Суть этого сборника определена редакцией как «попытка выбрать характерное и яркое, создать некий срез более чем сорока творческих весен» автора. Что же увидит внимательный читатель в «годовых кольцах» среза?
«Ощущение земли», дарованное уральской таежной стороной, где «Богу дремлется в пахучем сосняке», «контур гор» и «вздохнувший лес» отзываются «привкусом истины», а зрелище бездумно вырубленного леса оборачивается потерей «памяти, счастья… себя»?
«Притяжение вселенной» – не черной пустоты, а хранилища былых и будущих судеб, идей, откровений – мироздания, что «натянуто туго», порталом в которое видится Александру храм Покрова на Нерли?
«Спутников – живых и мертвых – вечных» – родных и друзей, встречную старушку, Тютчева и Пастернака, безымянного солдатика и Цицерона?
Не будем гадать. Просто откроем книгу. Прислушаемся к сентябрю.
Отзывы
Суть этого сборника определена редакцией как «попытка выбрать характерное и яркое, создать некий срез более чем сорока творческих весен» автора. Что же увидит внимательный читатель в «годовых кольцах» среза?
«Ощущение земли», дарованное уральской таежной стороной, где «Богу дремлется в пахучем сосняке», «контур гор» и «вздохнувший лес» отзываются «привкусом истины», а зрелище бездумно вырубленного леса оборачивается потерей «памяти, счастья… себя»?
«Притяжение вселенной» – не черной пустоты, а хранилища былых и будущих судеб, идей, откровений – мироздания, что «натянуто туго», порталом в которое видится Александру храм Покрова на Нерли?
«Спутников – живых и мертвых – вечных» – родных и друзей, встречную старушку, Тютчева и Пастернака, безымянного солдатика и Цицерона?
Не будем гадать. Просто откроем книгу. Прислушаемся к сентябрю.