Rachel Joyce
THE UNLIKELY PILGRIMAGE OF HAROLD FRY
Copyright © 2012 by Rachel Joyce
This edition published by arrangement with Conville & Walsh Ltd. and Synopsis Literary Agency
© Алехова Т., перевод на русский язык, 2013
© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2013
Посвящаю Полу, идущему со мною рядом, и Мартину Джойсу, моему отцу (1936–2005)
Пошел я вновь бродить, уныньем изнывая
И взоры вкруг себя со страхом обращая,
Как раб, замысливший отчаянный побег.
Иль путник, до дождя спешащий на ночлег.
Духовный труженик, влача свою веригу…[1]
Письмо, которому суждено было все изменить, пришло во вторник, в середине апреля. Стояло обычное утро, пахнущее выстиранным бельем и скошенной травой. Гарольд Фрай, свежевыбритый, в чистой рубашке и галстуке, сидел за завтраком, держа неначатый гренок, и смотрел в окно кухни на подстриженную лужайку, стиснутую с трех сторон глухими дощатыми заборами соседей. В центре ее высился раздвижной шест, на котором Морин укрепила бельевую веревку.
– Гарольд! – крикнула Морин, перекрывая шум пылесоса. – Почта!
Ему подумалось, что неплохо было бы выйти подышать, но, кроме стрижки лужайки, заняться было нечем, а это он сделал еще вчера. Рев пылесоса захлебнулся и стих. Вошла жена с недовольным видом, неся в руках какое-то письмо, и села напротив.
Морин была худощавая, с аккуратной серебристо-седой стрижкой и энергичной походкой. Когда они только познакомились, для Гарольда не было большей радости, чем рассмешить ее, сокрушить эту опрятную чинность, вовлекая в приступ безудержного веселья.
– Это тебе, – сказала она.
До него дошел смысл ее слов, лишь когда она по столу пододвинула к самому его локтю конверт, и оба уставились на письмо, словно никогда ничего подобного не видели. Конверт был розовый.
– Штемпель Берика-на-Твиде.
В Берике никто из знакомых не жил. Впрочем, и в других местах их жило немного.
– Ошиблись, наверное…
– Вряд ли. Штемпель неправильно не поставят.