Я пожал плечами и ударил Ромидаля ножом. Прямо между лопаток.
– Ну? – сгорая от нетерпения, поинтересовался старик.
– Да воткнул, воткнул… – проворчал я.
– Воткнул? А почему я не чувствую?
– Мне откуда знать? – Я выдернул нож и бросил его на стол. – Ты попросил – я ударил.
– Кровь хоть течет?
– Ни капли не вижу. Даже рана уже затягивается.
– Удивительно! – пробормотал Ромидаль и, кряхтя, поплелся к ветхому креслу, в котором любила качаться его бабушка.
А теперь он и сам – дед. Седобородый отощавший старикан с выцветшими глазами, морщинистым лицом и бородавкой на тонком носу. Ромидаль Великолепный превратился в Ромидаля Развалюху.
Даже дух захватывает, когда вспоминаешь все, что мы с ним прошли рука об руку. Я тогда был сопливым мальчишкой, который, пыхтя, волок за Великолепным огромный меч и с открытым ртом оглядывался по сторонам – настолько диковинные открывались пейзажи.