Читать онлайн
Год среди каннибалов. Северо-Западная Амазония
Год среди каннибалов. Северо-Западная Амазония
Памяти доктора
Альфреда Рассела Уоллеса
© Издательство «Директмедиа Паблишинг», оформление, 2021э4
Шаман племени боро с моей винтовкой
Предисловие
Представляя общественности результаты моего путешествия по землям верховья реки Амазонки, я никоим образом не пытаюсь оспорить выводы, сделанные такими опытными учеными, как Чарльз Уотертон[1], Альфред Рассел Уоллес[2], Ричард Спрус[3] и Генри Уолтер Бейтс[4], и не соперничаю с неутомимым трудолюбием недавних исследователей – доктора Кох-Грюнберга[5] и Гамильтона Райса[6].
В 1908 и 1909 годах я провел несколько месяцев, путешествуя по региону между реками Исса[7] и Апапорис[8], куда едва ли раньше ступала нога белого человека. В этих отдаленных уголках кочевые индейские племена нередко прибегают к каннибализму, что в ХХ веке кажется невероятной дикостью. Следует отметить, что к этой области относится и округ Путумайо[9].
Приведенные в книге сноски и приложения позволяют проследить сходство культур и вариации одного и того же обычая. Эти примечания могут быть полезны людям, изучающим культурные контакты с тихоокеанскими народами, и являются теми свидетельствами, на которые я опирался, делая собственные выводы.
Томас Уиффен. Лондон, 1914 год.
Глава I
Введение
Весной 1908 года, проведя два года в запасе из-за слабого здоровья, я настолько устал от бездействия и, пожалуй, самой цивилизации, что решил отправиться в относительно неизведанный уголок мира. Я постоянно мысленно возвращался к тем прекрасным дням, которые я провел в малоизвестных частях Восточной Африки, и в этот момент мне попалась на глаза восхитительная книга доктора Рассела Уоллеса “Travels on the Amazon and Rio Negro”. Его захватывающие приключения, а также уникальность страны, в которой он побывал, и встреченных им народов, очаровали меня. Я мечтал попытаться завершить его неоконченное путешествие вверх по реке Ваупес[10], и думал, что смогу приобрести в Южной Америке необходимое для такой экспедиции снаряжение и инструменты. В этом и заключалась моя первая ошибка. Я не смог раздобыть ровным счетом ничего из того, что мне было нужно для проведения научных исследований, поэтому эти главы следует рассматривать просто как путевые заметки о жизни и обычаях местных племен, сделанные гостившим у них путешественником.
Быть может, мне недостает профессионализма, усердия, способностей или научных знаний, и в ходе дальнейших научных исследований вскроются ошибки или заблуждения, которые будут противоречить выводам тех, кто придет в этот регион с более глубокими познаниями и лучшим техническим оснащением. Но при любой критической оценке следует учитывать, что эти племена меняются день ото дня, и с каждым прошедшим годом будет увеличиваться разница между жителем Амазонии, каким его знал я, и тем, каким он станет, когда его будут изучать мои преемники. Я сделал все, что в моих силах, чтобы рассказать на этих страницах о том, каким он был, когда я посетил его одинокую лесную цитадель.
Приблизительный план маршрута
Я покинул Англию в конце апреля 1908 года и прибыл в Манаус[11] на реке Риу-Негру[12] 27 мая. Кстати, в следующий раз я оказался в Манаусе в тот же день и почти в тот же час через год, возвращаясь домой[13]. Так что мое путешествие продлилось ровно двенадцать месяцев.
Прибыв в Манаус, я поинтересовался, как можно добраться до города Сен-Габриэль вблизи места слияния рек Риу-Негру и Ваупес, чтобы продолжить путешествие вверх по Ваупесу[14]. Моя теория в то время состояла в том, что можно будет подняться по этой реке до ее истоков, а оттуда проложить путь через всю страну по рекам Апапорис, Жапура[15], Исса и Напо[16] до города Икитос[17]. Вскоре я понял, что найти желающих сопровождать меня будет невероятно сложно, а само путешествие местные жители и вовсе считали невозможным без снаряжения полноценной экспедиции, для чего у меня не было ни достаточного авторитета, ни материальных ресурсов. Я пришел к выводу, что если хочу двигаться по реке Ваупес, то путь наименьшего сопротивления – следовать в обратном направлении: от Икитоса к точке назначения на Ваупесе, а затем спуститься в Манаус. На пароходе Навигационной Компании я добрался до Икитоса на второй неделе июня.
В сопровождении британского консула Дэвида Кейзеса, которому я очень признателен за доброту, я совершил путешествие вверх по реке Напо. Однако вскоре стало очевидно, что перейти из этой реки в Иссу по воде практически невозможно. Сложность заключалась не в перевозке груза, поскольку существует «проторенный маршрут» от точки на некотором расстоянии от устья реки Курарай до города Пуэрто-Барриос, а в невозможности нанять людей. В то время ходили слухи о боях между колумбийскими и перуанскими сборщиками каучука[18] в районе реки Исса, и индейцы, живущие на реке Напо, ни за что не согласились бы пойти в том направлении, необоснованно опасаясь, что обе конфликтующие стороны могут принять их за врагов.
В конце концов благодаря содействию британского консульства я отплыл из Икитоса по главному руслу Амазонки, а затем по реке Исса или Путумайо в середине августа добрался до города Энканто в устье Кара Парана. Именно в этот момент я начал писать путевые заметки о нравах и обычаях индейцев.
Я сразу понял, что невозможно составить представление о традициях и культуре различных племен, не прожив вместе с ними достаточно долго. В то время меня сопровождал Джон Браун, чернокожий с острова Барбадос. За три года до нашей встречи он работал на каучуковую компанию в районе реки Исса, и я нанял его в качестве личного слуги в Икитосе. К тому моменту он уже два года был «женат» на женщине из племени уитото, благодаря чему я смог получить много ценной информации. На самом деле Браун был бесценен на протяжении всей экспедиции, он был даже более преданным, чем путешественник, который имел некоторый опыт общения с африканскими бо́ями[19] в их родных местах, мог ожидать от чернокожего слуги.
Мы отправились в путь по реке Игара Парана 18 августа, группа состояла из восьми индейских носильщиков, двух полукровок, восьми «рационалов» (или полуцивилизованных индейцев), вооруженных винчестерами, а также к нам присоединились три индианки – жены трех рационалов.
Следует отметить, что этих вооруженных индейцев удалось нанять в каучуковом поясе по договоренности с их работодателями. У сборщиков каучука принято брать на воспитание индейских мальчиков, чтобы использовать их в качестве сопровождающих или поручать им отнимать каучук у враждебных их собственному народу племен. Это необходимо для того, чтобы избежать сговора. Когда я нанимал носильщиков, вопрос о фиксированной плате за их услуги никогда не возникал. Они ожидали, что по окончании работы получат подарок: ткань, бусы, охотничье ружье[20] или другой предмет бартера, который им хотелось получить. Линия аргументации была простой: «Делай то, что тебе говорят, и, когда мы расстанемся, я сделаю тебя богатым человеком». Богатством индейцы считали ткань, бусы и нож. Бой, которого я называл Джим, ради ружья был готов идти за мной хоть на край света. Это была его заветная мечта. Сопровождая меня, он нес винчестер, но ему и в голову не приходило сбежать с ним. Вот насколько индейцы простодушны. Я имею в виду, что он мог бы сбежать, если бы счел это целесообразным, но точно не ради винчестера.
Два полукровки были сборщиками каучука. Они направлялись к реке Игара Парана и сопровождали меня только до Чорреры.
Полуцивилизованные индейцы заслуживают доверия, но следует строго следить за дисциплиной, чтобы предотвратить мародерство, в противном случае с вами могут расправиться местные племена. За время моего путешествия мне не раз приходилось менять носильщиков, особенно при прохождении через каучуковый пояс. Эти люди всегда сбегают, если им представится такой шанс, даже несмотря на то, что повсюду вокруг враждебно настроенные племена, и побег чаще всего равносилен смерти. Численность нашей группы оставалась практически неизменной на протяжении всего моего путешествия.
Фотопластинка I. Дома в каучуковом поясе долины Иссы
За носильщиками нужно постоянно следить, чтобы они не плелись позади или, наоборот, не бежали слишком быстро. Им нельзя позволять останавливаться ни на минуту, иначе придется разбивать вынужденный лагерь. У всех индейцев есть обычай купаться при первой возможности, независимо от того, жарко им или нет, и с этим придется мириться. Но если вам нужно двигаться вперед, не позволяйте им останавливаться, чтобы поесть. Как правило, мы ели на рассвете и снова после суточного перехода.
Всегда следует остерегаться предательства со стороны индейцев каучукового пояса из-за того, как с ними обращались в прошлом. Да и за пределами каучукового пояса тоже – частично из-за слухов о таком обращении с другими, а отчасти потому, что нервной собаке свойственно кусаться. Они задают единственный вопрос: «Почему белый человек здесь?» И ответ на него тоже всегда один: «Мы не знаем. Лучше его убить». Кстати, открытое нападение отнюдь не характерно для индейцев, как утверждается в некоторых источниках. Если есть возможность атаковать скрытно, не подвергая себя опасности, именно так они и поступят.
Мы добрались до Чорреры[21], или Биг-Фолс, 22 августа, а затем стали подниматься вверх уже по суше вдоль реки Игара Парана и без особых происшествий достигли земель андоке 19 сентября. Здесь, по договоренности с вождем андоке, мне удалось заполучить в проводники юношу из племени карахоне, раба, захваченного андоке несколькими годами ранее, который обещал отвести меня к своему народу через великую реку. Пока мы стояли лагерем у берегов Жапуры, подыскивая подходящую для изготовления каноэ голокоренную пальму с утолщением на стволе, мимо нас вниз по реке проплыли три каноэ с индейцами карахоне, которые, вероятно, возвращались из военного похода. Мы пытались остановить их, но тщетно. Переправившись наконец через реку, мы обнаружили, что индейцы на каноэ, по всей видимости, подали сигнал тревоги. Каждый дом, который мы посетили, всего их было четыре, был брошен, а тропа испещрена остро заточенными отравленными кольями, торчащими из земли примерно на ½ или ¾ дюйма[22]. Носильщика, который наступил на один из них, пришлось тащить назад, поскольку он совершенно не мог самостоятельно передвигаться.
На обратном пути к реке Жапура мы дошли до верховьев Кахуинари, посещая различные племена и собирая информацию. В то время мне очень хотелось спуститься по этой реке и по возможности узнать судьбу французского исследователя Эжена Робюшона[23], пропавшего без вести около двух лет назад.