Моему брату Вернеру, который не вернулся из России
Опасно обманывать.
Еще опаснее обманываться самому.
Но иногда опаснее всего говорить правду.
Самый долгий день моей жизни начинался точно так же, как и все предыдущие дни.
Да, все еще продолжалась война, о которой сегодня никто не хочет и слышать. Тяжелые оборонительные бои в районе городка Невель в глубине России. (Город Невель на юге Псковской области был освобожден 6 октября 1943 г. в ходе Невельской наступательной операции 6—10 октября. Однако в дальнейшем фронт здесь отодвигался на запад медленно, в ходе тяжелых боев, вплоть до начала Белорусской операции (23 июня 1944 г.), когда рухнул фронт группы армий «Центр». А после 10 июля рухнул фронт и 16-й армии вермахта (из группы армий «Север») к западу от Невеля. – Ред.) Сегодня 3 февраля 1944 года.
Наш батальон в ходе отступления останавливается на привал в темных избах покинутой жителями русской деревушки. Точнее говоря, остатки нашего батальона.
Ночь светла, а передышка между боями такая короткая.
Я даже не снимаю стальную каску. Лишь сдвигаю ее на затылок. Закрываю глаза.
Я даже не могу понять, устал ли я.
Я лишь знаю, что в соответствии с жизненным опытом у меня есть все основания для этого. Вот уже несколько недель мы не знаем покоя. Мы несем большие потери. У нас сложилось твердое убеждение, что мы сможем выиграть эту войну только чудом.
– Они там, в дивизии, упрямы как бараны! – бросил в сердцах наш командир накануне вечером.
Охваченный приятной дремой, я покачиваю головой из стороны в сторону. Сдвинутая на затылок каска трется о стену избы, кишмя кишащей клопами. Каска внутри мягкая, ее кожаная шнуровка плотно прилегает к голове. Я сижу словно оглушенный и почти совсем не чувствую веса каски.
Раньше, еще до войны, даже шляпа давила мне на голову.