Огромная белоснежная яхта неторопливо рассекала высоким носом бирюзовые волны одного из самых романтических морей мира. По обе стороны то и дело проплывали ярко-зеленые, окаймленные белыми пляжами острова, то совсем крошечные и безлюдные, то обширные и величественные, украшенные либо останками храма, либо великолепной виллой. И все это: и море, и острова, и здания – лениво дремало под жарким полуденным солнцем в ожидании вечерней прохлады, когда жизнь, замершая на несколько часов, снова возобновит свое течение.
На яхте, однако, жизнь не останавливалась. Несколько молодых людей, три парня и три девушки, весело проводили время под навесом верхней палубы. Все они были не старше двадцати лет, все загорелые, красивые и беззаботные, как может быть беззаботна только не ведающая печалей юность.
– Смотри, Сэм, – вскинула гибкую руку одна из девушек, – какой милый домик!
– Где? – повел бронзовой шеей Сэм, апатичного вида гигант.
– Ну вон там, на горе! Смотри же. Туда, направо! Какой ты, право, непонятливый. Видишь?
– Но ведь ты показываешь налево, Мэри, – кротко возразил Сэм.
Его приятели дружно рассмеялись.
– Не важно, куда я показываю, – топнула ногой Мэри. – Ты должен понимать, о чем я говорю! И если я говорю о доме на горе, ты должен сразу его видеть.
– Да вижу, Мэри, вижу, – проворчал Сэм. – Ничего себе домишко.
– Наверное, в нем живет какой-нибудь козлопас, – вставил черноволосый изнеженный красавец, по лицу которого было видно, что он живет только утолением собственных прихотей.