Прежде чем перейти к рассказу о событиях, случившихся в Академии после бегства ректора Артемьева, я хочу сказать несколько слов.
В первой части книги я рассказывал большей частью о студентах. Во второй – о преподавателях.
В третьей, которая начнется после этой главы, речь пойдет о тех, и о других – потому что Академия начнет, наконец, работать как нормальный вуз, а нормальный вуз – это неразъемный сплав студентов с преподавателями.
Но я себя поймал вот на чем – увлекшись биографиями конкретных людей, я почти ничего не говорил о студентах Московской горной академии в целом.
Исправляюсь и сразу предупреждаю, что для разговора на эту тему у меня есть другая фотография.
У историков Московской горной академии имеется одно бесценное сокровище – групповой снимок студентов МГА, сделанный зимой 1921-22 годов. Огромная фотография, запечатлевшая множество людей: насколько я понимаю, сфотографировали всех студентов, кто тем зимним утром находился в академии. Я вам ее уже показывал в самом начале – вот она.
На Земле уже не осталось никого, кто мог бы опознать людей на этой фотографии – пусть не всех, но хотя бы большую часть. Поэтому запечатленные на ней молодые люди навсегда останутся безымянными.
Точно так же, как навсегда бесфамильным останется студенчество Московской горной академии. Фамилии и судьбы преподавателей я за два года работы над этой книгой худо-бедно восстановил – кого смог, конечно. Примерно половину, если честно, остальных время успело стереть.