Книга
Рукопись, найденная на помойке

Снова передо мной «Рукопись…» Инны Шолпо. Книга не отпускает – не первый раз возвращаюсь к её страницам. Вероятно, я бы нарисовала на обложке силуэт кошки: загадочное существо, явно близкое автору, время от времени в разных воплощениях возникает в тексте, сопровождая повествование то чеширской улыбкой, то яростным мяуканьем.

«Рукопись…» – сборник рассказов: можно открыть любой или даже начать с конца. Вставные новеллы, нанизанные на нить воспоминаний главной героини, сюжеты «других» жизней, разных и «не таких», кажется, почти не связаны между собой. Сцепления историй тонкие, будто случайные: в деталях, в авторских интонациях, в музыке и магии слога.

Узнаваемые цитаты, культурные аллюзии открывают ящички памяти – уже мои, читательские: оказываюсь внутри текста, вступаю в разговор, спорю, соглашаюсь, слышу знакомую мелодию: это джаз…

Книга чудесная, теплая, мудрая, тонкая.

Каждый рассказ трогает и влюбляет. Да что там, рассказ… Каждое предложение. Очень рада, что встретила такого автора, обещаю прочесть всё, чем поделитесь.

Книга для неторопливого чтения, предполагающая умение наслаждаться языком и видеть детали. Читаешь – и ощущаешь запахи, вкусы, осязаешь вещи. Вроде бы ненужные, забытые, мелкие… но из них состоит ткань нашей жизни. Именно из них, а не из крутых поворотов и событий, зачастую складываются человеческие судьбы.

И еще эта книга о творчестве. Здесь и музыка, и балет, и фотография, и живопись, и литература… Творчество становится лекарством от страха забвения, от страха быть каким-то не таким, как все, или наоборот слишком обыкновенным.

Одна из лучших встреченных мною книг.

Изначально, начала не с начала (люблю сборник рассказов - с откуда захочется); и не заметила как перечитала что дважды, я что и по нескольку раз; читала (и продолжаю..!) как роман, написанный лёгкими ненавязчивыми мазками, где ‘пробелы’ повествования заполняются личными воспоминаниями, чувствами и ощущениями…

Скачала все книги Инны (предвкушаю гурманство..!)

Я сейчас довольно редко читаю беллетристику – просто потеряла вкус к ней. А тут, случайно наткнувшись, зацепилась – абзац за абзацем, глава за главой – так незаметно и с удовольствием прочитала неторопливое, сдержанно-сентиментально-ироничное повествование о превратностях любви, дружбы и в, конце концов, судьбы разных героев и героинь. Вполне возможно, что всё это одна история – история самой рассказчицы, в которой угадывается alter ego автора. Её собственные воспоминания становятся той нитью, на которую нанизываются «бусины» как бы чужих историй. Она вспоминает и пишет текст о том, как вспоминает и о том, как пишет – отчуждаясь и отстраняясь от себя, как от «другого», вглядываясь в себя со стороны. Повествование дышит той особенной достоверностью, что присуща хорошим мемуарам, но вместе с тем у читателя нет неловкости от чтения чужих писем и дневников, поскольку он ощущает себя внутри художественного, а, значит, всё-таки вымышленного мира. Вот это балансирование на границе между документальным и вымышленным делает чтение книжки одновременно увлекательным, интеллектуальным и комфортным (трудно-достижимое качество). Когда-то в меня попали строчки из стихотворения Бориса Херсонского: «Я – винтажная вещь середины прошлого века…» Мне сразу стало понятно: «это про меня». Подобное чувство испытала и сейчас. Осмысление своей прожитой и проживаемой жизни: нужда и тоска по личной истории, запечатлённой в дорогих сердцу вещах, случайных предметах; желание собрать разбросанных жизнью людей, полустёртые воспоминания, пожелтевшие письма, старые вещи; наслаждение, с которым артикулируешь, смакуешь каждый день, наполняя его маленькими радостями, пусть иногда и придуманными – всё это очень близко. Казалось бы банальные герои (даже те, кто недавнего времени мог показаться не таким), банальные истории, но в том-то и есть особенное подкупающее обаяние книжки – в поэзии обыкновенного, в не громкости голоса, в неповторимой красоте обречённой на уход жизни…