Читать онлайн
Вынужденный брак
Вынужденный брак
Глава 1
Этого только не хватало, каприз маразматика. Но Марк спокойно слушал, и лишь иногда мускул на щеке едва заметно подергивался. Его партнер прекрасно знал, что с ним творится, но…
– Марк, это мое условие, – проговорил Серов, откидываясь на спинку кресла.
Он смотрел на него, чуть склонив набок седую голову, как чертов энтомолог на редкую бабочку. Именно, пронеслось в мозгу у Марка, старый черт нашел, чем его прижать.
– Хорошо, – наконец проговорил он, выдавив подобие улыбки.
– Вот и отлично. Тогда подпишем брачный договор? Зачем тянуть? – старик сделал знак своему адвокату, тот кивнул и немедленно скрылся за дверью.
Марку было муторно. С детства терпеть не мог, когда его прогибали, это вызывало дикую злость в ответ. С возрастом он научился скрывать свои чувства, но это не означало, что он их не испытывал. Он поднялся из своего кресла и отошел к большому панорамному окну.
Это был его кабинет, но Серов и тут умудрился заставить его почувствовать себя пешкой, которую задвинули. За его спиной происходили какие-то перемещения, открывалась и закрывалась дверь. Марк не реагировал, знал, что сейчас туча адвокатов набежит. Будут делать свою работу.
Серов заявился к нему неделю назад. С ошеломляющим предложением. Мужчина саркастически усмехнулся отражению в стекле, вспоминая свое состояние, когда тот заявил, что либо он женится на его дочери и получит «Лозинки», либо тот за бесценок отдаст свой пакет конкуренту. И дал время на размышление.
Идиотизм. Ему сорок лет, двадцать из которых Марк жил самостоятельно. Он холостяк, и у него прекрасно налаженная жизнь.
Являться к нему сейчас, выдвигать какие-то условия?
Потому что, видите ли, они когда-то договорились о чем-то там с его отцом? Маразм. Отец давно в могиле! И у Серова отродясь не было никаких дочерей. Внебрачная. Откуда он только ее выкопал!? Ах, она из глубинки…
Девчонке двадцать один год. У Марка не было слов.
Не нуждался бы сейчас так остро в контрольном пакете, послал бы старика лесом. Марк медленно выдохнул, шевельнув плечами, и снова выпрямился. Сейчас бессмысленно было искать, сколько ходов назад он ошибся и на чем старый паук его припутал, это уже не имеет значения. Ему остается только принять все как есть и поставить свою подпись на брачном контракте. Он умел проигрывать.
– Марк Александрович, прошу вас, – негромкий голос его адвоката. – Все готово.
Высокий и крепкий сорокалетний мужчина, стоявший у окна, заложив руки в карманы, обернулся. И на секунду замер, обводя взглядом собственный кабинет. Потом вытащил из кармана правую руку, непроизвольно сжав ее в кулак. Медленно, с усилием расправил пальцы, снова сжал.
Подошел к столу. Экземпляры брачного контракта лежали на столе, выложенные в рядок. Он мельком бросил взгляд на имя, указанное в договоре.
Серова Елизавета Феликсовна.
Его снова повело от внутреннего сопротивления. Надо сделать над собой еще одно усилие. Сел в кресло и быстро, чтобы не дать себе передумать, подписал.
– Вот и отлично, сынок, – довольным тоном проговорил Серов, забирая один из экземпляров, остальные тут же сгреб его адвокат.
От его тона и этого фамильярного обращения Марка передернуло.
– Не хочешь познакомиться с невестой?
– Как-нибудь обойдусь.
– Да? А зря. Она здесь, ожидает в приемной.
Что? Притащил девчонку сюда? У Марка возникло такое ощущение, что его душат.
– Нам вовсе ни к чему видеться до свадьбы, – проговорил он, глядя на Серова в упор.
– Что ж, как знаешь. До скорой встречи. Сынок.
Старик поднялся из кресла и вышел.
***
Девушка в сером деловом костюме сидела в приемной. Костюм был новый, дорогой, красивый и причинял определенный дискомфорт. Как и все тут. Это огромное здание, офис этот. Все.
Трудно было привыкнуть к новой обстановке за один короткий месяц.
Лиза в очередной раз неслышно выдохнула, стараясь не смотреть в сторону секретарши. Впрочем, та и не обращала на нее внимания. Работала по своему плану, делала и принимала звонки, все это не отрываясь от монитора.
Работа сделала бы ее хоть немного независимой. Девушка нервно сглотнула. Но получить работу здесь практически без опыта? На что она могла рассчитывать со своим педагогическим образованием? Но господин Серов, которого Лиза так и не научилась называть про себя отцом, сказал, что может посодействовать и ее возьмут на первичную должность.
Хотела бы она знать, что это за должность и что ей придется делать. Да что угодно…
С того момента, как господин Серов исчез за дверью кабинета генерального директора, прошло уже больше часа. Девушка устала ждать, встать бы пройтись, немного размять ноги. Но она не решалась покинуть приемную, вдруг ее вызовут. Однако ее не звали, а в кабинет входили и выходили какие-то люди. Очевидно по делам.
В очередной раз взглянув на занятую секретаршу, Лиза опустила голову и нахмурилась, а потом стала просто смотреть в окно, понимая, что сидеть тут, вероятнее всего, придется еще долго. Дверь кабинета отворилась снова, раздались шаги. Лиза невольно вздрогнула и обернулась. К ней приближался господин Серов, то есть ее отец. Он явно направлялся к выходу, и по лицу ведь не поймешь…
Кольнуло разочарование. Она поспешно встала, чтобы выйти вместе с ним. Уже в коридоре тихо, чтобы не привлекать внимания, спросила:
– Не получилось?
– Отчего же, – проговорил он, смерив ее странным взглядом. – Все получилось. Надо только подписать кое-какие документы.
Лиза впечатлилась. Ее взяли на работу, даже не пригласив на собеседование?
– А когда мне приступать? – осторожно спросила она, стараясь приноровиться к его шагам.
Господин Серов был хоть и стар, но передвигался вполне себе быстро и бодро. Иногда Лизе казалось, что это у него от встроенной опции презрения к окружающим и холодной злости. Ответил он не сразу, какое-то время, пока они пересекали холл здания, молча игнорировал ее вопрос. И только когда сели в автомобиль, он перебросил ей на колени папку, которую держал в руках.
– Ознакомься, вот договор. Тебе надо это подписать, и можешь приступать к работе.
И добавил, глядя в окно:
– Через два месяца.
Пораженная его словами, Лида открыла папку. Что же это за первичная должность такая, если договор как глянцевый журнал толщиной? И замерла.
– Это же брачный контракт, – пробормотала она, не веря своим глазам.
– Так точно, – не поворачивая головы, кивнул ее отец.
– Но я же…
Она все еще пыталась понять: это что, такая странная шутка? Перевернула несколько листов, на каждом стояла размашистая подпись. Савельев Марк Александрович. Тупо вглядывалась в нее несколько секунд. Потом покачала головой.
– Это какая-то ошибка. Вы говорили, что я устраиваюсь на работу. Первичная должность…
– Это и есть твоя работа, – он наконец соизволил повернуться.
Осознание было медленным и холодным.
– Я могу отказаться? – с трудом выговорила Лиза.
– Нет, – сухо отрезал мужчина. – И ты знаешь почему.
В тот момент Лизе показалось, что ее ударили наотмашь. Резко подавила все эмоции и отвернулась к окну. Она прекрасно знала почему, а с его стороны было жестоко напоминать. Впрочем, лицо ее болезненно исказилось. Чего еще ожидать от…
Про себя она так и не смогла назвать этого человека отцом.
Никакого отца никогда не было в ее жизни, ни в детстве, ни потом. Появился он около месяца назад. Лиза прекрасно помнила тот день, такое не забывается.
***
Ее должны были бы насторожить и дорогие машины у подъезда, и мужчины в деловых костюмах, какие-то напряженные, с цепкими взглядами, которые ей встретились на лестнице. Но она тогда бежала домой радостная – сдала госэкзамен.
Первый шок был, когда открылась дверь.
Привычно вставив ключ в замочную скважину, Лиза вдруг ощутила, что дверь просто распахивается, а за дверью незнакомый мужчина. В деловом костюме. И взгляд как рентген. И чужой голос из гостиной:
– Пусть войдет.
Не может этого быть, какой-то дурацкий триллер. Откуда взялись эти люди? Что происходит, где мама?!
Разъяснилось все довольно быстро. Как только она вошла в сопровождении все того же мужика в костюме в собственную гостиную. Мама сидела на диване. Лизе еще бросилось в глаза, какая она изможденная и бледная, просто восковая. И эти круги под глазами… И тут она заметила другое. Взгляд. Быстрый, виноватый, какой-то безнадежно-отчаянный. Она проследила, куда смотрит мать, и наконец увидела его.
Мужчина стоял у балконной двери, его подсвечивало со спины, наверное, потому и не заметила в первый момент. А может, просто от волнения.
Но теперь он приблизился, и Лиза могла его рассмотреть. Высокий сухой старик, чем-то напомнивший ей белого тигра, наверное, жутковатым взглядом светлых с желтизной глаз и давящей аурой властности. Он сделал шаг к матери, а та сжалась и быстро опустила глаза.
– Что вам здесь нужно? – спросила Лиза, разом приходя в себя и сбрасывая наваждение.
В конце концов, это их дом! И что такое творится с мамой, почему она молчит и позволяет кому-то тут распоряжаться?
Мужчина прищурился на ее слова, чуть склонив седую голову набок. В глазах блеснул огонек, как будто ему было интересно ее разглядывать, и от этого он еще больше стал походить на престарелого, но от этого не менее опасного тигра. Потом перевел взгляд на маму. И Лиза снова поразилась тому, как они странно переглянулись.
Какого черта тут творится? – хотелось ей выкрикнуть. Разрушить это их странное немое общение. В этот момент старик вытащил руку из кармана и сказал ей, показывая в сторону кухни:
– Пройдем.
Но тут наконец подала голос мама.
– Я прошу, мне надо поговорить с дочкой, – просила она, глядя на старика. – Наедине.
Лизе вдруг стало страшно.
– Что происходит, мама?!
– У тебя будет пять минут, – сухо проговорил тот и вышел.
А дальше… Дальше был абсурд.
***
– Я умираю, дочь, – мать смотрела не на Лизу, а куда-то в стену за ее головой.
– Что… как это… Почему?
Новость была подобна удару молота. И пока Лиза судорожно соображала, как же она могла не обращать внимания на то, что близкий, родной человек чахнет на глазах, мама грустно улыбнулась.
– Так бывает в жизни. Бывает… Рак никого не щадит. Ни старых, ни молодых. Совсем еще детишек. А я все-таки хорошо пожила на свете, есть что вспомнить.
И добавила уже другим тоном:
– Это твой отец, Лиза.
Для Лизы снова был шок. А мама говорила и говорила, сбивалась, торопилась. О том, что, узнав о своей болезни, написала ему. А до того он просто не подозревал об их существовании. В голове не укладывалось, что этот властный старик с неприятным взглядом и есть ее биологический отец. Заодно выяснилась тайна ее появления на свет. Мать никогда не рассказывала, что ей как-то раз выпала честь ублажать заезжего богатея.
И почему такое чувство, что мать его оправдывает? Любила она его или просто за деньги – Лизе вовсе не хотелось знать! Все перекрывало кошмарное чувство разрастающейся потери.
– Время, – проговорил мужчина, как-то внезапно появившись в комнате.
Мама сразу умолкла. Осознание того, что смерть заберет самого дорогого человека, накрывало Лизу с головой. А этому… Хотелось выкрикнуть, чтобы он убирался туда, откуда приехал. У нее кулаки сжались.
Мужчина снова пристально на нее посмотрел, и Лизе чудилась какая-то противоестественная улыбка на его лице. Повисло звенящее молчание, и напряжение такое в воздухе, хоть ножом режь. Наконец этот человек указал Лизе:
– Пройдем.
Уже открыла рот, чтобы послать его, но тут мать прошептала:
– Лиза, доченька, я очень тебя прошу…
Он как-то мгновенно обернулся в сторону матери, резко сверкнул непонятный, какой-то жаркий взгляд. Потом просто мотнул головой кому-то. А Лизе настойчиво повторил:
– Пошли. Тебе это будет интересно.
Лиза не могла понять, как он это делает, но не подчиниться было невозможно.
***
Мужчина вошел в кухню первым, пропустил Лизу вперед и прикрыл за ее спиной дверь. Это была их кухня, но он умудрился заставить ее почувствовать себя какой-то бесправной и чужеродной. Надо было сбросить это ощущение. Лиза прочистила горло.
– Я слушаю. Что вы хотели? – безэмоционально проговорила она.
А мысли только о том, когда же этот тип свалит, чтобы ей поговорить с мамой. Не может быть, чтобы не было вариантов, она отказывалась верить.
– Нет, это ты послушай, девочка, – жестко бросил тот. – Ты сейчас пойдешь со мной и будешь делать все, что я тебе скажу.
– Что?! – перекосилась Лиза.
– Не перебивай.
Негромкий голос хлестнул резко. Как плеть.
– Запомни, ты слушаешь, когда я говорю.
А ей сдавило горло от протеста, рвавшегося изнутри.
– Твоя мама получит лечение, на которое у вас нет средств.
Он обернулся к двери, какое-то неожиданное чувство отразилось в глазах, но когда обернулся к Лизе, там уже ничего этого не было.
– А ты сейчас уходишь со мной. Поняла?
– Я…
– Ты поняла?
– Поняла, – с трудом выдавила Лиза.
Он давил, просто вышибал из нее дух! Но он предлагал выход. Лиза кивнула, потянулась к двери и вышла. Надо было собрать какие-то вещи. Запоздало пришла в голову мысль, что ей еще диплом получать. Но все это потом, сейчас в голове слегка шумело, да и проблемы следовало решать по мере поступления.
И снова шок! Дом был пуст. Никого! Ни мамы, ни того мужика, что открывал Лизе дверь. Она пораженно застыла. То есть все уже решено до ее прихода? Вот так, без нее?
– Вы не увидитесь. Во всяком случае, первое время, – проговорил тот, видимо, счел нужным дать какие-то разъяснения.
– Но как я смогу убедиться, что вы не обманываете!? – не выдержала Лиза.
Теперь он действительно усмехнулся.
– Никак. И это не выбор. Ты просто идешь со мной, а я принимаю заботу о твоей матери на себя.
– Я могу хотя бы попрощаться? – тихо спросила она.
– Зачем. Увидитесь еще, – и пошел к входной двери.
***
Потом она куда-то ехала в одной их тех дорогих машин. Этот всемогущий старик с прямой спиной, ее отец, сидел рядом. Лизе было все равно, куда ехать. Трудно было соображать, хотелось укрыться от него, отдалиться, дистанцироваться.
Он привез ее в какую-то частную клинику.
Чтобы сделать тест на отцовство.
Люди вокруг бесшумно суетились, клинику закрыли. Ее куда-то водили по каким-то кабинетам. Процедуры, бумажки, бесконечные бумажки.
И все это время Лиза чувствовала себя как помоями облитая.
Но самым неприятным казался застывший холодный взгляд человека, который, как оказалось, был ее биологическим отцом. Потому что она никакой ценности для него не представляла, только как носитель генной информации.
Диплом? Новые документы? Трудности, проблемы? Все решалось так быстро.
Ей просто принесли все на дом.
Теперь она Серова Елизавета Феликсовна. Лиза смотрела на свой новый паспорт и свыкалась. Хорошо хоть имя оставил.
Первое время было очень тяжело. Другой город, другая жизнь, в которую ее выдернули рывком. Не знать ничего о том, как там мама. Он игнорировал ее вопросы на эту тему, всегда отвечал одинаково. В свое время узнаешь. Потом Лиза просто смирилась. Хорошо, пусть идет как идет.
Нет, он не был злым, не обижал ее. Ей купили одежду, обеспечили всем необходимым, даже тем, о чем она прежде понятия не имела. Просто это был кошмарный месяц.
Одиночество. И этот человек, ее отец, он был холоден. И его взгляд, постоянно останавливавшийся на ней, когда она перемещалась по дому. От этого хотелось скрыться.
Вот как сейчас.
За всю дорогу не было сказано ни слова. Лиза сидела погруженная в себя и думала, есть ли у нее в действительности выбор.
Работа…
Смыл об этом думать, теперь уже нет пути назад. Как нет и права сдаться.
Наконец они подъехали. Водитель остановил у крыльца особняка. Лиза тут еще не была и не знала, что это за место. Ее отцу открыли дверь, он, не оглядываясь, вышел.
Еще несколько секунд Лиза помедлила, а потом вышла за ним следом.
***
Особняк показался Лизе огромным, пустым и холодным. Как музей. Дорогие экспонаты, мелькнула мысль. Они как раз проходили мимо огромного зеркала в золоченой раме, и ей неожиданно бросилось в глаза сходство. До этого момента Лиза как-то не замечала, а может, они просто не оказывались рядом у зеркала. Но сейчас она не могла не отметить.
Характерные жесты, черты лица. Пусть ему за семьдесят, а ей двадцать один. Посадка головы, цвет волос. Сквозь его седину пробивался естественный светлый тон. Только глаза у Лизы были не желтоватые, как у него, а серые. Даже двигались они как-то одинаково, что ли.
Неожиданно было увидеть ЭТО в себе. Лиза невольно запнулась и не удержалась, взглянула на него. Он смотрел на нее, и опять ей чудился огонек интереса в его глазах и это странное подобие улыбки.
Понятно, почему он не усомнился в своем отцовстве, хотя и потащил ее тут же делать анализ ДНК. Того унижения Лиза ему не простила, хотя и понимала, зачем Седов это сделал.
К ним подошел какой-то мужчина, стал негромко докладывать. Это постоянное присутствие в жизни господина Серова людей в костюмах напрягало Лизу. Нетрудно было понять, что у этого человека могут быть телохранители, дворецкие и еще Бог знает кто. Но ей это было непривычно и не нравилось.
Потому Лиза отстраненно застыла, глядя в сторону, ее это не касалось.
Но, кажется, зря она расслабилась.
– Ваша супруга приехала, Феликс Альбертович, – сообщил под конец человек, которого она мысленно окрестила дворецким.
– Да? Вот и отлично, – кивнул тот.
И обернулся к Лизе:
– Пойдем, познакомишься с моей семьей.
С семьей? Вот как. В тот момент протест взметнулся в душе.
– Я бы хотела видеть маму, – негромко, но требовательно проговорила она, глядя в его желтоватые глаза.
Секунду он смотрел на нее, словно решал, стоит ли удостаивать ответом. Потом выдохнул, качнув головой.
– Она сейчас в Германии. И поверь, видеть ее тебе сейчас не нужно.
Что-то в его голосе, а может быть в том, как он неосознанно повел шеей и сжал пальцы левой руки в кулак, заставило Лизу поверить, что этот человек не лжет.
– Когда? – спросила она только.
– Позже. Когда будет можно.
Отвернулся. И повторил:
– Позже.
На какое-то мгновение повисло молчание. Лиза даже ощутила, будто в этот момент он был другим. Но мгновение прошло, и впечатление рассеялось. Господин Седов уже шел к парадной лестнице. Прямой, жесткий. Голова откинута назад и чуть набок, правая рука в кармане брюк, левая отмахивала в такт.
А Лиза шла следом и думала.
Если сказанное им правда, она готова была продолжать их странное «сотрудничество». Что касается брачного контракта, то проблемы стоит решать по мере поступления. В конце концов, это так странно выглядело, что могло оказаться какой-нибудь дурацкой проверкой на вшивость.
Вполне в духе этого старого тирана. Неизвестно, что он выкинет в следующую минуту. А мозг, даже занятый другим, постоянно искал лазейку. Правда, особых иллюзий у Лизы не было. Но. Два месяца, как показала жизнь, огромный срок, если за один месяц столько всего может случиться.
Однако они пришли.
***
Гостиная показалась музеем в музее.
Из дверей Лиза сразу увидела высокую, властного вида женщину. Она о чем-то говорила с горничной. Завидев их, отослала прислугу. А потом медленно повернулась к ним лицом, скользнула брезгливым взглядом по Лизе и замерла, сложив перед собой руки.
– Здравствуй, Лариса, – проговорил Серов, подходя ближе. – Знакомься, это моя дочь, Елизавета.
– Здравствуйте, – процедила та, но в сторону Лизы даже не взглянула. – Завтра Олег приезжает.
– Завтра? Хорошо, – хмыкнул он. – Очень вовремя, семья будет в сборе.
Отчего-то Лизе почудилась в его голосе насмешка. Какая-то до странности сухая, холодная и жесткая. Она думала, этот человек с ней одной так общается, оказалось, со всеми?
А эта его супруга Лариса тут же разразилась тирадой в ответ. Почему ей приходится одной думать обо всем, а он в это время неизвестно чем занят. Негромко и вроде даже спокойно, но как-то многовато шипящих, резало слух.
Честно говоря, Лизе было глубоко плевать, как отнесется к ней жена Серова, хотя с самого начала было ясно, что ее появлению здесь, мягко говоря, не рады. Но ведь она сюда не стремилась и ничего ни у кого не просила, не так ли? Значит, и переживать незачем. Хотя задевало, конечно. Однако Лиза отметила про себя, как Серов странно выделил это самое «моя».
Но не его как бы поддержка, а именно неприязненное отношение этой женщины помогло Лизе почувствовать себя увереннее. Она выпрямилась, расправив плечи, и натянула на лицо отстраненную улыбку.
Главное, чтобы вылечили маму, остальное пока что можно и потерпеть.
А вообще, глядя на это все, невольно у Лизы шевельнулась мысль о «работе»…
В любом случае, подумала она, время у нее еще есть, а там видно будет.
Глава 2
После ухода Серова Марк чувствовал себя разбитым. Размазанным.
Пытался работать, но какая к черту работа в таком состоянии. Через час он позвонил своей подруге Ирине, а потом бросил все и уехал к ней.
Сейчас нужен был секс. Вытрясти из себя это дерьмо и расслабиться. А потом уже в спокойном состоянии попробовать оценить потери и посмотреть на ситуацию со стороны.
Ехать до дома Ирины было недалеко, но Марк, как назло, попал в стоячую пробку. Где-то впереди была авария. Не приведи Господь. Он терпеть не мог такие вещи. Людское горе, а вокруг толпы зевак, всем почему-то нужно притормозить, чтобы получше разглядеть, что там валяется на асфальте. Кровь, целлофан, части тел или просто кусочки битого стекла. Самая отвратительная вещь – человеческое любопытство.
Сто раз успел пожалеть, что не взял машину с водителем. Хотя смысл жалеть? Марку все равно претило носиться по городу с мигалками, мол, смотрите, вот едет такой-то. Тем более сейчас, когда он ехал к женщине.
Ему нравилось делить свой мир на официальный и личный. Это в официальном существовал крутой бизнесмен Марк Савельев, престижный холостяк, серцеед и плейбой, а в личном он хотел быть просто мужчиной. Но не сказать, чтобы у Марка были простые запросы.
Он никогда не был женат, наверное, именно потому, что не желал, чтобы его свободу что-то ограничивало. Женщины у него были, но не так уж много, гораздо меньше, чем приписывала молва. В женщинах, кстати, он ценил ненавязчивость и умение соответствовать. Терпеть не мог, когда начиналось притворное сюсюканье и розовые сопли.
Наверное, он и был уже несколько лет с Ириной, потому что она почти соответствовала его запросам. Немного не хватало, Марк и сам не смог бы сказать, чего именно, но он давно пришел к выводу, что соответствовать стопроцентно невозможно.
Они встречались, хотя и не жили под одной крышей. Марка устраивало, что они вроде бы вместе, но оба сохраняют свободу. С его точки зрения, их отношения были идеальны. Она не лезла ему в душу, была всегда приветлива и весела, и с ней не нужно было ничего изображать. Если женщина понимает, когда нужно отстраниться и дать мужчине чуточку жизненного пространства, это значительно облегчает сосуществование.
И потому за ее умение сохранять нужную дистанцию Марк готов был тратить на Ирину столько, сколько она захочет. Впрочем, она была разумной женщиной и не просила чего-то запредельного.
Кстати, об этом. Он вытащил телефон.
– Привет. Я немного задерживаюсь, – потом подумал и добавил: – Пробка тут. Все встало колом. У тебя как?
– Нормально, – послышался голос в трубке. – Жду тебя. Набрала ванну.
Мужчина усмехнулся. Пока он доедет, ванна точно остынет.
– Можешь смело сливать воду.
– Да? А жаль…
– Ничего, наберешь новую.
– У… – женщина засмеялась, а у него на этот тихий смех среагировал конец.
Но поскольку пробка ползла и делать ему с этим все равно вынужденно было нечего, Марк спросил:
– Ну, и что ты там себе присмотрела?
Секундное затишье в трубке, потом послышалось:
– Марк, ну ты не представляешь…
Он прикрыл глаза и усмехнулся, он-то как раз представлял.
– Сколько?
Женщина назвала сумму, голос чуть подрагивал от возбуждения.
– Хорошо, сейчас переведу.
Несколько манипуляций заняли совсем короткое время. Тут же получил сообщение:
«Марк! Ооо!»
Усмехнувшись, мужчина провел пятерней по волосам и уставился в окно.
Это были идеальные отношения. Он не собирался терять их или что-то менять в своей жизни.
***
Между тем пробка все-таки потихоньку двигалась. Они приближались к месту аварии, еще немного, миновать самое устье сужения, потом дорога свободна, он видел это уже отсюда. За это время несколько раз мимо проносились полицейские машины и скорые. Марк перекосился, значит, есть жертвы. Терпеть не мог аварии.
Чем ближе подбирались, тем плотнее становился кордон из полицейских машин. Мигалки, противный звук, все это становилось громче и действовало на нервы. Как и то, что каждый, кто протискивался в узкий проход, оставленный перегородившей дорогу полицией, обязательно замедлялся, как будто ему жизненно необходимо было насладиться зрелищем.
Наконец он и сам втиснулся в этот самый проход с мыслью, что вот оно. Еще немного, и он наконец будет свободен. Однако неожиданно для себя Марк тоже замедлился, невольно прикипев взглядом к картине.
Столкнулось несколько автомобилей. Смятые капоты, какие-то обломки, битые стекла. Люди, носилки, полицейские, медики, полосатые ленты. Но не это привлекло его внимание.
Мужчина. Молодой. Взгляд успел выцепить, что у того было несколько ссадин и кровь на лице, но и это было не главное. Мужчина кричал. Метался, бил себя по голове и по лицу и то падал на колени над чем-то, прикрытым черным целлофаном, то подскакивал, его оттаскивали. Но все начиналось снова.
В чем дело, Марк понял, когда подъехал ближе и опустил стекло. Из-под целлофана виднелась тонкая женская рука. А недалеко валялась туфля.
Он сам не знал почему, но неприкрытое, безудержное горе вызвало в нем какой-то взрыв чувств. Марк как будто испытал запечатление. Мелькнула мысль – а смог бы он так же любить кого-то? И тут же сам себе ответил.
Кому это надо? Бред.
Но где-то в подсознании это странное чувство осталось и продолжало знобить его еще долго. Даже когда приехал к Ирине. И даже когда отмокал с ней в теплой ванне после жаркого секса.
Зато во все это время он ни разу не вспомнил о «невесте».
Глава 3
Знакомство с мачехой заведомо прошло для Лизы в малоприятном ключе. То есть та ее попросту не замечала. И если бы могла, тут же спустила бы Лизу с невероятно дорогой, отделанной мрамором и позолотой лестницы, чтобы она не оскверняла своим позорным видом их музей. Однако присутствие Серова заставляло ее сдерживаться.
Поэтому Лизе была объявлена молчаливая война.
Вообще-то Лизе и не нужно было чье-то расположение, она тут не по своей воле. Но приятного мало. А вот Серов, судя по всему, веселился. Его хищные желтоватые глаза едко и насмешливо поблескивали, губы растягивались в оскал. Хотелось бы еще знать, для чего ему вздумалось тащить ее сюда, в эти их междусобойные интриги.
Наконец представление в гостиной закончилось. Лариса вызвала прислугу, приказала сопроводить Лизу в гостевую комнату и удалилась, так и не взглянув в ее сторону. Это было кстати, потому что Лиза вдруг почувствовала усталость.
– Позвольте вас проводить, – обратилась к ней девушка.
Но тут неожиданно вмешался Серов.
– Иди, Машенька, я сам провожу свою дочь.
Девушка бросила быстрый взгляд на Лизу, но послушно кивнула и удалилась. А Лиза подумала, что при иных обстоятельствах она и сама могла бы вот так устроиться горничной, чтобы заработать маме на лечение, говорят, у богачей прислуге хорошо платят. Но вообще… Ее удивило, что этот жесткий властный старик, прогибавший все и вся, знает прислугу по имени. Некая новая черточка к образу.
У самой двери комнаты мужчина остановился и сказал:
– Располагайся, отдыхай. А через два часа спустишься в столовую к ужину. И переоденься, вещи твои уже перевезли.
Вот чего-чего, а семейных ужинов, где все молчат, потому что ненавидят друг друга, ей точно недоставало!
– Я, пожалуй, поужинаю тут, – сказала Лиза.
В конце концов, раз уж из нее лепят светскую барышню, значит, можно начать обзаводиться привычками. Однако мужчина покачал седой головой:
– Только в столовую.
Опять подобие усмешки и взгляд этот хищный с искоркой интереса, как бы говоривший: « Ну что, поджала хвост, слабо?»
Секунду они смотрели друг на друга. Лиза ведь понимала, что этот человек ничего не делает просто так, все с какой-то тайной мыслью. Зачем ему с ее помощью дразнить эту гремучую змею, его жену? Но он явно ждал от нее ответа, и Лиза сказала:
– Хорошо.
***
Вещи действительно оказались доставлены и даже разложены и развешаны в шкафу. А комната ей досталась знатная, но тоже музейная. Интересно, в этом доме у них вообще есть где-нибудь человеческая обстановка? Все нежилое какое-то.
Впрочем, какое ей дело? Лиза тут надолго задерживаться не собиралась. С другой стороны, она недовольно поморщилась: если Серов будет настаивать, ей придется пожить тут какое-то время. Огляделась еще раз, надо же было как-то начинать привыкать.
И все-таки золотая лепнина на потолке заставила ее сначала вздохнуть и закатить глаза, а потом и вовсе прикрыть их. Лучше сейчас не думать об этом, живут же как-то люди во дворцах, и ничего.
Сходила в ванную, вымылась в душе. Высушила волосы.
Смотрела на себя в зеркало и думала. Все те мысли, что она старательно затолкала вглубь себя, сейчас потихоньку всплыли на поверхность.
Конечно, господин Серов весьма непредсказуемый человек, и что он выкинет в следующий момент, черта с два определишь. Но все же, зачем ему понадобилась эта странная шутка с замужеством, которое он назвал работой? Или это была не шутка? Папка с брачным договором осталась у него, может и…
В конце концов она велела себе успокоиться.
Но черт побери! Какая девушка, которой предложили замужество, не захочет поинтересоваться, а кто жених? Как он выглядит, и вообще.
Это были глупые мысли, и Лиза велела себе выбросить их из головы.
Еще немного времени у нее оставалось, она прилегла на широченную кровать, застеленную серо-розовым покрывалом и уставилась в потолок. Если не обращать внимания на лепнину, жить можно. Но вообще комната была вся серо-розовая и какая-то, невзирая на позолоту, депрессивная. А может, у нее просто было тухлое настроение.
Закрыла глаза и стала думать о маме. Серов сказал, она сейчас в Германии. Лизе очень хотелось, чтобы мама поправилась. Очень-очень, до слез. Ради этого она готова была терпеть и Серова, и эту его мегеру Ларису, все, что потребуется.
Сон сморил ее незаметно. Что снилось, она бы и не могла сказать, что-то тягучее, как патока, и такое прохладное…
Проснулась внезапно, как от толчка. Глянула на часы. Время уже к семи, надо собираться на этот, будь он неладен, семейный ужин. Идти туда нисколько не хотелось, но она обещала.
К ужину Лиза решила переодеться. Раз уж человек, ставший ее отцом, обозначил такие правила игры, она их приняла. Серо-голубое платье из тех, что ей купили, было новым, Лиза несколько раз его задвигала, перебирая ряды вешалок. Потом все-таки вытащила и надела.
Трикотажное платье, довольно крупной вязки, прямое, по фигуре, с маленькими рукавчиками и пояском. Ворот на пуговичках. Такое приятное на теле, стильное и прохладное. Светлые волосы, рассыпавшиеся после мытья, собрала в узел. Оглядев себя в зеркале, осталась довольна.
На часах было уже без десяти семь. Наверное, надо спуститься вниз, вдруг у них там строгий протокол и не принято опаздывать. Вот только как тут искать столовую? Ничего, подумала она, язык до Киева доведет, можно же спросить кого-нибудь из прислуги.
Но спрашивать никого не пришлось. В дверь постучали. Оказалось, за ней пришла та самая горничная, которую Серов назвал Машенькой.
– Добрый вечер, – сказала девушка. – Если вы готовы, я провожу вас.
Весь этот официоз уже начал доставать Лизу.
– Привет, ты ведь Маша? Зови меня Лизой. И давай без этого… – проговорила она, обведя рукой пространство. – Без этого средневековья.
– Хорошо, – девушка улыбнулась. – Пошли? А то хозяйка не любит, когда опаздывают.
Лиза шевельнула бровями, даже если она не опоздает, хозяйка вряд ли будет довольна. А подружиться с девушкой не мешало бы. Они вроде ровесницы, будет хоть с кем поговорить. Если, конечно, эти снобы не запрещают прислуге разговаривать. Но вроде не запрещают.
– Давно ты тут работаешь? – спросила Лиза, пока они спускались по лестнице.
– Уже полгода, – ответила та, кивнув для верности.
Лизе даже показалось, что с гордостью. Видимо, не задерживается у хозяйки надолго персонал. Так оно и вышло.
– Мне повезло. До меня тут работала девочка, так ее через три недели уволили.
– Почему? – без всякой задней мысли спросила Лиза.
Горничная как-то поморщилась и пробормотала куда-то в сторону:
– Олегу Феликсовичу она под горячую руку попала…
Что? В голове сразу включилось, как жена Серова говорила про то, что какой-то Олег приезжает. Судя по всему, это сын. А ей, стало быть, что-то вроде брата?
– Это который завтра приезжает?
– Да, – тихо проговорила девушка.
Лизу невольно передернуло от внезапно нахлынувшей инстинктивной неприязни. Она и сама бы не могла сказать, почему такая реакция на эту новость. Почему сейчас, хотя она слышала об этом раньше.
Больше она ничего не спрашивала, да и горничная на разговор не была настроена. И они уже добрались до дверей столовой. Маша кивнула ей и быстро исчезла. А Лиза замерла на пороге.
Из столовой доносились приглушенные голоса. Она узнала голос мачехи. Трудно оказалось пересилить себя и сделать первый шаг, но Лиза сжала зубы и вошла.
***
В общем, встретили ее ожидаемо. Брезгливым неприязненным взглядом скользнули, и все. Холодный игнор.
Мачеха уже сидела за столом. Одна. Лиза пробормотала:
– Добрый вечер.
И замерла на пороге. А та с отсутствующим видом замерла за столом. Вот и что в такой ситуации делать? Больше всего хотелось повернуться и уйти, но Лиза натянула на лицо улыбку. Нельзя показывать слабость, съедят.
– О, дорогая, все уже в сборе? – раздался за ее спиной голос Серова.
Отца, поправила она себя мысленно, надо уже как-то привыкнуть, раз другого выхода нет.
– Ты же знаешь, я не люблю, когда опаздывают к столу, – процедила Лариса, глядя куда-то мимо него.
– Да? – едкая насмешка послышалась в его голосе. – А кто здесь опоздал? По-моему, я очень вовремя, – поинтересовался мужчина, усаживая Лизу за стол.
И только после этого сел сам и сделал знак, чтобы подавали.
Лизе показалось, что холеное лицо Ларисы сейчас треснет. Или начнет светиться от злости, как лампочка. Весело у них тут, подумалось ей. И, наверное, еще веселее станет, когда приедет этот Олег, ее новоявленный как бы братец.
В присутствии Ларисы проталкивать в себя еду было сложно. Она хоть не взглянула ни разу в ее сторону, но напряжение висело такое, что Лизе казалось, еще немного и в воздухе зазвенит. Однако она понемногу начала понимать расклад. Возможно, Серов притащил ее сюда, потому что в ее лице хотел видеть союзника?
Смешно, конечно. Кто она, и кто эти люди. А потом в голову пришла мысль: ведь если она его дочь, получается… она тут тоже наследница? Сейчас действительно стало смешно. То-то Лариса вся ядом изошла. Кстати, за ужином она упоминала еще одно имя. Роман. Олег и Роман. Кто такой этот Роман, Лиза решила потом в спокойной обстановке у Маши выяснить.
Наконец этот ужин подошел к концу.
Лиза была просто ужасно рада тому, что можно удрать в свою комнату, но только она вышла за дверь, как ее окликнули.
– Постой, не так быстро.
Серов. Лиза замерла на месте, инстинктивно сжав кулаки. Он догнал ее, подошел, оглядывая всю, и вдруг улыбнулся.
– Отлично выглядишь.
Неожиданный комплимент смутил. Да, выглядела она неплохо, а главное, ее одежда разительно отличалась от того, что носила его жена Лариса.
– Спасибо, – пробормотала Лиза.
– Пошли со мной в кабинет, – бросил он и двинулся вперед.
От этих слов почему-то стало холодно и дискомфортно, но она пошла следом. Когда пришли, он вытащил из ящика стола ту самую папку с договором – Лиза сразу ее узнала – и положил на стол.
– Прочитай и подпиши.
Нет. Нет. Нет и нет.
А его желтоватые глаза давили.
– Я, – Лиза прокашлялась. – Хотела бы как следует ознакомиться, прежде чем что-то подписывать.
Неожиданно его глаза блеснули, как будто загорелись изнутри. Он кивнул.
– Хорошо. Возьми и ознакомься.
Лиза осторожно взяла папку со стола, как будто это была мина, и проговорила:
– Я могу идти?
– Да. Конечно. И… – голос настиг ее, когда она уже выходила. – Запомни этот момент и поступай так всегда. Ничего не подписывай, не ознакомившись как следует.
Лиза сбежала, но можно было поклясться, что он сейчас улыбался улыбкой сытого тигра.
***
В свою комнату она примчалась не чуя ног. И эта папка окаянная, она как будто… прямо как медвежий капкан. Страшно было к ней прикоснуться.
Положила ее на стол и застыла.
Значит, все-таки не шутка. Но странное поведение Серова (нет, отца) в кабинете, он как будто ее на что-то натаскивал. Ознакомиться… Но она же ни черта не понимала в этих юридических тонкостях…
Стоп. Чтобы ознакомиться, надо понимать, а чтобы понимать, надо хоть какое-то юридическое образование. Конечно, никто не даст ей годы на обучение, но у нее есть повод немного потянуть время.
Лиза открыла папку. Прищурилась, читая первые строки, и снова закрыла. Нет. Сегодня она не станет вникать в эти хитросплетения. Не сейчас. Потом. Завтра.
Но было кое-что другое, что ей хотелось узнать. Увидеть хоть одним глазком. Она быстро включила ноутбук и полезла в сеть. По запросу «Савельев Марк Александрович» сеть выдала много чего интересного. И чем больше Лиза смотрела, тем больше мрачнела.
Глава 4
Мужчина, которого она видела на снимках, был слишком красив. Может быть, не в общепринятом смысле этого слова, но Лиза даже вздрогнула и невольно отдернулась от экрана, приложив руку к груди. Черные волосы, синие глаза, весь какой-то неприступный и твердый. Это читалось в прямом развороте широких плеч, во взгляде, во всей его высокой подтянутой фигуре.
В это невозможно было и не хотелось верить. Не для таких провинциальных простушек, как она, подобные плейбои! Им положено обитать где-то там, наверху. В светских тусовках. Делать бизнес, кружить головы, менять женщин как перчатки. А дуры вроде нее могут только следить за небожителем издали, тайно вздыхать и пускать слюни. Замуж за него? Бред.
Очень жестоко было со стороны отца затевать подобную шутку.
Уставилась невидящим взглядом в пространство, а в душу потихоньку стал вползать холодок. Осознание того, что это ведь не шутка. Поневоле стало страшно. Что она будет делать рядом с этим недоступным красавцем с таким холодным и пронизывающим взглядом суровых синих глаз? Бог ты мой, она же провалится под землю сразу, просто исчезнет, сдохнет, а он и не заметит.
Так и хотелось побежать сейчас к отцу в кабинет и спросить: «За что?!»
За что?! Лиза резко выдохнула, понимая, что заслужит только жесткую отповедь. Потому что так было всегда. Этот человек насильно лепил из нее что-то, равнял под себя, отсекая целые куски жизни. Да, он давал ей новое, нечто совершенно иное, непривычное, порой откровенно претившее ей. Давал, вернее прививал, возможности развития.
Но ей же всего двадцать один год! Она могла и дальше спокойно жить своей прежней жизнью, ясной и понятной. Встретила бы нормального парня, полюбила его и жила с ним долго и счастливо! Хотя, конечно, если вспомнить ее опыт общения с парнями, опыт был скорее никакой, чем счастливый. Но она могла встретить своего человека в будущем!
От этого взрыва эмоций Лизе вдруг стало невероятно жаль себя, а потом пришло осознание. И вся жалость к себе разбивалась о болезнь мамы. Ничего бы этого не было. А было бы одиночество и боль, чувство вины, что не смогла, не уберегла родного человека. Что была слепой, эгоистичной…
Еще несколько минут душевной слабости, потом Лиза снова взглянула на экран. Раз она не может от всего этого отмахнуться, придется внимательно изучать.
Вот тут-то и выяснилось много интересного.