Читать онлайн
Потерянный континент: история Атлантиды
Потерянный континент: история Атлантиды
Введение. Легаты Девкалиона
Мы оба немного окоченели после ночевки под открытым небом, ведь даже на Больших Канарах роса и относительный холод ночи не являются исключением. Сам я в таких случаях люблю немного пробежаться, чтобы взбодриться. Но здесь, на этой пересеченной местности в центре острова, не было и трех ярдов ровной поверхности, поэтому, когда Коппингер приступил к выполнению упражнений с гантелями из пары глыб каменной лавы, я последовал его примеру. Коппингер в свое время немало испытал на прочность, но, будучи доктором медицины, помимо всего прочего, в среднем каждые два года он получает новую степень в том или ином качестве, он прекрасно разбирается в медицинских науках и исповедует их как религию.
За два дня до этого прошел дождь, и поскольку внизу склона все еще струился ручей, мы спустились туда, умылись и почистили зубы. Самая большая роскошь, которую только можно себе представить, – зубная щетка в такого рода экспедиции.
– Итак, – сказал Коппингер, когда мы опустошили карманы, – осталось совсем немного, и это не лучше, чем то, что об этом писали в местной испанской газете.
– У тебя в основном табачный пепел.
– Будет еще хуже, если мы бросим это дело. Впереди у нас еще много тяжелых переходов.
Это было очевидно. Так что мы сели у ручья на нижнем краю склона и съели все, что осталось. До фонды в Санта-Бригиде, где мы расставили свои ловушки, было десять миль пути, а поскольку Коппингер собирался сделать еще много фотографий и замеров, прежде чем мы покинем эту группу пещер, можно было верить, что мы будем довольно хорошо подготовлены к следующему приему пищи и следующей дегустации великолепного старого деревенского вина Патрон. Моя вера! Если бы только в английских отелях Лас-Пальмаса знали, какие великолепные вина можно достать – с помощью дипломатии – в некоторых горных деревнях, старый винтаж ушел бы в прошлое за неделю.
По правде говоря, две мумии, которые он раздобыл, уже вполне оправдали мои маленькие амбиции. Козьи шкуры, в которые они были зашиты, были непрочными, как бумага, а сами бедняжки пускали пыль, как пуховый шарик, когда к ним прикасались. Но вы же знаете, что такое Коппингер. Он думал, что наткнулся на следы старого университета гуанчей, или священного колледжа, или чего-то в этом роде, вроде того, что есть на другой стороне острова, и он не успокоится, пока не разграбит все пещеры на всем склоне скалы. У него оставалось достаточно материала для вспышки, и еще двадцать восемь пленок в его "Кодаке", и он сказал, что мы могли бы закончить работу прямо сейчас, а не возвращаться специально. Так что он взял ломик, а я – веревку, и мы отправились на гребень скалы, где накануне так пекло от солнца.
Конечно, к этим пещерам было не так-то просто подобраться, иначе их бы уже давно обшарили. Коппингер, который принципиально делает вид, что знает все о таких вещах, говорит, что в старые времена у гуанчей были веревочные лестницы из козьей шкуры, по которым они могли подниматься, когда находились дома, и таким образом отгораживаться от нежелательных гостей, и поскольку мне не приходило в голову никакого другого варианта, возможно, он был прав. Так или иначе, устья пещер находились на более или менее ровном участке в тридцати футах ниже гребня скалы и в пятидесяти футах над ее подножием, а испанское любопытство не заходит туда, где нельзя спокойно прогуляться.
Лестница, поставленная снизу, была бы очень громоздкой, но легкая веревка с узлами легко переносима, и хотя по ней было бы трудно подниматься, наш план состоял в том, чтобы спускаться к устью каждой пещеры сверху, а затем соскальзывать к подножию скалы и снова начинать движение к следующей.
Коппингер достаточно отважен, и у него отличная форма и высокий рост, но нельзя не заметить, что он полноват и ему ближе к пятидесяти, чем к сорока пяти. Так что, как вы понимаете, он должен был быть очень увлеченным. Конечно, я каждый раз шел первым, проникал в устье пещеры и делал все, что мог, чтобы помочь ему; но когда приходится спускаться по вертикальной скале махом, имея в качестве опоры лишь тонкий веревочный канат, человек внизу не может оказать реальной помощи, разве что пожелать всего наилучшего.