Читать онлайн
Резидент
Резидент
Глава I. Первый мертвый
Где-то в конце «девяностых»…
В один из погожих августовских дней я находился в купейном вагоне поезда, сообщением Москва – Санкт-Петербург. Подъезжая к Московскому вокзалу, любовался открывавшимися красотами прекрасного города.
На то неспокойное время я являлся секретным «резидентом» российского ФСБ и числился под псевдонимом Барон. Прилипший позывной я получил вследствие частичной принадлежности к цыганской национальности. Действительное моё имя – Георгий Бестужев. Направлялся я на новое непростое задание, уготованное зловредной судьбой и «чувственным» руководством. Подобные путешествия являлись совсем нередкими и зачастую случались в избранной мною нелёгкой профессии. Основная моя задача – проникать в преступные группировки, сеять в них внутреннее смятение, постепенно дезорганизовывать и разрушать изнутри. Однако в настоящем случае немногое считалось понятным; никто и не предполагал: откуда следует начать усердно работать?
Про меня следует сказать, что я был личностью вовсе незаурядной. Имел нестандартный мыслительный тип и частенько использовал подход не прописной, а истинно творческий. В общем, практически всегда мои поступки отличались диковинной нестандартностью и не подходили ни под одну разработанную в учебниках базовую программу. Внешностью Бог (спасибо ему!) одарил меня замечательной. Достигнув двадцатисемилетнего возраста, я обладал неслабой комплекцией: накачанные бицепсы выдавали человека физически развитого, обладавшего недюжинной силой. Кареглазая физиономия, по-мужски привлекательная, сопрягалась с тёмно-русыми волосами, уложенными пышной причёской; она направлялась на левую сторону и сводила с ума большинство представительниц прекрасного пола. Условие важное? Да. Оно позволяло непринуждённо завязывать с ними коротенькие интрижки, подчас, ну! просто необходимые. У мужской половины населения я, кстати, также, без особого труда, находил согласное понимание и заручался наивным доверием. Каким я прослыл по характеру? Ответить непросто, потому что, в зависимости от каждой, отдельно случившейся, ситуации, мне приходилось играть то ту, то иную роль. «Шилокрутил» я так искусно, что именитый писатель, сказавший известную фразу: «Весь мир театр, а люди в нём актеры», остался бы мною совершенно доволен. Одеваться предпочитал я однообразно: в излюбленный тёмно-серый костюм, строгий и недешёвый, белую водолазку, сугубо чёрные туфли. По простоватому виду меня можно принять за кого угодно, но только не за тайного агента спецслужб.
Возвращаясь к начальной сути, последнее дело явилось следствием излишней поспешности, направленной на уточнение некоей непроверенной информации. Она появилась, после того как раненый преступный «боец», член петербургского криминала, наговорил в бредовом припадке, что готовится крупномасштабное ограбление валютного запаса России. Сотрудники милиции, принявшие предсмертную исповедь «чистой монетой», поспешили поставить в известность федеральную службу, что, мол, готовится беспрецедентная акция.
Действительно (на то время), из частного оборота изъялось множество долларовых купюр, и по причине весьма весомой: они вчистую поистрепались и требовались к замене. Именно о денежной субституции и договорились Правительство России и ГОСДЕП США. Сумма планируемого обмена нигде, конечно, не оговаривалась, но становилось очевидно, что она и огромна, и явно переваливала за миллиарды долларов. Ценный груз решили переправить посредством военного самолета.
Мои размышления прервались заглянувшим проводником. Он сказал фразу, заученную до речевого автоматизма:
– Подъезжаем. Поезд прибывает на Московский вокзал города Санкт-Петербург. При высадке будьте, пожалуйста, осторожны. Не оставляйте в вагоне личных вещей.
Я ответил, что прекрасно всё понял, что не премину воспользоваться добрыми пожеланиями и что мне самому желается избежать и телесного травматизма, и горьких сожалений о забытых предметах. Потом я принялся собираться, чтобы, нисколечко не задерживаясь, побыстрее выскочить на перрон. Время склонилось за полдень, а мне ещё нужно успеть на улицу Декабристов, где в ресторане, с условным названием: «Элитное гнёздышко», к семи часам вечера меня ожидает связной с подробными наставлениями.
Как только состав остановился, я протиснулся к выходу, а оказавшись снаружи, очутился на залитой солнцем многолюдной платформе. В Питере я бывал не единожды, но всякий раз, вступая на благодатную землю, не переставал дивиться величию великолепного города. Как и обычно, встреча с прекрасным начиналась с места прибытия поезда.