Читать онлайн
Обворожительна. Мертва

Ева Никольская
Обворожительна. Мертва

ПРОЛОГ

Голодные сумерки, словно чернильные пятна, расползались по вечернему небу, пожирая алую полосу заката. Во влажном воздухе витал слабый аромат багульника, цветки которого виднелись на мшистом ковре, покрывающем берег. Белые лепестки, подсвеченные болотными огоньками, меняли оттенок от золотисто-рыжего до сине-зеленого, превращаясь из обычных растений в нечто мистическое.

Окутанные туманом деревья, чьи корни тонули в стоячей воде, скрипели ветвями и шелестели кронами, нехотя отзываясь на провокации ветра. Из колючих кустов доносилось хриплое карканье воронья, слетевшегося поживиться свежей плотью, но ни одна из птиц не смела приблизиться к добыче без позволения хозяина. Лес и его обитатели жили своей жизнью: привычной, размеренной, вечной… и мертвую девушку воспринимали как корм, дарованный странными людьми.

Однако так считали не все.

– Признал? – сиплый старческий голос звучал тихо и безжизненно, идеально вписываясь в атмосферу гиблого места. Да и живым болотный дух, сотканный из сизой дымки, давно уже не был.

– А должен? – задумчиво изучая лицо покойницы, спросил мужчина, присевший на корточки возле ее тела.

В черных волосах его отливали зеленью тонкие серебряные пряди, которые ярко вспыхивали при приближении магических огней. Чуть прищуренные глаза светились изумрудным светом, выдавая ведьмака.

Полуголая блондинка лежала неподвижной куклой в мутной воде. Частично прикрытая слоем ряски, с потемневшими от влаги волосами, разметавшимися по кочке, на которой, как на подушке, покоилась ее голова, незнакомка казалась спящей. Юное лицо с идеальной кожей, тонкими чертами и губами, синеватый оттенок которых девушке не шел, выглядело безмятежным. Длинные ресницы отбрасывали тени на бледные щеки, украшенные росчерком болотного ила, а на лбу, точно кровавая звезда, красовалась метка от пулевого отверстия.

– Это она, Джаред! – Возглас болотника наполнился ликованием. – Она!

– Уверен? – Брюнет склонил к плечу голову, продолжая любоваться погибшей блондинкой. Затем протянул руку и осторожно убрал с ее щеки мокрую прядь, переплетенную с прилипшей к коже травой. – Русалка, – пробормотал он, обрисовывая указательным пальцем с черным когтем овал девичьего лица.

– Если бы! – отозвался полупрозрачный старик, туманный шлейф которого расползался над болотом. – Мертва не больше трех часов. Еще остыть не успела бедняжка. Совсем как живая.

– Я ее не узнаю, – немного помолчав, проговорил лесной король. – И проверить не могу. С тех пор как пропал принадлежащий ей амулет…

– Зато я узнаю! – перебил болотник, оборвав размышления друга. – Ты видишь лишь оболочку, я – содержимое. Призрак этой девочки все еще здесь. Мечется, не зная, что происходит. Она жаждет жить…

– Как и все люди. – Губы брюнета тронула снисходительная улыбка, а глаза полыхнули ядовитой зеленью. – Предсказуемы и трусливы.

– Нет, Джаред! Эта душа хочет вернуться в мир живых не из-за себя, а из-за того, кому требуется ее защита. У малышки осталось незаконченное дело, и она достаточно стойкая, чтобы не поддаться на уговоры небесного света, зовущего ее на перерождение. Девчонка – борец! Ты должен дать ей шанс.

– Поэтому ты соврал, сказав, что она и есть та, кого я столько лет ищу? – пристально посмотрев на старика, полюбопытствовал лесной король. Губы его по-прежнему улыбались, но глаза заледенели.

– Это она! – упрямо повторил болотник. – Но если не вернешь ее к жизни, как ты сможешь подтвердить или опровергнуть мои слова? Сделай это! Не упускай возможность узнать правду о том роковом дне. – Седые усы и густая борода на пронизанном морщинами лице шевельнулись, обозначив победную усмешку.

– Возможность, – эхом повторил Джаред, вновь обратив свой взор на незнакомку… которая неожиданно показалась ему знакомой. Где-то он ее уже видел, вопрос – где? Дух уверял, что они встречались раньше: в ее прошлой жизни, но узнать в молоденькой блондинке с невинным личиком брюнетку, что скрывалась от него среди людей четыре долгих века, ведьмак по-прежнему не мог. – Почему бы и нет? – сказал он. Ухмылка его была отнюдь не доброй, а в изумрудных глазах мелькнуло предвкушение. – Чем не лекарство от скуки?

– Ты не пожалеешь! – довольно потирая руки, пообещал болотник. – Сильная личность, яркая! Тебе понравится.

– Не сомневаюсь. Это будет как минимум забавно.

– Упрямая, верная, справедливая… – продолжал сыпать хвалебными эпитетами старик.

– Способная на удар в спину, – саркастически усмехнулся король, но дух, увлеченный своей тирадой, его проигнорировал.

– Невероятная душа! Я узнал бы ее и через тысячу лет! Удивительно упряма. Очаровательно мятежна! – Он восторженно вздохнул, мечтательно глядя куда-то поверх покойницы.

– Обворожительна. Мертва, – добавил Джаред, смотревший, в отличие от старика, на труп.

Склонившись над девушкой, ведьмак запечатлел на ее посиневших губах долгий поцелуй, вдохнув в мертвое тело жизнь. Затем стер с бледного лица грязевые разводы и, словно метку, смыл кровавый след со лба с затянувшейся дырой.

Тишина, повисшая над болотом, была неестественно тревожной. Все замерло, будто божественная рука творца остановила часы мироздания. Птицы смолкли, ветер стих, и даже воздух, казалось, превратился в прозрачное желе, в котором увязало все, что раньше дышало и двигалось. Несколько минут ничего не происходило, а потом ресницы блондинки дрогнули и медленно поднялись, открыв серо-голубые глаза, полные изумления.

– С пробуждением, Марибет.

– Я Кайли, – едва шевеля губами, пробормотала воскресшая девушка и, пару раз нервно моргнув, потеряла сознание.

ГЛАВА 1

– Это сон, просто сон… затяжной кошмар и только! – бормотала я, пока брела по темному лесу, шарахаясь от колючих силуэтов елей, спотыкаясь об трухлявые коряги и древесные корни, торчащие из поросшей мхом земли, увязая в залитой дождем почве, но продолжая упрямо плестись вперед, будто запрограммированный на движение механизм.

Запах гнили преследовал, вызывая тошноту, и я пару раз останавливалась, чтобы прочистить желудок. Хлесткие удары упругих веток походили на пощечины. Они отрезвляли, побуждая идти дальше, и не позволяли забыть, где именно я нахожусь. Гримвуд, чтоб его! Я безошибочно узнала этот лес даже впотьмах. Особенно если учесть, что другого на нашем острове попросту нет. Зато есть лесопарки – его родные «дочки», разрезавшие город на части несколько веков назад.

За прошедшие годы стараниями ландшафтных мастеров некоторые из них превратились в аккуратные сады и скверы, но остались и уголки дикой природы, напоминавшие о близости чащи, пропитанной первородной магией. Сюда я ходила в походы, будучи школьницей, здесь же возглавляемая мной экспедиция собирала редкие виды растений, необходимых для нашего проекта. Но как… КАК меня угораздило очутиться тут сейчас?

Одной… Среди хмурой дождливой ночи… К тому же босой, в неглиже и грязной, будто я какая-то нечисть, которая только что выползла из болота. Мне что-то подлили в чай, выпитый в кафе? Или… Нет! Так не бывает! Это сон, выверт разбушевавшейся фантазии, игры разума – что угодно, но только не реальность!

– Или все-таки реальность? – прошептала я искусанными в кровь губами.

А может, этой липкой влагой была падающая с неба вода, которую я никак не могла распробовать, но продолжала лихорадочно слизывать и судорожно сглатывать. Просто жидкость – склизкая, ледяная, безвкусная. Да, наверняка вода! На лице, на волосах, на теле, облепленном тонкой сорочкой с оборванной лямкой. На онемевших и оттого не чувствующих боли ногах, состояние которых в ночном полумраке я разглядеть не могла. На дрожащих пальцах с обломанными ногтями, на ледяных руках, которыми я обнимала себя за плечи в бессмысленной попытке согреться.

Холод… он пробирал до костей и сковывал мышцы, вызывая болезненный озноб. Зубы стучали, мешая говорить, но я все равно не замолкала, потому что, слыша собственный голос, было проще справляться с подступающей паникой. Сколько времени я блуждала по Гримвуду в поисках дороги, не знаю. За стеной вековых деревьев разглядеть силуэты городских башен не представлялось возможным. Секунды сливались в минуты, минуты – в часы, а однообразный пейзаж, от которого стыла в жилах кровь, не менялся.

Днем бы я сориентировалась по солнцу, но сейчас была ночь. Промозглая, противная, глухая, несмотря на начало лета. Или я просто слишком замерзла, чтобы трезво оценивать погоду? Призывая себя к спокойствию, я продолжала идти, уклоняясь от колючих веток и стараясь как можно меньше падать. Если не сдаваться, рано или поздно обязательно набреду на какую-нибудь деревушку или выйду к проезжей части. Так и никак иначе! Надо просто двигаться дальше. Удача любит целеустремленных! А я, черт побери, именно такая!

Не знаю, сколько времени я, будто слепой котенок, блуждала по негостеприимному лесу: спотыкалась, поднималась и, как заведенная, устремлялась вперед, не чувствуя ничего, кроме внутреннего холода и жажды, от которой не спасала живительная влага на онемевших губах. Мне постоянно чудилось, что за мной следят, и память услужливо воскрешала легенды о таинственных обитателях Гримвуда и четырех других лесов, расположенных на островах Дарилии.

Одни называли их природными духами, другие – оборотнями, третьи – и вовсе гостями из иной вселенной. В лицо тех созданий никто, естественно, не видел, но необычность флоры, странные исторические факты и невероятные свойства целебных трав, произраставших только на этих территориях, навевали мысли о не совсем надуманных персонажах местного фольклора.

Сейчас, слыша шаги и треск кустов, карканье ворон, в котором чудился зловещий смех и чей-то далекий вой, я невольно думала о лесном хозяине, мысленно моля его если не помочь, то хотя бы не мешать. И чем дальше шла, тем больше казалось, что меня направляют. Потому что стоило свернуть с выбранного пути, как все эти жуткие звуки за спиной становились громче, четче… ближе.

– Удача любит смелых! – В смешке, вырвавшемся из пересохшего горла, наряду с облегчением проскользнули истерические нотки.

В моей жизни бывало всякое, но в такой ситуации я очутилась впервые и, невзирая на жизненное кредо – никогда не пасовать перед трудностями, сейчас чувствовала себя жалкой. А еще счастливой… потому что упорство мое себя оправдало.

Продолжая глупо улыбаться, я едва ли не ползком выбралась на возвышенность, помеченную придорожными столбиками со светящимися макушками. Разметка на дорожном покрытии фосфоресцировала зеленым, я чуть не расплакалась от радости при виде этих спасительных линий, даже второе дыхание открылось на фоне первой победы.

Покрутившись на месте, приложила ко лбу ладонь на манер козырька, прикрывающего от косых струй дождя, и принялась вглядываться в даль, пытаясь рассмотреть ориентиры Гримуршира – главного города одноименного графства, в состав которого входил наш огромный остров, наполовину заросший лесом, и несколько мелких островов-спутников. Там размещались поселения рыбаков и экспериментальные полигоны самых отчаянных мастеров, выдворенных мэрией за пределы жилых районов вместе с опасными для окружающих изобретениями.

Вспышка молнии, как по заказу, высветила темный силуэт вышки, озарив и серебристый бок дирижабля. Воодушевившись ориентиром, я уверенно зашагала к ближайшему повороту… Ладно, пошатываясь, точно пьяный матрос, заковыляла по обочине, втайне надеясь на сумасшедшего экстремала, разъезжающего дождливыми ночами по лесным дорогам и подбирающего попутчиков, похожих на несвежих зомби.

– Удача любит оптимистов, – пробормотала я, когда яркий свет фар вырулившего навстречу автомобиля ослепил, вынудив зажмуриться.

Машина из-за плохой видимости плелась, как черепаха, поэтому визга тормозов я не услышала. Старенький пикап с огромными колесами, отделанной громоздким декором «мордой» в стиле ретро и грузовой платформой, забитой технохламом, мог принадлежать только кому-то из мастеровых, что радовало, ибо эти ребята были куда проще, общительней и, что важно, бесстрашней осторожных служащих, высокомерной знати, расчетливых дельцов и витающих в облаках творцов. Таким оказать помощь странной девице в непотребном виде – раз плюнуть.

Останавливался механический гость из прошлого столетия медленно, будто водитель оценивал меня сквозь темные стекла, решая, стою ли я его внимания. Былая радость сменилась настороженностью, а за ней пришел и страх влипнуть в очередную историю, сев в автомобиль к незнакомцу. Однако все эти мысли не шли ни в какое сравнение с перспективой топать пешком до города, в близости которого я сильно сомневалась.

Из приоткрывшейся оконной щели на меня пыхнули едким дымом, выпущенным из небольшой трубки с изогнутым мундштуком, после чего сиплый голос спросил:

– Медиков, полицию вызывать… мисс-с-с? – Последнее слово потонуло в очередном сизом облачке с запахом крепкого табака.

Водителя я не видела из-за темноты, царившей в салоне, сама же была частично освещена фарами и примерно представляла, как жутко выгляжу со стороны. Счастье, что мужик не предложил подкинуть до психушки, обнаружив меня посреди ночи на обочине практически без одежды. Или не решил воспользоваться ситуацией и прикопать потом хладный труп под кустом, будто так оно и было.

– Или лучше экзорцистов? – Ехидный смешок сопровождался все тем же сизым дымом.

– Не надо экзорцистов, я в порядке… почти. А можно… – Я запнулась, нервно облизав мокрые от дождя губы, после чего вновь сглотнула. В горле постоянно появлялась неприятная сухость, и мне очень хотелось пить, но сейчас это была меньшая из моих проблем. – Можно обойтись без полиции, мистер? Подвезите меня до города, пожалуйста! – рискнула попросить то, что вертелось на языке. Видя отсутствие какой-либо реакции на ситуацию «дева в беде», прибегла к беспроигрышному варианту: – Я хорошо заплачу!

– Натурой, что ли? – По ту сторону темного стекла в сверкающих дождевых разводах хрипло рассмеялись.

– У меня есть деньги! – Я гордо вскинула голову и расправила плечи, стараясь сохранять достоинство даже в столь плачевном состоянии. – Просто они… дома.

– Дура ты, девка, – беззлобно «обласкал» меня незнакомец. – Нечего стыдиться. Не тебя первую оприходовали, не тебя последнюю, – с тяжелым вздохом проворчал курильщик, опуская до упора стекло. Когда из сероватой дымки вынырнула морщинистая физиономия с седыми патлами, я осознала свою ошибку.

– Вы мне поможете, миссис? – Растирая продрогшие плечи, спросила я старуху в черной бандане с веселым Роджером на лбу, поверх которого были нацеплены громоздкие очки с отливающими синим стеклами. Ну точно повезло на мастера нарваться! Вернее, на мастерицу. И ведь… правда, повезло.

– Мисс, – ответила она. – Все еще мисс. А лучше просто Рокси. Ну, или, на худой конец, Роксана.

– Кайли, – представилась я, охотно отринув формальности, но женщина меня уже не слушала.

Она отвернулась и завозилась, что-то выискивая за креслом, а я продолжала стоять столбом и ждать, мысленно прокручивая наш короткий диалог. Оприходовали… гм. Очевидно, она имела в виду изнасилование. Мне очень не хотелось думать о таком раскладе раньше, но мастерица права: после версии со сном это было самым логичным объяснением моего пребывания в Гримвуде в полуголом виде. Какие-то уроды подсыпали дурманящее зелье в мой чай, надругались над бессознательным телом и… выбросили меня в болото, надеясь, что в скором времени я сдохну. Только я выжила! И оставлять безнаказанным это преступление не собиралась. Тогда почему отказалась от помощи полиции и медиков?

От противоречивости собственных решений заломило в висках. Тряхнув мокрыми волосами, я запустила в них руку и тут же с омерзением ее отдернула, ощутив пальцами склизкий ил.

– Не переживай, чучелко! – старуха выудила, наконец, из глубин своего железного монстра какой-то сверток и протянула мне. – На вот… закутайся. – Рулон на деле оказался теплым пледом, который я с удовольствием накинула на плечи. – А то еще изгваздаешь сидение, кто за чистку платить будет?

– Я заплачу, – пообещала снова.

Рокси меня настораживала, но не пугала. Реши она причинить мне вред, я бы отбилась, даже будучи не в форме. Да и чутье подсказывало, что при всей напускной грубости и старческой ворчливости у этой заядлой курильщицы доброе сердце. В противном случае она бы просто проехала мимо и уж точно не стала бы делиться со мной покрывалом, пахнущим лесными ягодами.

– Костоломам заплатишь, – пыхнула зажатой в зубах трубкой моя новая знакомая. – Ты это верно решила… ну ее, полицию, в пень. «Грязное белье» перетряхнут, перед журналюгами ославят, а виноватых, как всегда, не найдут. Лучше уладить щекотливую ситуацию самой, по-тихому. Проучить обидчиков так, чтобы на всю жизнь запомнили. – Старуха многозначительно на меня посмотрела. – Но придется раскошелиться. Дам тебе адресок одного приятеля…

– Спасибо, – искренне поблагодарила я, хотя и не планировала пользоваться услугами ее знакомого. Денег у меня хватало, так что проблем с обращением в частную лечебницу, чтящую тайну клиентов, как святую святых, не было. Да и сыщик знакомый имелся, которому я могла поручить поиск преступников, если таковые, действительно, были. Однако посвящать в эти планы Рокси не хотелось – несмотря на зародившуюся к ней симпатию, доверять чудаковатой бабуле я не торопилась.

Спустя пару минут мы, врубив желтые противотуманки и хард-рок, ехали по скользкой дороге в деревню, где за пожилой мисс, как выяснилось, числилась небольшая хибара, гордо именуемая загородным домом. Судя по нежеланию обсуждать причину ночной поездки, Роксана под покровом темноты вывозила туда добытые незаконным путем вещи.

Выяснять подробности я не стала. Меня мало интересовал хлам, дребезжащий в кузове. Все, чего я хотела, – это отдохнуть, ощутив себя в относительной безопасности, и подумать о том, что со мной сегодня произошло и как действовать дальше. Пока блуждала по лесу, мысли были сосредоточены на поиске дороги или какого-нибудь поселения, куда хотелось добраться живой и относительно невредимой. Тогда я чувствовала себя человеком, которым руководило стремление выжить. Теперь же, оказавшись в тепле пропахшего табаком салона и глядя на приборную панель, подсвеченную успокаивающим зеленым, я могла позволить себе немного расслабиться и разложить по полочкам все, что помнила о недавних событиях.

В Гримуршир, где прошли мои детские годы, юность и часть взрослой жизни, я приехала три дня назад из столицы, узнав о неприятностях сестры. Элайза во время сеансов видеосвязи тщательно скрывала, что ей угрожают, но излишняя нервозность сестренки меня все больше смущала. Поначалу я списывала ее поведение на стресс из-за частых концертов (Элла невероятно талантливая скрипачка), однако тревога не отпускала, и, решив выяснить, в чем дело, я связалась с Грэйс – нашей экономкой, которая работала в фамильном особняке О’Коннелл, еще когда были живы наши родители. А после их смерти стала для нас практически семьей.

Она-то все мне и выложила, рассказав, что Элке не только пишет письма с витиеватыми угрозами какой-то неизвестный маньяк, но и продюсер мутит воду, загоняя девочку в творческую кабалу. Еще и дядя наш, в очередной раз проигравшись, повадился просить у племянницы деньги, чтобы погасить карточные долги. Одним словом, круг неприятностей все сильнее сжимался вокруг Элайзы, а она продолжала улыбаться мне с экрана, уверяя, что у нее все хорошо.

Только когда я в лоб спросила про послания, выдержка младшей О’Коннелл дала трещину, и девушка созналась, что жутко боится за свою жизнь и карьеру. Правда, явных угроз в письмах не было, скорее, прослеживалось фанатичное обожание Эллы душевнобольным человеком, мечтавшим разделить с объектом своей нездоровой привязанности не только жизнь, но и смерть. Причем второе предпочтительней, ибо красота не должна увядать с годами.

По моему мнению, такой поклонник был не менее опасен, чем наемный убийца. Естественно, я решила приехать и во всем разобраться! Мне было столько же, сколько ей сейчас, когда родители погибли в автокатастрофе, где чудом выжила семилетняя Элайза. Первое совершеннолетие в нашем графстве отмечали в шестнадцать, так что проблем с опекой в семнадцать с половиной лет у меня не возникло. Я отбила сестру у дяди, который мечтал вместе с заботой о малышке получить половину нашего наследства, и вырастила ее сама. У нас все было замечательно, и только в последние годы теплые родственные отношения перенесли череду испытаний, а пути разошлись.

Сестра полностью посвятила себя музыке, под присмотром Грейс живя в родительском доме на проценты от отцовских инвестиций и гонорары от концертов. А я плотно занялась развитием любимого дела, которое стремительно пошло в гору после того, как моя мастерская запатентовала состав нового омолаживающего средства.

Полтора года назад мы вместе с двумя женщинами-добровольцами согласились на роль подопытных кроликов для тестирования этого чудодейственного эликсира, в основе которого были выжимки из трав, собранных в Гримвуде. Благодаря этому эксперименту в свои двадцать семь я выглядела немногим старше сестры. Не то чтобы раньше было сильно хуже – за собой я ухаживала, компенсируя воздействие стрессов на кожу косметическими средствами, но семнадцать мне точно никто не мог дать, а вот двадцать пять – вполне.

Признаться, эксперимент не совсем удался, ибо омолаживаться настолько в мои планы не входило, но об этом никто, кроме близких не знал. Несоответствие возраста занимаемой должности я легко компенсировала с помощью макияжа, придавая лицу более взрослый и строгий вид. А порой вернувшаяся юность даже играла мне на руку, сбивая с толку мошенников, незнакомых с хозяйкой салонов красоты «О’Коннелл».

Эти глупцы считали, что молоденькую дурочку можно легко обвести вокруг пальца, и сполна получали за свою самонадеянность. Обидчики Элайзы тоже должны были поплатиться, для этого я и вернулась в Гримуршир. Но… что-то пошло не так. Все не так! Я попалась в чью-то искусно расставленную ловушку, даже не заметив этого. Где была моя хваленая интуиция? А опыт, осторожность, в конце-то концов?!

От злости на саму себя я с остервенением стиснула промокший плед, ткань которого неприятно скрипнула в пальцах.

– Водички? – предложила Рокси, мельком взглянув на меня, так как все ее внимание занимала подсвеченная зеленым дорога.

– А есть? – обрадовалась я.

Ничего не изменилось: мне по-прежнему очень хотелось пить, да и холод, завладевший телом, все никак не желал отпускать. Тепло, исходящее от пышущей жаром печки, не помогало. Вода в бутылке, протянутой мне, тоже оказалась бесполезной. Едва сделав глоток, я выплюнула ее, будто яд.

– Что это? – воскликнула возмущенно. – Вы хотите меня отравить?!

– Деточка, я же при тебе распечатала бутылку, – невозмутимо парировала Рокси. Достав из бардачка мятую тряпку, она сунула ее мне со словами: – Вытри консоль, болезная.

Я машинально взяла темный лоскут и бездумно провела по стилизованной под дерево панели, которую забрызгала. Часы с циферблатом в центре латунной шестерни показывали четыре утра.

Свет всемогущий, что же со мной происходило в последние пятнадцать часов?

– Простите, – пробормотала я, чувствуя себя не в своей тарелке, и принялась вертеть в руках бутылку, всматриваясь в этикетку с эмблемой Большой Земли.

Ну надо же, воду и ту с материка возят, будто у нас своей мало!

– Высший сорт, лучшая очистка, – глядя на дорогу, прокомментировала старуха. – Но тебе, думаю, надо что-то попроще.

Уголок ее тонких губ изогнулся, и лицо приобрело какое-то таинственное выражение. Будто Роксана знала то, что было неведомо мне. Или это моя паранойя продолжала искать двойное дно там, где его нет?

– А есть попроще? – спросила я, комкая в руках тряпку.

– Колодец на участке, – не поворачивая головы, отозвалась хозяйка монструозного пикапа и забрала у меня несчастный лоскут.

Странная она… Седые лохмы торчат из-под пиратской банданы, очки съехали набок, и вообще неясно, зачем они ей. Поверх рубахи с закатанными рукавами накинут приталенный жилет, изобилующий карманами и всякими металлическими штучками в лучших традициях моды, популярной в среде мастеровых. На запястье кожаный браслет с бронзовыми вставками, в ухе целый набор сережек в виде разноразмерных шестеренок, которые поблескивают в темноте. А коротко остриженные ногти окрашены черным.

И кто эта женщина? Изобретательница со стажем, опытный наемник или просто член одной из безумных семеек мастеровых? А может, она ангел-хранитель, посланный мне небесным светом?

Зловещий полумрак и искаженное нервной встряской восприятие мешали разглядеть соседку получше. Жажда обжигала горло, но других напитков в салоне не было. Промокший плед, впитавший, точно полотенце, влагу с моего тела, стал доставлять дискомфорт. Продолжая на нем сидеть и укрывать ноги, я стянула холодную ткань со спины и плеч, после чего откинулась на спинку жесткого кресла и, смежив веки, попробовала восстановить цепочку недавних событий.

Свой день до обеда я помнила до мелочей. Завтрак с сестрой, обсуждение очередного послания от ее психически неуравновешенного поклонника, к поиску которого мы решили подключить частного сыщика. В полиции сочли записки глупой шуткой, после того, как сходу не смогли установить личность неуловимого «воздыхателя», если, вообще, пытались это сделать. Поэтому я и уговорила Элайзу обратиться к человеку, который отнесется к ее проблеме с должной серьезностью.

У нас с мистером Блэйком когда-то давно уже было одно общее дело, и работой этого человека я осталась довольна. Так что без лишних раздумий обналичила банковский жетон, дабы по правилам найма выплатить ему половину гонорара. Встреча была назначена на время вечернего чаепития, но, судя по моему пробуждению в лесу, так и не состоялась. После разговора с сестрой я отправилась к Мэг – замечательному адвокату, которая не раз помогала мне искать законные лазейки в безвыходных, казалось бы, ситуациях, способствуя развитию сети салонов «О’Коннелл».

Потом был звонок в мою первую и главную мастерскую, беседа с моей подругой Изольдой, которая ее возглавляла, и недолгая прогулка по местным лавкам – собиралась в Гримуршир я в спешке, не проверив прогноз, так что вещи, привезенные из столицы, оказались слишком теплыми для изменчивой погоды. Ну и последним, что запомнилось, был визит в уютное кафе, где мы раньше частенько бывали с Эллой, там я заказала ланч и выпила чай, показавшийся слишком сладким.

На этом все!

Дальше только туман, похожий на клубы дыма от украшенной латунным орнаментом трубки Рокси, да набор неясных образов, стремление понять которые приводило к дикой головной боли. Но я не сдавалась. Зажмурившись, попыталась вспомнить то, что скрывала память. Если надо мной надругались, я хотела знать, кто и почему! Иначе как искать этих подонков, чтобы наказать?

Сначала ничего не получалось, но спустя несколько долгих минут мое упорство было вознаграждено. Перед внутренним взором один за другим стали мелькать какие-то темные силуэты, затем послышались обрывки фраз, смысл которых пока что ускользал от меня, раздался чей-то мерзкий смех, звон ключей… или это были цепи? Меня передернуло, ногти впились в плечи и почему-то обожгло лоб, будто от укуса ядовитого насекомого. Машинально вскинув руку, я провела дрожащими пальцами по гладкой коже переносицы и нахмурилась.

– Не мучайся, Кайли. – Хриплый голос Рокси вывел меня из задумчивости. – Скоро приедем. Напьешься вдоволь, отдохнешь, переоденешься в сухое и… все вспомнишь. А заяву в полицию и правда подавать бестолку: дождь смыл следы – хрен теперь что докажешь!

Недоверие старухи к органам правопорядка я полностью разделяла, особенно после недавнего общения на тему преследователя моей сестры, но развивать тему не стала. В салоне вновь пахнуло табаком, и я невольно поморщилась. Язык чесался напомнить курильщице о здоровье, которое она активно гробит… пришлось его прикусить. Не мое это дело – ее вредные привычки. Тем более, судя по внешности и энергичности, с самочувствием у пожилой мастерицы все отлично.

Роксана не солгала – мы, действительно, вскоре свернули на размытую дождем лесную дорогу, перед началом которой возвышался светящийся указатель с названием населенного пункта. Вот только вместо обещанной деревни нас встретили одинокий домишко с покосившейся крышей, пара сараев и гнилой забор в окружении древнего леса. Идиллическая картинка, угу… для фильма ужасов!

– А где соседи? – Я боролась с новым приступом тревоги, глядя на эту «красоту» сквозь лобовое стекло, очищенное от потеков скрипучими дворниками.

– За деревьями, – спокойно проговорила моя спутница. Она заглушила мотор, взяла из бардачка громоздкий фонарик с довольно мощным лучом и, ободряюще мне улыбнувшись, сунула ключи от машины за солнцезащитный козырек с эмблемой нашей горячо любимой Дарилии. – Идем, чучелко. Найду, во что тебя переодеть – глядишь, похожей на человека станешь, а не на бордельную девку после грязевой вечеринки, – сомнительно сыронизировала Рокси, но я промолчала. Она вышла из пикапа и поманила меня за собой. Когда я тоже выбралась из машины и, ступив босыми ногами на холодную землю, начала неуверенно переминаться, мастерица одобрительно кивнула, развернулась и побрела к темному крыльцу. – Колодец там! – махнула она рукой в сторону каменного кольца, прикрытого листом железа. Постояв еще немного в нерешительности, я бросилась к вожделенной воде, надеясь, что желудок ее примет так же, как капли дождя.

ГЛАВА 2

Роксана оказалась права: мне, действительно, требовалось что-то попроще напитков, прошедших несколько видов очистки. Обычная холодная вода из деревенского колодца, которую я жадно глотала прямо из ржавого ведра, была невероятно вкусной. Странное дело, но чем больше я пила, тем яснее становились мысли, а озноб, наоборот, отпускал. С каждым новым глотком я чувствовала себя все лучше. Усталость проходила, мышцы расслаблялись, и ночь уже не ощущалась холодной, несмотря на то, что я была практически раздета.

Силы возвращались, а вместе с ними появилось и чувство, что все будет хорошо. И все так и было, пока не случилось неожиданное. Память, так бережно хранившая свои секреты, сдала позиции. Воспоминания нахлынули подобно разрушительной волне, разбившей вдребезги мою уверенность в завтрашнем дне. Пальцы дрогнули, выронив ведро. Падая, оно чиркнуло по ноге, но боли я не почувствовала. Я вообще ничего не чувствовала здесь… в настоящем. Потому что ощущения, которые переживала сейчас, были родом из прошлого.

В одном Рокси все-таки ошиблась: меня не изнасиловали. Собирались, но не успели, потому что я слишком рано пришла в себя и сломала грязные планы омерзительной троицы. Они прятали лица за масками, но я запомнила каждого. Их запах, рельеф мышц, лоснящуюся в свете софитов кожу с черно-красными наколками, их повадки и голоса… Такое не забывается!

Как именно эти уроды умудрились скормить мне снотворное, я так и не поняла. Наверное, все-таки добавили в чай, как и подозревала. Но они просчитались, не зная, что омолаживающие процедуры, которые я проходила в мастерской, изменили также некоторые реакции моего тела. Дурман перестал действовать раньше, чем у обычных людей, и… я очнулась.

Первое, что увидела – серую плиту потолка со свисающими на цепях лампами. Подвал, оборудованный под комнату для секс-развлечений, напоминал пыточную с установленной напротив кровати камерой из числа новинок, привозимых с Большой Земли. Такие стоили дорого… как и кино для извращенцев с настоящими сценами насилия. Удивительно, что похитители не пристегнули мои руки к спинке кровати. Это их и погубило.

Их… Или меня?

Лоб снова начало жечь, и я, стерев остатки воды с подбородка, прижала к нему влажную ладонь в попытке усмирить боль. А перед глазами продолжали проплывать жуткие картины с моим участием.

Трое! Целых три амбала в кожаных штанах с металлическими заклепками, столь популярными в среде мастеровых. Три скрывающих лица подонка на одну меня, лежащую на постели в тонкой сорочке до середины бедра. Плечистые, сильные, отвратительно довольные и омерзительно самоуверенные скоты, решившие, что им можно все! Они кружили вокруг, будто коршуны, переговаривались и посмеивались, решая, кто возьмет меня первым и чем потом они станут ломать мои кости.

Я не очень хорошо соображала из-за дурмана, остатки которого все еще туманили голову, и уместного в таком случае страха не испытывала, зато била, как говорил наставник, не думая, не медля, с полной отдачей и по самым больным местам.

В девять лет меня уже пытались похитить по дороге из школы. К счастью, вмешался отставной военный, гулявший поблизости с собакой. После того случая родители наняли мастера, научившего меня самообороне, что не раз помогало в жизни. Спасло и в этот раз, но, к сожалению, ненадолго.

Пользуясь эффектом неожиданности, собственными ногами, локтями и кулаками, я умудрилась на время вывести из строя обескураженных мучителей и рвануть к двери, которая, к моей великой радости, оказалась незапертой. Но мерзавцы быстро очухались и бросились в погоню. Я успела выскочить во внутренний дворик какого-то старого здания, похожего на заброшенную фабрику, когда они меня настигли.

Вечер, дождь… вокруг ни души, не считая нашей четверки! На помощь звать было бесполезно. Пытаться убежать, не зная, где выход – тоже. А жить хотелось! Так отчаянно и страстно, что на жалость к себе и страх у меня просто не было времени. Сначала я попыталась договориться: предлагала похитителям хорошие деньги за мою свободу, но они не желали слушать и наперебой обещали мне все муки Ада за сорванную съемку. Один при этом тряс похожим на фотоаппарат прибором, рассмотреть который я не успела.

На этот раз драться пришлось с готовыми к атаке мужчинами, физически более сильными, но при этом менее ловкими и тренированными, нежели я. Мне повезло – троица, судя по реакциям, больше внимания уделяла бугристости мышц, а не их эластичности. Однако прихваченными из подвала дубинками и цепями они пользоваться умели. И все равно у меня получилось завалить одного из них, выбить зуб другому и стянуть с третьего маску. Лицо незнакомца было совсем юным, на миг я даже замешкалась, не понимая, как этот мальчик мог делать и говорить столь гнусные вещи. А потом услышала звук взведенного курка и, вскинув голову…

– Свет всепрощающий! Нет! – воскликнула я.

Пальцы лихорадочно заскользили по лбу, ощупывая, проверяя. Кожа была гладкой и влажной, никаких рубцов или другого намека на ранение. Но я ведь вспомнила, как меня УБИЛИ. Не зная, что и думать, я медленно опустилась на пень, стоявший возле колодца, руки безвольными плетями упали на колени, а глаза уставились на темный силуэт лежащего на земле ведра.

Дождь больше не лил, а мелко моросил, окропляя живительной влагой мое лицо. В сказки я не верила, предпочитая любым странностям искать логическое объяснение. Поэтому, немного подумав, решила, что у меня на почве пережитого злоключения произошла подмена настоящих воспоминаний ложными. Похищение, безусловно, имело место быть, иначе бы я сейчас не торчала тут в крайне непрезентабельном виде, но убийство… исключено.

Этот печальный финал – лишь плод моего воображения. То, чего я панически боялась, и потому, наверное, решила, что погибла. На самом же деле мне либо удалось сбежать от тех уродов и добраться до леса, где я попыталась спрятаться от преследования, вероятно, в болоте, либо они меня чем-то вырубили и отвезли туда сами, бросив на съедение диким зверям. В Гримвуде хватало хищников, и случаи нападения на невооруженных одиночек, забравшихся вглубь древнего леса, не вызывали удивления.

Придя к такому выводу, я с облегчением поняла, что почва, едва не ушедшая из-под ног, снова становится твердой. Мысли о собственных неприятностях сменились беспокойством за сестру. Как она? Все ли нормально? Вдруг попытка меня устранить связана с ее проблемами? Просить у Рокси телефон, чтобы позвонить Элле, я не стала, потому что, во-первых, в такую погоду связь частенько барахлила, особенно если находишься в глуши, а, во-вторых, мне не хотелось тревожить тонкую натуру скрипачки скверными новостями.

Склонная к нервным срывам и преувеличениям, Элайза могла слишком остро отреагировать на мою историю, и тогда врачебная помощь уже потребовалась бы ей, а не мне. Встретиться с сестрой мы договорились только утром, значит, время, чтобы привести себя в порядок и более-менее разобраться с ситуацией, у меня было. Оставалось решить: стоит ли все-таки обратиться за помощью в полицию или попытаться разыскать обидчиков своими силами? За второй вариант были все шансы загреметь в тюрьму, расположенную на дальнем острове: по закону подлости стражи порядка хорошо раскрывали именно те дела, которым лучше бы остаться глухарями. Но писать заявление инспектору в следственный отдел все равно не хотелось.

Как-то не очень складывались у меня (да и у всей семьи О’Коннелл тоже) отношения с законниками. Нам просто катастрофически везло на высокомерных бездарей в темно-лиловой форме. Расследование гибели моих родителей зашло в тупик, едва начавшись. То ли полицейскому, который его вел, кто-то хорошо заплатил, чтобы он свернул дело, то ли ему просто было лень рассматривать другие версии. Так или иначе, но аварию списали на несчастный случай, а козлом отпущения сделали отца, якобы уснувшего за рулем.

Мертвецов обвинять легко, они ведь не могут ничего сказать в свою защиту!

Только я точно знала – папа не виноват! Он никогда бы не отправился в соседний Карландшир больным или усталым, тем более с женой и малышкой-дочкой, ведь путь туда вел не только через Гримвуд, но и по длинному мосту, объединявшему самые крупные острова архипелага. Я пыталась убедить в этом инспектора, но разве же тот слушал? Списывал все мои доводы на психологическую травму и нежелание осиротевшей девушки признавать очевидное. Меня не приняли тогда всерьез, как сейчас не воспринимали и Элайзу с письмами от ее преследователя.

Есть ли смысл обращаться к таким людям в третий раз?

Продолжая размышлять, как лучше поступить, я выпила еще воды, с удовольствием умылась и направилась в дом к Роксане. Фонарь, взятый старухой из машины, одиноко светил в потолок, стоя на обувной полке в заваленной механическим хламом прихожей. Очевидно, хозяйка оставила его для меня, опасаясь, что я по незнанию устрою переполох в ее владениях, которые все больше напоминали мне нору запасливого хомяка.

Вооружившись светильником, я покрутила рычаг, добавляющий и без того яркому лучу мощности, после чего толкнула скрипучую дверь, морщась от ее заунывной песни. Комната тоже не отличалась особым порядком. Пробираясь через горы тряпья, сваленные в кучу чемоданы и стопки старых книг, больше подходящие для свалки, чем для дома, я тихо окликнула Рокси, но та не отозвалась.

Можно было позвать ее и погромче, однако что-то меня останавливало. Хотелось осмотреться, понять, куда я попала и стоит ли доверять доброй бабушке, рассекающей по ночам на видавшем виды пикапе. В это время суток суеверные гримурширцы предпочитали пользоваться объездной дорогой, хотя она и была на порядок длиннее той, что проходила через лес. Роксана же ехала в одну из деревень, так что ее появление на моем пути было вроде как обоснованно, однако что-то все равно смущало.

Луч выхватил потертое кресло с разодранным боком, над которым, казалось, поработала огромная кошка, скользнул по висящим на деревянной стене фотографиям с изображением хозяйки в окружении каких-то ребятишек и замер на винтовой лестнице, ведущей на чердак с открытым люком. Раздумывая, лезть туда или нет, я начала прислушиваться к тихим звукам, которыми была наполнена эта «барахолка». Тиканье часов, постукивание веток в мокрое окно… мягкие шаги наверху и треск рвущейся ткани.

Рокси!

Что она там, интересно, делает? Если ищет мне одежду, то почему ее рвет? Выключив фонарь, я на ощупь поднялась по ступеням и осторожно заглянула на чердак, откуда шел запах свежей краски. Старуха копошилась в углу, что-то выискивая в очередной куче хлама, но темнота мешала разглядеть, что именно. Недолго думая, я вновь зажгла светильник, который выхватил из мрака фигуру похожей на ведьму женщины, впившейся зубами в кусок темной материи.

Длинными острыми зубами, значительно выступающими из ощерившегося рта, который никак не мог принадлежать человеку!

– О! Пшишла, болезная? – прошамкала «добрая» бабушка и дернула головой, отрывая от полотна кусок. Лицо ее снова стало прежним, но меня уже накрыло очередным приступом паники. – Кайли? – проговорила Роксана, выплюнув лишнее. – А ты куда?

Вместо того чтобы ответить, я захлопнула люк, задвинула щеколду и стрелой бросилась вниз, едва не свалившись с крутой лестницы. Выбегая из дома под окрики запертой хозяйки, я пару раз споткнулась и потеряла фонарь, но это меня не остановило. В салон громоздкого автомобиля я заскочила, не чувствуя ног, придвинула кресло поближе к рулю, нащупала дрожащими руками ключи и, заведя двигатель, рванула с места. А за мной, громко каркая, летели вороны.

Много ворон… целая стая! Черные птицы, как вестники беды, двигались пугающе слаженно и упорно не отставали. Не знаю, от чего больше я хотела скрыться: от этого галдящего эскорта или от мрачного дома с жуткой старухой, которая сейчас казалась мне одним из персонажей Гримвудских легенд – оборотнем в человеческом обличье.

Машину из-за высокой скорости кидало из стороны в сторону по размытой дороге, железный «монстр» рычал, прокладывая путь, а я продолжала давить на газ, молясь, чтобы не увязнуть в грязи. Удача мне по-прежнему благоволила – вскоре показался знакомый указатель с ночной подсветкой, и я, выехав, наконец, на дорогу, помчалась в сторону города.

От затуманившего разум страха очнулась, когда чуть не врезалась во встречную машину, вынырнувшую из-за поворота. Проехав зигзагом под раздраженный клаксон новенького автомобиля с минимумом механического декора на корпусе, затормозила на обочине и уставилась на освещенный фарами лес. Пальцы впивались в руль, грудь ходила ходуном от тяжелого дыхания, а в ушах вместо чужого гудка звучал удивленный голос Рокси:

«Кайли? А ты куда?»

Я зажмурилась и до скрипа сжала зубы, проклиная саму себя. Эта женщина протянула мне руку помощи, пустила грязную, мокрую полуголую девицу без документов в свою машину, в дом… в свою чудаковатую жизнь, черт возьми! А что сделала я? Поддавшись панике, заперла ее на чердаке и угнала пикап!

Да мало ли что мне могло почудиться в темноте?! Сначала я собственную смерть вспомнила, потом странные метаморфозы с лицом старухи узрела – наверняка это просто галлюцинации, вызванные остаточным действием дурмана или какого-то другого наркотика, подлитого мне похитителями. Значит, я точно должна обратиться к медикам, чтобы взяли все необходимые анализы, провели обследование и выяснили, чем меня накачали эти подонки. А еще лучше к Изольде, которая с утра будет в мастерской корпеть над косметическими средствами для нашей новой серии.

– Поздравляю, мисс О’Коннелл, ты не просто дура с поехавшей крышей, но и неблагодарная тварь! – криво улыбнулась я собственному отражению в зеркале заднего вида, которое чуть наклонила, чтобы полюбоваться на лоб, который опять начало жечь. Единственное, что на нем было лишнего, это налипшие волосы, потемневшие от воды и грязи. – Так! Хватит. Поистерила и будет! – решила я и, уверенно развернув машину, с ветерком и эскортом из неугомонных ворон отправилась исправлять ошибку.

Опоздала, как выяснилось минут через двадцать. Люк по-прежнему был заперт, как я его и оставила, но Роксаны на чердаке не обнаружилось. Зато там была опрокинутая лоханка с остатками краски, приоткрытое окно с трещиной на стекле и отпечатки кошачьих лап на недавно отреставрированном подоконнике. Следы эти вряд ли принадлежали домашнему животному. Скорее большому дикому зверю, чьи когти оставили борозды как на том старом кресле, так и на этой оконной раме.

Взглянув вниз, я прикинула высоту, с которой сиганула таинственная «киса», пробормотала, что все это бред и галлюцинации, после чего принялась искать пропавшую старушку среди хлама, надеясь, что она прячется, желая наказать меня за глупую выходку. Рокси так и не нашлась, вместо нее попалось на глаза то самое полотно, которое она раздирала зубами, показавшимися мне слишком острыми для человеческих, но, если подумать, вполне подходящими для кошачьих.

При детальном рассмотрении выяснилось, что это балахон, похожий на те, что носят язычники из квартала мистиков: черный, легкий, с глубоким капюшоном и завязками на груди. Раньше он был довольно длинным, однако стараниями Роксаны подол и рукава значительно укоротились. Содрав с себя мокрую сорочку, с которой были связаны отвратительные воспоминания, я натянула новый наряд и по достоинству оценила рвение мастерицы. По всему выходило, что она и правда искала мне одежду, а я пошла на поводу у недоверчивости и бросила свою благодетельницу тут… одну… или с какой-то монструозной тварью, забравшейся через окно.

От осознания всего этого меня бросило в дрожь, но так просто я не сдалась.

Где-то с полчаса бродила по чужому дому, заглядывая во все углы и разбирая залежи, звала хозяйку, надеясь, что старая плутовка просто играет со мной в прятки. Нашла в процессе поисков потерянный фонарь и обломок ржавой трубы. Вооружившись ими, отправилась изучать двор. Вздрагивая от каждого шороха и заинтересованного «кар-р-р», то и дело доносившегося из кустов, обошла несколько раз вокруг дома, вот только Роксана как в воду канула. Понимая, что одна не справлюсь, я все же решила обратиться в полицию и попросить направить отряд на поиски пропавшей старушки. Авось заодно и моих похитителей разыщут. Чем черт не шутит?

Тем же утром…

Наливая очередную кружку ароматного напитка из старенькой кофеварки, Рэй безбожно зевал и мечтал лишь о том, чтобы до прихода ребят из утренней смены его не вызвали на очередной идиотский розыгрыш, пьяный дебош или бытовуху, закончившуюся побегом одного из супругов. Такие дела составляли подавляющую часть «похищений» Гримвуда. Были, конечно, и серьезные инциденты, но, к счастью, редко. Сегодня провидение пошло на уступки – на выезд руководителю дежурной следственно-оперативной группы ехать не пришлось. Проблема явилась сама и, устроив с сонным констеблем перепалку в приемной, все-таки ворвалась в кабинет старшего офицера, то есть Рэймонда.

– Ну, здравствуй, испорченное утро, – пробормотал он, взглянув на бродяжку, которая, судя по количеству подсохшей грязи в волосах, недавно вылезла из мусорного бака, где и раздобыла практически чистый балахон мистика.

На гадалку или целителя, которые нынче именовали себя модным словом экстрасенс, чумазая малолетка походила мало, эти «волшебники» предпочитали несколько другой имидж. Вечно растрепанных язычников, поклонявшихся первородной силе леса, она напоминала чуть больше. Но беседу вела вовсе не о спасении Гримвуда от нападок цивилизации и не о жизни в согласии с природой. Впрочем, то, что она пыталась донести до пьющего кофе инспектора, он тоже причислил к бреду. Потому что деревни, о которой говорила девчонка, в графстве попросту не было.

Да и название ее в переводе с языка аборигенов, живших в этих местах еще до прибытия кораблей с Большой Земли, означало «дом, которого нет», из чего Рэй сделал вывод, что над ним либо изощренно глумятся, либо… малышка обкурилась и не соображает, что говорит, а, главное, кому. Дрожит, трет узкими ладонями плечи, царапая ногтями черную ткань, и несет какую-то околесицу, требуя от него немедленно встать и бежать на поиски таинственной старухи, пропавшей из «дома, которого нет».

Шикарное завершение дежурства! Бодрит получше кофеина! Парни из утренней смены будут ржать, как кони, если застанут эту дивную картину.

– Ее зовут Роксана или сокращенно Рокси. Она водит старый пикап с огромными колесами, на «морде» выгравирован вот этот номер и буквы, – продолжала настаивать на своем наркоманка, терзая карандашом чистый лист, который он дал ей, чтобы чем-то занять.

Руки ее тряслись, цифры получались кривыми, скачущими. Рэю очень хотелось поскорее избавиться от этой малахольной, но выставить ее за дверь просто так он не мог, опасаясь, что девица, назвавшаяся Кайли О’Коннелл, закатит очередной скандал. Она уже напугала своим напором беднягу констебля, который мирно дремал на посту до прихода этой ненормальной. Повторения спектакля инспектор не хотел. Поэтому решил выслушать мисс Неадекватность, а затем выпроводить тихо-мирно за дверь, пообещав сделать все возможное. Ну а то, что ничего не сможет… вернее, ничего не сделает, так это уже дело десятое.

Изображая заинтересованность, Рэй взял двумя пальцами лист, на котором практиковалась в художественных навыках одержимая навязчивой идеей визитерша, повертел его, пытаясь разобрать написанное, после чего тяжело вздохнул и открыл похожий на книгу гаджет. Под его крышкой прятался экран в металлической оправе с множеством кнопок, а сбоку на специальном шнурке крепилось серебряное перо, которым в строку поиска заносились команды.

Сцедив в ладонь зевок, мужчина активировал нужное окно полицейской базы Дарилии и неспешно переписал в него номер автомобиля. К искреннему удивлению инспектора, пикап не только существовал, но еще и числился в розыске вместе с владелицей – некой Роксаной Лиор, пропавшей без вести… сорок два года назад.

Посмотрев на притихшую в ожидании посетительницу, Рэймонд Олди задумчиво прищурился, заново анализируя ее внешность. Запах гнили и сырости, идущий от девушки, больше подходил для болотной воды, нежели для мусорного контейнера. Лицо молодое, но слишком бледное, что неудивительно, учитывая общее состояние блондинки. Глаза светлые и какие-то… безумные, что ли. Впрочем, это обычное дело для любителей дурманящей разум травы. Руки ухоженные, пальцы длинные, на обломанных ногтях остатки качественного маникюра.

И кто же ты у нас, Кайли О’Коннелл? Леди из богатой семьи, которая пустилась во все тяжкие от вседозволенности? Тогда имеет смысл позвонить мамочке или папочке, чтобы приехали и забрали свое загулявшее чадо, пока оно не наделало шуму там, где не надо. И откуда только узнала про историю сорокалетней давности? Из газетных статей или от потомков исчезнувшей женщины? А может, она сама родственница этой Рокси?

Пока инспектор раздумывал, допивая кофе, девчонка ошарашила его очередным заявлением. Оказывается, трое злоумышленников, предположительно из мастеровых или просто переодетые в оных, ее опоили, похитили и хотели изнасиловать, но она, накостыляв им, умудрилась сбежать и спрятаться в лесу, где и встретила ныне сгинувшую в небытие старуху вместе с ее пропавшей машиной.

Молча отставив в сторону кружку, Рэй выразительно посмотрел на малолетнюю сказочницу. И вот эта изящная малышка с руками, не знавшими серьезной работы, умудрилась справиться с тремя бугаями, как она их описывала, а потом благополучно сбежать из незнакомого квартала? Бред! Кивнув собственным мыслям, мужчина серьезно спросил:

– Что ты курила, деточка?

Там же…

– Я вам не деточка, мистер Олди! – процедила я сквозь зубы, стучащие от вернувшегося холода. До города пришлось добираться больше часа, и с каждой минутой меня все сильнее знобило. Прихватить же с собой колодезной воды, благотворно влиявшей на самочувствие, я не догадалась. – И не курю! – заявила, волком глядя на надменную физиономию офицера.

Он был плечистым мужчиной лет тридцати на вид с короткими темными волосами, зачесанными назад, квадратной челюстью и глубоко посаженными глазами цвета кофе, который с удовольствием потягивал, слушая мой рассказ. Форменный жилет темно-лилового цвета с золотистой отделкой, нашивками, пуговицами и металлической цепочкой часов, торчащей из кармана, идеально сидел по фигуре, подчеркивая ее несомненные достоинства.

Красивый мужчина, видный, и, главное, вменяемый, раз не выгнал меня сразу, а проявил внимание к проблеме. Поначалу я даже подумала, что проклятие О’Коннелл больше не действует, и мне наконец повезло встретить нормального полицейского, серьезно относящегося к своим обязанностям, но, услышав его последнюю реплику, поняла, что ошиблась.

Как не везло нашей семье с законниками, так и дальше не везет. В их понимании письма, получаемые Элайзой – чей-то невинный розыгрыш, а мое заявление о пропаже Рокси и собственном похищении – бред наркоманки.

Следовало прислушаться к записке, нацарапанной на куске упаковочной бумаги, которую с громким «кар-р-р» швырнул мне под ноги ворон, когда я направлялась в участок. Там было всего три слова: «Не впутывай полицию!», они расползлись пятнами, едва я успела их прочесть. Сочтя тогда это послание угрозой, я с еще большим рвением побежала к законникам. Сейчас же склонялась к мысли, что предупреждение было отправлено мне вовсе не врагом, а сочувствующим доброжелателем.

– Кайли… – Сцепив в замок пальцы, инспектор посмотрел на меня, как на ребенка, совершившего провинность и упорно не желавшего в ней признаваться. – Я все понимаю. Молодо-зелено. Мир полон соблазнов, а родительский кошелек – денег…

– Да что вы несете! – вскочив со стула, я уперлась руками в противоположный край его стола и зло проговорила: – Во-первых, мистер Олди, для вас я не Кайли, а мисс О’Коннелл. Вы ведь запомнили фамилию, правда? Я называла ее, когда представлялась. – Мужчина кивнул, но чутье подсказывало – ни черта он не запомнил! И все его внимание к побитой жизнью замарашке – лишь профессиональная маска заинтересованности, под которой кроется безразличие. – Во-вторых, как бы невероятно ни звучал мой рассказ, он куда ближе к правде, чем ваше предположение о моих пагубных пристрастиях. В-третьих, я видела по глазам, вы что-то обнаружили, когда проверяли по базе номер пикапа. Что?!

Офицер прищурился, разглядывая нависшую над столом меня, затем откинулся на спинку кресла и, развернув ко мне экран, сказал:

– Обнаружил Роксану Лиор. Знакомое лицо?

Я жадно уставилась на фото, с которого на меня смотрела счастливо улыбающаяся старушка с кучей детей, облепивших ее и четырехколесного «монстра». Похожие снимки, помнится, были и в доме Рокси. С той лишь разницей, что на этом стояла дата.

– Я не понимаю… – Голос мой дрогнул, выдавая растерянность.

– Не она? – недоверчиво хмыкнул вредный сыскарь.

– Она, но… – Я запнулась, переведя взгляд на довольного моей реакцией инспектора. – Вы издеваетесь? – спросила прямо.

– По-моему, это вы издеваетесь. – Улыбка пропала с его гладко выбритого лица, а глаза снова сузились, превратившись в искрящие раздражением щели. – Как, по вашему, я должен реагировать на историю босой чумазой малолетки, утверждающей, что она встретила в лесу женщину, пропавшую сорок два года назад? Учитывая возраст Роксаны, столько просто не живут! А чего стоит ваше заявление про похитителей, с которыми вы справились собственными силами? Вы себя в зеркало видели, мисс? Чем вы их били… туфелькой? – Он даже не пытался скрыть сарказм, и меня это взбесило.

– Да как вы смеете иронизировать над женщиной, боровшейся за жизнь в заболоченной части Гримвуда?!

– Теперь хотите убедить меня, что вы еще и воскресшая утопленница? – не меняя тона, поинтересовался этот кретин, упорно не желавший видеть во мне жертву. – Признайтесь честно, мисс О’Коннелл, – теперь в его голосе послышалась усталость, – что произошло? Ночная вечеринка с новомодными грязевыми развлечениями неудачно закончилась? Может, вы боитесь родительского гнева за курение травки, и поэтому устроили спектакль с выдуманным похищением? Но зачем приплетать ко всему еще и мисс Лиор? Кто она вам: тетя, бабушка?

– Вы твердолобый истукан, не видящий дальше собственного носа! – выплюнула я, вновь покосившись на гаджет, по-прежнему открытый и развернутый в мою сторону. Кажется, инспектор посоветовал мне следить за языком и пригрозил штрафом, но я не расслышала, так как все мое внимание было приковано к дате. Не к той, что стояла на фото Рокси, а к той, которая маячила в правом нижнем углу экрана. – Какое сегодня число? – подняв глаза на хмурого собеседника, пробормотала я.

– Вы и это запамятовали? – проворчал он, но потом нехотя ответил, подтвердив неприятные подозрения.

– Я отсутствовала не ночь, а три дня, – сказала, скорее, себе, нежели ему, и вновь опустилась на стул, обняв себя руками за плечи. – Неужели меня никто не искал?

Мистер Олди несколько долгих секунд гипнотизировал меня пристальным взглядом, словно хотел понять, о чем думаю, затем снова развернул к себе электронную «книгу» с эмблемой полиции на «обложке» и принялся что-то писать по экрану.

– Заявлений о вашей пропаже не поступало. – Отложив в сторону перо, он задумчиво побарабанил пальцами по столу, после чего искренне предложил: – Хотите, я позвоню вашим родителям, Кай… мисс?

– На западное кладбище? – теперь сарказмом сочились уже мои слова.

– Сочувствую, – сухо отозвался инспектор. – Тогда кто ваш опекун?

– Мистер Олди, – скрипнула зубами я, чувствуя, что мы вышли на новый виток недопонимания. – Я сама уже десять лет как опекун! Повторяю, меня зовут Кайли О’Коннелл. Сеть косметических салонов с одноименным названием знаете? – Собеседник пожал плечами, давая понять, что, если и видел, вряд ли запомнил. – Мне двадцать семь лет…

– Опять? – рявкнул мужчина, треснув раскрытой ладонью по столешнице так, что подпрыгнул не только гаджет, но и я.

– Что опять? – Растерянно моргнула, глядя на него.

– Опять вы мне врете, мисс!

– Не верите? – прищурилась я. – Тогда снимите отпечатки пальцев! – и протянула трясущуюся руку ему. – В полицейской базе они есть – их брали, когда расследовали гибель родителей, так что подтвердить мою личность труда не составит. И… – Я сглотнула, чувствуя, что мне как будто что-то мешает дышать. – И я… – Ладонь безвольно упала на колени. – И… мне… – Слова превратились в хрипы, глаза расширились от ужаса. Я попробовала встать, но не удержалась на подогнувшихся ногах и начала падать, причем мимо стула.

– Мисс? Что с вами, мисс? Кайли! – Голос обеспокоенного сыскаря, склонившегося надо мной, звучал словно через толстый слой ваты. Мне хотелось ответить, попросить о помощи или просто закричать, но вместо этого я лежала безвольной куклой на полу и чувствовала, как уплывает сознание.

Последнее, что запомнила, прежде чем отключиться, это возглас взъерошенного констебля, спросившего, что делать с моим пикапом, перегородившим въезд на территорию полицейского участка.

ГЛАВА 3

Семь часов спустя…

Звук журчащей воды действовал умиротворяюще, аромат цветов окутывал душистым флером, а нежные поглаживания расслабляли, мешая вырваться из плена сна. Мне казалось, что ледяная тьма отступила, и теперь я блаженствую на лесной поляне, купаясь в озере… причем не одна. Чьи-то ладони скользили по моей шее, плечам, обрисовывая ключицы, затем накрыли грудь, чуть сжали, теребя пальцами набухшие вершинки, и, нехотя выпустив из плена упругие полушария, вновь отправились в путешествие по обнаженному телу…

Моему телу!

Сон как рукой сняло. Резко открыв глаза, я увидела склонившегося надо мной мужчину. На его губах блуждала странная улыбка, что лишь сильнее взбесило. Подчиняясь инстинктам, я схватила эту похотливую скотину за волосы и прижала лицом к моему погруженному в воду животу. Пусть знает урод: жертвы домогательств тоже умеют давать отпор!

Секунда, две… десять…

Рыжеволосый тип, чьи пряди я яростно сжимала, удерживая его голову под водой, даже не пытался вырваться! И следом за гневом, охватившим меня в первый момент, пришел страх. Неужели я перестаралась и утопила мерзавца?! Но как? Пальцы дрогнули, выпуская добычу. Я больше не мешала мужчине подняться, чтобы глотнуть воздуха, но он продолжал стоять в нелепой позе, согнувшись возле ванны, в которой меня мыл, и… даже пузыри не пускал!

Из шланга текла вода, шампунь на бортике благоухал цветами, разрушая картину, нарисованную моим воображением. Я была не на озере, а в каком-то хозяйственном помещении с облицованными плиткой стенами, клеенчатыми занавесками и металлическими каталками, жмущимися к стене.

Растерянно осмотревшись, поняла, что лежу в холодной воде с плавающими лепестками лилий и… со свежим трупом, которым станет рыжик, если его срочно не откачать. Протянув руку, неуверенно тронула потенциального утопленника за плечо и хриплым шепотом поинтересовалась:

– Эй, мистер… ты там живой?