Читать онлайн
Заказное влюбийство
Заказное влюбийство
© К. Юраш, 2018
© ООО «Издательство АСТ», 2018
* * *
Я знаю точно наперед,
сегодня кто-то да умрет!
И чем не повод веселиться?
Ведь я – гадалка, он – убийца!
Глава 1. Издержки производства
Вижу линию жизни… И линию ипотеки…
Ну что сказать? Вы – не жилец!
– Это какой-то бред! Я ничего не понимаю! – орал директор, потрясая графиками, которые я слепила из того, что было, а потом что было, то и предъявила. – Объясните мне кто-нибудь, что вот это мне тыкают! Что вот эта линия означает? Если вы не умеете делать ПОНЯТНО, то что вы вообще здесь делаете? Вот это что за точка? Откуда она здесь? И как я должен понимать ваши… каракули!!! Все! Хватит с меня! Ерундой занимаетесь! Раздули штат до непомерных размеров! Что это за линия?
– То, что для меня – линия тренда, для вас – линия судьбы, – устало усмехнулась я. – Приблизительный прогноз на будущее…
– Так! Не тренди! – мое раздражение на ногах после неудачной бритвы было ерундой по сравнению с тем, что испытывал генеральный. – Это что? Вот это?
– Па, она тебя за дурака держит, – презрительно хмыкнула начальница отдела продаж, показывая новые сапоги. – Вот это – тренд! Тренд сезона.
– Синяя линия – показатели продаж за отчетный период прошлого года. Для вас – это линия успеха. Для сравнения, – спокойно продолжила я, любовно глядя на свои циферки, которые показывали неутешительную статистику.
– А это что тогда? – возмутился генеральный, подслеповато пытаясь вникнуть в хитросплетение наглядностей. Он рассудил, что один глаз – хорошо, а четыре лучше, поэтому вместо того, чтобы расчехлить мозг, предпочел расчехлить очки.
– Это – линия любви. Взаимоотношения произведенной продукции с продажами, – со вздохом заметила я, глядя, как нас все резко стали недолюбливать. – А вот красная линия – линия брака.
Семейство переглянулось, как переглядываются санитары в дурдоме, при постановке диагноза особо буйному пациенту.
– Слышь ты, гадалка, – психанул директор, швыряя на стол листочки. – Ты это прекращай! Да она просто издевается! Какого брака?
– Производственного, – терпеливо пояснила я, стараясь не сильно закатывать глаза. – Соотношение бракованной продукции к продукции соответствующего качества. Этот показатель у нас растет.
– Это хорошо, – авторитетно кивнул генеральный, снова, приличия ради, уткнувшись в отчеты. – Что у нас еще растет?
– Задолженность перед поставщиками, процент отказов от продукции со стороны клиентов, процент возвратов партий, – перечислила я, стараясь не ужасаться. Если в природе существовал крем для увеличения «самомнения», то я сейчас разговариваю с его оптовыми покупателями.
Раньше я, начальник аналитического отдела, просто разжевывала и засовывала в рот показатели, но с новым руководством приходилось брать палку, пропихивать разжеванную динамику и прогнозы в начальственный желудок, а потом стоять и следить за процессом пищеварения, в ожидании вполне предсказуемого результата. Нынешнее руководство страдало жутким запором, обеспечивая экономию на «основной статье расходов» – бумаге. Под санкции попала не только бумага для принтера, на которой приходилось печатать с трех сторон, но и туалетные метражи.
Первый предвестник апокалипсиса вострубил нисходящее, насмешливое, противное «ква-ква-ква», когда отдел по маркетингу возглавила дочь нового генерального директора. У нас резко упали продажи, и новый график выглядел так: «Доска, стена, плинтус, пол, цоколь, руины древних цивилизаций, ископаемые останки динозавра и… Здравствуйте, Дьявол, что-то жарковато тут у вас!» В срочном порядке в розыск был объявлен добрый волшебник от продаж, альтруист-мазохист по жизни, который совершит воистину жюльверновское путешествие к центру земли, достанет наши продажи, бережно обдует самооценки рассерженных контрагентов и вознесет наши показатели до самых небес. На смену волшебнику, который, как ни странно, объявился, поработал и проклял нас до четвертого квартала, пришел доблестный рыцарь. Помимо зарплаты наш честолюбивый герой рассчитывал на вполне заслуженный и регулярный поцелуй… Не принцессы, но генерального директора, и не в губы, а в немного в другое место. Непобедимый рыцарь без страха и намека на зарплату добился вполне стабильных результатов, обнажил из металлических альковов нежный филей, по которому больно получил на прощание ногой в дорогом ботинке. Борьба с ветряными мельницами закончилась массовым выбросом нелестных отзывов о компетенции Дон Кихота на лопасти оных со стороны генерального директора и его семьи.
Второй вестник апокалипсиса тоже достал трубу, протер ее как следует после первого и затрубил отбой, – в тот момент, когда Отдел Кадров достался тетке генерального директора, доказавшей, что гора к Магомету не ходит ни при каких условиях, даже если Магомет сидит в соседнем кабинете. «Гора» умудрилась сломать два кресла и десяток нервных систем потенциальным соискателям. Устроиться в международную корпорацию стало куда проще, чем к нам, потому что: «мы людей с улицы больше не берем!» Злые языки поговаривают, что резюме нужно приносить в пакете с розочками или в другой нарядной таре. Лучшей рекомендацией с предыдущего места работы служит бутылка коньяка, главным преимуществом соискателя – конфеты в большой коробке, а банка кофе спокойно заменяет все записи в трудовой книжке… Однако не факт, что прием «резюме» внутрь, обеспечит прием соискателя на работу. Бывшая преподавательница местного колледжа, лишившаяся предыдущей работы за взятки, не видит особой разницы между зачеткой и трудовой, так что любая запись в книжке должна сопровождаться пакетиком с розами.
Третий вестник вылил чужие слюни из мундштука, на секунду задумался, изобразил со всей сказочной торжественностью: «Внимание-внимание! Королевский указ!» – а в кресло секретаря генерального упала Большая Звезда, и имя той звезде – двоюродная жена генерального директора. Не смотря на то, что даже зимой в кабинетах – Ташкент, она сидит в кресле, накинув на плечи норковый полушубок, а рядом с ее клавиатурой неизменно покоятся ключи от новенькой машинки. С простым интеллектом и очень сложным лицом, она перебирает бумаги двумя пальцами, словно ее посадили за конвейер по сортировке использованных шприцов, туалетной бумаги и зловонных очистков. Но не все так плохо. После ее духов в туалете целый день можно не пользоваться освежителем воздуха.
Четвертый вестник утер скупую слезу, сглотнул и оттрубил «Похоронный марш», потому что кресло главного бухгалтера тут же заняла супруга генерального. Назначение нового главбуха ударило обухом топора по всем показателям, зато теперь мы знаем, что каждая бухгалтерская проводка подкреплена золотым запасом, расположившимся на шее, в ушах и на пухлых руках нашей царь-матушки. Вместе с ней в кабинет переехала ее карманная собачонка – Малипусик. Полное имя Малипусика мог выговорить только логопед высшей категории, а его родословная уходила корнями в землю, притягивая пса к оной с каждым прожитым днем. Он был рожден, чтобы помучиться, дать клубное потомство и издохнуть. Насквозь больной, страдающий дичайшей аллергией на все, кроме индейки на пару, стоящий, как хороший автомобиль, Малипусик мог гулять только на руках хозяйки или просто по коридору, звонко проверяя нашу акустику лаем. Коридорные кучки, размеры которых заставляли усомниться в авторстве, утешали нашу обувь приметой «к деньгам».
Пятый вестник апокалипсиса с мрачным лицом выдал жесткий диссонанс, сообщая, что сын генерального, экономист по диплому и дурак по жизни, возглавил отдел по работе с поставщиками, ясно аргументируя свою позицию: «нечего разбазаривать семейный бюджет! Никто не получит ни рубля за привезенные материалы, а заплатим только в крайнем случае!» Если под «крайним случаем» подразумевается сплевывание зубов, то я подожду… Последние три буквы слова «рубля» периодически доносились из кабинета гения от переговоров, поскольку боссы были сложные, а герой еще не настолько прокачан, чтобы бросить полноценный вызов силам тьмы.
Шестой вестник закатил глаза, посмотрел на предыдущих трубачей и затрубил боевую тревогу, ведь на должность дежурной прямо с лавочки у подъезда пересела престарелая матушка генерального директора, страдающая склерозом и прогрессирующим синдромом вахтера. Она и родственников не всегда опознавала, что уж говорить про нас, простых смердов? Зато спокойно пропускала сектантов с макулатурой, коммивояжеров, какого-то мутного типа, после визита которого Лида не досчиталась своего телефона и кошелька. Мы каждое утро объясняли не в меру подозрительной старухе, что мы здесь как бы работаем, но все равно проходили на входе конкурсы, не снившиеся даже профессиональному тамаде – садисту в малярийной горячке.
Седьмой вестник апокалипсиса просто сплюнул на землю и бросил трубу, поскольку из деревни Большие Огузки уже спешил родственный десант голодной саранчи.
Пока всадники «Сверхурочные», «Бюрократия», «Звиздюли» и «Для вас перерывов нет!» стучали копытами по коридорам и на нас вышестоящему руководству, мы, чудом уцелевшие, поддавались унынию и паническим настроениям, ибо не каждая фирма готова платить такие деньги в качестве моральной анестезии за тяжкий кропотливый труд. Бедная уборщица не выдержала первой. Покупка мыла в туалет стала глобальной проблемой, требующей служебной записки и согласования во всех инстанциях с резолюциями всех членов семьи. Главбух любит клубничное, двоюродная жена – яблочное, а Снабженец Папы Неприятностями посчитал, что тридцать рублей – очень дорого и неэкономно, поскольку в гипермаркете видел мыло за двадцать восемь, и тут же заслужил похвалу: «Молодец, сынок, не зря пять лет учился на экономиста!» Уборщица принесла из дома обмылок и гордо удалилась мыть другие офисы, где покупка рулона туалетной бумаги не требовала производственного совещания с единственным вопросом на повестке дня.
Контора по производству золотых табличек на кабинеты долго удивлялась совпадению фамилий, а мы уже зареклись чему-то удивляться, стоически перенося трудовые невзгоды, именуя театр абсурда и ярмарку тщеславия «издержками производства». Пока власть имущие тянули корову за вымя, присосавшись к нему в несколько ртов: «Это наша корова, и мы ее доим!» – нам, пережиткам лучшей эпохи, достался один бык на всех.
После первого отчетного периода третий глаз открылся даже у тех, кто до этого не страдал эзотерическими практиками и не жил в непосредственной близости от вредного производства или атомной станции. Не знаю, каким местом предчувствуют будущее другие ясновидящие, я же всецело полагалась на трепет седалищного нерва, дописывала подробный дневной отчет «Сказку о потерянном времени» – очередной круг бюрократического ада.
Солнце нашей фирмы закатилось одновременно с глазами генерального директора, когда мы профукали все полимеры, производством и реализацией которых занимались более двадцати лет, свернув два цеха и оставив лишь основную линию.
– Мировой финансовый кризис добрался и до нас! – со вздохом постановил директор, пока вся семья солидарно кивала, невозмутимо уткнувшись в дорогие телефоны. – Надо что-то делать!
Если вы думаете, что факты – вещь упрямая, то вы еще не пытались преподносить их дуракам. Мировому финансовому кризису срочно нужен адвокат, чтобы доказать его невиновность. И мне, его верному глашатаю, кстати, тоже. Несмотря на то что новые хозяева мнили себя акулами бизнеса, ведя себя как редкостные… щуки, я никуда уходить не собиралась. Ни по «щучьему велению», ни по «собственному хотению». Мою зарплату, должность и отдел сокращали, но я возвращалась бумерангом с решением суда в руках. Из прыща на седалище, который им не терпелось выдавить как можно скорее, я превратилась в родовое проклятие, фамильное привидение и шумного духа по совместительству.
И вот, в один прекрасный день я нашла под дверью кабинета комья земли, наводившие на мысль, что старый конь борозды не испортил, зато принес на копытах урожай с полей. Он тщательно вытирал подковы перед дверью моего кабинета, пока я робко надеялась, что к коню прилагался неженатый, симпатичный и неглупый принц, с которым можно не просто пойти в разведку, но и выплатить мою ипотеку. Даже его невероятное счастье от близости к главной цели, вышедшей на минуту за документами, не оправдывает кучку на полу возле бухгалтерии.
Коллеги скорбно вздыхали, предполагая, что в ближайшее время меня должно скукожить так, что не «раскукожит» традиционная медицина.
– Это – порча! – сдавленно, словно «кукожит» не меня, а ее, прошептала Катя из отдела логистики, зажимая рот рукой. – На смерть! На могильной земле! Мне про такую рассказывала провидица Аглая, к которой я месяц назад ходила снимать венец безбрачия! Даша, это серьезно! Ты с этим не шути!
Интересно, а муж Кати в курсе венца безбрачия супруги? Или до сих пор пребывает в благостном неведении?
Через неделю, не видя, что я натурально загибаюсь от неведомой науке прогрессирующей кабздецомы, мне подложили куриные перья, перевязанные черной ниткой, и затаились. Начальственные взгляды свидетельствовали о том, что дата похорон уже назначена, гроб заказан, а теперь дело за мной. Очередь на встречу с Богом я заняла с рождения, но, пожалуй, это – единственная очередь, где приятней постоять в самом хвосте.
– Это же порча на горб! – ужаснулась Катя, сплевывая через левое плечо и стуча кулачком по столешнице из ДСП. Она смотрела на меня так, словно через пару дней я буду резво скакать по коридорам больницы, восхваляя хриплым голосом красоту одной цыганки. Поверьте, человек, живущий в шестьдесят шестой квартире, родившийся тринадцатого числа не склонен к суевериям, иначе бы не дожил до двадцати девяти лет.
Неделю за мной ухаживали, как жадный ухажер за непритязательной наивной девушкой, осыпая меня дешевыми, размокшими конфетами и срезанными головками цветов. Потом стали намекать не некую романтику и сближение, подбрасывая завязанные в узелки восковые свечи и огарки обычных парафиновых свечей. У меня закралось подозрение, что мусорное ведро вынуждены были продать для поддержания штанов, а помойка переехала под дверь моего кабинета.
– Порча на неудачи, порча на рожу, порча на выпадение волос, – перечисляла Катя, бледнея и глядя на меня, как смотрят в глаза умирающему лебедю на последней стадии издыхания. В ее серых и накрашенных глазах стоял такой суеверный ужас, словно она стала свидетелем того, как дракон откусил половинку рыцаря, пожевал и выплюнул под ноги очень впечатлительной принцессе.
Порчу на рожу, я вполне представляла. Темная подворотня, мрачные типы и: «закурить дай!» Я потрогала свою повышенную лохматость. Зимой на снегу спать не пробовала, но ходить без шапки при легком минусе вполне… Я даже представила, как полирую мягкой тряпочкой свежеприобретенную лысину, втирая в нее шампунь от секущихся кончиков.
– Вот тебе визиточка! Сходи! Очень мощная ведьма! Тьфу-тьфу-тьфу! С порчей шутить нельзя! – глаза Кати округлились. Ее слюнные железы работали в авральном режиме, а на моем столе скоро останется вмятина.
С визитки на меня смотрела инфернальным взглядом мадам, вступившая в длительный роман с бутылкой. Рядом с этим одухотворенным лицом была прилеплена траурная свеча на черном фоне и надпись: «Работаем до результата». Результат меня слегка угнетал, да и лишних денег не наблюдалась.
Прошло две недели, но ощущение того, что я учусь в Академии Магии и Волшебства не исчезало, а усиливалось. Я нашла пушистое содержимое чьей-то расчески, собранное в ком, перевязанное черной траурной ленточкой, иголки, вбитые в дверной косяк и бумажку с лекарствами, которая меня действительно напугала ценами.
– Ой, ты тут бумажечку с лекарствами не видела? Ой, спасибо! На иголках – очень страшная порча! Порча на расставание! – воскликнула экономист Женя, придерживая документы подбородком и открывая соседний кабинет. – Дашечка, ты зря так спокойно к этому относишься! У меня бывшая свекровь всю свадьбу стояла что-то бубнила, а через восемь месяцев он меня бросил! Реально мощная ведьма!
Согласна, не каждая колдунья может повлиять на результаты генетической экспертизы при установлении отцовства.
Я спокойно выбрасывала в корзину для бумаг все образцы оккультного кретинизма, представляя, как генеральный директор ловит черную курицу в полнолуние, его супруга вырывает три пера из ее огузка; как сын собирает в полиэтиленовый пакет кладбищенскую землю с именной могилы, а дочурка тырит поминальные конфеты. Все эти этюды, рожденные моим воображением с подачи оккультно подкованных коллег, приводили мою несуеверную душу в умиление. Я прямо видела, как по мне справляют черную мессу, прощаясь с любимым Барсиком, принесенным в жертву древним кровожадным божествам, варят по ночам зелья в мультиварке, тыкают мне свечки за упокой в суеверной надежде на мою преждевременную кончину.
Деньги на фирме кончились раньше, чем листки отрывного календаря. Золотые резервы иссякали, продажи еще вздрагивали, как кардиограмма умирающего, чтобы остановиться на отметке «всем спасибо, все свободны!» Два месяца я пахала как лошадь на двух первых попавшихся пашнях, пожиная скудный урожай с обеих, задумчиво смотрела грустными глазами на всех, у кого есть выходные, фыркала при упоминании отпусков и научилась спать даже стоя. Мой холодильник опустел, гардероб износился, а из зеркала смотрела загнанная в угол серая облезлая, уставшая и упрямая мышь.
– Фи! – надменно замечали те, кто родился с золотой ложкой во рту и никогда не бегал с языком на плече.
– Сама виновата! – хмыкали знакомые пары со съемными квартирами, сидящие ласковыми стервятниками в надежде, что родственники скоро навсегда освободят вожделенную жилплощадь.
– Ну и дура, – закатывали глаза приятельницы, которым удалось снять с наивного мужика штаны целых два раза. В первый раз ради писклявого аргумента, а второй раз – ради приличного, желательно двух-, трехкомнатного факта. Бывший муж платит ипотеку, снимая с себя последние штаны, а маленький аргумент привыкает к тому, что его отчество «козлович» или «козловна».
Лежа морской звездой на кровати, отгоняя воспоминания о том, что сегодня мне позвонили вежливые коллекторы и деликатно намекнули: долг платежом красен, а процентами ужасен, и мне не мешало бы уже затянуть поясок потуже. На какой части тела затянуть потуже поясок и стоит ли при этом залезать на табуретку, не уточняли.
Бездумно переключая каналы в поисках вполне приемлемого шума, я остановилась на каком-то ночном канале, где консилиум магов решает проблемы простых смертных. Интересно, неужели кто-то зво…
– Аллё! Здравствуйте, Екатерина! Постойте, я вижу дух смурфика… Эм… Ом… Эм… Да! Ваш муж, уважаемая Екатерина, вечно синий потому, что в нем поселился дух смурфика… И сейчас мы будем его изгонять! – бубнела молодая мадам, с подтеками туши, делая пассы над хрустальным шаром. Если вы думаете, что звонки на «шару», то вы глубоко ошибаетесь. – Мы изгоним вашего мужа из вашей квартиры раз и навсегда! Ом… ом…
Я с недоумением смотрела на телодвижения, словно мадам выгоняет не смурфика, а полноценного Дьявола. Смурфик сопротивлялся, хватал невидимой рукой горло чародейки, но она была неумолима. Судя по тому, как ее трясло, смурфик явно перепутал ночные каналы. Битва закончилась тем, что исчадье синего ада было низвергнуто, а на линии уже был второй звонок.
– Здравствуйте, Анастасия, ваш вопрос понятен, – вздохнула ведьма, снова натирая свой шарик. Конечно, после смурфика его надо протирать влажными салфетками. – Поднесите руку к экрану… Ближе… Я должна увидеть… Вот – линия жизни…
Гадалка показала на своей руке линию, которую камера взяла крупным планом.
– А вот линия ипотеки… Видите, как они переплетаются… – задумчиво прищурилась гадалка. – Я скажу, что у вас все будет хорошо… Линия жизни длинней линии ипотеки… Но я чувствую, что на вас наложили страшную порчу! Не может быть! Дайте-ка просканирую чакры…
Я поперхнулась, вытерев ладонь о халат, а потом уставившись в узор на своей руке. Линия жизни короче линии ипотеки. Не жилец я, короче…
– Потомственная провидица Астролябия рада помочь вам, – заявила гадалка, а на экране появилась стоимость звонка на горячую линию. Я поперхнулась. За деньги, которые снимались за звонок, можно изгнать весь легион демонов из преисподней, заставить их взять ипотеку на новый круг ада или пустить их по миру.
* * *
Браузер был открыт на вкладке «Редкие женские имена». Справочник разводил страницами, давая понять, что Даша звучит как-то просто, поэтому придется выбрать что-нибудь экзотическое. Все более-менее благозвучные имена были разобраны, а я остервенело вычеркивала ручкой все совпадения. То, что осталось, меня слегка удручало…
Лапанальда, Зипанальда, – сразу предусматривали логопедический подвиг потенциальных клиентов в момент дозвона. Даздраперма и Даздрасмыгда – вызывали у меня внутреннее содрогание. Представьте себе объявление: «Белая целительница Даздрасмыгда всегда рада помочь клиентам с фефектами фечи!» Оюшминальда? Такое чувство, словно кто-то сел на клавиатуру. Кукуцаполь – автоматически возводило любовь к царице полей кукурузе в божественный пантеон кровожадных ацтеков, где меня уже ждал пернатый змей Кетцалькоатль. Имя Лагшмивара – хоть и означало «лагерь Шмидта в Арктике», уводило мою фантазию в жаркую Индию, где в многочисленной кучке божков, каждый из которых является бесспорно интересной личностью, еще осталось местечко для новой богини «обмана и предприимчивости».
Под конец шестой вкладки я запарилась, черкая на листочке потенциальные псевдонимы. И когда все надежды были потеряны, я нашла то, что искала. Вполне загадочный псевдоним – Нинэль. Долго пробуя свой ник на вкус, пытаясь найти в нем тонкие оттенки смысла, я махнула рукой и быстро подала объявление в местную газету, заплатив последние деньги с карточки. И пусть одна извечная беда ведет другую извечную и многочисленную беду прямо в мою квартиру.
Глава 2. Благородные лгут короли
Муж потерялся. Лысый брюнет,
Возраст – сорок с копейками лет.
Внешне чуть-чуть красивее йети,
Срочно верните! Скучают дети!
Отзывается просто на «козел» и «эй!»,
Без родословной, обычных кровей,
Умеет ворчать, не умеет слушать,
Знает команды: «Диван!» и «Кушать!».
Ошейник на пальце, если найдется.
Умеет снимать, но след остается…
Часто ворчлив и до ужаса скучен,
К ласке домашней совсем не приучен,
Мне наплевать на его возражения,
Я обещаю вознаграждение!
Пишите, звоните, милости просим!
Где мой козел? Хочу его бросить!Жена
Один глаз, способный заглянуть в будущее и приоткрыть завесу тайны мирозданья, был фактически готов. Огромный, щедро намазанный тенями, со стрелками и несколько раз обведенный в стиле панда кун… Фу! Да что ты будешь делать с этими ресницами! Если бы ресницы клеились ко мне, как мужики, то я бы давно закончила свой макияж! Погнали рисовать второй «пронзительный» глаз! Тьфу! Тьфу! Тьфу! Три раза. Прижимаем как следует. Я критично посмотрела на свое отражение. Клеопатра вчера слегка выпила и спала лицом в Цезаре.
– Я – провидица Нинэль, атсраль… астральный, астральный, астральный! Главное при клиенте не ошибнуться! Астральный! Астральный проводник! Я – астральный проводник в мир Астрала, – несколько раз грудным голосом повторила я свою вступительную речь. Главное при этом делать страшные глаза, для пущего эффекта. Сидела-сидела, говорила-говорила, а потом резко распахнула глаза, словно позади клиента облизывается нелегальный иммигрант, все не решаясь спросить, куда ставить астральные чемоданы и договориться по поводу аренды тела.
На крышке унитаза лежала книга «Как правильно вешать лапшу на уши. Советы уцелевших коммивояжеров». Биографию пришлось подготовить заранее, изучив рынок астральных услуг. Кто не в курсе, я – потомственная гадалка, потому что потомственным верят больше, чем тем, кто не соблюдал технику безопасности на производстве, прятался под единственным деревом в грозу и не умел пользоваться электроприборами. Моя двоюродная бабушка была сослана на урановые рудники, где и осталась. Там у нее открылся третий глаз, второе дыхание и дар исцелять парнокопытных по фотографии. Всю жизнь она наводила порчу на бытовую технику, предсказывала погоду по болячкам, купировала людям кармические хвосты, собирала грибы и ягоды в экологически чистой промзоне. Она передала мне по наследству свой великий дар вместе с целым букетом хронических заболеваний.
Я посмотрела на свое отражение, подмигнула себе и на всякий случай оглянулась. Не валяется ли с инфарктом чудовище из фильмов ужаса? Нет, не валяется. Страх и ужас. Правый глаз – страх, левый – ужас. Ладно, попытка номер два!
Через десять минут из зеркала на меня смотрела звезда сельской дискотеки, впервые дорвавшаяся до проблесков ночной жизни родного села. Старый черный, вязаный балахон, который я собиралась выбрасывать, смотрелся как нельзя зловеще. Черная юбка в пол (на самом деле неудачный сарафан, спущенный на бедра), дешевая бижутерия, подаренная мне жадными ухажерами, создавали соответствующий образ ментально-состоятельной экстрасенсихи. Или экстрасенсорши. Многоярусные серьги цеплялись за одежду, путались в волосах и оттягивали уши вниз. Духи подсказывают мне, что в ближайшем будущем я стану названивать в Книгу Рекордов Гиннесса, дабы они отвлеклись от самых метких плевков, самых глубоких ковыряний в носу и в срочном порядке приехали фиксировать новый рекорд по длине ушных мочек. Две алые губищи, которыми предстояло говорить от имени духов, смачно причмокнули и были дополнительно подкрашены карандашом и блеском для пущей выразительности. Сомневаюсь, что любому уважающему духу мужского пола захочется вещать такими устами… Кстати, о духах! Я взяла с полки флакон и вступила в воздушно-капельный контакт с любимым ароматом.
В обставленной для спиритических сеансов комнате стоял запах горелых палочек – благовоний, способных с легкостью изгнать из помещения не только злых духов, но и моль, клопов, комаров, тараканов и хозяев. Вдыхая ядреный коктейль экзотических ароматов, предназначенных для пробивания гайморита любой сложности, я закашлялась так, словно из меня лезет сам Сатана с намерением либо уничтожить мир, либо открыть окно. Пришлось слегка проветрить, приоткрыв плотные шторы, не давая Князю Тьмы ни единого шанса.
Лишняя мебель была с натужным: «мать твою!» передвинута в спальню; в комнате остались квадратный стол, накрытый старым покрывалом, и два кресла. Я протерла рукавом «шар для прорицания» – кладбище моли из соседнего подъезда, скрученный под покровом ночи с площадки шестого этажа, отмытый от паутины, переложила колоду карт таро, которую пришлось долго мусолить и затирать для антуража. Я помню, как воровато оглядываясь, отвинчивала старый плафон, опасаясь, что шар для прорицания станет поводом для всеобщего порицания, как прятала его в сумку, представляя утренний скандал, который начинается со слов: «Кто посмел?» Вокруг шара уютно горели поминальные свечи – лампадки из ближайшего гипермаркета, купленные по приятной скидке. Три магических пасса – и на полке колбаса! Быстро карты разложила и пельмени заслужила! Нагадала кучу бед – обеспечила обед!
Я заглянула в газету, в раздел «Ритуальные объявления», где услуги гадалок чередовались с надгробиями любой сложности, как бы намекая на то, что мы все делаем одно и то же благородное дело. Среди объявлений затесалась и моя скромная визитка с демпинговыми ценами. Аппетиты конкуренток скромными может назвать только олигарх. Сморщенная Баба Клава, потомственная лечительница мозгов, обеспечивающая временную нетрудоспособность посредством порчи на трудовой книжке, чистящая чакры и санкнижку астральным аэрозолем, штопающая карму белыми нитками, настаивала, что первая встреча стоит двенадцать тысяч рублей. Целительница от Бога Мария Сарайская, возведенная отзывами исцеленных в лик пресвятых негодников, просила все пятнадцать за сеанс свечко-терапии. Мои аппетиты были куда скромнее. От двух до десяти. Таксу подсказал мне Уголовный кодекс, когда я узнала, сколько дают за мошенничество. Совесть заглянула в пустой кошелек и неплохо облегчилась, отдергивая моральные принципы. На всякий случай я позвонила по нескольким объявлениям.
– Здравствуйте, мне нужно приворожить женатого мужчину, – прошептала я, изображая тайного покупателя. Судя по запросам в интернете, семьи разрушает не только бытовуха, но и бабка-пошептуха.
– Смотрите, это будет стоить двадцать пять тысяч. Очень мощный приворот, – сообщила ворожея Марфа, что-то жуя.
– По фотографии? – уточнила я. Таинственный незнакомец, которого нарисовало мое воображение, отсвечивал мне обручальным кольцом. – Мы с ним едва знакомы!
– Какая фотография? Я по фотографии не работаю! Мешочек с его семенем! Это будет заговор на мужском семени. Очень мощный! Чем больше соберете, тем лучше эффект! – рассказывала гадалка, пока я представила очередь доярок с ведрами сдавать анализы для анамнеза. С каждого быка – ведро молока! По фотографии – нет никакой гарантии! А вот по семени – есть. Почти стопроцентная! Я сварю зелье, и вам вдвоем придется его выпить!
Вы серьезно? Бегу за бокалами!
– Спасибо, будем собирать, – сглотнула я, ловя и связывая смирительной рубашкой свою буйную фантазию.
Увидев откровенный демпинг на рынке виртуально-астральных услуг, мне позвонила неизвестная мадам и инфернальным голосом сообщила, что проклянет меня от мочки до почки, сделает мне порчу на вареных раках и подмышечных волосах покойницы, если я не изменю свою ценовую политику. Политику я не изменила, поэтому в следующий раз мне позвонили с бормотанием: «Иду я на речку, несу в руках гречку, насылаю проклятие на Нинэль треклятую. Стою над рекой, над быстрой водой, вода течет, проклятье влечет! Ключ. Замок. Язык!» Моя фантазия нарисовала картинку: колдунья с мобильным телефоном стоит на берегу ближайшей реки, выполняя сложнейший ритуал… Пока я задумывалась об этом проклятии и его влиянии на мою дальнейшую судьбу, на том конце раздался утробный звук унитазного слива. Гречка, я так понимаю, уже пошла по трубам дальше, унося в канализационные недра все мои надежды на светлое будущее.
Моя первая клиентка появилась через два дня. Она позвонила аккурат в тот момент, когда я уже собиралась прекращать свой маскарад. Робко оглядываясь по сторонам, загнанная по жизни немолодая тетка, бухнулась в кресло, вытянув под столом ноги, а потом спохватилась и достала из кармана сумки фотографию молодоженов. Фотография была относительно новой, отретушированной, поэтому мысли о том, что три года брака превратили юную антилопу в корову преклонного возраста, или для семейного альбома мастер фотошопа перестарался и «тетку под водку» превратил «девчонку – здоровую печенку», были отметены. Я пристально рассматривала снимок, водя по нему руками.
– Ну? – замерла в ожидании тетка, с надеждой следя за моими руками.
– Вижу деньги… Много денег! Дорогую цену заплатили вы за чужое счастье. – Я закрыла глаза, понимая, что передо мной мать или родственница. Теперь осталось выяснить, чья? Помножив прокат лимузинов на респектабельный ресторан, добавив стоимость дизайнерского платья и колец, которыми хвастаются новобрачные, заглядывая в насупленное лицо клиентки, я поняла, что свадьба не окупилась ни финансово, ни морально. – Но счастья в семью это не принесло. Духи говорят, что не того вы ожидали и не на то надеялись…
Клиентка погрустнела еще сильней и осунулась, намекая тяжелым вздохом, что я своей логической лопатой копаю в верном направлении.
– А девушка не так-то проста, как кажется, – хрипло произнесла я, бросая пробный камень в болото чужих семейных проблем. Итак, все внимание на экран! Пробный камень тут же засосала пучина чужих эмоций, заставив клиентку скривиться, как у стоматолога. Значит, сын. Если бы была дочь, то мы бы еще полчаса нахваливали самую лучшую в мире дочечку…
– Окрутила, моего сыночка! – не выдержала мать, готовя целый ушат наболевшего. – Окольцевала и теперь крутит им, как хочет! Я к ним через день приезжаю и все вижу!
– Да, у них в семье не все гладко, – вздохнула я, представляя каждодневный визит свекрови. – Ссорятся часто… Из-за вас, кстати…
– Бедного внука совсем не кормит! Я ему котлеты жирненькие принесла, конфет купила, а эта стерва орет благим матом, что нельзя ему! – гневно заявила клиентка, сверкая глазами. – Я им борща наварила, такого, что ложка стоит, а эта стерва вылила его в унитаз! Я пирожков нажарила со смальцем, дала дитю, а она у него прямо из рук вырвала и в ведро помойное выбросила. Поджелудочная у него, говорит. Диабет… Враки все! Мне провидица Софья сказала, что врет невестка. Специально внука от меня отваживает… Толку ему с той гречки?… Наведите на нее порчу, да помощнее, прости господи, а то спасу нет! Ванюшку спасать надобно! Я вся извелась, сердце за Ванечку болит… Каждую ночь хватает… Спать не могу… Уморит его Алена голодом! На смерть наведите, я грех на себя возьму!
Где-то на другом конце города у усталой и замотанной Алены должны ни с того ни с сего зашевелиться волосы на голове. Пока духи в голове листали медицинский справочник, я пыталась донести до смертельно-заботливой бабки, что ребенок и вправду болен, ссылаясь на знаки свыше.
За сеанс свекровь заплатила две тысячи и вроде как бы смирилась с мыслью, что духи запрещают внуку кушать жирное, сладкое, а потом назначила встречу на послезавтра… Через день она звонит мне и довольным голосом сообщает, что все сделала!
– Сходила я после вас к моей провидице Софьюшке. Она сказала, что мать сама порчу дитенку на диабет сделала, чтобы сына моего возле себя удержать. У меня прямо глаза открылись! Купила я конфет, как сказала Софьюшка, наговорила на них, а потом внуку дала, пока мать не видит. Получилось! Порча выходит! Все, как Софья сказала… Говорит, что если плохо станет, то это порча материнская из него выходить начнет! Дождусь, когда выпишут из больницы, еще дам… Порчу надо всю выгонять! – радостным голосом сообщила заказчица.
– Вы же его в могилу загоните! – возмутилась я. – Ему нельзя сладкое! Он болен! Ваш внук может умереть!
– Только порча выйдет полностью, мы ему заговор от диабета сделаем! Я каждый день молитвы специальные читаю! – обиделась бабка. Или сбой со связью, или трубку просто бросили, но я действительно на минуту потеряла связь с реальностью!
Надо закругляться. Я даже собиралась набрать номер редактора газеты, чтобы снять свое объявление, как вдруг мне позвонил какой-то мужик и назначил встречу через два часа, чтобы сразу же, с порога вывалить мне фотографии каких-то квартир.
– Предлагают купить, но не знаю, какую брать… Так, чтобы не кинули… Я недавно сюда переехал, продал две квартиры, свою и материну… – заявил он, двигая в мою сторону распечатки с сайтов застройщиков для сканирования их аур.
Сославшись на неподходящую фазу луны, на то, что звезды сегодня молчат, как рыбы об лед, а духи собрали астральные чемоданы и ушли в астральный отпуск за свой счет, я пообещала дать ответ завтра. Вечером, жуя трофейную колбасу, я шерстила списки застройщиков города, сверяя фотографии и читая отзывы по каждому. Пока что из духов отвечали только Гугл и Яндекс, и это меня вполне устраивало. Вычислив ООО «Недострой», ООО «Долгострой», ООО «Всехпострой», ООО «Отстрой плюс», я пыталась понять, с кем лучше иметь дело… У одних дом не сдан в эксплуатацию, поскольку воздвигнут на чужой земле, у других комиссия не приняла новостройку в связи с нарушениями технологии строительства, причем осмотр проводили издали, боясь приближаться к свежей постройке ближе, чем на двести метров. Третьи недавно на рынке и успели построить только наполеоновские планы. Четвертые действительно были строителями с большой буквы, построившие внушительную финансовую пирамиду. Решения судов, проекты, документы на застройку и остальная информация были добыты и проанализированы. Не зря же я работала в информационно-аналитическом отделе, готовя отчеты по всем показателям фирмы? Три тысячи за информацию! Эти деньги я заработала вполне честно. Нет, я еще немного погадаю, но как только найду нормальную работу, сразу же брошу. Я могу бросить в любой момент…
На очередной клиентке был растянутый свитер с облетевшей аппликацией, длинная юбка – «русалочка», вкупе с давно немытыми волосами и макияжем, которые делал патологоанатом, гримирующий почивших старушек. Несмотря на преклонный возраст гардероба, девице было немного за тридцать. Неуклюже развалившись в кресле, она жалобно попросила меня погадать ей «на любовь».
– На мне венец безбрачия, – предупредила меня потерпевшая от жизненного произвола, подперев голову кулаком. Так предупреждают врача об аллергии на лекарственный препарат. С легким оттенком гордой обреченности, словно этот диагноз делает их особенными и выделяет из серой массы остальных пациентов. Я слегка принюхалась. Стойкий запах пота навевал мысли о раздевалке футбольной команды после матча, где загнанные за два тайма мужики, снимают и выжимают свои футболки, а потом медленно расшнуровывают бутсы. Странно, почему принцы проскакивают мимо нее со скоростью межконтинентальной баллистической ракеты, а поравнявшись с ней, придают белому коню дополнительное ускорение?
Я молча перетасовала колоду и стала выкладывать карты, любуясь красивыми рисунками.
– Карты говорят, что вы – очень стойкий человек… Видите, Башня? – авторитетно заявила я, в упор не помня, что означает башня. – А вот у нас…
Я мельком прочитала название: «Король кубков». На карте был изображен красавец с кубком, намекая на то, что красота заказчицы – понятие относительное, и рассматривать ее нужно под разными градусами. Чем больше градус, тем лучше…
– И мужчина в жизни… – буркнула я, импровизируя на ходу.
– Мужчина – это хорошо… А венцы безбрачия вы не снимаете? Я у провидицы Ангелины снимаю венец. Полгода уже снимаю, а все снять не могу… Каждую неделю хожу на прием… Уж больно сильно меня прокляли! – заметила клиентка, а потом таинственным голосом продолжила: – И я даже знаю кто…
Для убедительности клиентка ткнула мне в лицо какую-то коллективную фотографию на телефоне, показывая пальцем на какую-то даму. Несмотря на то что у войны – не женское лицо, у «порченаводительницы» было лицо, напоминающее обо всех вооруженных конфликтах со времен первого брошенного одной обезьяной в другую камня.
– Нет на вас никакого венца безбрачия! – раздраженно покачала головой я, тасуя карты.
– Да я его чувствую! – замычала пациентка, показывая мне свой пробор с крупными хлопьями перхоти. – А провидица Настасья сказала, что помимо венца безбрачия на мне Корона Одиночества. Но Корону Одиночества снять очень сложно. Не каждый мастер берется. Год, как минимум, снимается!
– Послушайте, нет на вас ни короны, ни венца безбрачия, – покачала я головой. – Дело не в венце безбрачия…
– А в чем? – с надеждой посмотрела на меня клиентка, в надежде, что я найду у нее Диадему Старой Девы, Обруч-Мужикоотгонятель, Гребень Принцеотвод или Антибрачный подклад, который обеспечит мне ежемесячный оклад. Все что угодно, чтобы оправдать полный штиль на личном фронте.
– Я могу сделать наговор на шампунь. Очень действенный, – авторитетно принюхалась я. – На лосьон для кожи и на антиперспирант. С гарантией качества. Вам бы не помешал заговор на расческу… и специальный заговор, который вы будете читать каждый раз, когда принимаете душ.
– Какой душ? – возмутилась клиентка, вскакивая с кресла. – Какой шампунь? Мне провидица Настасья сказала, что пока корону не снимем, мыться ни коем случае нельзя. Голову – чистить только мукой! Иначе я свою личную жизнь смою! Нет, спасибо. Я не буду с вами работать! Не увидеть простой венец безбрачия – это признак непрофессионализма!
Дверь хлопнула так, что погасли мои свечи. Ну да, куда проще снимать деньги с карточки, чтобы снять венец безбрачия, чем послушать хороший совет! Все, это был последний раз! Больше ни-ни! Подурачились и… Опять звонят?
* * *
За две недели я стала хитрей, опытней и богаче, опередив конкуренток на несколько шагов. Странные мысли лезли в голову, складываясь в целый пласт наблюдений. Воодушевляющее ощущение легких денег опьяняло с каждым днем. Я уже смутно представляла себе восьмичасовой рабочий день в офисе, запарку с отчетами и борьбу за показатели. Если мне удалось заработать за неделю столько, сколько раньше зарабатывала за месяц, то почему бы и нет? Я же не делаю ничего предосудительного? Я просто говорю то, что хотят от меня услышать.
Вчера у меня сидела беременная, требующая погадать на алименты. С кого из трех пока еще ничего не подозревающих мужиков выгоднее будет их стрясти. Будущая мама похвасталась, что нашла хороший заговор: «Именем приставов заклинаю, деньги твои забираю! Ни на утенка, ни на теленка, а на любимого ребенка. Как дитя растет, плод тела и души, так пусть растут твои платежи! Чтоб денег на дитя было не жалко, чтоб с полной зарплаты, не с минималки. Чтоб каждый месяц точно в срок, платил мне имярек оброк!» Помочь я ей ничем не смогла. Точно так же ни с чем ушел от меня несолоно хлебавши грустный принц, требующий увеличить его горошину, которую не оценила его принцесса, без операций до размеров хотя бы кабачка. Он требовал действенный заговор, а у меня в голове вертелось детское: «Расти большой, не будь лапшой!»
Дабы обеспечить себе стабильный заработок и репутацию, я вычеркнула из объявления наложение порчи, сглазы и проклятия, сузив сферу до дел амурных и гаданий.