– Ну, милые мои, хорошие, дайте-ка на вас посмотреть!
– Ой!
– Мы же еще не умылись! Даже не встали! Не могли внизу сколько-то подождать?
– Внизу вас пусть друзья ждут, – дедушка усмехнулся.
Кирстен капризно заболтала в воздухе голыми ногами. Одеяло, словно огромный косматый медведь, навалилось на девушку поперек живота.
Черстин была заметно бодрее сестры. Она сидела в своей постели, обхватив руками колени, обтянутые длинной ночной рубашкой. Прядь густых русых волос с едва заметным платиновым отливом упала ей на лицо, закрыла один глаз, придавая ее облику куда большую сердитость, чем могло бы быть на самом деле.
Отец держал в руках компактную переносную видеокамеру.
– Поднимайтесь, лежебоки! – строго распорядился он. Впрочем, глаза отца сияли озорным весельем. Он переводил камеру то на одну близняшку, то на другую.
– Ну, па! Как же мы поднимемся, когда ты держишь нас на прицеле? Выйдите хотя бы! Уведи дедушку, пусть даст нам привести себя в порядок.
– А где мама? – лениво позевывая, уточнила Кирстен.