Клубы дыма окружали кресло у окна.
– Вот не могу понять, – Карло откашлялся и продолжил: – Не могу, говорю, понять, слышите? Как вам удается каждый раз так начадить? Вы же вроде опий курите – откуда столько дыма-то?
Из дыма донеслось:
– А вы не обращали внимание, любезнейший, что не вся стружка, которую вы там у себя в углу настругаете, потом вами будет убрана?
– Нет, – растерянно сказал Карло.
– А вот надо обращать на это внимание, – из дыма показалась трубка и длинный шнобель ее обладателя. – Вы ж в последние годы совсем не обращаете внимания на породы дерева, которые обрабатываете. Все пытаетесь выстругать своего Пигмалиона, а про качество тела – забыли. Тащите с улиц и ближайших складов, а то и с портовых доков всякую дрянь. О чем это говорит?
– О чем? – сник Карло.
– Стареете, братец, – Дуремар медленно встал с кресла и потянулся. – И насчет стружки – мне же надо чем-то все это однообразие разбавлять? Я ж все-таки патентованный химик, не забывайте об этом. Ну а дым… издержки производства не только у вас бывают.
– Это точно, – огорченно вздохнул Карло, глядя на огромный самодельный кальян у окна.
– Не расстраивайтесь, дружище, – Дуремар подошел и обнял Карло, – разве плохо мы живем? Свой офис в Лондоне, от клиентов отбоя нет. Вспомните, кем вы были еще совсем недавно? Никчемным музыкантом. А сейчас вы на столяра выучились! Между прочим, это я в вас искру заметил, к делу приставил. Еще бы отучить вас выбрасывать всю эту грязь в камин… Ну как вы не запомните – это же только картинка, а не живой огонь!