Читать онлайн
Диалектика капитала. К марксовой критике политической экономии. Процесс производства капитала. Том 1. Книга 2
Диалектика капитала. К марксовой критике политической экономии. Процесс производства капитала. Том 1. В 2-х книгах. Книга 2
Рецензенты:
доктор экономических наук, профессор кафедры экономики и финансов Международного славянского института И.М. Братищев;
доктор экономических наук, профессор кафедры политической экономии экономического факультета МГУ К.А. Хубиев.
ОБЩЕРОССИЙСКАЯ общественная организация «РОССИЙСКИЕ УЧЁНЫЕ СОЦИАЛИСТИЧЕСКОЙ ОРИЕНТАЦИИ (РУСО)
© Сычев Н.В., 2020
© ООО «Издательство Родина», 2020
Книга 2
Раздел второй
Капитал: к вопросам теории
Глава 4
Эволюция товарно-фетишистских представлений о капитале
Напомним, согласно К. Марксу, товарный фетишизм есть внешняя форма проявления общественных отношений, складывающихся между людьми в условиях товарного производства. Ибо на поверхности экономической жизни эти отношения овеществляются, т. е. они выступают не как отношения между товаропроизводителями, а как отношения между определенными вещами. В результате возникает видимость, что будто бы вещи по своей естественной природе обладают способностью к обмену, что будто бы эти вещи господствуют над людьми. На самом деле, конечно, над людьми господствуют не вещи, а производственные отношения. Но их господство осуществляется через вещи, которые становятся товарами на рынке.
Важно отметить, что учение К. Маркса о товарном фетишизме, опирающееся на концепцию двойственного характера труда товаропроизводителей, дает ключ к пониманию всей системы категорий, выработанной буржуазной политической экономией (как классической, так и неклассической, или вульгарной). Имея в виду фетишистские формы, через которые в этой системе выражаются и фиксируются определенные стороны отношений товарно-капиталистического производства, К. Маркс писал: «Такого рода формы как раз и образуют категории буржуазной экономии. Это – общественно значимые, следовательно, объективные мыслительные формы для производственных отношений данного исторически определенного общественного способа производства – товарного производства»[1].
Сказанное имеет непосредственное отношение и к такой категории политической экономии, как капитал[2]. Этимологически она восходит к латинскому термину «capitalis» – главный. По мнению Ф. Броделя, этот термин появился в XII–XIII в.в. Под ним подразумевались «ценности, запас товаров; масса денег; или же деньги, приносящие процент»[3]. В дальнейшем в экономической науке сложились два главных направления его исследования, каждое из которых имеет свои отличительные особенности.
В рамках первого направления капитал рассматривается как внеисторическое (зачастую, как вечное) явление. При этом внутри данного направления, в свою очередь, сформировались три основные концепции капитала, покоившиеся на товарно-фетишистских представлениях, вульгаризировавших его действительную сущность.
§ 1. Монетарная (денежная) концепция капитала
Исторически и логически – это первая концепция капитала, выработанная основоположниками меркантилизма. Как известно, он занимал господствующие позиции в экономической науке с начала XV в. до последней четверти XVIII в., но затем был вытеснен классической школой.
Будучи идеологами эпохи первоначального накопления капитала, меркантилисты выражали интересы торгово-промышленной буржуазии. Поэтому нет ничего удивительного в том, что они исследовали, преимущественно, сферу обращения (внешнюю торговлю), полагая, что последняя является главным источником извлечения максимальной прибыли, а, следовательно, роста богатства нации и увеличения денег[4].
Отрицая решающую роль производства в экономической жизни общества, и рассматривая его лишь как предпосылку и неотъемлемый момент обращения торгового капитала, меркантилисты отождествляли богатство с благородными металлами (золотом и серебром), точнее, с денежной, как наиболее ликвидной (по современной терминологии), формой этого капитала. Такой подход к трактовке данного вопроса свидетельствует о том, что меркантилистская система «по своему грубому реализму являлась настоящей вульгарной политической экономией той эпохи …»[5].
Вульгарность последней обусловливалась прежде всего тем, что меркантилисты выводили сущность капитала, а стало быть, и капиталистическое отношение из природы денег. Между тем «это отношение вытекает не из природы денег; напротив, лишь существование этого отношения может превратить простую функцию денег в функцию капитала»[6]. В этом заключается тайна товарно-фетишистского представления о капитале, имманентном монетарной (денежной) концепции (как мы увидим ниже, эта концепция, в той или иной вариации, воспроизводится в современной западной литературе).
§ 2. Вещная концепция капитала
Ее основы были заложены физиократами – представителями французской школы буржуазной политической экономии. Подвергнув резкой критике исходное положение меркантилизма, они утверждали, что главным источником общественного богатства является не сфера обращения, а сфера производства. Правда, последняя трактовалась ими исключительно как сфера земледелия, которая и играла ведущую роль в экономике Франции второй половины XVIII века[7].
В соответствии с этой трактовкой физиократы выдвинули вещную концепцию капитала. При этом под капиталом они понимали особые вещи, применявшиеся в земледелии: сырье, материалы, оборудование, скот, семена и другие элементы средств производства. Таким образом, в отличие от меркантилистов, физиократы выводили сущность капитала, а, следовательно, и капиталистическое отношение из природы особых вещей – средств производства. В действительности же лишь существование этого отношения превращает средства производства в капитал.
Исходя из этого определения капитала, Ф. Кенэ различал два вида затрат, необходимых для ведения земледелия: первоначальные и ежегодные авансы. К первым он относил затраты на земледельческое оборудование, а ко вторым – затраты на оплату труда и т. п.[8] Заметим, такое различение авансированных затрат предвосхитило деление капитала на основной и оборотный, введенное в политическую экономию А. Смитом.
Обобщая эти физиократические представления о капитале и его структуре, К. Маркс писал: «Существенная заслуга физиократов состоит в том, что они в пределах буржуазного кругозора дали анализ капитала. Эта-то заслуга и делает их настоящими отцами современной политической экономии. Прежде всего, они дали анализ различных вещественных составных частей, в которых существует и на которые распадается капитал во время процесса труда. Физиократам нельзя ставить в вину то, что ими, как и всеми их преемниками, эти вещественные формы существования капитала – инструменты, сырье и т. д. – рассматриваются как капитал в отрыве от тех общественных условий, в которых они выступают в капиталистическом производстве, короче говоря, рассматриваются в той форме, в какой они являются элементами процесса труда вообще, независимо от его общественной формы. Тем самым физиократы превращают капиталистическую форму производства в какую-то вечную естественную форму производства. Для них буржуазные формы производства с необходимостью принимают вид естественных форм производства. Большой заслугой физиократов было то, что они рассматривали эти формы как физиологические формы общества: как формы, вытекающие из естественной необходимости самого производства и не зависящие от воли, политики и т. д. Это – материальные законы; ошибка состоит здесь лишь в том, что материальный закон одной определенной исторической ступени общества рассматривается как абстрактный закон, одинаково господствующий над всеми формами общества»[9].
Отсюда видно, что, с одной стороны, К. Маркс дал высокую оценку вклада физиократов в постановку проблемы капитала, интерпретации вещественных составных частей последнего и, соответственно, присущих ему вещественных форм, которые рассматриваются как естественные, не зависящие от сознания людей, политических факторов и т. д. С другой стороны, К. Маркс указывал и на весьма серьезные недостатки физиократических представлений о капитале. Они предопределяются, во-первых, отрывом самого капитала от общественных условий его существования; во-вторых, абсолютизацией капиталистической формы производства, которая трактуется как естественная, вечная форма всякого производства; в-третьих, ошибочной интерпретацией материального закона различных форм буржуазного производства, имманентного лишь определенной исторической ступени общества, который рассматривается как абстрактный закон, присущий всем ступеням развития общества.
Именно эти недостатки свидетельствуют о фетишизации производительной формы капитала, т. е. отождествлении последнего с вещью, точнее, с вещественным фактором производства (средствами производства). Что же касается личного фактора производства (рабочей силы человека), то он остается вне поля зрения физиократов (с точки зрения составной части капитала). Определяя капитал как внеисторическое явление, физиократы игнорировали главное, а именно, его общественную форму, в рамках которой и посредством которой средства производства (как, впрочем, и рабочая сила человека), по словам К. Маркса, становятся капиталом, т. е. исторически определенным производственным отношением, складывающимся между капиталистом и наемным рабочим.
Подчеркнем, подобное представление о капитале было характерно и для английской школы буржуазной классической политической экономии. Так, А. Смит исходил из количественной определенности запасов, которыми владеет человек в современном, т. е. капиталистическом, обществе. Если их количество ограничено, то они не могут быть источником какого-нибудь дохода. Человек «потребляет их по возможности более бережливо и старается произвести что-нибудь своим трудом в возмещение этих запасов, пока они не будут полностью потреблены. В этом случае его доход получается исключительно от его труда. Таково положение большей части бедных работников во всех странах»[10].
Напротив, если этот человек обладает запасами, количество которых достаточно для содержания его в течение определенного промежутка времени (например, несколько месяцев или лет), то он, естественно, стремится извлечь доход из большей части этих запасов, предназначая остальную их часть для непосредственного потребления. «Поэтому его запасы подразделяются на две части. Та часть, от которой он ожидает получить доход, называется капиталом. Другая часть, это – та, которая идет на непосредственное его потребление; она состоит, во-первых, из той части всего запаса, которая первоначально отложена для этой цели; во-вторых, из его дохода, независимо от источника последнего, по мере его поступления, и, в-третьих, из тех предметов, которые были куплены на ту или другую часть запаса в предыдущие годы и которые еще полностью не потреблены; таковы запасы одежды, домашней утвари и т. п. В том или другом или во всех этих трех видах состоят те запасы, которые люди обычно сохраняют для своего собственного непосредственного потребления»[11].
Итак, по А. Смиту, в количественном соотношении запасы человека, живущего в капиталистическом обществе, подразделяются на две части: 1) вещи, используемые для получения дохода, которые называются капиталом; 2) предметы, предназначенные для непосредственного потребления (накопленные или приобретенные на ту или иную часть дохода). Как видим, здесь дана чисто вещная трактовка капитала (как, впрочем, и дохода), игнорирующая общественную форму последнего[12].
Поясняя суть этой трактовки, А. Смит указывал на два различных способа употребления капитала, посредством которых он может доставлять доход или прибыль своему владельцу.