в одном положении, ему надо постоянно менять и позу, и положение. Из-за этого все ломки во Вселенной, но только и еще раз только в пределах Закона Сохранения – так живительно для всего вокруг подчеркиваются различные грани этого закона. Любое положение будет лишь новым свидетельством об Одном и Том же, сохраняя Его образ в разных состояниях мира. Энергия постоянно переходит из одного состояния в другое и остается постоянной величиной.

Источник влияния всегда вне постижения, но влияние Его неизменно присутствует, этим обеспечивая бытие Закона Сохранения в различных реалиях изменяющегося бытия. Недосягаемость Источника – условие бытия Закона Сохранения. Одно и то же Влияние Источника оказывается на все и в любом меняющемся виде, а потому всякое сочетание явлений и событий всегда будет исповедовать одно и то же, но разными состояниями природы. Всякое бытие природы попадает под это влияние и под этим воздействием меняет поведение, начинает исповедовать об Источнике этого влияния, являя нам Закон Сохранения образа Того, о Коем идет это свидетельство в самом поведении. Образ один и тот же, но разные формы исповеди о Нем и они постоянно бесконечно меняются452. Вне этого изменения нет стремления ко всеобъемлющей полноте(смотри 777-01-2.1), вне коей нет жизни, ибо нет свидетельства о Боге в Его завершенной всеобъемлющей полноте. Живое постоянно как бы переходит из одного состояния в иное. Это важно упомянуть, ибо выразилось в древней славянской вере и потом в Православии452. Именно этот момент православные называют обоженьем Вселенной. Но тут нельзя путать обоженье формальное, как благоустройство быта по образу Царствия Божьего, с обоженьем сущностным. Как показал святой Андрей Рублёв, эти понятия не равнозначны и не взаимозаменяемые, а только лишь дополняющее следствие одно из другого (если первое обуславливает второе, то второе – никогда) – путаница в этом привело ко всем трагедиям в истории человечества. Только Благодать Духа Святого должна быть обожествляющим Материалом для окружающего мироздания, а форма вещей – это, хотя и часть живительной полноты исповеди о Боге, но остается только лишь как вспомоществующее и может быть более полное, несколько усиливающее конечное проявление внутренней духоносной сущности, если формальность имеет Богом откровенную структуру(смотри 777-01-2.1).

Замечательный ответ на этот вопрос дан в священном Писании. Когда молился о своем воинстве пророк Моисей. Сказано, что когда он поднимал руки к Небу, то воинство Израиля держало верх над Амаликом. Когда опускал руки, воинство терпело поругание. Тогда двое сопровождавшие его подняли ему руки и Израиль одержал победу и вошел в свою землю обетованную369. Что есть руки поднятые к Небу в молении? Только лишь внешнее проявление внутреннего сосредоточенного делания, рабочего процесса богообщения и, как оказалась, оный есть живительная востребованная грань полноты. И вообще святой пророк ставит научный прогресс в особое место в деле служения Богу369. Ведь по науке, преподанной ему свыше он устраивает скинию и Жертвенник. И напротив, перед тем, он разрушает иной шедевр научного прогресса – золотого тельца. Ведь золотой телец – это пик научного прогресса в те времена. Примечательно и то, что и золотой телец, и скиния были созданы из всего того, что жертвовали люди его народа: украшения и сбережения. Украшения даются не так просто, ибо это целая технология начиная с тяжелого труда шахтера и заканчивая плавкой и ковкой металла. Только по неведению направлено сие было в иную сторону – предпочтение не сущностному единству с Богом, а чисто эстетично формальному, в прообразе золотого тельца, что и определило появление оного. Так как совершенство имеет только одну полярность – подобие Богу, то два направления движения ведут к одному и тому же совершенству, только одно из них чисто формальное, а другое сущностное. И то и другое никак нельзя подменить одно другим, но как-то совместить, не утрачивая естественную для Творца приоритетность. Так рождается Скиния. Человеку нужно служение Богу, как и во все времена с прежней кондицией активности непосредственных межличностных отношений с Творцом, при той же степени напряжения физических и душевных сил и в той же интенсивности трудов в поте лица только теперь уже с востребованной удобоприемлемой помощью от науки и её прогресса. В любом случае, Бог пребывает там, где нет смерти, а потому бытие в Боге становится основой всякого религиозного учения, хотя надо сказать, что отдельным народам это бытие в Нем становится наиболее всего значимым и более глубоким, при котором нет места даже для секунды вне богообщения. Эти народы формировались на протяжении многих тысяч лет, а потому наука не должна вторгаться в естество жизни, в ее процесс, но только пребывать на внешних перифериях в коих становление природы до этого к образу Творца не шло – только в этом случае научный прогресс остается значимым для вечной жизни человечества. Совершеннее жизни нет ничего, а потому научная революция не покушается на живое подменой, не уничижает присутствие Божественного, но дополняет её гармонично. Это и есть определение совершенству.

Жизнью в её живительном абсолюте наделён только Бог, а так как Творец абсолютно велик, то совершенством живого, сотворённого Богом, становится самый этот процесс возрастания до Его абсолютного величия. То есть, хотя и до совершенства живому еще абсолютно далеко, но сам факт, что оное будет, то совершенство уже заключено в нем и оное совершенно. Просто совершенство, как сжатая пружина, распрямляясь приводит в движение все процессы становления и формирования живого. Распрямляясь оная представляет нам образ своего внутреннего мира370 непосредственно только в самом в деле («эн ерго»). Как развивающееся растение мы называем цветком, хотя оный еще только возникнет через какое-то определённое время (без непрерывности возрастания цветка не будет). Ибо начало и конец возрастания едины3 непрерывностью процесса становления и имеют образ единства Божьего в данном специфическом виде370, выраженном в неразрывной цепочке последовательности биологических процессов. Мы видим тот же образ Божий, Его совершенство, Его единство в прообразе той же самой точки, раскрывающийся в неразрывном единстве между началом и концом. Точка не имеет разрыва в себе собой, то есть в ней и начало, и конец едины. То, что оказалось разорвано, то утратило образ Божий, а вне образа Его нет жизни, ибо не сможет достичь совершенства Его образа в конце становления. А так как нет совершенства Божьего во всей полноте, то и нет жизни. То есть в этом случае Его единосущие, единство и живое в земных условиях уходит в небытие. Так вот, жизнь – это становление, при котором начала становления и конец тождественны в предмете, о коем идет свидетельство ими, то есть конец всегда несет в себе все реалии причины начала, но только в более раскрытом виде. Именно по этой причине вся Вселенная имеет прообраз точки и пока этот процесс совершенства не дошел до своего завершения, он требует нежного к себе отношения, чтобы не порвать тонкую связующую нить – все должно быть удобоприемлемым для постоянства становления по самому максимуму, даже если становление будет идти бесконечно долго. Поэтому Вселенная – иное имя жизни и потому сама жаждет быть обоженной, а поэтому она так ухаживает за всем тем в человеке, через что это радостное обоженье Вселенной приходит. Из человека вышла Вселенная из Царствия Небесного и через него оная вернется обратно. Человек и Вселенная тождественны в прообразах. Согласно самому призванию человеку надлежит обожить самого себя и через себя быть проводником преображающей энергии Творца и этим преобразить Вселенную и не оставить её себе, но опять же отдать её Богу в прообразе Святой Евхаристии. Человек призван быть проводником Бога к Вселенной и Вселенной к Богу.

1.0.-17. При сотворении первого Адама Бог вдунул в него частицу Себя и вместе с Ней в человечество вошло всё сопутствующее Ему, вошёл весь сонм определений о Боге и Божественных имен, кои множественно раскрылись и раскрываются всегда на природе человека. Теперь через призму этой Божественной Крохи в природе человека он может безошибочно распознавать подобие Её во множественных проводниках Божественного, даже в каждой микроне бытия. То есть с этого момента появилась возможность видеть Бога в бесконечно множественных проявлениях Его. Теперь есть шаблон-возможность созерцать мир через призму Божественного, чтобы видеть Бога и устраивать счастьем мир. Тем самым вести Вселенную к Богу. Только изначально заложенное в человека счастье, позволяет ему созерцать счастье и видеть счастье, сплачивать мир счастьем, и идти Туда, где пребывает это счастье и тем своим качеством жизни жить вечно в счастье. Бог там, где нет смерти. Радость бытия там, где Бог. То есть для ума естественно быть только в экстазе духа, что возможно только в непосредственном богообщении. Отсюда вывод, что без этой высшей экзальтации духа жизнь невозможна ни в каком её проявлении. Зародившись в реалии райского бытия, тело человека призвано очень бережно хранить этот огонек радости жизни, нести его мимо всего того, то инородно его бытию. В сотворении Богом женщины Евы из внутреннего мира Адама мы видим самый первый в истории человечества выход человека из себя в прообразе Пасхи Христовой, который в мире ученых называют экстазом. А потому человеку естественно быть счастливым теперь только счастьем своей жены. Спаситель утверждал счастье счастьем ближнего своего. Экстаз и вечность – это разные имена одного и того же. Прообраз экстаза богообщения имеет все вокруг и даже Вселенная несет в себе и Божественное присутствие, и дно небытия. Да и сам человек, как соединивший в себе две крайности Вселенной – это есть тот самый экстаз, коим дышит и счастлива вся Вселенная и весь космос. Свойственная экстазу биполярность или контраст – это такой способ видеть Бога и пребывать в Нем, обусловленный грехопадением человека. Нужно сказать, что жизнь в экстазе – это радость бытия опосредовано того, что дух пребывает не во временном собственной греховной плоти, а в вечности – в том, что несет человеку вечность. Во временном естестве плоти человек пребывает в мучении. Это не простое высказывание, а это есть ключ к пониманию о том, как надо настраивать психику во время тяжелого, нудного, монотонного физического труда. Этот момент выражен множественно в природе Вселенной и на самом человеке, прародителе ее, ибо подобное рождается только его же подобием. К примеру, в природе человека голова несколько отделена от туловища, имеет в некоторой степени самостоятельную независимость – как бы пребывает вне природы человека, торжествует над ней. Налицо контраст, в коем торжество радости имеет тот же самый образ. Беременная жена носит в себе семя мужа, то есть оная живет радостью и здоровьем собственного дитя. В то же время, как один из образов экстаза, когда муж пребывает уже вне себя и живет радостью жены. Её здоровьем. Молодой муж, у которого любимая носит его дитя в утробе, сразу замечает перемену в себе, он потерял для себя самого значимость перед жизнью, чувствует свою второстепенность и потому более готов к самопожертвованию. Этого с ним не бывало ранее и он до беременности сильно хотел жить. Такова природа экстаза – жить вне себя и только собственным духом, соединенным с Божественной вечностью опосредовано всего того, что к Ней приводит. Все выходит только из внутреннего мира человека – каждое его деяние, каждое его устремление. А так как это исходит из внутреннего мира человека, то это подпадает под определение экстаза, выхода из себя. Экстаз в радости о Боге – самое священное состояние радости человека и всей Вселенной, вне которого нет жизни ни в каком проявлении. Это самое священное действо и самая важная реальность постоянно пребывает под усиленной бомбардировкой окружающей среды, понуждая его к возрастанию. Вселенная хочет, чтобы человек занял свое место там, где не будет ему этих покушений на его радостное спокойствие духа – в самый центр ее у Бога. Вселенная хочет возрастания человека только в Боге и движения по направлению только к Нему. С другой стороны, после святой Евхаристии, человек наполненный священной радостью полноты жизни должен беречь себя, свою радость, чтобы случайно не расплескать ее во время следования по трудному пути к месту Праздника праздников (Опресноков из св. Евангелия). Это самое тяжёлое, ибо он должен быть там, где либо ему это безопасно, либо надеть на себя какую-то защиту. И то и другое приемлемо и принято самой природой в процессе эволюционного становления, при котором с одной стороны человек уже пребывает в радостном Центре Вселенной, а с другой стороны избегает покушений на такое состояние порядка вещей. Тем самым в человеке мир оказывается единым. И только в человеке. Опытный монах, обычно прячется куда-нибудь в лесах и болотах, скрывается в пещерах или за высокими каменными стенами монастыря. Этот момент также не обошел эволюционное становление организма человека. Это тоже жизненно значимо и природа в этом же прообразе устраивает свой порядок. Так, к примеру, организм «прячет» ум под костным панцирем черепной коробки, то есть эволюционно подстраивается под эту кондицию состояния человеческой души в экстазе, благодаря которой человек становится более выносливым в терпении, рассудительным в самые тяжелые экстремальные моменты жизни, что важно для общей способности выживания, а главное не озлобляется в трудности и счастьем прощает своих обидчиков. Прощает своих обидчиков, ибо иное есть покушение на счастье быть в экстазе. Потом в процессе эволюции костный панцирь черепной коробки принимает иные множественные образы в общественных отношениях. Мозг прячут за высокие каменные стены монастырей, бесконечные нити государственных границ под охраной армии и флота.

Если тело не сослужит уму согласно возможностям своим, то оное теряет значение и гибнет, причем в муках. Монах если нарушил пост, то испытывает боль. Кровь начинает нести в себе то, что склоняет его к сонливости и к плохой работе мозга, и утрачивается ясность ума и собранность духа, приводит к рассеянности внимания в молитве, отчего приходит это гнетущее душу чувство бесполезности напряжения сил и неудовлетворение. Монах – это и есть человек как в семейной, так и иноческой жизни. Он опытный аскет, высота его духовного подъема открывает ему некоторые возможности помогать тем, кого он любит. Он утонченный в стяжании побед воитель. Он в торжестве духовной брани сердца, сразу замечает в себе утрату господствующей высоты духа, ему становится гнетуще плохо – он терпит боль, которая гораздо сильнее физической и даже бесконечно более невыносима371. Ведь, если плоть мучается, то это еще не так страшно, ибо человек привыкает и живет с ней даже всю жизнь. Если душа мучается от боли, то человек не только не может созидать и творить, но даже способен на откровенные поступки против себя. Только ради душевного комфорта и радости, человек пашет, трудится в самых суровых условиях и переносит невероятные перегрузки и остается весел. Трудность, как ветер, который вроде бы должен погасить пламя костра, но все наоборот – ещё более усиливает и раздувает огонь. Это качество стало основой, благодаря коей древний насельник Севера смог жить в данных суровых условиях. Высшая экзальтация счастья, экстаза бытия – естество нашего духа и души, свойство ума, через которые преображается и становится счастливым само тело372. Под эту кондицию экстаза, в коей пребывает ум подстраивается вся природа организма, которая создает вольготные условия работе мозга, чем обеспечивается ясность ума. Ясность ума – цель бытия тела. В каждой мышечной системе имеются вспомогательные работе сердца конструктивные элементы, проталкивающие кровь по сосудам. Иначе бы наше сердце не справилось бы с такой перегрузкой, а артерии, исходящие от него разорвались бы от высокого давления крови. Фактически сам по себе наш организм – это такое сердце только иного масштаба, которое качает в себе самом кровь и обеспечивает всем необходимым самое главное – работу ума372. Эта кондиция бытия живого человеческого тела смогла в процессе эволюции адаптироваться к любым внешним условиям вот таким вот уникальным образом. Душа без тела в земных условиях жить не может, по слову святейшего Патриарха Кирилла. А для нормального бытия дыши в теле в наших реалиях нужна физическая активность, чтобы не было застоя, но был бы прилив в головной мозг свежей насыщенной кислородом и богатой питательными веществами крови. Только для этого и ни для чего более. То есть получается, что изначально, организм призван только сослужить работе мозга, он только улучшал его работу, создавал душе молитвенный комфорт в экстазе богообщения372. Вот этой кондиции жизни остается адаптироваться в земной повседневности, к её требованиям выживать. Далее физическая активность, стимулирующая приток крови в мозг, не ради ее самой, но теперь еще обретает осмысленность. Адаптируясь в земных условиях становится физическим трудом в добывании хлеба насущного – это такая норма жизни, а не трагедия. Ум человека постоянно занят поиском Истины, пребывает в поиске Божественного, а именно всего того, что несет в себе Его энергии. Таким образом, получается, что труд человека – это извлечение энергии из всего того, что ее несет в себе, извлечение энергии из энергоносителей. То есть труд человека – это выражение тех внутренних процессов, которые происходят в человеческом мозге, без которых жизнь невозможна. Именно поэтому в определённых дозволенных нагрузках тяжбы не гасится счастье, а наоборот ещё более усиливается экстаз его переживания, приходит неизреченная любовь к своим соратникам и ясность ума экстаза. Плоть по силе своих возможностей пребывает в напряжении физических нагрузок, но не в ущерб работе мозга, а как раз наоборот, чтобы напитать мозг всем необходимым, служит уму через подпитывание и стимуляцию мозга. Плоть – это продолжение работы мозга по поиску Истины, но уже в иных сферах.

Можно сказать также и по-другому. Человек идет по дорогам счастья в прообразе того евангельского водоноса, несущего полный кувшин воды теми тропами, следуя которыми он не расплескал содержимое сосудов из источника. То есть организм – это процесс следования души земными тропами во Царствие Небесное. Человек ищет Истину – высказывание не корректное, ибо он уже есть Истина, которая только лишь нуждается в сопровождении к своему подобию, то есть на Свою изначальную Родину – в Райские Обители Творца. Продукт питания – это своеобразно выраженная дорога туда. Итак, Вселенная носит во чреве своем человека в прообразе Богородицы Девы Марии. Точнее душу его во плоти. В такой формулировке истинности больше111-01-1.4-1. Но так как для нашего мышление так воспринимать мир не удобно, то продолжим говорить на том же понятийном языке.

Из-за мирового похолодания, поиск Истины обрел высочайшую интенсивность и потому жизнь в последствии обрела иной образ, вышла на иной уровень. Появилось контрастное, чередование сытного и голодного времени (зима-лето), а потому образ жизни неизбежно адаптируется и под эти обстоятельства – включаются иные механизмы в борьбе за выживание(смотри111-01-1.4-1) – человек научился распределять продукт таким образом, что когда наступит голодное время, он также сможет питать мозг и именно поэтому физическая активность обрела теперь еще одну грань осмысленности – экономия и распределение материальных средств. Нужно было запастись энергией, востребованной для мозга в голодные годы. И так далее – и так весь образ бытия в таком напряжении и перестройке, благодаря чему человек постепенно все больше возрастает в полноте приобщения абсолютному счастью и радость им порождающая сначала адаптируется то к одной деятельности, то к другой. Этим возрастанием он побеждает смерть в земных условиях, отвоевывает у неё все большие и большие пространства теперь уже в космосе.

Вся Вселенная через тело радеет в первую очередь о мозге, носит его в себе и на себе, питает его самыми изысканными соками от плодов земных и этим помогает человеку, сослужит уму в силу своих возможностей в его духовном делании372 – в поддержании духовного огня радости, как самого священного и значимого условия жизни. Отсюда мы заключили, что вообще всякая деятельность человека – это часть более общего процесса происходящего в мозге опосредовано всего того, что происходит в организме человека и несёт в себе именно утверждение высшей радости от приобщения ума к торжеству Божьего Духа (этот момент адаптировался в формировании научно-технического прогресса, где компьютеры разного вида помогают уму в работе). Без присутствия Духа Божьего, то есть без его счастья во всей его полноте человек угасает и подвиг совершить не может, ибо подвиг – это естественное желание поделиться радостью и счастьем, а тело – это далеко не первостепенная, хотя и тоже значимая часть всеобъемлющей полноты общения с Богом. При этом следует помнить, что плоть наша немощна, а потому не поспевает за чаяниями духа, а потому сильно его стесняет в свободах, из-за чего возникает мнение, что тело и душа – противоборствующие между собой противоположности. На самом деле, в этой Вселенной нет противоречий, просто в ограниченных наших возможностях воспринимать реальность мы видим, что одно плохо поспевает за другим. Но все же оное поспевает то есть движение одного за другим имеет место быть. Более того, одно толкает другое вперед к совершенству(смотри 111-02-01). Перед нами тот самый образ змия, в прообразе коего мы все ползем вперед и только туда, где нам хорошо, то есть к Богу. Одно дополняет другое и соучаствует в общем процессе эволюционного становления до Божественного совершенства. Сие есть жизнеутверждающая часть полноты всего человека, то есть востребовано в богообщении. Тело является инструментом для спасения, сопричастницей уму в приобщении к Божественному. По замечательному слову отцов Церкви, Вселенная через плоть сослужит душе всегда и опосредовано очень узкого пути(смотри111-01-1.4-1). Вселенная и плоть – это видимая часть души, если оная в единении с Творцом.

1.0.-18. Ведь, если в одном случае, тело наше – это печь, в которой горят дрова, поддерживающие в земных реалиях телесный огонь в костре, столь важном для радости от общения с Богом в экстазе. То в другом случае, костер можно даже затушить от переизбытка дров или наоборот их недостатка, из-за чего тело начинает мешать душе единству с Богом, уничижая радость жизни, что приводит к погибели. (Раньше, когда не было спичек, в избах огонь горел постоянно и днем, и ночью, и летом, и тем более зимой). От этого тоже создается впечатление, что якобы тело враждует с духом. Также, из-за не правильного отношения к радости жизни, создается ложное впечатление о том, что научная революция состоит в противоречии счастью, а ведь изначально уже в глубокой древности оная возникла и была призвана не мешать, а только сослужить единству души с Богом. Ведь только единство с абсолютно счастливым наделяет нас счастьем во множественных его вариациях. Как это пришло издревле, так и останется ключевым моментом навсегда в будущем. Дело все в том, что организм – это сердце человека, которому нужно соразмерное пульсирующее движение и если что-то покушается на эту соразмерность монотонности движения (в пределах коего поддерживается ясность ума), то покушается на саму жизнь. Отсюда следует, что было бы правильным дать определения о том, что именно является естественным для человека. Надо ответить на вопрос, какой именно образ жизни он должен вести, исходя из того, что благодаря именно этой кондиции образа жизни мозг человека должен пребывать в максимальной работоспособности и в интенсивной ясности ума, пленником чего человеку естественно быть?

Итак, изначально нам ясно, что живая связь с Богом является священной и именно оная является сущностью всего бытия человека и Вселенной через него. Ведь только Бог в абсолютном максимуме изливает из себя все живительные и жизнеутверждающие реалии. Поэтому, если человек хоть раз побывал в настоящем состоянии молитвы, то он становится пленником её навсегда. Ибо только в этом случае он осознает, что все грани чувственной природы заточены одновременно на одно и то же – созерцание Начала начал-центра, а поэтому вне этой привязки к единому Центру абсолютно все красоты и радости мира утрачивают свою притягательность. Ведь опосредовано наших проводников к Центру мы в образе созерцаемого общего плана их красоты видим только этот Центр-Начало начал, ибо только Бог наделен абсолютной красотой. Вне этого единства с Богом через проводник(смотри 111-01-1.4), все вокруг красоты даже начинают угнетать и приносят настоящую боль. Боль душевная гораздо сильнее физической, ведь от этого человек способен на отчаянные поступки. Исходя из этого положения нам становится ясен образ главного стимулятора эволюционного становления человека.

1.0.-19. В состоянии радости перекликаются сразу абсолютно все составляющие наше естество, а не какая-то отдельная его часть. Тело радуется не органом чувств, а только тем, что естественно ему – душой и только в этом случае возможна полнота, в которой только Бог есть источник счастья для молящихся. Любящее сердце уже счастливо присутствием своей любви и когда счастливы все. Экстаз переживаемый в молитве, в богообщении многогранно полон. Все остальное вне его теряет свой цвет, не трогает сердце и даже сильно тяготит, скрадывает обретённое счастье духа, приходит тревога о грядущем своих любимых. Только в богообщении крайности (прошлое, будущее и настоящее) становятся одним целым или становятся одним цельным организмом. С одной стороны, имея глаза, человек смотрит на будущее через свою цельность и выбирает путь адаптировано к природе оной и идет там, где нет покушения на эту цельность. А с другой стороны, Бог целен по природе, то есть Его нет там, нет Его цельности. Это означает, что быть с Ним – быть цельным и в образе Пасхи Христовой избегать прикосновения ко всему тому, что этой цельности нашей вредит. Так будущее заложено в самом человеке. Так приходит мир и уверенность в завтрашнем дне, как в настоящем и честным прошлым. При этом счастье становится несколько тревожным в пределах дозволенного, чувственным, но лучше быть в тревоге о возможном, чем горевать о случившемся. Бесчувственное счастье – это уже свободный полет в пропасть. Что это такое?

Чтобы поддерживать свой огонёк-экстаз радости о настоящем и будущем, человек сосредоточен, собран духом, внимателен, легок на подъем и разборчив, мало спит и мало ест, и много работает, ему постоянно мало прежнего духовного совершенства и душевной чистоты, наводит порядок, строит – то есть, как бы постоянно собирает дрова в этом лесу, чистит печь от золы и поддерживает огонь – этим теплом бережёт свою радость. Живя тем, что в нем горит огонек, человек не замечает всего того, что происходит с ним и в нем, ибо для него такой накал жизненного ритма во имя постоянного бытия в радости – на самом деле такой же физиологический процесс, как пищеварение, дыхание и биение сердца.

1.0.-20. Представьте себе солдата в армии. Вот он задумал написать письмо родителям. Берёт листок бумаги и ручку, усаживается за стол. Для того, чтобы изготовить лист бумаги, срубили хвойные деревья лучших пород. Лес вытащили, складировали и потом везли за много километров. Далее на целлюлозно-бумажной фабрике рабочие изготовили бумажное полотно. Далее его разрезали до тетрадного листа и отвезли в воинскую часть. Примерно также с шариковой ручкой. Далее написанное письмо шло через тысячи километров в почтово-багажном. вагоне. Тысячи путейцев прокладывали пути и поддерживали их в хорошем состоянии. Органы ФСБ и полиции, погранвойска и Вооружённые Силы охраняли этот повседневный рабочий процесс. И вот счастливая мама читает важное: "Мама, я тебя люблю". Она представляет о том, что сынок держал в руках этот листок и пыхтел над текстом. Сколько возни и энергозатрат, чтобы два сердца почувствовали естественное единство. И как бы всякая деятельность держится именно этими вздохами о друг друге любящих сердец и все в этом мире находится в простом служении этому торжеству любви372. В конечном счете всё вокруг нас придумано умом человеков для того, чтобы сослужить единению любящих душ, ибо в данной кондиции жизни мы более подобны Богу, а потому подобны Ему во всех остальных сопутствующих Творцу реалиях – более вечном в продолжительном проживании, в красоте и радости. А самое важное, что Бог лучше слышит такую молитву. Все те институты государства, которые были задействованы в этом акте единства двух любящих сердец, держатся на плаву именно этим и бесперебойное обеспечение этого единства остается смыслом их общего дела служения, обеспечивающим крепость и устойчивость державы. Также Законом Сохранения радости, а именно в одном из её граней проявления – в энергии, держится весь мир.

1.0.-21.Бог – есть самая значимая и высшая инстанция жизни во Вселенной, а значит более значимого, чем простое единство с Ним, в природе вещей существовать не может и быть не могло никогда. Все вращается вокруг этого священного единства и возрастает в пределах оного не только в обществе, как показано предыдущем абзаце, но и в мире материй вообще. Так как Бог абсолютно велик, то материя и даже вся Вселенная Его вместить в себя не может, но, в то же время, вне всей полноты восприятия и отражения, и исповеди о Его Природе невозможно бытие ни мира, ни Вселенной, ни каждой микроны. Это противоречие становится той самой пружиной, которая активирует абсолютно все процессы становления до образа и подобия Ему, все формы движений к образу и подобию Ему. Не может исповедовать одновременно, но только постепенно Материя, благодаря присутствию в ней такого активатора эволюции, постоянно перестраивается(смотри111-01-1.4-1) в более совершенные формы в пределах возможности природы нести в себе и выражать Божественное. А тут тоже безграничная множественность. Так как возможности природы всегда ограничены, то и присутствие Божественного на ней всегда временно, то есть природе «надо повернуться другим боком», чтобы совместить вечность в пределах временного бытия. Таким образом живительно совмещаются две крайности и вечность и в то же время временность. Как только возможности природы данной микроны бытия нести в себе присутствие Его целостной полноты утрачиваются, так сразу же происходит распад, а Божественное, согласно Закону Сохранения, переходит в иное состояние и в иную сферу бытия Вселенной, в пределах коей природа какое-то время имеет способность нести присутствие Божественного благодаря свойствам своим. Мы видим, что природа вокруг несет Божественное Богу в прообразе Святой Евхаристии. Благодаря этому мир имеет способность быть переходя из одного состояния в другое, то есть он как бы идет там, где путь наиболее адаптирован к присутствию Божественного в себе. До Рождества Христова мир материй, неся Божественное Богу в прообразе евангельского эпизода приготовления к празднику Опресноков, пророчествовал о Предстоящем явлении Сына Божьего и благодаря этому пророчеству имел бытие. А после Рождества Его мир Вселенной живет уже свидетельством о Нем. Как только Вселенная выпадает из этого свидетельства о Первом Пришествии Сына Божьего, так сразу же обречено на небытие. Чем-то иным, кроме Первого и Второго Пришествия Сына Божьего мир жить не может. А потому в нем все заточено под Это, не смотря на свою обозреваемую бесконечность. Вселенная жила ожиданием Сына Божьего, а потом исповедью о Нем и ожиданием Его Пришествия Второго. Так как мир материй, сама Вселенная и плоть человека обязаны своим бытием именно этому, то в самую первую очередь призваны вспомоществовать в этом священном единении души с Богом, двигаясь в своем становлении к совершенству через него, через человека. Тело человека, как грань всей полноты богообщения, принимает непосредственное участие в молитвенном общении с Богом, а потому его соучастие в этом имеет равноценную значимость. Телу человека уготовано свое важное место в процессе богообщения. Вне полноты природы единства с Богом нет спасения и молитвы тоже нет. Всему есть значение и свое место. Также как любая заноза в теле, может стать причиной смерти всего организма (если оставить без лечения), так и молитва может перестать связью с Творцом без тела. Хотя какое-то время сознание больного человека еще работает. Или корабль, не смотря на всю свою оснащенность всем необходимым, утратив какую-то малую деталь теряет свою управляемость и может пойти ко дну. В этом же прообразе соучастия тела в общении души с Богом имеет значимость даже вся Вселенная, просто бытие ее в этом процессе не так очевидно, как хотелось бы, а потому сие ускользает от разумного восприятия. Но оное есть. Таким образом, все формы государственности и все формы деятельности в нем, как частный случай, неизбежно призваны только одному – улучшить единение человека с Богом в молитве372, ведь Он – есть самая значимая и высшая инстанция во Вселенной111-12-00. Таким образом государство – это полнота, имеющая способность нести в себе Божественное в самой наибольшей многогранности. Чем больше всеобъемлющей многогранности выражения полноты Божественного, тем сильнее всемогущество человека в его молитвах. Возрастание в данном аспекте становится эволюцией. Тут есть причины согласиться с некоторыми замечаниями средневекового итальянского мыслителя Петро Помпонацци, утверждавшего, что «человек имеет образ государства». Хотя относительно всего того, что мною сказано в содержании этих томов книги, это высказывание выглядит несколько примитивно и краеугольно, ибо действительно само по себе государственное образование – это уникально сложившееся естественное продолжение природы счастья человека. Так активируется природа своей радостью, но ведь счастьем в Боге активирована вообще вся Вселенная. Государство, как и мир вокруг, родился из внутреннего мира счастливого человека. Также как расщепление ядра кометы создает видимость хвоста её, но никак не хвост порождает процессы в ядре или как-то обуславливает бытие ядра. То есть только не закон природы оказывается главным активатором всех побуждений устроения государственности, а процесс богообщения в единении с Творцом, свидетельством чего Закон является. Но ограниченность природы богообщения является ли недостатком? Или же разделенность – это опять какой-то иной штрих счастья Божественного Промысла? Так ли это плохо, на самом деле? Или у этого свойства есть тоже Божественное предопределение?

Процесс пояснения этого вопроса следует вести через обоснование некоторого несогласия с одним замечанием В.Н.Лосского. Мне думается, что он не до конца понял суть вопроса, освященного Григорием Нисским. Святой Григорий утверждает, что Бог сотворил жену Адаму, чтобы сделать человека более совершенным и именно это большее совершенство в свидетельстве о Боге далее сыграло роль спасительного круга утопающему в грехопадении. Спасательный круг есть на каждом морском судне, даже если он не всегда востребован возникшими ситуациями – говорит Владимир Николаевич. Но на природе человека необходимо было выразить не достоинства совершенного тела, а то, что удерживает этот мир, не смотря на его очевидную разделенность. Нужно исповедовать любовь разделённостью, делать любовь видимой посредством разделённости – только во имя этого священного свидетельства имеет место быть разделенность в реалии. Сама Троица несет в Себе именно Это. А так получается, что человек живет не любовью, а вот этими спасительными кругами на судне, которых должно быть множество. Повторюсь, что разделенностью лучшее и полнее исповедь о том, что сокрыто – о любви, а потому и в данной сфере бытия моление Творцу происходит более качественное. Богообщение в данных условиях окружающей среды, в коих оказался человек после грехопадения, лучше выражено именно этой разделенностью(смотри 777-01-2.1 и 111-01-1.4). В противном случае получается, что по каждой конкретной ситуации – свой специфически сложенный спасательный круг и человек возрастает в спасительных кругах, а не в любви. Что это будет такое, вместо того, чтобы совершать плавание, идти к цели? Это будет стяжание спасительных кругов для каждого конкретного случая в ущерб главному – достижению цели спасения души, в ущерб ее движения к Богу. Вне свободы от всякого ограничения невозможно подчеркнуть то, что вечно, незыблемо и сковано в бытии абсолютной святости. Свобода призвана исповедовать о Природе Божественного, а потому только свобода Адама и Евы друг от друга, и свобода Каждого из Пресвятой Троицы Друг от Друга более совершенным более всеобъемлющим образом выражает Божественную реальность – Он становится видимым, единой плотью в Боге Отце. Это Закон Сохранения единства. Точно также свобода человека от Бога призвана подчеркнуть еще одну грань Предвечного Совета. Многогранность важна своей разделенностью и бытие живого позиционируется то на одном, то на другом, то на ином бесконечном. Единым остается конечная Цель и всеобщее направление движение к Одному Центру.

1.0.-22.Точно также, народившееся население – это тоже человек, своим бытием исповедующий не о количественном факторе, а о том, что держит этот множественный и разносторонний в людях мир. То есть не форма и не принцип, и не закон и тому подобное связывает, а то что выразиться может только в свободном определении всего. Важно видеть не материю, не плоть, а то, что это все организует в гармоничную структуру. Мир должен быть пленен счастьем, радостью от близости бытия с Богом. Вот этим повелением Адаму и Еве «плодитесь и размножайтесь» Бог замыслил возрастание человека к лучшему совершенству, к большему подобию Богу, к более сильной молитве Ему через многое население, ибо Бог лучше заметен и именно вот этой кондицией множественности лиц в одном человек более всего ближе ко Творцу, более всего очевиден только тот принцип, который наиболее эффективно утверждает трудно сплачиваемый из-за своей многолюдности союз – мы лучше видим Его и более полно и плодотворно входим с Ним в общение, а потому более грандиозны плоды этого общения (Стоунхендж – один из них). Человек осознает, что телесная связь, связь благодаря взаимной выгоде или утверждённая страхом перед законом, бесконечно слабее связи, возникшей в Божественной радости каждого человека пребывающего в Нем, в Боге, в единстве с Ним, наиболее полно явленного в образе структуры сообщества одного направления к Цели, ибо сам человек – это нечто гораздо большее, чем просто телесно и умом воспринимаемое нами. Во-первых, человек – это видимая в земных реалиях конечное звено проявления солнечных процессов. Это уже больше, чем привычно зримое. С другой стороны, он есть связующее звено мира духовного и материального, то есть Бога со Вселенной и все то, что мы видим в нём стало видимым из-за грехопадения. Человек попал в эту темницу, но жизнь осталась той же, то есть без счастья и радости Царствия Небесного оная не возможна. Только теперь эта радость дается человеку дозами, по чуть-чуть, несущий только один образ Богородицы Девы Марии.

Это тоже образ пребывания человека вне мира сего, образ экстаза причем только в единстве с Творцом, то есть человек – это многогранный процесс межличностного общения личности человека с Личностью Бога. Самый первый акт выхода из себя, происходящий ещё в Раю (речь идет о сотворении Евы Богом из внутреннего мира Адама) обрел самые различные многогранности выражения, но так и остался центральным и определяющим моментом в окружающем нас космосе. Бог показал направление возрастания для большего подобия Ему. До этого первый человек в экстазе отдавался сам Творцу без остатка в ущерб себе самому. А теперь, Бог ему указует путь иной – не вверх, а вниз. Сохраняя прежнее единство с Богом, оставаясь на Предвечном Совете Троицы в пределах Замысла Его, включать в богообщение ближнего своего, а затем и всю Богом данную ему Вселенную. Мы видим образ экстаза иной и именно сие ляжет в основу бытия Закона Сохранения человека во Царствии Небесном, который явлен перед нами во множественностях проявления. Только эта связь между людьми сообщества в данной реалии делает структуру общественных отношений самой устойчивой.

Данное качество природы неизбежно выделяло людей из вселенной в том же принципе прообраза выхода из себя для общения на Предвечном Совете, что не давало слиться с флорой и фауной. Человек также не слился и с миром материи и, постепенно в процессе эволюции, все более и более сильно выходит из него в прообразе экстаза и идет впереди Вселенной к Богу, увлекая ее за собой. Это не результат эволюционного становления материи, а как раз бытие вне эволюционных процессов, вне борьбы противоположностей, то есть сие есть изначальный естественный порядок вещей. Человек пребывая в том же Замысле о себе, то есть пребывая в радости Царствия Небесного, зовет за собой к счастью всю окружающую Вселенную, влечет ее за собой, делится своим счастьем из-за любви своей к миру. Человек тянет туда всю тварь, предварительно приняв ее образ по грехопадении и преобразив ее в образ Божий привычно созерцаемого ныне человека.

До первородного греха человека образ непосредственного межличностного общения был тот же, но только не имел формы разделенности (оная в богообщении просто не востребована и даже мешает), которая привычна для сферы нашего поражённого грехом восприятия. Точнее формы вообще не могло быть, ибо единение происходит не благодаря форме и не формой, а внутренними мирами этих форм. Если единство сущностное имеет место быть, то различие форм не играет роли. Если нет сущностного единства, то и формальное единство невозможно. Форма сама по себе следует за тем, что творится во внутреннем мире и неизбежно выражает его бытие в данной сфере формальных взаимодействий. Поэтому вне этой сферы, в кою мы попали после грехопадения, не востребованы были «кожаные ризы», как защита радости, как внешнее оформление внутреннего мира людей. Человек тогда был внутренним для нас современных миром и видел не внешнее формальное обличие, а чисто внутренний мир и этим своим внутренним миром пребывал в общении с Творцом. Таким образом, следует сказать очень важное. Вне сущности нет форм, то есть в реалии форма вне сущности не возникнет. Сама по себе форма имеет только одно сущностное наполнение и только одной полярности. И в сущности мы все едины, но так как присутствие сущности предполагает эволюционное становление, то различаемся мы направлением этого эволюционного усложнения формы. Хотя подобие Ему в форме тоже имеет значение для богообщения, ибо дискомфорт в единстве с Богом – это тоже уничижение богообщения.

В сфере множественности форм, мы тоже можем быть едины с Богом именно благодаря этой самой изначальной простоте, которая имела место быть в самые первые моменты зарождения Вселенной. Оная не имела и никогда не будет иметь эволюционного усложнения и потому так и осталась общим для абсолютно всех микрон мироздания (всякое взаимодействие происходит именно в пределах этого среза природы, в пределах этой области бытия, в границах этого общего для всех микрон мироздания777-01-1.8), и останется абсолютным подобием Бога, Его Частицей, проникшей в природу человека со струей Благодати дуновением в лицо Адама (согласно описанию в книге «Бытие»). Вне ее человек не может идти в богообщение, не может присутствовать на Предвечном Совете Троицы (более наглядно представлено в 3 томе 3-2.7.-1). В пребывающей в поле нашего зрения специфической области бытия Вселенной, в коей мир представлен множеством форм и границ, простота в абсолюте имеет только одно выражение – шар. Это подобие Богу имеет только одно выражение, а потому контрастирует с любым отклонением от него. Этот момент ляжет в основу формирования чувственной природы человека. Мир множественно различен этому, а потому покушается на этот образ, оказывая ему «ранение», которая оказывается в поле нашего зрения. С тех самых первых времен зарождения жизни этот шар дошел до наших дней и не изменился, и никогда не изменится, ибо имеет подобие Богу вечному и неизменному. Множественность временных различений – свидетельство об этом. Каждая реалия с отличием, так как имеет бытие, то уже является единым с нами в Первоначале, но инородным благодаря различным направлениям эволюционного становления и развития. Поэтому это такой путь к одному и тому же образу, благодаря коему мы видим свое подобие себе. Мы видим только тоже самое Первоначало в ином контрастном нам выражении. Каждое визуальное распознание – это такой след на природе абсолютной простоты. Вообще следует сказать о том, что шар, как абсолютное выражение присутствия Божественной Сущности в сфере природы границ и форм, имеет иные грани, которые заявляют о себе в процессе развития. Одна из них – это вечность. Как оная заложена в сеемом естестве шара? Это важно сказать, ибо нам надо видеть Божественное в Его проявлениях. 1шар1

Что такое шар? Во-первых, перед нами граница. Вопрос, между чем и чем? Для ответа на этот вопрос, надо познать самого же себя и раскрыть суть природы познания, которая пребывает в сфере множественных границ и форм. Если мы увидим свой прообраз в ответе на этот вопрос, то нам сие изложение станет понятным. В противном случае, вести речь вести о чем-то ином не имеет смысла. Это следует из определения двоичности природы человека (об этом смотри в примечании 1133-43). Перед нами граница разделяющая постоянство берега и переменчивость всеобщей относительности Вселенной. В нашем случае, эта граница выражена сферой. Хотя так говорить нельзя, ибо сфера имеет прообраз точки и только точка является абсолютным постоянством этого бытия. Сфера же своим бытием в нашей реалии чувственного мира, уже несет в себе величину. А величина – это свойство отличия от того, что вообще не имеет хоть какой-то величины. Сфера – это та граница, которая очерчивает относительно более постоянное от менее постоянного. Этот контраст бросается нам в глаза и мы имеем дело с этим. Точка тоже несет в себе величину, но эта величина равна нолю. Точка – это величина в потенции в возможности быть величиной, но по природе точка остается частью органического Тела. Точка остается нормальным бытием. Величина же – это то, что стало крайностью проявления какой-то грани этой точки. Этому посвящено множество научных исследований, которые пытаются раскрыть внутреннюю природу точки, а точнее того самого мира, о котором оная символизирует.

Постоянству берега нужно дать иное имя – вечность. Что тогда видит человек? Человек видит свое подобие – тоже постоянство вечности, только явленное в контрасте временному. Во имя самоутверждения из временного человек вычленяет вечное, также как белое распознаваемо на черном фоне. Или вспомним палец Льва Толстого(смотри666-21-07). Сущность постоянства Царствия Небесного нам не видна никоим образом, также как охотник не видит зайца, затаившегося в траве (он заметен только в движении). Но именно это и есть норма для нас во всех аспектах бытия. Мы по природе являемся пустотой для чувственного мира и всякое наше чувство «видит» величину отклонения от этой нормы. Но речь идет о том, что величина призвана информировать о том, чем оная является и в то же время не является, но выражает. Иными словами, мы видим Бога в Его проявлениях, в различимых свидетельствах о Нем. Поэтому мы видим не зайца, прыгающего на лужайке, а то, о чем он свидетельствует своим бытием. Вспомните слова Творца пророку Моисею на горе Синай: «Задняя Моя узриши». Итак, нам надо было сразу определиться о том, что мы общаемся с Богом, видим только Бога и идем только к Богу. То, как это происходит, мы тут пытаемся понять.

Созерцаемая пустота, имеет множество граней выражения. И каждая грань – это тоже бытие, а потому это целый бесконечный мир в пределах этой грани. Это в прообразе того, что точка, не смотря на то, что оная бесконечно мала, имеет бесконечно много всякого такого, о коем мы пытаемся свидетельствовать всем тем, что имеем в бесконечном научном анализе. Этого не следует пугаться и принять как есть. Но в данном случае, нас интересует ограниченная область множества форм и линий, в коей пустота имеет свой один и только один прообраз в её мире бесконечных границ – сферу. Ведь сфера – это граница контрастов, а всякий контраст имеет самое различное наполнение природой. То есть мы, сами являясь сонмищем форм, в этой грани бытия видим множественные прообразы пустоты, отдаленно напоминающие сферу и имеющие с ней какое-то отделенное и не очень отдаленное тождество. Созерцаем мир относительно его естественного для данной области бытия – относительно сферы, мы ищем все то, что хоть и родственно этой сфере в окружающем бытии453, но в о же время имеет величину контрастного отличия от неё. Саму сферу, как абсолютно пустое, мы созерцать не можем. А вот контрасты ей – да. Например, окружности для нашего восприятия нет, а вот эллипс уже есть. В области освидетельствования появляется только то, что отлично от сферы, ибо воздействием освидетельствуемая реальность вторгается и нарушает образ постоянства, покушается на него. Так как жизнь – это есть пустота (в прообразе пальца Льва Толстого), то нарушение образа постоянства, чем является ?????(0)??сфера472, становится актом чувственного восприятия. В нашем мозге есть сфера, которая подвергается постоянной бомбардировке от окружающего мира и мы воспринимаем эти воздействия, если они изменяют сферу – только в этом прообразе454. Так мы созерцаем световые волны и все остальное. То есть в данной области бытия видим то, что хотя и подобно сфере в одном, но отлично во всем остальном только уже адаптивном к окружающей реалии. Точнее будем говорить, что мы видим сферу опосредовано всего того, что сферой не является. Мы видим сферу, когда оная уже сферой перестала быть. Теперь есть смысл обозначить некоторые срезы сферы, чтобы увидеть их прообразу в нашем бытии.

Итак, мы имеем область бытия, множественно раскрывающаяся в этой исследуемой нами грани пустоты, пребывающей в пределах самой сферы – это ????(1)??замкнутость. В этой области бытия Вселенной реальность представлена также в двух полярностях: либо замкнутая, либо разрушенная. Замкнутость нами также не распознается, но распознается через отсутствие оной, то есть через то, что когда-то этой замкнутостью было. То есть относительно этого свойства пустоты172 мы видим замкнутость172 опосредовано всего того, что эту замкнутость в себе утратило172. Перед нами еще одна реалия сферы. Цветок имеет бытие благодаря тому, что имеет замкнутую непрерывность всех циклов в своей природе и во времени начиная от семени и заканчивая цветением. В этом прообразе имеет место быть любое бытие. И так, природа человека несет в себе образ пустоты – то есть сферу. Человек смотрит на мир через этот образ пустоты и видит его множественные проявления в свойстве сферы замкнутости. Он исповедует этот образ пустоты и творит вокруг себя в том же прообразе.

У сферы также других свойств много и каждое свойство или каждая грань ее становится отдельной областью исповеди об одном и Том же и также двухполюсной областью бытия, в коей, хотя и одностороннее, но разворачивается тот прообраз во всем сюжете истории Вселенной. Подчеркивая какую-то грань сферы, мы этим раскрываем целый бесконечный мир ограниченной природой реалии, заложенной в пределах данной грани сферы. Эту мысль хорошо подчеркивает А.Ф.Лосев. он раскрывает ее на примере числа.

К примеру, ????(3)??корпускулярность – это свойство имеет определение в области иного образа подобия пустоте. Пустота неизменна, а потому в этом прообразе подобия стремится сохранять неизменность и форма. Сфера должна иметь упругость, как прообраз постоянства пустоты777-01-17.

Человек пребывает в движении. Что такое процесс движения, перемещения с одного места на другое? Граница бытия и не бытия, в пределах коей представленная созерцаемой реальностью частица становится подобием пустоты в данном образе – движением. Образ пустоты в частице движется в своем прообразе и в пределах своего прообраза – в пустоте и к подобию и прообразу своему – к пустоте. Движение свойственно только узкой грани бытия, в пределах коей мир также представлен бесконечностью человеку тоже свойственно жить, а потому

И, если мы присмотримся к этой грани бытия, то поймем, что движение это также в том же направлении, человек идет туда, где наибольшая пустота в абсолюте, что есть молитва или процесс богообщения. Это имеет прообраз во всем поведении человека в земных реалиях бытия, то есть в земном исполнении человек идет к ее специфическому образу в пределах данного бытия. Это и есть прообраз богообщения, который имеет множество проявлений в каждой микроне этого бытия. Человек везде в прообразе Голгофы и при этом идет на Голгофу, то есть туда, где нет чувственно различаемого контраста, где все, что не пустота уходит на второй план. Именно по этой самой причине, в узком срезе бытия пустота-материя, являясь прообразом пустоты, человек идет к ее же образу – к пустоте(смотри 111-1-11). Причем идет к прообразу пустоты через все то, что само имеет прообраз пустого. Он различает все контрасты ей. Иными словами, Сын Божий ничего не нарушил, но жил в пределах естества самой физиологии людей. Именно по этому Он вписывается в свод представлений о мире человека, хотя является Богом и при этом познанным не был, то есть был инородным абсолютностью Своей во всем. Это важно сказать, ибо перед нами встает во всем своем величии образ конечного пункта становления всех эволюций. Голгофа – это жизнь, а не смерть. Если на лобном месте человек умирает, то для него это место казни, а не Голгофа. Голгофа – это не место преткновения, а дальнейший путь в жизнь вечную. К примеру, вы решили выйти из дома. Вы встали с дивана и направляетесь к выходу, открываете дверь и выходите. Не через стену пытаетесь пройти, а там, где есть путь, где нет преткновения для вашего движения вперед. Пустота стремится к своему подобию – к пустоте и через свое же подобие – через пустоту. Точнее образ пустоты – стремится к образу пустоты через свое подобие – через образ пустоты и этот момент множественно выделен в природе Вселенной. Тут все очень просто. Мы представляем собой границу между пустотой и материальной реальностью, а потому в пределах этого может происходить всякое явление. В противном случае, оное выпадает из нашего поля зрения. То есть пустота, как составная часть природы, должна оставаться ее составляющей. Именно по этой причине, пустоту стремится к пустоте через сове подобие – пустоту. Точнее образ пустоты к образу пустоты, через образ пустоты, чтобы остаться тем, чем оная является. Сама по себе пустота имеет наполнение реальностью, то именно в пределах этой составляющей человек живет.

Казалось бы простой фрагмент Истины, но именно он обращает на себя внимание при исследовании природы становления. Почему камень, брошенный ударится о что-то там и займет свое положение где-то там, а вот воробей всегда будет летать и ни разу не столкнется ни с одним предметом. В камне и в воробье по-разному заложен образ пустоты. Соответственно, по-разному они будут себя вести. Человек живет в прообразе Голгофы Христовой и мир следует за ним. Этот момент выражен еще и по-другому. Тяжелее всего стоять на узеньких стопах, но человек так живет. Он стоит на них, чтобы жить. Это не смерть. И так можно продолжать бесконечно.

Единство не создают, его надо обнаружить, то есть теперь, чтобы увидеть внутренний мир, подобает проникнуть в него, разрушив форму, внешнее. Что и выразилось на природе познания человеком, ведь прежде чем освоить внутреннее содержание, подобает для начала в поте лица разрушать формы ткани, добраться до того самого, что является вечным и абсолютно не рушимым – до прежнего единосущия Богу и тем самым приобщиться к радостной вечности хотя бы ещё на некоторое время, благодаря чему привычная форма поддерживается в той неизменности, которая свойственна только Творцу. Хотя форма остается самым последним звеном богообщения, оная также остается значимой частью реальности и потому должна соучаствовать в богообщении. То есть полнота восприятия Бога – так и остается условием, вне коего общение с Творцом утрачивается.

Божественное разрушенным быть не может, а потому, если что-то разрушается, то разрушается только форма, но о разрушении, как о реальности говорить нельзя, это не будет Истиной. Форма утрачивается только ради одного – для того, чтобы обрести более совершенное свидетельство о Творце в данной специфике природы озвученной области бытия – в сфере формальностей. Это естественный процесс, ведь богообщение – это возрастание, движение к большей полноте, а потому прежние одежды, в коих пребывает Божественное, постоянно становятся малы, сильно стесняют новую реальность. Опять же, вне богообщения никакое бытие невозможно, а так как прежние формы не позволяют иметь прежнюю полноту богообщения, то претерпевают перестроение. Этому служит желудочно-кишечный пищеварительный тракт, начинающийся полостью рта с двумя рядами зубов. Да и вся деятельность человека – это также именно то же самое делание, посредством коего человек, утруждая себя в поте лица, проникает во внутренний радостный мир Вселенной и извлекает когда-то единящую радость. То есть возвращается в то самое состояние, которое естественно для человечества, коим оное было до грехопадения, когда человек созерцал не обманчивую внешность и форму, а внутреннюю Божественную сущность опосредовано формы. Благодаря этому возвращению во внутренний мир, формы оказываются в некоторой степени совечными и подобными Творцу. К сожалению, мы слабы и беречь полученную порцию радости долго не можем. И если мы не подпитываемся вновь, то есть не входим в единосущье с Творцом, то можем утратить форму, образ Его, вне Коего нет жизни. Хотя, надо сказать, эволюция мира усиленно движется именно в этом направлении, по тому же пути становления эволюции, благодаря которой теперь человек будет довольствоваться одним приемом пищи гораздо дольше, а твердая черепная коробка призвана беречь в безопасности радость богообщения как можно дольше.

Примерно так же, вникая в сущность и не ведая о том, как устроен мир, мы приблизительно смогли наметить общий план устройства мира и человека в нём. Ведь в нас также заложена предрасположенность к тому же образу движения в мысли: от внешнего к внутреннему миру. (Об этом говорит о. Андроник (Лосев), который смог распознать контуры свидетельства о жизни даже в во внутренней природе причинно-следственного механизма, как бы увидел свое отражение в этом зеркале, утверждая о том, что сие есть хоть и конечная, но неотъемлемая и значимая часть полноты живого и выразил в трудах своих специализированным понятийным языком, который сам же и разработал). Подобное познается только своим подобием, поэтому в бытии нет более ничего вообще, кроме живого – то есть всего того, что мы чувственно способны распознать. Какой смысл тогда вообще вести разговор, кроме как о том, с чем мы имеем дело – с живым. (Хотя смысл есть, ибо живое в земных условиях этот вопрос ставит в особенной остроте, ибо благодаря Божественному порядку временное в процессе эволюции становится все более и более вечным. Просто живое в бесконечно малых промежутках времени выгладит мертвым, безжизненным, без развития). Вопрос лишь в том, как выразить то, что кажется безжизненным посредством живого? Продолжая эту мысль плавно переходим к пониманию, что с помощью телесности подчеркнуть то, на что способна только множественность – это тоже некоторая грань величия и большая степень подобия Богу и исповеди о Нём, а потому вместо «разделяй и властвуй» (что имеет силу только над злом греха, который не может говорить о Боге, но разделение его нужно именно для этой исповеди), звучит «плодись и приумножайся» (оставаясь одним телом в Боге), и будь единым в Боге и с Богом, и этим более совершенным, что выражено словами «где двое или трое собраны во Имя Мое, там Я посреди них» (Мф.18-20). Далее, Христос говорит апостолам: «Итак идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святого Духа, уча их соблюдать все, что Я повелел вам; и се, Я с вами во все дни до скончания века.» Просто живое, а потому доброе, имеет силу возрастать и преумножаться, и своей множественностью и многогранностью подчеркивает незримое, делает видимым Самого Бога в пределах возможного. Так как счастье становится ещё более всеобъемлющим, то мы видим, что эволюция набирает силу в новых реалиях.

Физический труд тела – также важная составляющая в богообщении, вне которой единства с Богом нет. Если какой-то орган не задействован в жизненных процессах, то он постепенно начинает деградировать и отмирает, увлекая за собой в небытие весь организм. Даже через воспалившийся палец может погибнуть все тело. Также в процессе богообщения важна каждая деталь. То есть каждая фибра тела сопряжена в общем деле утверждения торжества радости, торжества жизни над смертью, а потому имеет важное значение. Также как любая деталь на судне несет в себе одну цель – безопасное плавание всего судна. Для этого утверждения торжества радости со временем появлялись инструменты, которые призваны усиливать переживание присутствия Бога. Иными словами, в процессе молитвы участвует или задействовано все тело человека. Оное должно быть нагружено движением и физической тяжестью в полном соответствии с Замыслом Творца ради движения души к Богу. Человечество по грехопадению общалось со змием и образ ограниченного мировосприятия змия он получил в этот момент. Если до этого Царствие Небесное было вокруг него, то после этого Оное оказалось только впереди, то есть конечной целью, светом в конце тоннеля, Звездой по имени Солнце в прообразе этого тоннеля и конечной цели. Где-то впереди и нужно движение вперед к Богу к Цели. Вот что такое тело и так оное сопряжено с разумом. Тело не враг душе, а важное вспомоществующее звено в деле спасения. Мы ползем к Богу. Если научный прогресс мешает этому, то оный есть инородное тело в живом организме. Этот момент был естественным отбором в истории человечества. (Тот, кто хочет познать силу молитвы, не должен ездить в авто).