Книга
Корабли с Востока

Главный вопрос, оставшийся после прочтения книги – а для кого она, собственно, была написана? Массовому читателю, имеющему поверхностное представление о японской истории, будет сложно продираться сквозь текст, не блещущий остросюжетными поворотами, зато насыщенный незнакомыми именами, отсылками к малоизвестным событиям и аллюзиями «для знатоков». Те же, кто с описанными историческими периодами знаком и взял эту книгу именно для того, чтобы погрузиться в любимую эпоху, рискуют разочароваться – по крайней мере, во второй части. Показанная там Япония уже слишком далека от реальности, чтобы сохранить атмосферу и шарм мятежных лет Бакумацу, а любимые исторические персонажи, вырванные из исходной обстановки, превращаются в невыразительное подобие самих себя.

Парадоксальный итог – в романе, описывающем альтернативную историю Японии и мира, увлекательнее всего читать те эпизоды, что относятся к истории реальной, а из персонажей живее и ярче те, чьи биографии претепели наименьшие изменения. Одноглазый Дракон великолепен, клан Санада внушает трепет и восхищение, «рыцарь эпохи Сэнгоку» Наоэ Канэцугу достоин уважения и сочувствия, и в целом чтение первой части романа напоминает встречу со старыми друзьями – тем более, что написано-то хорошо, без особых стилистических изысков, но приятным, если можно так выразиться, интеллектуальным языком. А вот со второй частью начинаются проблемы. Ибо, с одной стороны, интересно взглянуть на историю Реставрации Мэйдзи, переодетую из самурайских хакама в американские джинсы, но… Где икона эпохи, блистательный «демон-фукутё» Хидзиката Тосидзо? Его альтер эго, старпом Сато, не тянет даже на тень своей реальной версии. Как и благообразный дипломат-художник Такеши Ханпейта не дотягивает по харизме до реального Дзуйдзана, одержимого поборника «небесной справедливости». Сакамото Рёма, лишённый своей исторической миссии, превращается в ходячий мем, и его гавайская юбка, право, запоминается больше, чем его роль в экспедиции Эномото. Камео Кондо Исами, Сайто Хадзимэ, Ямадзаки Сусуму и Окады Идзо служат разве что одной цели – продемонстрировать подкованность авторов в исторических реалиях. Альтернативная Япония слишком благополучна, и в отсутствие потрясений вместо знакомых героев на сцену выходят мирные, совершенно не вызывающие сопереживания функционеры.

Потрясений хватает в Галааде – но там, где самое место и ярким персонажам, и конфликтам, и внезапным поворотам, авторы предпочитают катать бронепоезд революции по старым, многократно заезженным рельсам. Сюжет заменяет сжатый, если не сказать – скомканный пересказ веховых событий Реставрации: чужие корабли, открытие портов, раскол общества на сторонников и противников изоляции, союз двух сил, который почитали невозможным, последний оплот старой власти на северных островах… Какой-либо новой интриги ждать не приходится, как и новых интересных лиц – галаадские персонажи во многом копируют действия и повадки своих японских прототипов из реальной истории, и их слишком много, чтобы хоть один из них смог получить должное развитие.

Для меня лично последним негативным штрихом стал пассаж о красных и белых знаменах в связи с обновлением государственной символики Галаада. Для авторов, претендующих (на 99% заслуженно) на глубокое знание японской истории, перепутать родовые цвета Тайра и Минамото – это как для поклонника истории Англии спутать гербовые розы Ланкастеров и Йорков. Ляп столь же неожиданный, сколь и удручающий.

История, конечно, не знает сослагательного наклонения. Но всё равно иногда хочется хоть одним глазком глянуть, что было бы, если бы… Мне, например, давно мечталось посмотреть, что бы представляла собой Япония, если бы в её истории не случилось двухвекового периода самоизоляции. Эта книга как раз об этом.

Первая часть посвящена событиям конца XVI и начала XVII века. В реальной реальности это время становления сёгуната Токугава; в реконструированной, впрочем, тоже ─ но есть нюансы. Вторая часть ─ взгляд спустя две с половиной сотни лет. В нашей реальности в это время к берегам Японии подошли чёрные американские корабли и в ультимативной форме предложили сотрудничество. В воображаемой ─ белые японские корабли подошли к берегам Северной Америки и вежливо, но громко постучались к тамошнему отсталому государству, в силу религиозных убеждений отвергающему контакты с внешним миром.