Если меня спросят,
почему в моём сердце нет никакой религии,
то я отвечу,
что я утратил её по вине самой религии.
Ф. Шиллер
26 марта 1893 года.
Утро для меня не задалось с самого начала. Встав с утра, я пролил графин с водой, стоящий на прикроватной тумбочке.
Затем зашёл дежурный со срочным докладом.
– Ваше Высочество, в Кронштадте произошло две чрезвычайные ситуации. Рано утром, во время испытания личного состава подводной лодки в барокамере, произошла её внезапная разгерметизация. В результате этого пострадало семь моряков, их уже доставили в ближайшую больницу, после предварительного осмотра, врач сказал, что их жизни ничего не угрожает, но в больнице они проведут две недели.
Ещё один случай произошёл при испытании экстренного погружения подводной лодки в опытном бассейне. В результате заедания клапанов и неправильных действий экипажа, лодка потеряла устойчивость и не смогла всплыть. Так как крана в ангаре с бассейном нет, то лодка сейчас лежит на дне бассейна, на глубине пяти метров. Экипаж уже покинул лодку, остаётся вопрос, как её поднять. Эвакуацию проводили через торпедный отсек, а доступ в лодку снаружи, через торпедный аппарат не предусмотрен. Предлагают поставить плавучие понтоны и пытаться поднять её до уровня рубки. На это уйдёт примерно два дня.