Горечь, с которой было произнесено «Мадонна миа!», могла сравниться разве что с горечью сицилийских лимонов, но Джессика ни на секунду не оторвалась от своего занятия: уборки кабинета. А смотреть на Сальваторе значило потерять концентрацию и вообще забыть, что она тут делает. Уж лучше уставиться в пол, орудуя шваброй.
– Что с этими женщинами не так? – с жаром спросил Сальваторе. Не получив ответа от темной фигурки в углу, он сощурился. – Джессика?
Она вынуждена была поднять голову, собираясь с силами перед тем, как увидеть этот идеальный образчик мужской красоты. Впрочем, собирайся не собирайся, но противиться впечатлению, которое он производил на женщин, было невозможно.
Кроме несомненной мужской привлекательности, Сальваторе Кардини – глава могущественной семьи Кардини – был известен своим высокомерием и особенно вспыльчивым характером.
– Да, сэр? – спокойно произнесла Джессика, что сделать было не так-то просто под пристальным взглядом ярко-голубых глаз.
– Вам не пришло в голову, что я разговариваю с вами?
Джессика поставила швабру рядом с ведром.
– Вообще-то нет, не пришло. Я решила, вы просто думаете вслух.
На огне, который полыхнул на нее из этих голубых костров, можно было что-то поджарить. Или кого-то…
– Я никогда не думаю вслух, – ледяным, в контраст его взгляду, тоном произнес Сальваторе. – Я хотел услышать ваше мнение. Если бы у вас было хоть сколько-нибудь понятия, вы бы сообразили.