© «Центрполиграф», 2023
© Художественное оформление, «Центрполиграф», 2023
Актер Котомцев, рослый брюнет с гладко бритым лицом, вошел в номер провинциальной гостиницы и, сердито швырнув свою складную порыжелую шляпу на диван, стал снимать с себя пальто.
– Чего ты швыряешь-то? – огрызнулась на него жена, худая, молодая еще женщина, разглаживавшая на столе маленьким утюгом шелковую юбку.
– А с того, что, кажется, мы в такое место заехали, что хуже Алеутских островов, – отвечал Котомцев, очутившийся в черной фрачной паре. – Это даже и не город, а посад.
– У головы был?
– Был и у головы, был и у полицейского надзирателя или пристава, что ли, – это две единственные власти, управляющие посадом.
– Ну и что же?
– Голова – серый мужик, хоть и одет в крахмальную сорочку со стоячим воротничком, полицейский надзиратель – истукан какой-то.
– Ну и что же они тебе сказали?
– Голова, спасибо ему, поставил графин водки, выставил кусок икры, селедку, сыру и мятные пряники к чаю, а надзиратель или пристав и того не сделал, а только спросил: «Паспорты-то у вас в порядке ли?»
– Насчет театра-то что? Насчет театральной залы? – допытывалась жена.