Я лежал на татами и пытался снова обрести зрение. Через белый густой туман медленно проступало лицо Марата Казаева.
– Пропустил, Война, – констатировал он радостно.
Как будто без него я не понял, как оказался на спине и почти без сознания. Бил Марик круто, кулачища имел огромные и дури тоже в нем было немало. Но обычно я успевал уклоняться от всех его хуков, а сегодня вот пропустил.
– Живой хоть, Дим? – запереживал Марат, брызнув на меня из бутылки.
– Живой, – закряхтел я, переворачиваясь на бок. – Сволочь, Казаев, мы же не на ринге. Мог не лупить как молот Тора.
– Поддаваться что ли? – возмутился Марат. – Не спортивно.
Казаев подал мне руку, и я встал, чувствуя себя немного получше.
– Ты совсем размяк в Штатах, Диман, – продолжал отчитывать меня приятель. – Все эти Теслы, Брайтлинги и частные джеты превратили тебя в бабу.
– Полегче, – возмутился я.
Марик поднял руки и тут же извинился.