Книга
Карта и территория

Это и мишленовские карты, фотографии которых сделали вымышленного художника Джеда Мартена известным, и территория, обозначенная на этих картах, где он проводит романтический отпуск с Ольгой. Но карта – это и представление людей об обществе, тогда как само общество – территория. Карта – это искусство, а территория – то, что искусство пытается отобразить. И в конце концов, карта – это любая попытка упорядочить свой опыт, подписать ярлыками прошлое, просчитать будущее, найти в этом всем смысл, а территория – неподконтрольная данность под названием жизнь. Вот с этими символами Уэльбек играется на протяжении всего романа, то отдаляя фокус, то приближая его.

В основе канвы сюжета лежит история художника Джеда, который знает слишком много, чтобы быть счастливым. Его мать покончила с собой, отец погружен в работу, немудрено, что Джед не умеет и не особо стремится заводить близкие отношения – у него нет ни девушки, ни друзей. Он проводит время с книгами – и это в копилку той же символики: он не знает территории жизни, он изучает ее по карте – книгам. Интересно передано восприятие художником окружающего мира: в нем все имеет названия и любой предмет или объект, с которым Джед сталкивается, тут же получает исчерпывающую энциклопедическую характеристику. В другом романе я бы назвала это ошибкой, напрасным отвлечением внимания читателя, но здесь прием оправдан.

Поначалу Джед не ахти какой художник – совершенно неизвестный. Так продолжается, пока ему не приходит в голову сфотографировать мишленовскую карту. Не добавляя ничего, просто показывая в разных ракурсах. Идея выстреливает, его выставка имеет огромный успех. Уэльбек откровенно посмеивается над вкусами современного общества, которое способно считать произведением искусства фото карты. Примечательно описание светских раутов, когда художника просят молчать и просто кивать, а лучше кланяться – чтобы расположить к себе вип-персон тусовки. Эта тактика имеет некоторый результат – на Джеда обращает внимание сам Бегбедер! Но, нет, совсем не потому что Бегбедер рассмотрел в Джеде творческий талант, просто Фредерик страстно хочет понять, как художнику удалось влюбить в себя Ольгу, красавицу, умницу и вообще небедную женщину.

Тем не менее личная жизнь Джеда не ладится, с отцом он видится редко и не совсем понимает, о чем говорить, но творчество не забрасывает. Теперь его картины посвящены экономическим сюжетам, название «Билл Гейтс и Стив Джобс, беседующие о будущем информатики" говорит само за себя. Уэльбек продолжает издеваться над нашими реалиями, и, конечно, картины имеют бешеный успех, расходясь за миллионы. Известные люди в восторге от своих портретов на фоне мировой экономики и желают во что бы то ни стало их приобрести! Кто же устоит перед таким „селфи“!

Ближе к концу книги ирония становится все острее и превращается в скальпель хирурга. Уэльбеку не терпится высказаться по полной, он не выдерживает и сам выходит на сцену: в романе появляется персонаж писатель Уэльбек. И все болезни – физические и духовные – врываются в сюжет и пляшут джигу на могиле вроде бы свободного и разумного общества, да-да, разумного, оно же всему знает название, и да-да, свободного, все же могут спать, с кем хотят. Одиночество, запои, эвтаназия, рак, дома престарелых, извращения, убийства, бесплодие, расчлененка – творчески выложенная по всему ковру, о художниках же пишем, чего уж, пластинаты (модный тренд однако!) и вишенкой на торте – песик-импотент. Такой изящный росчерк. Мило, со вкусом.

Я не любитель подобного «треша и угара», но как демонстрация общества, у которого нет будущего, эта безумная пляска на костях в финале оправдана. Здесь нет смакования деталей, тем не менее, как поется в одной песне – «если ты ходишь по грязной дороге, ты не сможешь не выпачкать ног».

Пока этот вопрос для меня остается открытым. Книга не может быть полностью позитивна – тогда это блеф, пустышка. Нормальный человек проходит свои испытания и они отнюдь не радостные. Но должен быть выход, свет в конце тоннеля, надежда, что-то, что даст читателю повод продолжать жить. Подсказку, как справиться с сегодняшними проблемами. А иначе зачем писать? Чтобы огорошить читателя всей чернотой, которую нет сил держать в душе? Вы уверены, что людям это нужно? А тенденции таковы, что интеллектуальная литература крайне депрессивна. Низкопробный ширпотреб, кстати, куда веселее. Нелогичней, конечно, потому что строится на голой фантазии и мечтах, игнорируя логику и здравый смысл. Отсюда и засилье штампованного фэнтези, где герой побеждает. Это своего рода компенсация интеллектуализирующей депрессивности. Да, понимаю, «многие знания – многие печали», но все-таки верю, что есть золотая середина.