Крупицы льда на стекле шлема холодно светились под лучами безымянной звезды, и казалось, будто сияет сам космос. Узким серебристым серпом зависла одинокая планета, испещренная неровными пятнами кратеров. Над ней, растянувшись вдоль орбиты, блестели маленькие искорки, кружась и переливаясь.
Юрий поднял руку, ощущая упругое сопротивление плотной ткани скафандра, и стер ладонью с лицевой части шлема предательскую белизну.
Космос умел быть красивым, завораживающим, ошеломительным. Но под притягательной оберткой скрывался черный хищник с голодными глазами, хватающий холодной радиоактивной хваткой всех посмевших бросить ему вызов.
Безымянная умирающая звезда испускала жесткое излучение, способное за пару минут сварить людей прямо внутри скафандров – если вдруг упадет защитное поле «Полыни». Кружащиеся на орбите планеты искорки при ближайшем рассмотрении оказались обломками неизвестного звездолета и мертвецами, превратившимися в куски льда.
– Юрий, проверь давление, – раздался в наушниках голос лейтенанта Джаббара. – Показатели скачут.
Гарин скосил глаза на панель внизу шлема – давление внутри скафандра действительно немного упало, видимо, где-то подтравливало. Нужно потом проверить, наверняка опять прохудился гофр на локтях.
Юрий увеличил подачу воздушной смеси, перехватил чемодан с ремнабором, прицепленный к поясу тонким тросиком, и пошагал по обшивке корвета к наросту модуля дальней связи. Здесь, возле раскрытой бронепанели, сгорбилось три фигуры в массивных рабочих скафандрах – техник, связист и контрактор мобильной группы Глебович.
– Вот здесь можно обойти, – прогудел Тихомир, тыкая щупом куда-то в глубины открытой проводки.
– Ты сдурел? – воскликнул техник, распрямляясь от возмущения. – Если будет скачок напряжения, всему контуру хана!
– Делайте сами, я не напрашивался, – меланхолично ответил контрактор.