Читать онлайн
Суд присяжных: последний шанс Фемиды. Адвокат в процессе с присяжными: стратегия и тактика защиты

4 отзыва

Суд присяжных: последний шанс Фемиды
Адвокат в процессе с присяжными: стратегия и тактика защиты

Александр Васильев
Алексей Барановский

Посвящается памяти адвоката Виктора Паршуткина, истинного виртуоза защиты в суде присяжных.

Иллюстратор Вячеслав Уртеко

Дизайнер обложки Вячеслав Уртеко

ISBN 978-5-4490-0506-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие

«Подумайте, может быть, причина не в системе судопроизводства…, и не в плохом судье, и не в свидетеле, который вас подвел. Возможно, вам нужно по-новому взглянуть на то, что вы делаете как в зале суда, так и вне его: нет ли более надежного способа убедить присяжных, судей и, наконец, самого себя?».

Джереми Спенс «Настольная книга адвоката: искусство защиты в суде»

Потребность в качественных практических пособиях по эффективной работе адвоката в суде присяжных сегодня остра как никогда. До сих пор защита в суде присяжных была уделом избранных профессионалов, чему способствовало чисто символическое количество дел, рассматриваемых этим судом каждый год. Грядущее распространение производства в суде присяжных на уровень районных судов сделает эту форму разрешения уголовно-правовых споров более привычной для российских адвокатов, а значит и секреты профессионального мастерства, без освоения которых трудно рассчитывать на успех в этом суде, станут более востребованными адвокатским сообществом России.

В этом аспекте книга, написанная Александром Васильевым и Алексеем Барановским, окажет неоценимую помощь как начинающим адвокатам, для которых защита в суде присяжных станет первой в их практике, так и профессионалам, которые, изучив пособие через призму собственного опыта, смогут найти в нем новые подходы к эффективному решению задач защиты в этом суде. Практичности книги способствует масштабность и универсальность работы, проделанной авторами, которые не ограничились стандартным набором процессуально-правовых и тактических разъяснений и не погрузили читателя в «дремучий» психологизм, чем грешат современные пособия по участию адвоката в суде присяжных. В книге в равной степени представлены процессуальный, психологический, стратегический и тактический блоки, которые гармонично переплетены таким образом, что нужные положения всегда находятся в нужном месте. Это делает из книги пособие, которое можно применять «здесь и сейчас», в зависимости от конкретной процессуальной ситуации, в которой находится читатель-адвокат.

Изначальной идеей авторов пособия, которую, на мой взгляд, им удалось реализовать в полной мере, стал отказ от «общих мест». Даже в первом разделе книги, посвященном, казалось бы, общему вопросу стратегии защиты в суде присяжных, содержатся предельно конкретные положения, которые вполне могут стать рабочими инструментами, обеспечивающими выстраивание оптимальной позиции в суде присяжных или ее корректировку. Факторы, влияющие на выбор суда присяжных, версии и контрверсии защиты, коллизионная защита, внепроцессуальный конфликт и информационное сопровождение процесса – далеко не полный перечень вопросов, рассмотренных в первом разделе пособия.

Второй раздел пособия является его своеобразной «особенной частью» и посвящен частным вопросам эффективной тактики защиты в суде присяжных. Авторы скрупулезно собрали в этом разделе практически все значимые процессуальные, тактические и практические рекомендации защите в суде присяжных, рассмотрели ситуации, вызывающие наибольшие затруднения (и интерес) у адвокатов.

Актуальность такого подхода продиктована тем, что, попадая в суд присяжных, российский адвокат сталкивается с шокирующим количеством запретов, многие из которых не только не закреплены в УПК РФ, но даже и трудно предсказуемы a priori. Незнание этих запретов, как минимум, может привести к неоднократному прерыванию судьей выступления защитника, что пагубным образом сказывается на восприятии содержания его речи присяжными заседателями, у которых, кроме того, может сложиться и негативное представление о непрофессионализме судебного оратора. В суде присяжных нередко, например, можно услышать подобный диалог председательствующего и защитника во время выступления последнего с речью в прениях:

«Защитник Д.: Начнем с судебно-медицинских экспертиз. Они говорят, что почти у всех в крови был обнаружен карбоксигемоглобин. Что это такое? Это угарный газ, вступивший в соединение с кровью.., гемоглобин присоединяет к себе кислород и направляет его ко всем органам. Если человек дышит угарным газом…

Председательствующий: Защитник Д., суд прерывает Вас. В судебном заседании были допрошены эксперты, исследованы заключения экспертиз, Вы должны руководствоваться их выводами. Вы не являетесь специалистом в области судебной медицины.

Защитник Д.: Если рассматривать трупные явления… то трупные пятна также свидетельствуют, что смерть наступила в утренние часы. Поскольку трупные пятна не перемещаются после 12 часов после наступления смерти.

Председательствующий: Защитник Д., Вы не специалист в соответствующей области и не можете с такой уверенностью говорить об этом…

Защитник Д.: Государственный обвинитель говорил, по каким параметрам, по каким методикам идентифицируются патроны и оружие. Эти признаки для идентификации: это удар бойка, как след, если говорить о гильзах – это выбрасыватель, это отражатель. Но эксперт этого не сделал, ограничился, определив гильзы только по удару бойка. Однако нельзя по одному признаку идентифицировать, есть совокупность признаков. А если говорим о том признаке, по которому идентифицировал эксперт – его недостаточно…

Председательствующий: Защитник Д., суд Вас прерывает… Вы не являетесь экспертом в области баллистики, но Вы пытаетесь оспорить представленное доказательство».

Не акцентируя внимания на правомерности действий председательствующего (на наш взгляд, защитник не искажал содержание исследованных заключений экспертов, а лишь анализировал выводы эксперта, сопоставляя с доказательствами и фактами уголовного дела), отметим, что знание защитником этого «нюанса» практики, позволило бы ему выстроить свое выступление иначе и избежать, даже не столько конфликта с судьей, сколько потери целостности своего выступления, разбитого председательствующим на мелкие фрагменты.

Авторы пособия справедливо подчеркивают, что в суде присяжных нет мелочей. Любое, внешне незначительное, обстоятельство, проигнорированное или неверно оцененное стороной защиты, способно стать серьезным препятствием на пути эффективной защиты. В качестве примера, можно привести дело Д., где защитник подсудимого назвал заключение судебно-биологической экспертизы, в ходе которой проводилось ДНК-исследование, «ДНК-анализом» и «экспертизой ДНК», что вызвало немедленную реакцию обвинителя и председательствующего:

«Защитник: Давайте вернемся к анализу ДНК, который замалчивается стороной обвинения. В ДНК-анализе используются самые различные происхождения от человека, кровь, слюна, костная ткань, он настолько точен, что во многих странах он принят, как основное доказательство. В США по такому анализу проводят реабилитацию ранее осужденных и так далее. Этот же анализ применяется и у нас в стране…

Государственный обвинитель: Ваша Честь, разрешите сделать замечание. Не было у нас никакого ДНК-анализа, о котором говорит защита.

Председательствующий: была биологическая экспертиза. Вы ее так и называйте – биологическая экспертиза».

Выступая с репликой, государственный обвинитель заявила присяжных: «Нет какой-либо экспертизы ДНК, я хочу обратить Ваше внимание, здесь не проводилось экспертиза ДНК…».

Очевидно, что корректное наименование защитником произведенной экспертизы исключило бы подобные эксцессы и не привело бы к прерыванию речи адвоката в прениях и созданию стороной обвинения иллюзии, что никакого ДНК-исследования не проводилось.

После прочтения пособия у некоторых читателей может сложиться впечатление, что оценки авторами современного российского правосудия, порой, чрезвычайно резки, критика его обыкновений – неоправданно радикальна, а образы судей – нелицеприятны. Но не будем забывать, что перед нами не диссертационное исследование и не книга, написанная «кабинетными» учеными, с соблюдением всех деликатностей и изысканных манер научного этикета. Это – работа, написанная практикующим адвокатом и журналистом-правозащитником, приводящими примеры из собственной недавней практики, которые они заново и остро переживают, описывая их в книге, неизбежно перенося на ее страницы тот эмоциональный накал, который возникает только в зале судебного заседания при рассмотрении реального дела. Кроме того, сами авторы ссылаются на многочисленные примеры соблюдения закона при рассмотрении дел судом присяжных, как в первой, так и в апелляционной инстанциях, что было бы невозможным, если бы Конституция РФ «не котировалась» в российских судах, а положения УПК РФ повсеместно игнорировались. Возможно, не со всеми оценками, приведенными в книге, можно безоговорочно согласиться, но таково авторское видение проблем правосудия в суде присяжных, оно подкреплено многочисленными примерами и имеет право на существование.

Рассматривая в книге широкий спектр практических вопросов осуществления защиты в суде присяжных, авторы не ставили задачу охватить абсолютно все ее аспекты. Каждый читатель непременно дополнит те или иные суждения авторов собственными наблюдениями, примерами из судебной практики, удачными приемами защиты и т. д.

Например, положения главы 12 пособия можно было бы дополнить рассмотрением такого специфического запрета, сформировавшегося на практике, как запрет исследовать с участием присяжных заключения судебно-психиатрических, либо комплексных психолого-психиатрических экспертиз, составленных в отношении обвиняемого по вопросу его вменяемости, либо психическому состоянию на момент производства по делу. Так по делу П. Т. Верховный Суд РФ указал, что в присутствии присяжных заседателей не подлежат оглашению заключения судебно-психиатрических экспертиз: «…председательствующим обоснованно отказано государственному обвинителю в удовлетворении ходатайства об оглашении акта судебно-психиатрической экспертизы не только в отношении П.Т., но и в отношении других подсудимых. Согласно ст. 334 УПК РФ, определяющей полномочия судьи и присяжных заседателей, вопрос о вменяемости подсудимого не входит в полномочия присяжных заседателей»¹.

Любые попытки защитников довести до присяжных заседателей сведения о содержании подобного заключения эксперта, признаются Верховным Судом РФ незаконным воздействием на присяжных заседателей, часто влекущим отмену приговора: «На вердикт присяжных заседателей могли повлиять слова, произнесенные адвокатом Ю., во вступительном слове, обращенные к присяжным заседателям о том, что «следователь, направив дело в суд, посчитал, что собрал достаточно доказательств того, что Д. действовал в согласии со своим разумом», что «присяжным предстоит ответить также, действовал ли Д. осознанно и ведал ли, что творил?», что «с участием присяжных, к сожалению, не будет проверяться психическая полноценность Д.»².

Рассматриваемое изъятие обусловлено положением ч.1 ст.352 УПК РФ, согласно которой, если в ходе разбирательства уголовного дела судом с участием присяжных заседателей будут установлены обстоятельства, свидетельствующие о невменяемости подсудимого в момент совершения деяния, в котором он обвиняется, или свидетельствующие о том, что после совершения преступления у подсудимого наступило психическое расстройство, делающее невозможным назначение или исполнение наказания, что подтверждается результатами судебно-психиатрической экспертизы, то председательствующий выносит постановление о прекращении рассмотрения уголовного дела с участием присяжных заседателей и направлении его для рассмотрения судом в порядке применения принудительных мер медицинского характера.

В судебной практике эта норма толкуется таким образом, что вопрос о вменяемости подсудимого, наличии у него психического расстройства, исследуется в судебном заседании без участия присяжных заседателей, поскольку его разрешение входит в круг исключительных полномочий председательствующего, т.е. указанные заключения экспертов должны исследоваться в отсутствие присяжных заседателей³.

Вместе с тем, в отдельных ситуациях, если обстоятельства, устанавливаемые указанными заключениями экспертов, имеют непосредственное отношение к вопросам, разрешаемым присяжными заседателями, исследование этих заключений должно происходить с участием присяжных заседателей.

Так, делу С., обвиняемого в убийстве сослуживцев, сторона защиты утверждала о нахождении С. в состоянии аффекта, вызванного противоправными действиями потерпевших. В связи с участием присяжных исследовалось заключение комиссии экспертов – психиатров и психолога, поскольку установление связанных с этим обстоятельств было необходимым для вынесения вердикта коллегией присяжных заседателей⁴.

По другому делу Верховный Суд РФ не признал нарушением закона оглашение заключения экспертов, проводивших комплексную стационарную психолого-психиатрическую экспертизу в части, имеющей значение для решения присяжными заседателями вопросов, относящихся к их компетенции, указав на то, что «… оглашенные государственным обвинителем данные содержали только оценку экспертами психолого-психиатрического состояния подсудимого в момент совершения им инкриминируемого деяния и не относились к данным, способным вызвать у присяжных заседателей предубеждения в отношении подсудимого»⁵.

Представляется, что во всех остальных случаях защитник должен возражать против оглашения подобных заключений экспертов в присутствии присяжных заседателей, особенно, если подобные заключения содержат сведения, способные сформировать у присяжных негативное отношение к подсудимому или ввести их в заблуждение.

Так, например, по делу Д. государственного обвинитель ходатайствовал об исследовании с участием присяжных заседателей заключения комплексной амбулаторной сексолого-психиатрической экспертизы в отношении подсудимого, в которой было указано, что у него имеется «дисгармония пубертата с задержанным психосексуальным развитием». В возражениях защитника указывалось, что эта девиация подсудимого никак не связана с вменяемым ему деянием, однако эти сведения могут сформировать стойкое негативное предубеждение присяжных в его виновности.

Конечно, в книге можно найти и дискуссионные точки зрения авторов (как известно, два юриста – три мнения). На мой взгляд, крайне спорными являются некоторые рекомендации, изложенные в главе 7 «Информационное сопровождение процесса с присяжными». Конечно, на первый взгляд, заманчиво развязать «информационную войну» с обвинением, создать некий Интернет-ресурс, содержащий сведения, запрещенные к исследованию с участием присяжных заседателей, сделать надпись с его адресом на заборе или асфальте, раскидать визитки, стикеры или листовки с адресом сайта. Однако, у этой стратегии, на мой взгляд, есть и глобальная негативная «обратная» сторона, которая как бумеранг может ударить по защите. Она проявляется в том, что при перенесении уголовно-правового спора в суде присяжных между обвинением и защитой из зала судебного разбирательства на страницы Интернет-ресурсов (а также заборы, асфальт и т.д.), защита, чаще всего, окажется в заведомо проигрышном положении. Наши оппоненты обладают несоразмерно большими ресурсами, чем отдельно взятый адвокат (даже вызубривший все навыки общения со СМИ, приведенные в пособии), и в состоянии организовать настоящую враждебную компанию в прессе, включая телевидение (даже федеральные каналы по отдельным делам). Это, собственно, нередко и происходит на практике. И тогда, защитники, резко меняют свое мнение о нюансах информационного сопровождения процесса, начинают писать многочисленные жалобы, заявлять отводы присяжными, ходатайствовать о просмотре телепередач в апелляции (например, как это было по делу Карпюха и Клыха, где защита настаивала на просмотре записи телепередачи, искажающей факты дела и порочащей подсудимых, показанной накануне вынесения вердикта присяжными) и т. д. Так стоит ли начинать войну, которую заведомо проиграешь? Кроме того, по моему глубокому убеждению, подобные приемы, отрицающие ценность самой процедуры судоговорения (а зачем она нужна в такой ситуации?), трансформируют суд присяжных в малопривлекательное подобие суда Линча, где вердикт выносится не на основе исследованных доказательств, а на основе сомнительных впечатлений и непроверенных слухов. Профессиональному защитнику в таком суде делать нечего. Ценность суда присяжных, на мой взгляд, как раз и состоит в его свойстве «стабилизировать» процессуальную форму, которая придает этому суду все качества эффективного средства судебной защиты. Конечно (как практик, а не только – исследователь), не могу не согласиться с авторами книги, что процедура судоговорения в настоящее время сильно деформирована, в том числе и упомянутыми выше запретами. Но, может быть, борьба за чистоту этой процедуры, за необходимость соблюдения ее судьями и есть наиболее правильный путь для защиты? Ведь именно она и делает суд присяжных тем судом, в котором количество оправданий так разительно отличается от ничтожных цифр бесприсяжного судопроизводства…

Какое время назад, листая одно дореволюционное пособие, посвященное уголовной защите, я обратил внимание, что некоторые его страницы за сто с лишним лет так и остались неразрезанными. Уверен, подобное не грозит этой книге! Хочется пожелать, чтобы страницы пособия, так талантливо и эмоционально написанного Александром Васильевым и Алексеем Барановским, всегда были измятыми, залистанными и многократно подчеркнутыми адвокатами-практиками.

Книга живет ровно столько, сколько ее читают. Долгих лет жизни этой книге!

Насонов С. А., к.ю.н., адвокат АП Москвы, советник ФПА РФ, эксперт постоянной комиссии по прецедентным делам Совета при Президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека, доцент кафедры уголовно-процессуального права Московского государственного юридического университета имени О.Е.Кутафина (МГЮА).

Вступление
Чем является, чем не является и
никогда не будет являться эта книга

«Я не могу предложить ничего, кроме крови, тяжелого труда, слёз и пота. Нам предстоит суровое испытание. Перед нами много долгих месяцев борьбы и страданий. Вы меня спросите, каков же наш политический курс? Я отвечу: вести войну на море, суше и в воздухе, со всей мощью и силой, какую дает нам Бог; вести войну против чудовищной тирании, превосходящей любое человеческое преступление. Вот наш курс. Вы спросите, какова наша цель? Я могу ответить одним словом: победа, победа любой ценой, победа, несмотря на весь ужас, победа, каким бы долгим и трудным ни был путь, потому что без победы не будет жизни».

Речь У. Черчилля 13 мая 1940 г.

Количество работ, посвященных суду присяжных в настоящее время неуклонно растет, однако их количество все никак не может перейти в качество. Во всяком случае мы не рискнули бы порекомендовать большую часть из них для человека, впервые столкнувшегося на практике с судом присяжных заседателей. Нет, большинство этих книг выглядит весьма внушительно и по объему, и по количеству цитат из законов, и по упоминанию классиков юриспруденции. Однако такие фолианты, как правило, имеют один существенный недостаток, который влечет за собой его обесценивание для практика…

Дело в том, что зачастую книги по юриспруденции (и суд присяжных тут не исключение) пишутся юристами-теоретиками, а реальность такова, что наше современное уголовное судопроизводство уже давно вырвалось из «оков закона» и как птица-тройка, несется не разбирая пути, норм права и научных трудов по юриспруденции. Тяжело вздохнув и положа руку на сердце, следует признать, что благодаря коллективным усилиям наших законодателей с одной стороны, и правоприменителей с другой – следственная и судебная практика уже давно утратила зыбкие связи не только с юридической наукой, но и с формальными правовыми нормами, подменив и то и другое твердой убежденностью следователей, прокуроров и судей в том, что если человеку предъявили обвинение, то уж явно не просто так, а значит осудить его надо любой ценой, и если закон тому мешает – тем хуже для закона…

В результате основной контингент авторов книг по юриспруденции – преподаватели и научные работники – пишут свои работы о состоянии дел в некой параллельной вселенной, в сферическом правовом вакууме, где Конвенция о защите прав человека, УПК и многочисленные Постановления Пленумов Верховного суда РФ соблюдаются всеми участниками процесса неукоснительно, права обвинения и защиты – равны, а суд объективен и беспристрастен. Увы, на практике, все обстоит несколько (мягко сказано) не так…

Еще одной проблемой литературы, написанной юристами-теоретиками, является то, что очень часто главную цель своего труда они видят не в том, чтобы донести до читателя какую-то актуальную информацию, а в том, чтобы набрать необходимое количество публикаций для последующей защиты кандидатской или докторской. В результате книга выглядит красиво, авторитетно, но по сути представляет собой предмет малопригодный для практического применения. Человеку, сталкивающемуся с реальным (а не книжным) уголовным процессом, совершенно не интересно знать принципиальные противоречия во взглядах академика права А. и академика права Б. Ему нужны сведения о том, что конкретно происходит в суде и как с этим бороться, и тут никакая академическая теория не поможет.

Российский уголовный процесс носит ярко выраженный обвинительный характер, практикам это не нужно доказывать, и если послушать аудиозапись какого-нибудь процесса, то слушатель вряд ли сможет определить где говорит прокурор, а где – судья. И если реальное положение вещей в судебном процессе изредка находит свое отражение в отдельных статьях или журналистских публикациях на юридическую тематику, то в более «крупных» публикациях – книгах и монографиях «за бортом» обычно остается обширнейший пласт реальной судебной практики, наработанной именно в условиях необходимости противодействия такой двойной морали суда, когда никакого обещанного законом равенства сторон нет и в помине. В настоящее время суды, при полном покровительстве апелляционных и надзорных инстанций, позволяют себе без каких-либо законных оснований отказывать в приобщении и изучении доказательств защиты, игнорировать любые доводы защиты вне зависимости от существующих норм права, и закрывать глаза на любые нарушения со стороны следствия и обвинения. Апофеозом судебного абсурда стала активно нарабатываемая в последнее время практика удаления из процесса адвокатов по соглашению и их замена на послушных «назначенцев», отбывающих роль адвокатов для галочки. В свете такого положения дел все многостраничные ссылки на нормы права и постановления пленумов стремительно утрачивают свою ценность для юриста-практика. Отношение к нормам законодательства и позициям Верховного суда РФ по тем или иным проблемам со стороны прокуроров и судей начинает все больше напоминать отношение некоторых церковных иерархов к Священному писанию – с одной стороны они начинают и заканчивают свои речи с выражения к нему почтения, а с другой – при малейшей необходимости дают им собственные самые вольные трактовки, выворачивающие их первоначальную суть наизнанку. В результате судебные процессы в российском суде все более начинают напоминать схватку гладиаторов со львами, где на стороне суда и прокуратуры тотальный численный перевес и покровительство Цезаря, а адвокату-гладиатору остается лишь уповать на собственную хитрость и удачу…

Еще одним фактором, мешающим появлению полезных (с точки зрения практики) книг, посвященных суду присяжных, является чрезмерное увлечение авторов трудами иностранных и отечественных дореволюционных юристов. Юриспруденция тяжела тем, что не имеет общих единых закономерностей – в отличии от химии, математики или биологии. Она целиком и полностью зависит от воли законодателя и правоприменителя, и существует только здесь и сейчас. Изменилось законодательство, изменились люди, изменилась страна – и думать, что, написав защитительную речь в стиле Плевако или Александрова, можно повысить свои шансы на победу в суде присяжных – это верх наивности. Прочитайте для примера хотя бы речь Плевако в защиту Ильяшенко, а читая, подумайте, на какой странице своей речи Плевако бы сейчас взяли под белые рученьки да возбудили бы в отношении него уголовное дело по ст. 282 УК РФ за возбуждение вражды и ненависти в отношении лиц еврейской национальности. Не лучше обстоит дело и с иностранной литературой. В том смысле, что разница в законодательстве и судебной практике слишком велика и зарубежный опыт судов присяжных нам здесь сегодня для наших целей – успешной борьбы в российском суде сегодня – малополезен.

Наконец, следует отметить и такой недостаток юридической литературы, посвященной суду присяжных, который можно назвать обобщенно – «преклонение перед психологизмом». Читая соответствующую литературу, невольно ловишь себя на мысли, что автор пытается убедить читателя в том, что для получения оправдательного вердикта нужно выставлять в суд психолога, а не юриста. За описанием рекомендаций по используемым жестам, тембру голоса и манере одеваться, как-то скромно растворяются и теряются в небытии принципы анализа доказательств и способы их доведения (в том числе вопреки воле председательствующего) до сведения присяжных заседателей. Во главу угла авторами ставится психология и риторика, и почти не разбираются вопросы, связанные с принципами и логикой доказывания невиновности в суде присяжных, обходятся стороной вопросы стратегии и тактики защиты…

* * *

Наша книга писалась долго, трудно (еще дольше – редактировалась и шлифовалась), в разных условиях и в разном состоянии чувств. Поэтому стиль изложения материала иногда «скачет» от главы к главе, к тому же, как следует из данных на обложке, у книги два соавтора. Где-то стиль изложения более академичный, где-то менее, а где-то вообще сходен с публицистикой. В некоторых случаях описываются примеры из практики подробно и с указанием имен реальных участников, где-то, в силу тех или иных причин, описание ограничивалось формальными именами «гражданин А.», «подсудимый Б.», «свидетель В.» и т. д.

В книге используется изложение и от третьего лица, и от первого, и от «я», и от «мы». Да, конечно, можно было бы привести весь текст «к единому знаменателю», однако большого смысла в этом нет, поскольку это никак не повлияло бы на суть описываемых в книге практик и методик. Во-первых, никто не гнался за идеальной стилистикой. Во-вторых, это объясняется тем, что большинство рекомендаций так или иначе было опробовано на практике, в результате мы говорим не о каком-то абстрактном случае или методе, а о том, что применилось собственноручно и было испробовано непосредственно (иногда лично на себе)…

Что ж, плачевная ситуация с юридической литературой могла бы быть исправлена, если бы за написание взялись юристы-практики, да только вот беда – у них нет на это ни времени, ни желания, ни соответствующих навыков написания юридически-популярной литературы. В нашем случае, пожалуй, главной проблемой был цейтнот – недостаток времени, но зато имелось острое желание систематизировать и письменно изложить опыт работы в суде присяжных, который мог бы пригодиться другим защитникам. Насколько это получилось – судить, конечно, читателям, но мы старались.

Чем не является эта книга

Эта книга не является цитатником или конспектом УК и УПК РФ. Поэтому, читая эту книгу, Уголовно-процессуальный и Уголовный кодексы следует иметь под рукой. Если же вам необходим именно обзор законодательства по теме суда присяжных, вам можно порекомендовать, например, книгу В.В.Мельника «Искусство защиты в суде присяжных».

Не будет здесь и обилия цитат из трудов мэтров дореволюционной России или иностранных государств по причинам, изложенным выше. Вообще, не было цели раздуть объем книги во что бы то ни стало (типа, толстый том смотрится солиднее), поэтому если для понимания того или иного момента достаточно было одного примера – им и ограничивались. Поэтому, если в тексте вы встретите цитаты из других источников, то не там, где это можно было сделать, а там, где без этого нельзя было обойтись. (Кстати, сразу же хотим принести извинения тем авторам, которых мы могли процитировать, не поставив при этом должной ссылки. Если Вы заметили такие упущения – напишите, пожалуйста, по электронной почте, указанной на задней обложке, и мы обязательно исправим это упущение).

Чем еще не является эта книга – она не является обзором становления и развития института суда присяжных в России, в мире, и вообще. Эта работа – не для историков, а для юристов-практиков.

Книга не является учебником психологии и риторики. Здесь не будет (ну или почти не будет) советов как должен одеваться адвокат или какие курсы актерского мастерства следует посещать.

Книга не является высоконаучным трудом по юриспруденции. Наша сознательная позиция – сделать её доступной для рядового читателя, который, волею судьбы, может оказаться в составе коллегии присяжных заседателей. Поэтому при редактуре мы выкинули из конечного текста максимально все, что так или иначе затрудняло понимание написанного.

Книга не является призывом, оскорблением, вызовом и т. д. Но если вы все-таки увидели в этой книге какую-то крамолу, то советуем вам её немедленно закрыть, потому что давно известно, что через книги передаются вредные мысли. Можете её даже для надежности сжечь (а если читаете на компьютере – отформатировать для надежности жесткий диск).

Мы умышленно пошли на некоторое упрощение и вульгаризацию юридических терминов, например, в книге крайне редко используется термин «форма судопроизводства с участием присяжных заседателей», предпочтя ему юридически не верный, но куда менее громоздкий – «суд присяжных», или мы пишем «профессиональный суд» – вместо «судопроизводство с участием одного профессионального судьи или коллегии из трех судей» и т. д. Сделано это, прежде всего, для удобства понимания прочитанного. Здесь, уж извините, как сказано выше, нам было гораздо интереснее написать практическое пособие, нежели академический текст, так что если вы излишне чувствительны к подобного рода упрощениям – эта книга также не для вас.

И особенно мы не рекомендуем эту книгу студентам. Нет, если вы планируете в дальнейшем идти в адвокатуру, и работать в том числе и с судом присяжных, тогда прочтите – лишним не будет, а вот если вы попробуете ответить преподавателям на какие-то теоретические вопросы, руководствуясь этой книгой, то рискуете нарваться на неуд., ибо юридическая теория и юридическая практика (особенно в России) – это две большие разницы.

Чем является эта книга

Единственное, чем является эта книга – это методичкой по работе с судом присяжных в которой основной упор сделан не на нормы права, а на ту реальную судебную практику (порой, не всегда законную), которая складывается по делам данной категории. Ничего иного в ней нет. Методичкой краткой, сжатой, доступной, написанной с учетом реального опыта работы адвокатов по делам с присяжными заседателями. Поэтому вместо цитат из теоретиков права, здесь будут цитаты из приговоров, вопросных листов, постановлений и ходатайств.

Сама книга написана с упором именно на специфику суда присяжных, уделяя иным формам судопроизводства весьма незначительное внимание. Затрагиваемые в ней вопросы исследуются именно через эту призму. В частности, именно поэтому, говоря, например, о разработке стратегии защиты я призываю делать основной упор не на предъявленное обвинение (что логично для обычных процессов), а на предполагаемый вопросный лист, или практически не уделяется внимания вопросам допустимости доказательств и обжалования судебных решений, именно в силу того, что эти вопросы являются общими для всех форм судопроизводства.

Данная книга будет, безусловно, полезна тем, кто имеет непосредственное отношение к процессу с участием присяжных заседателей – адвокатам (особенно, ранее не сталкивавшимся с такой формой судопроизводства), общественным защитникам и, конечно, подсудимым. Да, прочтение этой книги не сделает Вас суперменом от адвокатуры, но, по крайней мере, покажет вам глубину проблемы этой формы судопроизводства и подскажет основные пути ее решения. Вообще рассчитывать на то, что прочтение этой или какой-либо другой книги о судопроизводстве заменит Вам реальную практику в суде – это примерно так же наивно, как рассчитывать, что можно научиться плавать по учебнику. Судебные баталии (и суд присяжных прежде всего), требуют от участника качеств, которые можно наработать только непосредственно в суде. Впрочем, об этом еще будет сказано далее.

Как видно из содержания, книга состоит из глав. При этом мы старались ее структурировать таким образом, чтобы отразить проблематику суда присяжных в целом. Дать исчерпывающее представление о суде присяжных сначала в виде раскрытия общих вопросов, затем – в виде хронологии хода суда с участием присяжных. Поэтому материал в книге изложен в хронологическом порядке, характерном для типичного процесса с присяжными. Сначала идут общие вопросы стратегии защиты – затем вопросы тактики отдельных стадий судопроизводства.

Еще один важный момент – книга писалась, исходя из реалий процесса присяжных в РФ и, прежде всего, исходя из того, что суд в этом процессе фактически является представителем стороны обвинения. Нет, мы вовсе не утверждаем, что ВСЕ судьи во ВСЕХ процессах с присяжными ВСЕГДА стоят на стороне обвинения. Вполне можно допустить, что имеют место процессы, в которых и суд, и стороны соблюдают закон, ведут себя вежливо и корректно. Если вдруг вы оказались именно в таком процессе, то смело закрывайте эту книгу, а мы будем вам завидовать. Эта же книга написана, прежде всего, для ситуаций, когда конфликт защиты и судьи в процессе присутствует в достаточно видимой форме. Если вы столкнулись с объективным и законопослушным судом, большинство рекомендаций из книги останутся невостребованными, а то и вредными для такой эксклюзивной ситуации. Не упустите свой шанс :)

Наконец, далеко не всегда есть возможность поделиться опытом с реальными примерами. Это касается, в первую очередь, не стратегии защиты в целом, а тактики конкретных действий адвоката, и в особенности специфических методик защиты, стоящих на грани допустимого. Как вы понимаете, это не от желания скрыть эффективные приемы и методы от коллег, а от нежелания выходить на бой с судом и обвинением «с открытым забралом». Неожиданность и нестандартность маневров – лучшее (а порой и единственное) оружие адвоката.

И, конечно, хотелось бы отметить, что данная книга отражает исключительно взгляды ее авторов на затрагиваемые проблемы. Возможно, где-то наши оценки излишне резки и критичны, а возможно и необъективны. Ну что ж, юриспруденция – не точная наука, как говорится: два юриста – три мнения. Впрочем, и задача этой книги – не дать готовый рецепт на все случаи жизни (на все события, складывающиеся в суде присяжных), а скорее придать верное направление образу мысли при работе по такой категории уголовных дел, показать проблемы суда присяжных и мотивировать читателя на самостоятельный творческий поиск путей их решения в каждом конкретном процессе… Приятного чтения и удачи в суде!

Александр Витальевич Васильев,
Алексей Александрович Барановский

Раздел первый. Стратегия защиты в суде присяжных

Глава 1. Внепроцессуальные факторы, влияющие на суд присяжных

«Для войны нужны три вещи: деньги, деньги и еще раз деньги».

Джан-Джакопо Тривульцио

Суд присяжных, это право, а не обязанность подсудимого. Причем пользоваться этим правом необходимо осознанно, проанализировав все «за» и «против». В ином случае суд присяжных может не только не дать результата, но и ухудшить положение дел, повлечь для подсудимого гораздо более тяжкие последствия, нежели судопроизводство с участием профессионального судьи.

Конечно, для реализации права на суд присяжных необходимо выполнение некоторых процессуальных условий (в частности, подсудимому должны быть инкриминированы именно те составы преступлений, которые допускают рассмотрение дела судом с присяжными), но о них вы сами без труда прочтете в УПК РФ. Нам же необходимо разобраться – в каких случаях имеет смысл воспользоваться своим правом на суд присяжных, а в каких лучше уж вверить свою судьбу в руки профессионального судьи, ну или тройки судей. В связи с этим, важно определиться с тем, какие факторы следует учитывать при выборе формы судопроизводства.

Факторы, влияющие на выбор суда присяжных и оказывающие затем влияние на ход процесса, можно разделить на процессуальные и внепроцессуальные. Составить свое представление о процессуальных факторах можно на основании опять же прочтения УПК. Так, если в результате анализа материалов дела (на стадии ознакомления) вы пришли к выводу о слабой доказательственной базе обвинения, и если инкриминируемая статья это допускает, то самое время подумать: «Не ходатайствовать ли нам о суде присяжных?». О процессуальных факторах мы будем говорить отдельно далее. Сейчас же пока разберемся с внепроцессуальными факторами, влияющими на суд присяжных.

Прежде всего надо понимать, что суд – это не замкнутая система. И защита, и обвинение, и даже независимый и беспристрастный судья – все они испытывают на себе влияние каких-то сторонних факторов, оказывающих воздействие и на ход процесса, и на поведение в процессе сторон, и на итоговое решение. Но если влияние таких факторов велико даже для обычного суда, то что уж говорить о судопроизводстве с участием присяжных заседателей. Что же это за факторы? Вот их то мы в этой главе и рассмотрим.

Нижеследующий список внепроцессуальных факторов, влияющих на суд присяжных, естественно является не полным и, может быть, не совсем корректным с точки зрения научной методологии, но, во всяком случае, указание на наиболее значимые обстоятельства в нем содержатся и для практических целей он вполне применим. Юриспруденция – не точная наука, соответственно и ни один из нижеизложенных факторов не имеет абсолютной силы и не может однозначно свидетельствовать ни за выбор судопроизводства с присяжными, ни против него. В любом случае необходимо учитывать всю совокупность нижеперечисленных факторов, а возможно и тех, которые в статье не упомянуты.

1.1 Размер наказания

Думается, нет нужды повторять, что количество оправдательных приговоров, выносимых судами с участием присяжных заседателей ощутимо выше, чем число оправданий у профессионального судьи. В различных источниках, в большинстве случаев, фигурируют показатели в 20% оправданий у присяжных и 0,9% оправдательных приговоров у профсудьи соответственно. В то же время, куда менее известно, что в случае вынесения обвинительного вердикта присяжными, наказание назначаемое затем судьей на основании этого вердикта, как правило, бывает несколько жестче, чем если бы судопроизводство по делу происходило в ином режиме (т.е. без присяжных).

Это имеет свое простое объяснение. Суд с участием присяжных для судьи куда более затратен (по силам и нервам), нежели обычный суд. В результате «за свои страдания» судьи и накидывают в наказании год-другой-третий-пятый и вплоть до пожизненного. Доходит до того, что некоторые судьи в ходе предварительного слушания прямо об этом предупреждают подсудимого. Поэтому защитнику и обвиняемому нужно быть морально готовыми к таким «дружеским советам» со стороны председательствующего, чтобы не дрогнуть в последний момент и не отказаться от заранее намеченной стратегии защиты.

Суд присяжных обычно проходит в достаточно нервозной обстановке, куда более нервозной, чем суд с профессиональным судьей. Известны ситуации, когда противоборство защиты и суда, в ходе процесса, обострялось до предела и конфликт принимал самые острые и непримиримые формы, но об этом будет дополнительно сказано ниже.

Пока же следует лишь отметить, что такой накал страстей вполне объясним: в случае с судом присяжных, прокурор и судья не уверены в обвинительном вердикте, не могут его заранее гарантировать – как следствие, они делают все от них зависящее, чтобы шансы на обвинение увеличить. В обычном процессе – с участием профессионального судьи – защита имеет весьма призрачные шансы добиться оправдания или смягчения приговора, причем вне зависимости от предпринимаемых мер. В результате у председательствующего судьи нет необходимости нервничать, переживать и испытывать стресс по поводу ходатайств и доказательств защиты.

Совершенно иная картина наблюдается в суде с присяжными – здесь судейская уверенность в вердикте может весьма сильно поколебаться из-за активных и эффективных действий защиты. В результате начинается взаимная эскалация конфликта. Сторона защиты все активнее и решительнее противодействует усилиям председательствующего добиться обвинительного вердикта, соответственно и председательствующий все менее настроен соблюдать в отношении защиты закон, профессиональную этику и элементарные приличия. В итоге, к концу процесса, проходящего по конфликтному сценарию, судья уже готов (в случае получения обвинительного вердикта от присяжных) назначить самое строгое наказание из предусмотренного санкцией статьи.

При этом может «достаться» и тем подсудимым, которые сотрудничали со следствием, в том числе активно. Так в деле Рыно-Скачевского второй по тяжести приговор был назначен подсудимому Никитину, который активно сотрудничал со следствием – именно благодаря его показаниям были установлены и привлечены к уголовной ответственности трое (из десяти) подсудимых, однако суд с присяжными прошел далеко не так как планировало обвинение и председательствующий. Двое из подсудимых, «выявленных» при посредничестве Никитина, были оправданы, а сам Никитин начал активно отрицать свою вину (хотя на следствии ее признавал и давал показания и на себя, и на остальных соучастников).

В результате Никитин, единственный из подсудимых находившийся на подписке о невыезде, получил второй по тяжести приговор – 12 лет строгого режима, и был взят под стражу в зале суда.

Соответственно, если вероятность получить по делу обвинительный вердикт высока (исходя из имеющихся в деле доказательств), то следует хорошенько подумать над тем, а не следует ли отказаться от суда присяжных, чтобы получить срок несколько меньший, чем он может быть при обвинительном вердикте после присяжных…

1.2 Возможности обжалования приговора

Еще одним фактором, который необходимо учитывать при решении вопроса о форме судопроизводства является положение УПК РФ о том, что приговор, постановленный на основании вердикта с участием присяжных заседателей не может быть обжалован в части доказанности или недоказанности обстоятельств, которые установлены вердиктом присяжных. В свою очередь, это влечет за собой проблему неустранимости ошибки присяжных.

Так автору, при рассмотрении одного из дел, пришлось столкнуться со следующей ситуацией: двум предполагаемым соучастникам убийства по т.н. делу «Белых волков», помимо прочего, вменялась кража мобильного телефона жертвы. При этом фактически телефон с места происшествия забрал соучастник А., а соучастник Б. в дальнейшем лишь отнес этот телефон перекупщикам. Данная версия была выдвинута обвинением, и фактически доказывалась признательными показаниями самих обвиняемых, подтвержденных ими и на суде. При вынесении вердикта присяжные посчитали соучастие в совершении кражи доказанным в отношении соучастника Б., но не доказанным в отношении соучастника А. И сделать с этим уже ничего нельзя…

Аналогичный случай имел место при рассмотрении и другого дела, когда двум соучастникам вменялось, помимо прочего, причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшего. В этом случае версия обвинения о совершении преступления соучастниками А. и Б. противоречила показаниям не только обоих обвиняемых, но и самого потерпевшего, который утверждал, что инкриминируемые обоим соучастникам телесные повреждения наносил ему только обвиняемый А. Несмотря на это, в итоговом вердикте по делу присяжные посчитали, что в причинении тяжкого вреда здоровью виновен обвиняемый Б., а соучастник А. – не виновен. Данное решение присяжных может быть объяснено только ошибкой присяжных (что вполне допустимо с учетом того, что присяжные при вынесении вердикта не имеют доступа к материалам дела или протоколу судебного заседания, и потому могут просто что-то перепутать).

Впрочем, бывают и обратные ситуации, когда ошибка является для стороны защиты благом. Например, в уже упомянутом деле по обвинению Рыно-Скачевского и др., рассмотренном в Мосгорсуде в 2008 году, имел место момент, когда коллегия присяжных заседателей посчитала недоказанным факт покушения на одного из потерпевших. По данному эпизоду имелась видеозапись нападения. Так вот, присяжные заседатели, посчитав количество нанесенных потерпевшему ножевых ударов, установила, что их было нанесено семь. В то же время, согласно имеющейся судебно-медицинской экспертизе, у потерпевшего было насчитано только пять ножевых ранений. На основании этого присяжные посчитали, что данная видеозапись не относится к рассматриваемому эпизоду, и как следствие – весь эпизод в целом, и участие в нем подсудимых, посчитали недоказанным. Однако такая аргументация может вызвать и нарекания. Например, что два из семи ударов в силу каких-то причин были нанесены недостаточно сильно и просто не пробили одежду потерпевшего. Но, как бы то ни было, даже стороне обвинения добиться пересмотра вердикта присяжных по данному эпизоду не удалось…

С учетом особенностей рассмотрения дела с участием присяжных заседателей, ни в одном из перечисленных случаев в суде второй инстанции обжаловать явно парадоксальные или ошибочные вердикты коллегии не удалось.

Существующее положение вещей не раз было предметом оспаривания в Конституционном суде РФ, однако КС РФ придерживается мнения, о том, что приговор суда, постановленный на основании вердикта присяжных заседателей, обжалованию не подлежит (в части его обоснованности). В частности, такая позиция нашла свое отражение в Определении Конституционного Суда Российской Федерации от 19 марта 2009г. №217-О-О (http://www.garant.ru/products/ipo/prime/doc/1691018/) и Определении КС РФ от 24 декабря 2013г. №2003-О (http://legalacts.ru/doc/opredelenie-konstitutsionnogo-suda-rf-ot-24122013-n-2003-o-ob/).

Еще одним примечательным решением КС РФ стало Определение от 25 февраля 2013 г. №179-О (http://uristu.com/library/sud/konstitut_big_14141/) по жалобе адвоката Дмитрия Аграновского в защиту интересов гр-на Климука. Дело в том, что это определение КС РФ само стало предметом жалобы в ЕСПЧ. Однако Страсбург к настоящему времени по данному обращению решения еще не принял…

Таким образом, данный фактор, несмотря на то что он иногда может играть весьма существенную роль, как таковому прогнозированию не поддается – соответственно о нем необходимо знать, но учитывать его при принятии решения вряд ли получится. Конечно маловероятно, чтобы еще до начала суда первой инстанции защита признала бы необходимым обжаловать приговор во второй инстанции, однако если в деле много эпизодов и значительное количество подсудимых – следует помнить и о возрастающих шансах на ошибку присяжных…

Еще одной причиной, по которой я отвожу время и место на обсуждение этого фактора, является то, что порой специфика обжалования приговора, постановленного на основании вердикта присяжных, становиться неприятным сюрпризом для доверителя. Поэтому настоятельно рекомендую своим коллегам досконально объяснять этот момент подзащитным, во избежание недоразумений и возможных обвинений в некомпетентности со стороны доверителей в дальнейшем.

Кстати говоря, еще один аспект обжалования приговора, постановленного на основании вердикта присяжных заседателей, заключается в том, что оправдательные приговоры отменяются вышестоящим судом в разы чаще, чем обвинительные.

Читать онлайн Суд присяжных: последний шанс Фемиды. Адвокат в процессе с присяжными: стратегия и тактика защиты